Дед без бороды. Лихие наши годы!

Двенадцать чемпионств, три Кубка Беларуси, пять Суперкубков, россыпь национальных и клубных рекордов — естественно, оформленных в составе БАТЭ. Да и 22 сезона в высшей лиге, стартовавших в 1994 году в могилевском “Днепре”, — это вам не баран начихал. Короче, отпустить “несокрушимого и легендарного” Деда на тренерскую работу — помощником Игоря Чумаченко в дубль борисовчан — без обстоятельной и душевной беседы было невозможно.

— Решение завершить карьеру — всегда маленькая боль?
— Пожалуй, да, тем более после стольких игроцких лет. Оно далось нелегко. Однако пришли к выводу, что пора начинать новый этап.

— С кем пришли-то?
— В большей степени с женой. Но в первую очередь это моя инициатива. Устал немножко.

— Морально или физически?
— И то, и другое. Хотя вряд ли тренерская профессия будет отнимать меньше времени — может, и больше.

— Где твоя борода? Новая роль — новый имидж?
— Да просто детей ею колю — конечно же, они не очень довольны! Правда, когда побреюсь, первое время смотрят настороженно: что произошло с папой?

— Кто твои главные друзья по жизни?
— Естественно, своим другом в первую очередь назову маму. Часто общаемся, хоть она в Могилеве живет, а я в Минске. Есть еще сосед здесь — болельщик, ездит на матчи в Борисов. И еще один друг на малой родине. Причем оба появились в последние лет пять. А так, чтобы с кем-то плотно общался, помимо БАТЭ… Только с Сашей Юревичем и Женей Лошанковым периодически созваниваемся.

— По количеству матчей на высшем уровне Юревич потеснил тебя с первой позиции в Клубе Сергея Алейникова. Ревности нет?
— И близко. Могу лишь сказать, что Юревич — молодец. Искренне рад за него.

— Идея прощального матча Лихтаровича с топ-соперником из Европы тебе наверняка приятна?
— Это не мои вопросы. Наверное, можно было собрать и две команды из тех, с кем играл. Одну из действующих футболистов, другую — из ветеранов. Но чем плохо, если в Борисов приедет топ-клуб? Наоборот, здорово, ежели получится. Насколько знаю, все планируется в рамках торжеств, посвященных двадцатилетию клуба.

— Молодое поколение болельщиков — да и не только оно — прочно ассоциирует тебя с БАТЭ. А что Лихтаровичу дал “Днепр”?
— Вспоминаю те времена с благодарностью и теплотой. Отвечу просто: без Могилева меня не было бы как футболиста и в Борисове. И, безусловно, без доверия тренеров — того же Костюкова, который недавно умер. Ездил на похороны — собралось очень много футболистов, с ним работавших. В любой другой обстановке наша встреча оказалась бы веселой, но сейчас она была по печальному поводу… Вечная память Владимиру Викторовичу.

— Грустные дела теперь в могилевском футболе.
— Мне больно за этим наблюдать. Клуб с традициями, в котором я завоевал первую золотую медаль… Не знаю, в чем там дело.

— Может, у Александра Седнева получится реанимировать команду?
— Надеюсь. Он сам могилевский — здорово, что с командой будет работать местный специалист.

— Вы друзья?
— Нет. Просто нормально общаемся — на уровне “привет-пока”.

— Ты в “Днепре” получил прозвище Дед?
— Ох, уже и не помню… Кажется, оно приклеилось в Борисове, после золотого матча с гродненским “Неманом” в 2002 году. Я тогда не брился месяца два — борода была, как у деда!

— А первый свой матч в высшей лиге помнишь?
— В 1994 году в могилевском дерби на стадионе “Торпедо”. По-моему, за “Днепр” меня тогда выпустили левым полузащитником. А по содержанию игры ничего толком не помню. Только волнение — что такое шестнадцать лет?!

— Твоими тренерами были Валерий Стрельцов в “Днепре” — и вся четверка в БАТЭ. Кто и почему оставил в жизни наибольший след?
— Валерию Ивановичу, как и Костюкову, благодарен за то, что в столь юном возрасте доверили место в составе. Когда учился в спортинтернате, мечтал попасть в основу “Днепра” — сбылось. Из тренеров БАТЭ трудно кого-то выделить, потому что каждый дал мне немало хорошего.

