Эксклюзив. Игорь Рачковский: учитывая ситуацию, Ковалев молодец

Временами приятной, вроде майского чемпионата мира, июньского заключения долгосрочного контракта с Дэйвом Льюисом, августовского дебюта белорусского клуба в Лиге чемпионов и декабрьского бронирования в ней постоянного места. Иногда — не очень: то в “Динамо” неожиданно развернется “посадочная кампания” с до сих пор туманным урожаем. То там же “внезапно” то ли будет отправлен в отставку, то ли сам уедет главный тренер. То белорусов, наплевав на неформально-джентльменские и формально-недвусмысленные международные соглашения, после годичного перерыва вновь признают легионерами в российских клубах, да еще фактически задним числом. В общем, тем для резюмирующего интервью с главой ФХРБ Игорем РАЧКОВСКИМ более чем достаточно.

— Оценивая уходящий календарный год — первый полный для вас во главе ФХРБ, — можно определить его как “неровный и нервный”. Согласитесь?
— Скорее нет. Год как год. Рабочий, по-моему, будет точнее. С каждым месяцем все больше погружался в наш хоккей, его особенности и проблемы.

— Можно сказать, что теперь погружение уже полное и он весь на ладони, включая плохо освещенные и совсем темные закутки?
— Обозреть совершенно все, наверное, никогда и никому не удастся. Однако достаточное понимание пришло. При этом вовсе не считаю, что за год стал великим хоккейным специалистом. Но одно из достижений — на каждом направлении работы федерации сейчас есть именно специалисты, с которыми можно посоветоваться, определить дальнейший путь. И верить в их энергичность в реализации решений. Это касается сборной, национального чемпионата, детско-юношеского хоккея.

— На каком из направлений ситуация получилась более проблемной, чем казалось изначально?
— Задай этот вопрос любому белорусскому болельщику, он ответит “детско-юношеский хоккей”. И окажется прав, это аксиома жизни: если тебя не научили в школе, в институте вряд ли достигнешь высот, даже если чудом поступишь. Открываешь любой интернет-сайт, знакомишься с постановкой дела в этой сфере в хоккейных странах — Швеции, Канаде, России, Финляндии — и, обладая минимальными аналитическими способностями, неизбежно приходишь к выводу, насколько есть чему учиться и что перенимать с поправкой на нашу специфику. Нужно было поездить, посмотреть, пообщаться, соотнести.

— И каковы впечатления по итогам таких ознакомительных поездок?
— Вот, пожалуйста, из последнего: делегация ФХРБ недавно ездила в Швейцарию на совет Лиги чемпионов. И там за рамками главной цели визита удалось пообщаться с ответственными за развитие швейцарского детско-юношеского хоккея в национальной федерации. Одна цифра: государство выделяет из бюджета два миллиона швейцарских франков в год только на обучение детских тренеров.

— Давно выделяет?
— Точно не скажу, но предполагаю, что инициатива появилась с подачи Ральфа Крюгера еще в начале его руководства швейцарской сборной. То есть больше десяти лет назад. Представьте, сколько детских тренеров за это время сумели повысить квалификацию по этой программе.

— Курс франка примерно равен доллару. Итого, считаете, нам нужно изыскать лишних два миллиона долларов ежегодно для аналогичной программы? Сомневаюсь, что в нынешней экономической ситуации можно рассчитывать даже на половину…
— Здесь мы как раз подходим к переносу опыта с учетом нашей специфики. Речь о больших деньгах и не идет.

— А о каких?
— Сегодня главное — наладить систему как таковую. Например, у нас есть университет физкультуры, где в числе прочих готовят детских хоккейных тренеров. Но готовить их должны не автономно, а при содействии и даже, если хотите, в какой-то мере под руководством федерации. Соответствующая договоренность с ректором уже достигнута — стажировки студентов профильного курса на базе ФХРБ.

— Так понимаю, при участии Дэйва Льюиса?
— Я бы даже сказал двоих — Льюиса и Буре. В некотором смысле Владимир Валерьевич здесь может быть даже более полезен. Ибо, с одной стороны, он выходец с постсоветского пространства. То есть ближе ментально и лучше понимает местные особенности, которые для урожденного канадца могут быть непостижимы: он родился и вырос в системе, которая давно и успешно работает. А с другой — Буре много лет провел в системе НХЛ, досконально знает и североамериканскую кухню.

