Валерий Шанталосов: все к лучшему

— Наблюдая за твоей игрой, ловишь себя на мысли, что ты редко демонстрируешь в воротах нечто героическое…

— Цель вратаря — не эффект производить, а надежно делать свое дело. Считаешь, что мне это удается без броских действий? Воспринимаю как комплимент.

— Удачно выбираешь позицию?

— Не сочти за нескромность, но выбор позиции и игру на линии всегда считал своими наиболее сильными вратарскими качествами.

— В матче против “Гомеля” были по-настоящему сложные для тебя эпизоды?

— Пожалуй, три. В начале матча Назаров с недалекого расстояния опасно бил в ближний угол. А во втором тайме, уже при счете 2:0, с лету неприятно ударил Близнюк, да в самой концовке замыкал навес новый игрок гомельчан. В первых двух случаях я мяч поймал, в третьем — успел отбить ногами.

— Победа в Гомеле, конечно, порадовала. А сама игра команды?

— Очень важный результат. И в плане моральной уверенности, и в смысле закрепления тех изменений в нашей игре, которые происходят после смены главного тренера.

— Поясни…

— Сергей Владимирович Боровский по ходу чемпионата вносит важные коррективы в стиль и тактику. Зонная оборона в три защитника — эта система знакома мне еще со времени нашего сотрудничества в сборной. Много нового и в организации атаки: зажжен зеленый свет импровизации и комбинационным действиям.

— Тебе эти новации по душе?

— А разве может быть иначе, если они приносят результат?

— Что изменила перестройка в твоей игре?

— Появились новые функции. С такой схемой обороны вратарь должен стать как бы дополнительным защитником, чаще действовать на подстраховке. Ну и, пока новинки осваиваются, надо активнее руководить партнерами, чтобы они не увлекались и ненароком не забывали, что играем по-новому. Мне тренеры посоветовали даже перестать подсказывать нападающим или хавам, сосредоточиться только на руководстве обороной.

— Как восприняла команда “повышение” Боровского?

— Изменения на тренерском посту почти всегда встречаются настороженно. Но если и были у кого какие опасения, сейчас они улеглись. В команде ничего не изменилось к худшему. Зато к лучшему — многое.

— А как же намерения зарубежных спонсоров отказаться от поддержки “Торпедо”?

— Пока у клуба перед игроками нет каких-то долгов, а у игроков — серьезных опасений по поводу состоятельности клуба.

— Вопрос на смежную тему. Как ты воспринял последние события в “Белшине”?

— С недоумением и горечью. После перехода в “Торпедо” бобруйская команда не стала для меня чужой. То, что там произошло, не укладывается в голове. Разве так можно? Вместо того чтобы разговаривать с людьми, совместно искать выход из трудностей, которые возникли не по вине игроков, руководители клуба топчутся по футболистам, по тренерам, которые меньше года назад завоевали для Бобруйска золото. С Саней Седневым попросту свели счеты — за то, что он как капитан не молчал, а говорил правду. Острикова и Климовича, считай, выбросили на улицу. Любой клуб должен держать марку, заботиться о своем имидже. До недавнего времени я думал о “Белшине” намного лучше…