— Ты делил номер на клубной базе БАТЭ со многими игроками. Кто был самым своеобразным?
— Мне вообще везло с соседями по комнате. Два Гены — Мардас и Близнюк. Саша Павлов, Дима Бага… У нас никогда не возникало конфликтов или дискомфорта.

— Павлов назвал тебя лучшим игроком чемпионата Беларуси всех времен…
— Ха! Наверное, потом хочет прийти в дубль БАТЭ работать!

— А что ты делаешь, помимо футбольной работы? Куда ездишь в свободное время?
— С детьми и женой на дачу — свежим воздухом дышать. А в культпоходы давно не выбирался. Вот интересно, когда в кинотеатре был последний раз? Не помню. То ли лень, то ли некогда? На концерты любимых групп — “Би-2” и “Смысловые галлюцинации” — тоже не попал. Хотя не скажу, что прямо уж их фанат — много чего слушаю. Пару лет назад попал на “Океан Эльзы” — очень понравилось.

— Учитывая твою любовь к машинам, скажи, какая самая классическая в истории автомобилестроения?
— Наверное, старый “Мерседес”. Сам же езжу на “Вольво”.

— Какой год считаешь сильнейшим в истории БАТЭ как команды?
— Почему бы сразу не вспомнить прошлый сезон? Выиграли всё в Беларуси и достойно выступили в группе Лиги чемпионов. Или 2008-й, когда впервые в нее попали. Хотя в былые годы определенный фундамент заложили — на равных сражались с той же “Стяуа” — все равно попадание в компанию к “Реалу”, “Ювентусу” и “Зениту” было неожиданным. Впрочем, “Андерлехт” и “Левски” в квалификации мы прошли по делу. А если они недооценили БАТЭ, то это их проблемы.

— Есть чувство, что и самый памятный матч у тебя датирован сезоном-2008…
— С “Ювентусом”, да? Так и есть. Дебют в группе, титулованный соперник из числа европейских и мировых грандов, переполненный стадион “Динамо”… Конечно, ощущения сильно отличались от нашего привычного мира клубного футбола — даже не в разы, а в десятки раз! Но мы на удивление были уверены, что порадуем болельщиков и родных, пришедших на игру. И те 2:2 стали радостью для всех. Правда, отдельные эмоции даже не освежу — все смешалось! И только наутро пришло осознание, как мы стартовали…

— Знаковые матчи или хотя бы их нарезки порой пересматриваешь?
— Было время, глянул пару раз. А потом перестал. И не имею никакой коллекции таких записей.

— А подборки своих голов?
— Ой, да сколько там их у меня… “Гомелю” в 2006 году с финальным свистком, когда БАТЭ прокладывал путь к чемпионству. “Эвертону” в группе Лиги Европы. Мне кажется, их уже никто особо не вспоминает.

— Переход в БАТЭ в 2002 году помнишь хорошо?
— Могло показаться, все произошло спонтанно. Но я уже не хотел оставаться в “Днепре” — при всем при том, что клуб для меня сделал.

— Почему?
— Просто горел желанием попробовать себя на другом уровне. Благо Стрельцов, Анатолий Капский и Юрий Пунтус нашли общий язык.

— После первого же борисовского сезона тебя назвали лучшим игроком чемпионата Беларуси.
— Признание стало очень неожиданным. Хотя когда меняешь обстановку и когда все нравится на новом месте работы — то получается многое. Правда, тогда меня смущала статистика по системе “гол плюс пас” — ноль плюс ноль…

— Голы и результативные передачи для опорных полузащитников — не показатель эффективности игры. Твое дело не завершить атаку, а начать ее, не так ли?
— Все правильно. Если бы в футболе считали пасы, как в хоккее, то набрал бы много предголевых.

— За хоккеем следишь?
— Было время, интересовался — несколько раз съездил на “Минск-Арену”. Но сейчас другие заботы.

— В БАТЭ ты отыграл целую вечность — четырнадцать лет. Любопытно, хотя бы раз тебе доставалось от Анатолия Капского, в воспитательных целях любящего поговорить на повышенных тонах?
— Мы же команда, поэтому в случае неудачных матчей на орехи получали все сразу. Но чтобы лично мне глава клуба выговаривал… Не припомню такого.

— Эмоциональность Анатолия Анатольевича всегда идет на пользу?
— Отвечу так: раз команда успешна и демонстрирует зрелую игру — значит, такая линия поведения имеет право на жизнь.

