Анатолий Байдачный. Часть первая: бином, променянный на мяч

Но здесь он впервые увидел мяч, задрипанный, со шнуровкой, гонять который оказалось круче любой драки. Попробовал — и заразился.
Скоро семья переехала в Обнинск в полутора часах от Москвы, первый в России наукоград, где в пятидесятые годы пустили первую в мире атомную электростанцию. Родители люди рукастые, а вакансий хватало. Окружение — физики, инженеры, профессора, 16 научно-исследовательских институтов на маленький город. И дети в школе другие, и учителя соответствующие. Атмосфера. В среду важно вовремя попасть — у Анатолия открылись математические способности, а хорошему педагогу только дай зацепку.
Подросток был с характером, не сказать чтобы хулиганистый, но сложный. И из пионеров исключали, и председателем совета отряда ставили. Был случай, класс пробуянил урок, и учительница, классный руководитель, взяла реванш при проверке сочинений — перечеркивала и ставила двойки. А Толя свой опус слово в слово переписал и отнес завучу, которая тоже вела русский: “Не успели проверить, посмотрите, пожалуйста…” Та проверила и поставила 5/5 — наглец за эту тетрадку и к классной: я как-то не понял…
В Обнинске была неплохая спортшкола, а еще повезло попасть к тренеру, который и футболу учил, и воспитывал, был, по сути, вторым отцом. Интеллигент, человек высокообразованный, любивший литературу, искусство — в общении с ним Анатолий подпитывался и обтесывался, брал багаж для вступления в жизнь.
Юноши небольшого Обнинска, чемпионы Калужской области, на Союзе соперничали с Воронежем, Владимиром, другими городами, имевшими команды мастеров. В Обнинске взрослой команды не было, не считая любительской, что пылила на область, и по окончании ДЮСШ лучшие попадали в калужский “Локомотив”, выступавший в классе “Б” и второй лиге. В высшей засветился один Байдачный.
Его взяли в юношескую команду РСФСР, что было почти нереально: сколько по России спортшкол и групп подготовки, в больших городах — специализированные интернаты. И тогда тренеры схитрили, написали Байдачному рост метр девяносто — другого кто станет смотреть из райцентра?!
На габариты клюнули. Пришел вызов на сбор в Сочи, где в январе шестьдесят девятого организовали расширенный просмотр кандидатов в российскую команду для участия во Всесоюзном турнире на призы ЦК ВЛКСМ “Кубок надежды” — всего человек под двести. Юношеской сборной РСФСР занимался известный в прошлом нападающий “Спартака” и “Динамо” Иван Конов. Потом построил на перекличку и все высматривал, где этот метр-девяносто — а Байдочка в шеренге почти последний. Тренер махнул рукой: опять обманули…
Разбил по ранжиру на шесть-семь составов: в первые два — посланцев футбольных интернатов и так по лестнице вниз. Липового гиганта поставил в последнюю, бросовую команду. А она возьми и обыграй первую со счетом 6:0, четыре гола забил обнинский малый. Конов скажет: играл как Фирсов, только без клюшки. Переместил в первый состав и утвердил по итогам сбора.
На зональном турнире в Барановичах сборные РСФСР и Белоруссии выиграли две путевки на финалы в Ташкент, а Байдачного признали лучшим и включили кандидатом в юношескую сборную Союза.
Незадолго до Барановичей юношей проверили в спарринге с дублем московского “Динамо”. Проиграли 3:4, три гола провел Байдачный.
Через пару дней в Обнинске Толю разыскал невысокий мужичок, отрекомендовавшийся тренером: “Я от Константин Иваныча. (Юноша не сразу понял, от какого.) Надо подъехать со мной в Москву”.
