Моментом в море. Олег Шепель: теперь каждый на своем месте

— Мама рано умерла, и отец отдал меня в интернат. Не из-за того, что не любил, просто он был экспедитором на консервном заводе и очень часто уезжал в командировки. Получалось, я был предоставлен самому себе. А в таких случаях, сами понимаете, школа проходит мимо, в деревне хватало и других интересных занятий. Так что, считаю, папа сделал правильный шаг.
Интернат же — это место, где сложно не стать человеком. Потому что там коллектив и ответственность друг за друга. И воспитатели, которые относились к нам, как к своим детям. Учитель физкультуры Ефим Маркович Гордеев, не обладавший знаниями выпускника высшей школы тренеров, так умел заразить детей любовью к спорту, что мы готовы были идти за ним в любое время дня и ночи.
Я выбрал легкую атлетику, начал выступать за сборную района, затем области, потом республики и понял, что могу стать хорошим спортсменом. Вообще амбиций было много, потому как учился хорошо. Это в общем-то легко объяснялось: нас в классе было лишь десять человек, и ты не мог выйти за дверь на занятиях по самоподготовке, пока не сделал домашнего задания.
Знаете, какой афоризм тогда был: “Нет ума — поступай в пед, нет культуры — поступай в мед, а если нет ни ума, ни культуры, то шагай в институт физкультуры”. И хотя я мог поступать в ИФК, так как был уже кандидатом в мастера спорта, все-таки выбрал институт культуры. Опять же чисто из-за амбиций. Не знаю, как сейчас, но в то время там преподавали мэтры. На лекциях можно было сидеть с открытым ртом — с первой и до последней минуты.
Так я получил режиссерское образование. И узнал, как управлять людьми. Причем сфера не имеет значения — культура, экономика, спорт. Поставить цель, написать сценарий, подобрать исполнителей и заразить их идеей. Это умение мне очень помогало и помогает в жизни. И я ни разу не пожалел о своем выборе. Учился добросовестно и, по-моему, до сих пор там на доске почета как лучший студент.
Но опять же во время учебы надо было верно расставить приоритеты. Если честно, меня не прельщала идея стать заведующим клубом, скажем, в Быховском районе Могилевской области. Ну а как по-другому пробиться? Я обычный сельский паренек, без блата и поддержки, поэтому дорога была одна — спорт. Конечно, многим приходилось жертвовать. Я всегда переживал, что сокурсники шли в ночной клуб, а мне надо ложиться спать, потому что перед тренировкой следует хорошо выспаться. Вечно не хватало денег, потому что все они уходили на еду.
Зато потом, когда попал в сборную СССР, все воздалось сторицей. Вновь благодарен судьбе, что деньги меня не испортили. Когда все получали 100-120 рублей, у меня, молодого парня, выходило 700. Я не знал, куда их девать. Но мне всегда везло на хороших людей, всегда попадались умные тренеры. Недавно вот приезжал Павел Наумович Гойхман, которому 85 лет. Он легенда спорта, подготовивший и олимпийских чемпионов, и рекордсменов мира. Настолько образованный и интеллигентный человек, что за годы работы я не помню, чтобы он хоть однажды повысил голос. Как умный педагог мог создать такую ситуацию, что иногда хотелось провалиться сквозь землю. А когда живешь рядом с такими людьми, то перенимаешь у них самое хорошее. И получается, как вы говорите, — делаешь себя сам.

— Но ведь не всем это удается.
— Каждый человек индивидуален. Просто одни из кожи вон лезут, чтобы исполнить свою мечту, а другие ждут, что все придет само, и довольствуются тем, что есть. Это самое плохое — когда всю жизнь плывешь по течению и от тебя самого, по сути, ничего не зависит. Если у человека есть желание, то он, уверен, может добиться любой поставленной цели.

— А где проходит тот водораздел между теми, которые хотят и добиваются, и теми, кто плывет по течению?
— Как председатель БелТИЗа, я работаю с инвалидами по зрению и каждый день наблюдаю одну и ту же картину — это без обид скажу. В советское время у нас был госзаказ и мы фактически не испытывали никаких проблем. Сейчас все по-другому, и покупателю, приходящему в магазин, до лампочки, кто выпустил продукцию — слепой, глухой или здоровый человек. Его волнуют только качество и цена.
Государство, кстати, предоставило нам льготы — называю это компенсацией нерентабельного труда инвалидов. Они идут в себестоимость продукции, и таким образом мы пытаемся конкурировать на рынке. Конечно, с каждым годом делать это все сложнее. Любой производственник легко поставит автоматическую линию и сократит 500 человек. Но мы не можем на это пойти, потому что видим, как этим людям необходима работа. Даже не столько из-за денег.
Государство дает пенсию, бесплатные путевки, проезд, льготную квартплату и так далее. Но люди не хотят сидеть в четырех стенах, они должны выражать себя не только в производстве. И поэтому после работы они не идут домой. Мы содержим всю социальную сферу: библиотеки, клубы, кружки, секции, профилактории. Давай проявляй себя!
Так вот теперь вернемся к вашему вопросу. Одни люди мозгами остались в СССР, другие переехали в новую страну. Последние понимают, что советское правило “Вы нам должны, вы обязаны!” себя изжило, что новое время дает новые возможности. Спорт — одна из таких возможностей. Понятно, что попасть на Паралимпиаду суждено не всем, но надо пробовать. В конце концов, физкультура тоже дает новое качество жизни.
По сути, здесь и проходит черта: кто-то хочет быть инвалидом, а кто-то просто человеком с плохим зрением. Новые технологии — это новые возможности. И сегодня человек с плохим зрением может не только собирать ручки, но и быть массажистом, программистом, да кем угодно.

