Послесловие “Металлурга”. “Что творится в кулуарах — команды не касается”

И потом заявил: “До сих пор перед глазами эпизод, когда молодого парня встретили на выходе из зоны, он лежал без сознания, а заслуженный тренер Беларуси кричал с лавки то, что просто не укладывается в голове”. Сидоренко попытался вступить в полемику и попросил не заниматься цинизмом — мол, такого не было. Колесников осек: “Все. Остальные комментарии услышите вскоре”.
И действительно услышали. Намедни Андрей Анатольевич дал развернутое интервью клубной пресс-службе, появившееся на официальном сайте “Металлурга”, где подробно проанализировал сезон. В числе прочего прозвучали и сенсационные заявления о подводных течениях, которые сопровождали четвертьфинальную серию: “Вроде как соседи, повышенный интерес, ажиотаж. Не зря говорил, что поставим область на дыбы. Хоккей — это театр, шоу. Бывает, что шоу никакое, а другой раз — билетов не достать. Считаю, у нас оно получилось отличное, народ оценил. Спасибо хоккеистам “Гомеля” за хорошее противостояние! Тем не менее меня многое шокировало. Никого не хочу обвинять или обижать, высказываю свое мнение: у нас Гомель — это словно государство в государстве, как Ватикан какой-то. Еще перед матчами началось давление. Это же спорт! Если обратиться к истории, на время Олимпиад прекращались все войны, все закулисные интриги. Здесь же, наоборот, все обострилось. Какое-то давление, какие-то непонятные, далекие от спорта события. Эти вызовы в Гомельское управление спорта, попытки снять тренера с раскатки, чтобы донести до него свои требования… Определенные чиновники рвались в раздевалку, хотели со мной поговорить. Это для меня непонятно. Поэтому последовал категоричный отказ. О чем нам разговаривать? У меня свое руководство, свои задачи. Подсылали каких-то “засланных казачков”. Люди, наверное, не знают меня, раз решили, что таким способом можно оказать влияние на ход серии. Считаю, это некрасиво со стороны соперника и не делает чести его руководителям. Не получилось со мной, давили на других людей из клуба. Зачем?! Вышли, сыграли, у кого лучше получилось — двигается дальше. А вся подковерная канитель к спорту не имеет никакого отношения”.
Мотивы таких потуг, по словам Колесникова, были просты: “Донести до нас, чтобы “Металлург” не сильно упирался в этой серии. Мол, денег у вас все равно нет, а у нас серьезные задачи”. По признанию тренера, хоккеисты знали об этих попытках давления: “Но, считаю, мы своими отношением и игрой показали, что думаем на сей счет”.
Говорил Колесников еще о многом. О том, что его пытались уличить в подталкивании подопечных к провокациям и даже снимали скамейку запасных на видеокамеру. О том, что Жлобин — это не деревня, вопреки скандированиям гомельского фан-сектора.
О том, что федерация только требовала вступительный взнос и обсуждала, в каких джинсах тренер стоит на скамейке, вместо того чтобы объяснять спорные судейские решения… В общем, вышло увлекательно. Правда, Андрей Анатольевич посчитал это интервью исчерпывающим и говорить сверх не захотел. Однако мы решили, что будет нелишним узнать, как события минувшего сезона, и в частности четвертьфинальной серии, команда переживала изнутри. Поэтому позвонили капитану “Металлурга” Никите ОСИПОВУ, который в беседе не отказал, хоть и находится нынче на родине в мини-отпуске. Он в Жлобине старожил — выступает с 2008 года. Дважды отлучался в КХЛ, один раз — в ВХЛ, но непременно возвращался в “стаю”. В конце января сыграл за “волков” 369-й матч и вышел по этому показателю на первое место. Признаться, даже удивительно, что игрок такого уровня до сих пор остается в команде с ворохом финансовых проблем…

— Какое послевкусие оставил у вас этот год?
— На протяжении всего сезона клуб преследовали финансовые трудности. Несмотря на это, ребята справлялись неплохо, бились в каждом матче. Обидно, конечно, что уступили “Гомелю” в плей-офф. О том, чего не хватило, тренер подробно рассказал в своем интервью.

— А на ваш взгляд, чего не хватило?
— Не сказал бы, что дело в эмоциях. Мы очень хотели победить. Но, недоставало, во-первых, опыта, состав молодой. А во-вторых — длины скамейки. Почти весь сезон играли в три звена.

— Андрей Анатольевич признался, что хоккеисты были в курсе попыток областного руководства оказать давление на ход серии. Это как-то отразилось на команде?
— Мы все профессионалы, по крайней мере, стараемся ими быть. Мелкими шажками движемся в верном направлении. Поэтому каждый раз выходим играть только на победу и ни на какие попытки воздействия не обращаем. Что творится в кулуарах — команды не касается. У нас замечательные болельщики — для них и стараемся.

— Может, от этих закулисных передряг еще злее становились?
— Нет. Злость была здоровой. От того, что это плей-офф и к тому же — дерби. Остальное — действительно не наша головная боль. С такой молодой командой, которая в очередной раз, уже не впервые, строилась с нуля, мы провели серию достойно.

— Команда каждый год строится с нуля, а вы непременно остаетесь. Еще ведь перед стартом сезона намечались финансовые трудности. Что удержало?
— Ну… Наверное, не зря болельщики подарили мне плакат со словами благодарности.

