Лукаш Крайчек. В Минске чувствую себя счастливым

Но его контракт действует до 2017-го, так что у Крайчека наверняка будет шанс показать себя в новом сезоне. Несмотря на солидный опыт, этот парень не часто общается с прессой — развернутые интервью с ним за все минские годы, наверное, можно сосчитать по пальцам. Решив восполнить пробел, корреспондент “ПБ” вчера поговорил с Лукашем.

— Ты даешь интервью реже прочих динамовских легионеров. Это наша вина, или же сам не горишь желанием откровенничать?
— Просто не живу ради того, чтобы мелькать в прессе. Иногда, конечно, беседую с корреспондентами. Но вот после матчей обычно этого избегаю. Хочется расслабиться, подумать об игре. У меня не было негативного опыта общения с журналистами. Понимаю, у вас такая профессия — задавать вопросы. Однако пусть лучше на них отвечают лидеры команды: капитан, его ассистенты, вратари. Это часть их работы. Я предпочитаю оставаться в тени.

— Прессу изучаешь?
— О себе не читаю. Сам прекрасно знаю, что у меня получается, а что не очень. Лучше не отслеживать, что о тебе пишут — там часто сплошной негатив. Наверное, это касается любого хоккеиста. А вообще новости в СМИ просматриваю. Только не в белорусских. Я за все эти годы не научился читать по-русски. Хотя более или менее говорю.

— Если болельщики подходят к тебе в городе, чувствуешь неловкость?
— Нет. Охотно разговариваю с ними, даже на русском. Никаких проблем.

— Финиш чемпионата ты проводишь в лазарете. Психологически тяжело не иметь возможности помочь команде?
— Естественно, хочется играть. Все наши проблемы из-за травм. Именно они стали основной причиной, помешавшей “Динамо” пробиться в плей-офф. Их было слишком много. Вообще, на мой взгляд, у нас довольно сильная команда, она могла бы занимать даже не восьмое, а пятое или шестое место в конференции.

— То есть ты уверен: не будь эпидемии травм, команда попала бы в восьмерку.
— Пожалуй. В моей голове именно такие мысли. В ходе сезона мы демонстрировали, что можем побеждать лучшие коллективы лиги. Выигрывали у СКА, “Йокерита”. Команда способна сражаться с кем угодно, но приходится тяжело, когда лидеры надолго выбывают из строя. Много очков растеряли на старте сезона — уже тогда пошли травмы. А потом сложно наверстать упущенное.

— Как твое здоровье сейчас?
— Потихоньку иду на поправку. Прошел месяц после операции. Две недели еще надо отдохнуть, а затем начну заниматься в зале, но без больших нагрузок. Будет достаточно времени, чтобы подготовиться к следующему сезону.

— На чемпионат мира не поедешь?
— Исключено. Даже поднимать тяжести врачи разрешат лишь через пару месяцев. Не успею восстановиться.

— В “Динамо” ты пятый сезон. В одних из них команда не попадала в плей-офф, в других вылетала в первом раунде Кубка Гагарина. Ощущения сильно разнились?
— Идеальным было бы, если бы выходили в плей-офф каждый год. Именно ради этого сражаемся в регулярном чемпионате, тщательно готовимся, начиная с июля. Остаться за бортом Кубка Гагарина морально тяжело — особенно в моей ситуации, когда не мог ничем помочь. Ребята отчаянно сражались, в последних матчах постоянно набирали очки. Но многое уже было упущено. Прошлый сезон оставил куда более приятные воспоминания. Все были довольны: игроки, руководство. Правда, не думали, что “Йокериту” уступим в пяти поединках. Но тогда и календарь плей-офф был сложнее. Приходилось проводить матчи чуть ли не каждый день. Теперь же после каждой встречи дадут отдохнуть. Нам это помогло бы.

— До переезда в Минск ты нигде не задерживался больше чем на пару сезонов. Как получилось, что в “Динамо” остался надолго?
— Играл в НХЛ, а там жизнь непредсказуемая. Никогда не знаешь, получишь травму или тебя куда-то обменяют. Сначала “Флорида” отдала меня “Ванкуверу”. Там мог задержаться, но травмировался, пришел новый генменеджер, а команда не попала в плей-офф. В результате оказался в “Тампе”. Менять команды надоело — хотелось обосноваться на одном месте. Таким оказался Минск. Провел здесь пять лет и чувствую себя счастливым. Плюс контракт рассчитан еще на один сезон.