— В высшей лиге у тебя самая богатая на достижения карьера с множеством титулов — личных и командных. Однако большинство футболистов с легкостью меняют возможность выигрывать трофеи на контракты — пусть и более денежные, но с малоприметными зарубежными клубами. Тебя заграница не интересовала?
— Не стану утверждать, что мечтал всю жизнь провести исключительно в наших клубах — у меня ведь тоже были варианты переходов в чемпионаты более высокого уровня. Но каждый раз что-то не срасталось.

— Жаль?
— Ничего трагического не видел, а ко всем локальным неудачам относился философски. Да и кто знает, чем бы закончилась карьера, отправься я в заграничный клуб-середняк, не ставивший серьезных задач. В общем, что смог — то и смог. Все, что есть у меня — все мое. И ни о чем не жалею — напротив, доволен достигнутым.

— В начале 2003 года у тебя случился странный трансфер в московский “Спартак”. Насколько сильно ударила по самолюбию темная история, завершившаяся возвращением в БАТЭ?
— Сначала я, Артем Концевой и Паша Шмигеро подписали контракты со “Спартаком”. Потом нам сказали, что все аннулируется, поскольку трансфер не согласован — видимо, кто-то решал свои личные вопросы. В итоге в Москве остался только Концевой. А мне, конечно, было неприятно. Но, может, и хорошо, что так вышло? “Красно-белые” переживали смену поколений. Да и какие-то странные дела происходили с командой, с ее главным тренером Олегом Романцевым. Помню, игроки там шутили: если Олег Иванович приходил на тренировку в темных очках и садился на стул — значит, он подшофе. Впрочем, когда Романцев был в форме, то регулярно участвовал в “квадратах”, и его высокий класс чувствовался.

— Что творилось в душе капитана и самого опытного футболиста БАТЭ, когда в прошлогодних матчах Лиги чемпионов он ни разу не попал даже в заявку?
— Морально пришлось нелегко. Но я ведь смотрел на все трезво — команда располагала ребятами, которые в те дни были лучше и сильнее. Прекрасно понимал главного тренера — ему ведь отвечать за результат. А обид никаких — не в том я возрасте.

— Однако свежа в памяти последняя игра в карьере Александра Ермаковича: Виктор Гончаренко выпустил его на замену в самой концовке последнего матча группового турнира — в гостях у “Ювентуса”.
— Так ведь результат матча в Турине не имел турнирного значения. А вот сейчас с “Ромой” — совсем другое дело. Был с командой на сборе перед матчем с римлянами, не раз общался с Александром Владимировичем. Не считаю, что тренер сделал что-то неправильное. Да и БАТЭ в Риме до последних секунд претендовал на выход из группы.

— Как уживался с мыслью, что незаменимый футболист БАТЭ не стал игроком национальной сборной страны — в отличие от многих одноклубников?
— По этому поводу точно не парился. Видимо, на моей позиции были более сильные исполнители. К тому же тренеры часто выбирали футболистов под свою модель — возможно, по каким-то параметрам я не подходил.

— Матчи с какими соперниками были для тебя самыми принципиальными?
— Когда пришел в БАТЭ, мне сразу дали понять, что ими являются поединки против минского “Динамо”. Может, они не всегда отличались зрелищностью, но напряжение вокруг них постоянно витало в воздухе. Взять, к примеру, прошлый год. На “Борисов-Арену” пришло свыше восьми тысяч зрителей — по антуражу игра ничуть не уступала еврокубковым! Впрочем, список принципиальных соперников не ограничивался только динамовцами. В свое время особый статус имели игры с жодинским “Торпедо”.

— А ведь твой дебют в БАТЭ пришелся на матч с торпедовцами.
— В Жодино ведь играли, да? Деталей не помню: мы тогда весь матч владели инициативой, сыграли “по нулям” — и были очень недовольны.

— Не видишь ли символизма в том, что дебютировал в клубе аккурат в день его рождения — 12 апреля.
— Интересно… Значит, зря поторопился объявить о завершении карьеры в январе. Надо было подождать до апреля!

— С какими самыми колоритными фигурами в белорусском футболе доводилось пересекаться?
— Ну, кто из них номер один, долго объяснять не надо…

— Капский.
— Конечно. А из игроков назову Диму Карсакова, на стыке веков выступавшего в мозырской “Славии” и “Гомеле”. Этот опытный футболист с высоким уровнем мастерства очень выделялся.

— Удивимся, если за столь насыщенную карьеру ты не попадал впросак и не был объектом анекдотичной ситуации.
— Возможно, что-то и было… Но лучше спросите об этом у ребят.