— Недавно на уровне президента страны состоялось совещание по хоккейным вопросам. Насколько болезненным оно стало для вас? Александр Лукашенко местами довольно резко высказывался о ситуации в отрасли.
— Абсолютно не болезненным. Уже потому, что инициатором такого совещания выступила как раз федерация, заявив о его необходимости еще в конце мая.

— Любопытно, ибо именно в конце мая после чемпионата мира могло появиться ощущение благополучия.
— Во многом ложное. Да, сборная в Чехии выступила достойно. Но только в Чехии — и только сборная. Чтобы сделать эту достойность системой, нужно многое исправить в фундаменте.

— Как говорится, “как прошло”?
— Мы объективно доложили президенту об актуальном положении дел. Указали проблемные точки и инициативы федерации по их исправлению.

— В частности?
— Скажем, одно из предложений — организация в период школьных каникул регулярных сборов юношей U-16. То есть хотим начинать отбор талантов на год раньше, чем самая младшая сборная профессионального уровня — U-17. Обкатать, посмотреть. В том числе в рамках традиционного кэмпа Грабовского, который, надеюсь, продолжится под эгидой федерации.

— Идея здравая и логичная, но едва ли для ее осуществления необходим уровень президента страны.
— Это же только одна деталь общей системы. Мы пытаемся строить ее по североамериканскому образцу. Просто потому, что это наиболее удачная и продуктивная методика, впитавшая лучший опыт — и собственный, и европейский, и советский.

— Но опять же необходимость выстраивания внятной долгосрочной системы подготовки хоккеистов очевидна давно, озвучивается постоянно уже лет десять, если не больше. Зачем нужно было выносить вопрос на уровень главы государства?
— Вот мы и подошли к сути. Затем, что, когда пытаешься ее наконец выстроить, создается интересное ощущение. Вроде бы те, кто должен участвовать, все правильно понимают, кивают с умным видом и поддерживают инициативы. А когда доходит до конкретных дел, на каждом этапе ступор. Начинаются разговоры о частных проблемах. И так — в каждой школе. В итоге до сих пор каждая работает по своей методике вместо напрашивающейся — по общей единой программе.

— Логичный выход — наделение вас полномочиями влиять на руководителей разных рангов по профильным вопросам.
— И это еще одна проблема, которая озвучивалась на совещании. Необходимо, чтобы федерация имела реальные рычаги влияния. Иначе так и продолжится: внешне система вроде есть, а чуть копни — никакой. Все строится на личных отношениях с руководителями клубов, детских школ и доброй воле местных властей, искренности их желания действительно развивать наш вид спорта. А подобного быть не должно, такая модель неустойчива и несистематизирована. По- этому мы и просили, чтобы как минимум назначения руководителей клубов и хоккейных школ происходили с одобрения федерации.

— Теперь грядет “чистка” на местах?
— Можно сказать и так. Можно дипломатичнее — аттестация руководителей. Нужно определиться, кто реально понимает свою работу и может быть полезен общему делу. И кто, возможно, по какой-то причине пока не может, но стремится научиться. А кто — ни первое, ни второе. Последним лучше проявлять себя в другой сфере. Случайных людей быть не должно.
А то доходит до того, что многие руководители не понимают, что такое нижний потолок зарплаты и для чего он введен. Пытаются убедить, что восемь с половиной миллионов в месяц — это много. Вот от таких и сбегает молодежь в Россию.