— В 2011-м мог предположить, что останешься надолго?
— Ха, нет. Хотя был не прочь. Радовался, когда подписал новое соглашение уже в ходе дебютного сезона. Время летит так быстро. Не могу поверить, что в “Динамо” выступаю уже пять лет. Да, надеялся достичь с командой большего. За эти годы мы лишь дважды выходили в плей-офф, а до главного трофея не добрались и близко. Конкуренция высока. В 2012-м московское “Динамо” в первом раунде Кубка Гагарина просто смело нас с дороги — 4:0. А год назад случился “Йокерит”. К тому времени мы были вымотаны. Не оставалось энергии. Нынче, предположу, в плей-офф пришлось бы легче. Вследствие травм многие ребята отдохнули по ходу сезона и не чувствуют себя столь изможденными. Нагрузка больше распределялась между звеньями. Но все это из разряда “если бы да кабы”…

— Помнишь свои первые впечатления от Минска?
— Город выглядел по-другому. Сейчас напротив арены активно строятся дома, а тогда было чистое поле. Но сам дворец приглянулся сразу. Он подошел бы и клубу НХЛ. Болельщики невероятные. А сам Минск сразу показался чистым и безопасным. Моей семье здесь комфортно, и это тоже причина того, что задержался в “Динамо” уже на пять лет.

— В нынешнем сезоне “Минск- Арена” редко собирала аншлаги…
— Так мы и играем хуже. Есть стойкие фанаты, которые поддерживают нас всегда, при любых результатах. А еще несколько тысяч человек вскакивают в этот “вагон”, лишь когда команда побеждает. Не знаю, какая сегодня средняя посещаемость. Вроде десять тысяч все равно приходит, и то хорошо.

— Из динамовских тренеров, наверное, тебе легче всего работалось с Мареком Сикорой и Любомиром Поковичем…
— Вовсе не обязательно. Хорошо понимаю на слух русский язык, так что не имеет значения, стоит у руля команды чех, словак или белорус. Когда коучем стал Ковалев, я не ощутил никаких проблем. При необходимости даже переводил для наших североамериканцев, и немало.

— Прежде и среди хоккеистов “Динамо” были чехи и словаки. Сейчас их не хватает?
— Иногда. В основном за пределами льда. Раньше можно было посидеть с кем-то за чашечкой чая. Например, со Збынеком Ирглом — мы три года жили в одном доме, виделись каждый день. Теперь его здесь нет, однако мне комфортно. В составе много белорусов, которых знаю давно. И североамериканцы — классные ребята.

— С Ирглом контакт не потерял?
— Созванивались на прошлой неделе. Со здоровьем у него все в порядке. Играет и, кажется, не нуждается в специальном медицинском контроле. Каждое лето ездим друг к другу в гости. Это один из немногих экс-динамовцев, с которыми я не потерял связь. Еще общаюсь с Иваном Шварным, Либором Пивко. Но вообще партнеров за эти годы сменилось столько, что общаться с каждым невозможно.

— Тебя чаще можно заметить в компании североамериканцев.
— Мне все еще проще говорить по-английски, чем по-русски. За десять лет в США и Канаде привык. Когда общаюсь с белорусами, бывает сложно подобрать слова. К счастью, многие из них понимают “инглиш”, если даже толком не говорят.

— Разве чеху за пять лет сложно выучить русский?
— Проще, чем американцу или канадцу. Но это не значит, что легко. Я никогда не брал уроков, не смотрю местное телевидение и все же языком более или менее владею. Хотя свободно не заговорю никогда.

— В Америке тоже долго не мог освоить английский?
— Года два. Многое выучил, смотря телепередачи. Некоторые слова знал со школы. Повезло, что в первый год пошел работать на арену. Расчищал снег лопатой, выдавал напрокат коньки… Это здорово помогло — все время разговаривал с людьми.

— Много зарабатывал?
— Десять долларов в час. Трудился пять часов в день — в сумме пятьдесят “зеленых”. В шестнадцать лет казалось, что это огромная сумма.

— Сейчас тебе платят намного больше. Сталкиваешься с завистью?
— Не помню, чтобы я у кого-то ее прямо почувствовал. Но, конечно, такие люди есть. Завидуют спортсменам, политикам, вообще успешным людям. Одни радуются, что ты чего-то добился, а другие, наоборот, злятся. Человеческая натура.

— Почему в 27 лет ты вернулся из НХЛ в Европу?
— В “Тампе” все пошло кувырком. Контракт был хорошим, но в первых двадцати матчах сезона мне не давали играть. Затем стали выпускать, а я уже потерял уверенность. В результате отправили в фарм-клуб, причем, по словам генменеджера, без перспектив возвращения в основу. Пришлось разорвать контракт. Перешел в “Филадельфию”, однако там зарплата оказалась в два раза ниже, что не радовало. Потом предлагали другие контракты, но тоже не очень выгодные. Возникло ощущение, что мне опять девятнадцать и приходится начинать с нуля. Поэтому уехал в Чехию. Год провел в “Оцеларжи”, после чего оказался в “Динамо”.