Парню что, родители на работе — на электричку и в столицу. Там прямо с вокзала на стадион “Динамо” — и как в космос. Яшин, Численко, тренер Бесков…
Константин Иванович когда приглашал, первым делом спрашивал, за кого болеешь. Не изменил обыкновению, громко задал вопрос, не сомневаясь в ответе, а новенький брякнул: за “Локомотив” — все так и полегли. Из московских команд железнодорожники вечно дышали на ладан и шли под вылет, но он правда болел за них с детских лет, когда родители работали на дороге.
В двусторонке поставили на правый край. Бесков тоже в игре участвовал. Пасует Байде, тот возвращает на ход — а Бесков не бежит, ему под полтинник. “Куда даешь?” — “Вы там должны быть…” — “Там я должен был быть лет двадцать назад. Но в принципе молодец, сделал правильно”.
В той первой своей игре Толя забил Яшину. Резко сместился, сделал паузу, и когда Лев Иванович упал, мягко перебросил в сетку. Шестнадцать лет ему было, девятый класс.
Зачисленный в дубль, каждый день ездил в Москву на электричке. Оттренировавшись, спешил на занятия обратно в Обнинск. Такая была у него в старших классах походная жизнь.
Сразу поставили на оклад. Основной состав получал 160 рублей, а мальчишке положили 130, что было выше, чем у дублеров. Предупредили: если “Спартак” вдруг чего предложит, не вздумай подписывать. Тренер дубля Адамас Голодец, тот самый, что доставил к Бескову, навестил в Обнинске родителей, поговорил, взял заявление…
В такой закрутке важно не запустить учебу. Что немудрено, если знаменитый Численко, кумир всей Москвы, одного с Байдачным размера ноги, доверял разносить полученные в сборной бутсы. “Молодой, ну-ка разбей бутсишки…” Это было традицией: молодые разнашивали старикам нулевую обувь, чтоб не натерли ноги. После тренировки водой не мыли — аккуратно спичкой пройдешь все швы, подошву…
Каково было изумление, когда Число вдруг махнул с царского плеча: “Ладно, малый, оставь себе…” Настоящий западный “Адидас” в то время в клубах не выдавали, разве что в сборной, для молодого такое было как машина в подарок! Понимал Численко, что ему на донышке осталось, или такой был человек? Поди разбери, общения-то не особо, большая разница в возрасте. Оса недолго потом поиграл, закончил по тяжелой травме колена.
Да, учебу можно было сорвать в два счета, решив, что держишь бога за бороду, но у Байдачного хватило мозгов, не скатился. Получил аттестат с медалью и при этом окончил заочную физико-математическую школу при МГУ, очную при МИФИ, выигрывал олимпиады. Одноклассники выбирали физтех, мехмат, окончили МГУ, МАИ, “Бауманку”, стали профессорами и докторами. Наукоград Обнинск, первый в своем роде, Дубна чуть позже появилась… В старших классах часть предметов преподавали на английском, в шестидесятые-то годы, и вот из такой школы — в институт физкультуры и в футбол. Шокированные учителя ходили к родителям: зарывает способности, так нельзя… Зато для класса его попадание в команду стало событием.
После выпускных экзаменов Байдачного начали брать в резерв основного состава. В золотом матче в Ташкенте с ЦСКА они с Кожемякиным уже сидели в запасе. Но пробиться в состав нереально: человек восемь нападающих, люди под сборными, тройками менять можно… Основных — Еврюжихина, Эштрекова, Козлова, Авруцкого — было пока не переплюнуть. Благо клуб имел сильный резерв, за который интересно игралось: Маховиков, Кожемякин, Якубик, Комаров, Никулин… “Динамо” несколько лет брало малое золото в турнире дублирующих составов.
Пройдет год-другой, и роли в команде поменяются, основной тройкой нападения станут Байдачный — Кожемякин — Еврюжихин. Подпирали Козлов, Гершкович, Эштреков, Авруцкий, Ларин, не говоря о молодых Павленко и Курненине… Если кто выбывал по травме, вернуться в состав было крайне сложно, претендентов хватало. Это вносило напряжение в отношения, шла конкурентная борьба, которая больно аукнется Байдачному в ситуации с отлучением от команды.