— Но здесь два момента. Первый — если денег у клуба нет, не из колена же их выломать…
— В том-то и дело, что основная энергия управленцев направлена не на поиск средств, а на обоснование того, что два миллиона для профессионального хоккеиста — нормально. Да как же нормально, если парни, чтобы стать профессионалами, учатся десять лет! При сем в каждый момент рискуют здоровьем. Можно получить травму, которая будет аукаться всю жизнь. Устанавливая нижний потолок, мы всего лишь ориентировались на среднюю зарплату по стране. Извините, но совсем недавно увидел объявление: требуется грузчик с окладом шесть с половиной миллионов. Что, восемь с половиной на этом фоне для профессионального хоккеиста — много?! Мы же не настаивали на заоблачных цифрах. Все было определено весной и прописано в Статусе хоккеиста. И президент согласился с адекватностью сумм и подтвердил, что это — прерогатива федерации: “Определились — надо выполнять!”
Кстати, считаю, одна из заслуг федерации в уходящем году — приведение разрыва между максимальной и минимальной зарплатами профессионального хоккеиста экстралиги к приемлемой пропорции. Год назад разрыв был в 32 раза. Теперь — только в 10.

— Но, как бы мы ни старались обеспечить эту “минималку”, Россия при всех ее нынешних проблемах все равно сможет предложить больше.
— Пусть так. Но, по крайней мере, наша молодежь, которая по новым правилам МХЛ вообще не имеет права играть в российских клубах лиги, будет уверена, что может рассчитывать на родине на конкретный достойный минимум. А максимум уже зависит от стараний и умений каждого.

— Раз уж затронули приснопамятный легионерский статус белорусов в стране-партнере по Таможенному союзу, на какой стадии борьба с Москвой по этому вопросу? В сентябре вы обещали, что юридически очевидно необоснованное решение КХЛ не останется без реакции.
— Честно говоря, на данном этапе не очень хотелось бы комментировать вопрос обстоятельно. Скажу одно: он также поднимался на упомянутом недавнем совещании у президента страны. Процесс не пущен на самотек. Пока по этой теме все.

— Вам не кажется, что довольно острая оценка Александра Лукашенко положения дел в хоккее, по крайней мере, частично обусловлена процессами в “Динамо”? В том числе затянувшейся эпохой де-факто безвластия в структуре. Или вы не считаете это проблемой?
— Скажу так: нужные процессы идут. Формирование управленческого штаба продолжается, и к следующему сезону вопросов в этой части остаться не должно.

— Признайтесь, хотели бы поставить во главу клуба своего человека?
— Хм, а что значит “своего”? Там просто должен быть профессионал и порядочный человек, готовый работать в системе федерации. Не в смысле того, что параллельно занимать в ней какую-то должность. Просто быть командным игроком.

— У вас есть конкретные фамилии?
— Ну, руководитель же у клуба появился — Бурба.

— Но он ведь также в статусе и. о. И не соответствует как минимум одному озвученному вами критерию — не является профи в хоккейной сфере.
— Этого и не требуется, он просто хороший управленец в роли гендиректора, и, думаю, время это подтвердит. Описывая возможного кандидата, имел в виду прежде всего генменеджера — человека, отвечающего за спортивную часть.

— А на эту должность вы готовы предложить конкретные кандидатуры?
— Даже список. Но не все так просто: мало быть порядочным профи, способным работать в команде с федерацией и с динамовской командой как таковой. Нужно чувствовать уверенность, что справишься. И в конце концов, желание взяться за дело. Иногда проблема в последнем.

— И я даже понимаю отказывающихся. После известных-то событий последнего полугода…
— Именно. И все же, повторюсь, максимум к весне все точки будут расставлены.

— Вам не кажется, что для заявлений о поиске преемника Андрею Ковалеву сейчас не лучшее время? Согласитесь с оценкой, что и. о. главного тренера “Динамо” очень неплохо справляется, особенно учитывая сопутствующие факторы?
— Скажу больше: учитывая ситуацию, Андрей Ковалев молодец. Никогда не сомневался, что он — один из наших перспективных тренеров, которого нельзя терять.

— Тогда логично дать ему доработать хотя бы до конца сезона.
— Этот вариант есть в числе возможных. Определимся после международной паузы.

— Допустим, сработает вариант с североамериканцем. Ковалев останется в штабе?
— Это уже будет решать новый главный тренер. Опять же если он будет назначен.