— Чешский менталитет ближе к белорусскому, чем к американскому?
— Безусловно. Мы такие же, как и вы. Славянский народ. Родители воспитывают нас одинаково. У вас хорошие, добрые люди. Кстати, друзья приезжали ко мне в Минск — и все остались довольны. Говорили, это один из лучших виденных ими городов. Да, за двести километров от столицы виды другие. Но так и в Чехии: одно дело — Прага, и другое — глухая провинция.

— Твой партнер по звену — Олег Горошко. Его можно назвать типичным белорусом?
— Ха-ха, в плане прически так точно! А вообще мне сложно судить, кто здесь типичный, а кто нетипичный.

— Как вы стали играть вместе?
— Просто нас поставили в пару — и получилось. Я всегда рад выходить на лед с Олегом. Как и раньше с Дмитрием Коробовым. Как-то так сложилось, что меня в Минске всегда выпускали в тандеме с белорусами. С легионерами — никогда.

— Ты сказал, что за пять лет Минск сильно изменился. Что в нашем городе хорошего, кроме чистых улиц, зеленых парков и вкусных ресторанов?
— Много новых отелей. Еще появился аквапарк — мы с семьей как раз туда собираемся. Детям здесь стало гораздо интереснее, чем пять лет назад. Больше игровых площадок. Я говорю как человек семейный. Свободное время стараюсь уделять трехлетнему сыну, организовать ему веселое времяпрепровождение. Знаю, что в Минске отличная международная школа. Наши североамериканцы отправили туда детей и очень довольны. Говорят, аналогичные учебные заведения за океаном и рядом не стояли.

— Экономика в Беларуси и России переживает не лучшие времена. Это чувствуется?
— Я на это не смотрю, на сей счет не размышляю. Хотя, само собой, новости читаю. Скажите, а где экономика в порядке? Проблемы не только здесь. Европа сама пострадала из-за антироссийских санкций, потому что многие компании вели бизнес с русскими. В общем, это плохо для обеих сторон. Если проблемы решатся, все станут счастливее.

— Но средний чех живет намного лучше среднего белоруса?
— А я не знаю, как здесь живут обычные люди. В Чехии мои друзья получают не так много, но чувствуют себя нормально. А в Беларуси вижу в основном одноклубников, у которых неплохие зарплаты. Поэтому сравнивать сложно.

— Правда, что твоя жена — дочь известного чешского теннисиста?
— Иржи Новака. Только не родная дочь, а падчерица. Я, кстати, тоже играю в теннис. Сражался и в паре с Иржи — он здорово помогает. Видно, что настоящий профи.

— Слышал, что ты даже не закончил школу.
— Да. Я же уехал за океан в 16 лет. Рисковал, ведь мог получить травму — и тогда не знал бы, что делать. Бросил все силы на то, чтобы стать хоккеистом, и мне повезло. Не каждому улыбнулась такая удача.

— Но все-таки отсутствие даже среднего образования как-то сказывается?
— Не хочу утверждать, что это совсем не имеет значения. Если бы закончил школу, может, был бы умнее. Хотя и так не скажу, что тупой. Прошел другие университеты — жизненные. В юности оказался в далекой стране, выучил язык, посмотрел мир. Если бы доучился в Чехии, то, наверное, не играл бы в хоккей. Работал бы и жил совсем другой жизнью.

— Как ты учился в школе?
— Если старался, то неплохо. Но больше думал о том, как бы поиграть в хоккей. Помню, даже в пятом-шестом классах прогуливал уроки и убегал на каток. Может, эта страсть и помогла впоследствии стать профессионалом.

— Два года назад ты участвовал в Олимпиаде. Это лучшее, что произошло в твоей карьере?
— В Сочи провел только один матч. Но все равно получил незабываемый опыт. Сравнить с этим могу только финал Кубка Стэнли, в котором я играл в составе “Филадельфии”. Было бы еще лучше, выступи я на Олимпиаде в других встречах. Но уже сам факт попадания в состав, в восьмерку лучших защитников Чехии, мне очень дорог.

— С “Динамо” у тебя контракт еще на год. Значит, точно остаешься?
— Похоже на то. Надеюсь, в следующем сезоне обойдусь без травм и мы сыграем в Кубке Гагарина. Тогда из шести сезонов в Минске у меня будет три попадания в плей-офф — 50 процентов!

— А что дальше?
— Знают только звезды. Сейчас ждем второго ребенка — в мае должна родиться дочка. Все будет зависеть и от желания клуба, и от интересов семьи. Если не Минск, то наверняка вернусь на родину. Когда-то эти путешествия должны закончиться. У меня и перед нынешним сезоном был выбор: или “Динамо”, или Чехия. Но в итоге остался в Беларуси.