— А прошлогодняя история столкновения с чирлидершей в середине поля?
— Ну да, столкнулись… Все получилось молниеносно. Девочка бежала, а я ее не видел — и разворачивался в движении. Если честно, все могло закончиться гораздо печальнее для меня. Но удалось сориентироваться — мягко “улетел” на травку, повеселив болельщиков.

— Всю карьеру в БАТЭ ты провел со вторым номером на майке?
— Небольшой период играл и под другими — чаще всего четвертым. В первой половине 2003-го в команду пришел Александр Седнев, взявший “двойку” — тогда они не были фиксированными. Ну, взял и взял — мы вроде даже и не обсуждали это. А после ухода Седнева она закрепилась за мной. Хотя комплексов по поводу смены номера никогда не испытывал.

— Тогда как тебе свежий пример: Бага отдал 25-й номер Младеновичу, а сам взял 55-й. В итоге Филип провел отличный сезон и сейчас играет в бундеслиге. А у Дмитрия, отказавшегося от своего номера, не заладилось…
— Ха! А вы уверены, что Бага оказался в проигрыше? В Израиле сейчас тепло: небось, нежится на солнышке, а так бы месил сейчас снег! А если серьезно, Дима наверняка хочет перезапустить карьеру, которая в последние годы стала давать сбои. Вот и ушел в “Хапоэль”.

— А ты после завершения сезона допускал мысль, что можно еще поиграть? Пусть не в БАТЭ, так в другом клубе.
— Да всякие мысли посещали… Но как приходили, так и исчезали. Задумывался и над подобными вариантами, мог и на год продлить контракт с БАТЭ в роли игрока. Понятно, в другом клубе на поле проводил бы больше времени. Но, если честно, куда-то ехать особо не хотелось. Наелся.

— В Беларуси по-прежнему на слуху футболисты старой закалки: Трухов, Близнюк, Василюк, Юревич. Как думаешь, почему?
— Мне кажется, наше поколение более приспособлено к современному футболу с его нагрузками. Сейчас молодежь уже не та: чуть что произошло — сразу едут на обследование, ложатся на операцию. Раньше было иначе.

— Так раньше и соблазнов было меньше. Не в этом ли дело?
— В том числе. Если позволяют финансы, возможностей для свободного времяпрепровождения стало значительно больше. Но некоторые молодые ребята быстро теряют самоконтроль.

— Нам сложно представить, чтобы “железный” Лихий когда-либо нарушал режим. Такое бывало?
— Не без этого… Всякое случалось — я ведь тоже живой человек!

— Сумму своего первого контракта помнишь?
— Как только стал игроком “Днепра”, получал около пятидесяти долларов, а в последний год выступлений — четыреста. После прихода в БАТЭ — в два раза больше. Но еще более ощутимая разница заключалась в том, что в Борисове за деньги можно не волноваться — они всегда выдавались точно в срок. В Могилеве же они часто были виртуальными: вроде заработал, а когда получишь — не знаешь.

— Одни считают: раз БАТЭ сам заработал деньги в Лиге чемпионов, то волен ими распоряжаться по своему усмотрению. А есть и такие, кто полагает, что футболисты с жиру бесятся — особенно в Борисове: дескать, так быть не должно…
— Мы ни у кого не украли эти деньги — клуб честно их заработал. Вот все хотят, чтобы БАТЭ не просто каждый год выходил в основной этап Лиги чемпионов, но и составлял там конкуренцию топ-клубам, и боролся за выход в плей-офф! Так ведь чтобы регулярно решать высокие задачи, команда должна располагать соответствующим подбором футболистов. А это требует и других финансовых трат — более высоких. Экономия на игроках незамедлительно скажется в минус. Опять же давайте сравним: порой только за трансфер одного футболиста европейские команды предлагают 70 миллионов евро! На этом фоне — какие наши деньги? А результат есть!

— В свое время с Игорем Чумаченко ты играл в “Днепре” и БАТЭ. Получается, теперь выступишь его учеником?
— Учеником и помощником. А в общении с Чумаченко у меня нет проблем. Постараемся сделать так, чтобы как можно больше ребят из дубля пробивались в основную обойму. Уверен, Игорь Гаврилович будет подсказывать мне и делиться секретами тренерской кухни.

— А готовить ты так и не научился?
— Ха! Если жены нет дома, могу сделать что-нибудь незначительное — так, по мелочи… Жизнь заставляет: надо же уметь детей накормить!