— В эти дни внимание к молодежной сборной, возможно, даже большее, чем к готовящейся к турниру в Арозе национальной. Вам хорошо спится?
— Почему нет, если федерация, считаю, сделала для ее успеха все от нее зависящее. Команда практиковалась в экстралиге в борьбе со взрослыми. Впервые был создан координационный совет, призванный отобрать в состав сборной объективно лучших, исключив фактор личных симпатий и антипатий…

— Это все здорово, но недавнее заявление Владислава Мисникова, отказавшегося от выступления за сборную из-за личности ее нового главного тренера, свидетельствует о не вполне здоровой обстановке в команде.
— Это всего лишь эмоциональные заявления одного молодого игрока. Не первый раз с подобным сталкиваюсь: некоторых послушаешь — они лучше всех знают, как должна играть команда, как и кто ее должен тренировать. Ну, давайте тогда устраивать выборы среди игроков, кого они хотели бы видеть в роли главного тренера. И сорвемся на дно очень быстро.
Это один момент. Второй: поступок Мисникова — это классическое “виляние хвостом”. Допустим, не нравится тебе главный тренер — есть отвечающие за направление менеджеры, которым можно высказать наболевшее и обсудить проблемы. А не пойти втихаря поменять гражданство с белорусского на российское. При этом, замечу, продолжая тренироваться и играть в Бобруйске. И только потом, уже на последней стадии подготовки к чемпионату мира, ставить перед фактом, что ехать на “мир” в составе сборной по причине отсутствия белорусского паспорта ты не можешь. И заодно выступить на прощание с громким заявлением, которое, считаю, не более чем примитивная попытка оправдания своих махинаций. Что ж, остается пожелать Владиславу удачи в карьере. Хотя сомневаюсь, что она у него сложится, если он уже в молодости допускает такие финты.

— Но оставим частности — сухая статистика: накануне старта чемпионата базовое для “молодежки” бобруйское “Динамо” лежит на дне таблицы экстралиги. Осенью еще как-то барахталось выше. Это не настораживает?
— Нисколько. Уже потому, что задачи преуспеть в национальном чемпионате никто не ставил. Цель — наигрывать состав в борьбе со взрослыми клубами, улучшать взаимодействия в звеньях. И, считаю, она достигнута: команда смотрится определенно боеспособнее и слаженнее, чем в начале сезона. А уж как у нее получится в Хельсинки — увидим в ближайшее время.

— Какое самое большое достижение федерации отметили бы? И заодно — самую большую неудачу.
— Воздержусь. Особенно в части достижений: во-первых, не мне их определять — эффективность работы лучше видна со стороны. А во-вторых, полагаю, еще не наступило время оценки успехов и неудач. Прошел всего год.

— Но выбивание и наконец получение Беларусью постоянного гарантированного места в Лиге чемпионов — успех?
— Несомненный, как бы кто ни высказывал скепсис на предмет проекта. Это как минимум альтернатива для наших ребят. Шанс обратить на себя внимание не только клубов КХЛ, но и клубов лиг Западной Европы. Уровень отдельных из которых, уверен, не ниже КХЛовского. Развитие и там идет мощнейшими темпами.

— Евроинтеграция пока пойдет исключительно в этом направлении? Проскакивала информация о некоем проекте регулярной европейской лиги по образу КХЛ с нашим участием.
— Нельзя объять необъятное, и не нужно штурмовщины. Пока приоритет — максимально возможное представительство Беларуси в Лиге чемпионов. По ныне существующей схеме проект будет развиваться еще один цикл — сезон-2016/17. Далее формат будет изменен, у ФХРБ появится возможность стать соучредителем и претендовать на несколько мест в лиге для наших клубов.

— Но это определенно будет сопряжено с затратами. Потянем?
— Вполне. Речь не будет идти о каких-то космических суммах. Это все-таки турнирная система, а не регулярный чемпионат с начала осени до середины весны.

— Оценивая уходящий год, испытываете, как принято говорить, чувство глубокого удовлетворения?
— “Глубокого” все же исключил бы — чрезмерно пафосно. Но есть чувство, что федерация проделала хорошую работу. Сейчас отчетливо видно, где есть недоработки. Появились очень интересные люди, которые горят белорусским хоккеем, верят в его хорошее будущее. С ними можно и нужно сотрудничать. Вообще за этот год я понял, что главное даже не в том, чтобы нам помогали — федерация об этом просит не так уж часто. Пусть хотя бы не мешают двигаться в четко выбранном направлении.