— То есть это связь на ментальном уровне?
— Не хочу вдаваться в подробности. На ту пору мы нашли общий язык.

— А предложения от других клубов были?
— Конечно.

— И не жалеете, что остались?
— Ни в коем случае. Я благодарен команде, что она провела такой сезон. Рад, что был частью этого коллектива. Точнее, есть. С такими финансовыми неурядицами “Металлург” сделал даже больше, чем мог. На мой взгляд, прыгнул выше головы.

— Как хоккеисты отвлекались от денежных проблем?
— Как уже сказал, стремимся быть профессионалами. Заходя в раздевалку, абстрагировались от того, что происходило вне ее. Раз пришел на работу — старайся. Не хочешь — твое дело, никто никого не держал. В любом виде спорта и в любой профессии в случае чего на смену придут другие.

— Правда, что вы еще перед стартом сезона договорились: кто приехал ради денег — может быть свободен?
— Ну да. Если бы вы знали наш бюджет и наши контракты, то сейчас громко смеялись бы. Для каждого этот год был шансом. Зарабатывали в другие времена. Сейчас же играли ради имени, ради будущего. Кто-то проявил себя, раскрылся, кто-то — не до конца.

— Большие долги остались перед хоккеистами?
— Это вопрос к руководству клуба. Мы не вправе комментировать конкретные суммы, даты…

— Что минувший год дал лично вам?
— Во-первых, опыт игры с молодежью: как ее готовить, настраивать. Все-таки оказался самым взрослым в команде. Ребята иногда спрашивали совета. Говорил, как лучше поступить в той или иной ситуации, но всегда обращал внимание: “У тебя своя голова на плечах. Выслушай, а потом сам принимай решение”.
Во-вторых, было нелегкое восстановление после операции на колене. Можно сказать, тоже прошел определенную школу. И плюс, конечно, опыт сотрудничества с главным тренером Андреем Колесниковым. Для меня стало откровением, что есть наставники, которые являются такими сильными психологами.

— В чем это проявлялось?
— Человек умеет настраивать на каждый матч, как на последний бой. В таком режиме и провели весь сезон. Он достает из хоккеистов то, что еще никто не доставал. Не зря говорят: в организме остается нереализованным восемьдесят процентов потенциала. Андрей Анатольевич пытался использовать как можно больше. Плюс он хороший тактик. Было действительно приятно работать. Хорошо, если получится еще.

— Уже знаете что-то о своих планах на будущее?
— Нас сейчас распустили на выходные. Пока абсолютное спокойствие. Затишье то ли перед бурей, то ли перед пожаром, то ли перед чем-то радостным. Поэтому пока не могу ничего сказать о будущем. Контракт заканчивается в этом году. Что дальше — посмотрим. Только отошли от плей-офф. Надо немного передохнуть — мы ведь не роботы, а живые люди.

— В паузах наведываетесь на родину?
— Когда много выходных — да. А когда мало — слишком далеко и невыгодно.

— Чем занимаетесь в Самаре в свободное время?
— Провожу его с семьей, родными. Здесь много родственников. Пока со всеми встретишься, выходные и закончатся. Дома хорошо, а когда хорошо — время летит незаметно. Это как Новый год. Долго-долго ждешь, а потом бац — и за два дня пройдет.

— Друзья-хоккеисты там есть?
— Я уже столько лет в Беларуси, что в основном все они связаны с этим этапом карьеры (если это можно назвать карьерой): Михнов, Макров, Ерашов, Кулаков… Хотя с Михновым знаком еще со времен выступления за ЦСК ВВС. С остальными познакомился позже.

— Что так пессимистично? “Если можно назвать карьерой…”
— Ну не знаю. Может, кому-то покажется, что карьера — слишком громкое слово.

— Тольяттинец Сергей Демагин признавался, что всегда мечтал поиграть за “Ладу”. Вас, часом, не тянет вернуться в ЦСК ВВС, пусть он и выступает в РХЛ?
— В детстве хотел попасть в суперлигу, где тогда еще обитала самарская дружина. Потом было желание пробиться в КХЛ, куда два раза брали, но не получилось. А сейчас просто хочется достойно играть на своем уровне, не позорить имя — какое-никакое, но оно есть. Если будет шанс пробиться выше — естественно, постараюсь воспользоваться. Пока такого шанса нет. Я хоккеист “Металлурга”. Контракт еще действует, впереди тренировки.

— Какие воспоминания остались от двух КХЛовских попыток?
— Другой уровень. Мышление быстрее. В том, что не закрепился, считаю, исключительно моя вина. Хотя некоторые специалисты высказывали мнение, что меня неправильно использовали.

— О мотивах возвращения из “Сибири” вы по горячим следам не слишком распространялись…
— Перестал попадать в состав. Посчитал, что в том возрасте не было смысла сидеть в запасе. Мог бы поехать в фарм-клуб — ВХЛовскую “Рязань”, получать ту же зарплату. Но не хотел подставлять тренера. Отказался, ушел без компенсации. Вернулся в Жлобин. Выиграли в 2013-м серебро Континентального кубка и чемпионата.

— С Дэйвом Льюисом знакомы?
— После домашнего чемпионата мира ездил всего на один сбор с Крикуновым. После этого в сборную не приглашали.

— Еще рассчитываете?
— Буду рад, если позовут. Чем смогу, помогу…