— Как много людей сегодня приходит в паралимпийский спорт?
— Хотелось бы больше. Многие, которые начинают заниматься, не понимают, что сегодня паралимпизм — спорт высоких достижений. И это нормально. Если ты хочешь стать знаменитым и узнаваемым — надо пахать. Просто так медали не завоевываются. Я всегда говорил, что Олимпиаду можно случайно проиграть, но случайно выиграть невозможно.

— Кого из паралимпийцев вы назвали бы самым выдающимся за историю белорусского спорта?
— Если брать спортивные регалии, то это, безусловно, Игорь Бокий — пятикратный паралимпийский чемпион Лондона по плаванию. Без преувеличения, это наш белорусский Фелпс, человек, который заставил говорить о себе весь мир. Очень хороший спортсмен Роман Макаров, который, правда, выступает сейчас за сборную России.

— Белорусские паралимпийцы стараются нынче не только за Россию, но и за Азербайджан. Нормальное явление?
— Ничего страшного. Там более весомые призовые. А век спортсмена короток, что в здоровом, что в паралимпийском спорте. Конечно, можно было бы чинить им препятствия, но этого мы делать не будем. Я прекрасно понимаю их, и поэтому у нас остаются прекрасные человеческие отношения. Другое дело, что нам надо поднимать размер вознаграждения за медали на Паралимпиаде.

— Сейчас они составляют треть от размера призовых здоровых спортсменов.
— Надо сделать хотя бы половину (75 тысяч за золото. — “ПБ”.). Это не самые большие деньги для государства, зато мы могли бы сохранить наших спортсменов. Чего греха таить, у нас великолепная спортивная база, великолепные отношения со спортсменами, мы действительно живем с ними одной жизнью. Это не российский подход — им нужны только медали и очки, мы же решаем и другие задачи. Тот же Серега Пунько и Макаров не продали квартиры в Минске, и я уверен, что они вернутся домой и будут работать на благо белорусского спорта.
Получается, что государство вкладывало в них средства. Ребята принесли нам много медалей, слов нет, но могли бы дать еще больше, если бы не предложение российской стороны. Им же нужны только чемпионы, перспективные и начинающие остаются здесь. Если посчитать, то математически мы проигрываем — экономим на премиальных гораздо меньше, чем вкладываем в подготовку медалистов.

— А если говорить о человеческих качествах наших чемпионов за эти двадцать лет, кто вам наиболее симпатичен как личность?
— На ум сразу приходит Люда Волчек. Она очень позитивный человек. Несмотря на травму, которую получила будучи здоровой спортсменкой, всегда полна оптимизма и веры в собственные силы. Игоря Фортунова очень люблю, он настоящий патриот нашей страны и всегда сражался за ее честь, превозмогая боль и травмы. А Вася Шаптебой? А Ядвига Скоробогатая — да о ее преодолении себя вообще можно книги писать. Наверное, всех и назвать не смогу, но каждый из наших десятков медалистов Паралимпиад и чемпионатов мира — это человек с большой буквы.

— Есть медальный план на Паралимпиаду в Рио?
— Нет, в этом плане у нас полное взаимопонимание с министром спорта. Он знает, что мы не везем туристов. Каждому спортсмену поставлена задача занять места с первого по восьмое. А желательно — с первого по шестое. Мы прекрасно понимаем существующие реалии и потому даже не думали о том, чтобы повезти туда людей набираться опыта. Паралимпиада — не то место, где надо к чему-то готовиться. Там надо показывать результат.
Кстати, признателен Александру Шамко еще и за то, что он поддержал создание Центра паралимпийской подготовки. Пока тот в стадии становления, но теперь будем точно знать, какие средства нам выделяются. Если раньше в министерстве был остаточный принцип, где-то что-то, по крохам, то сегодня у нас есть бюджет. Большой он или малый — это второстепенно. Зато теперь мы можем планировать свой календарь сами. И это очень хороший толчок для развития в первую очередь подрастающего поколения. Раньше ведь им помогал только Президентский клуб — за что последнему просто огромное спасибо. Мы могли поддерживать на плаву перспективных атлетов.

— Нас весьма впечатлила история Саши Трипутя, который в 2004 году стал паралимпийским чемпионом среди слабовидящих, а в Рио пробился уже как участник соревнований среди колясочников, сломав позвоночник вследствие несчастного случая. Следует заметить, что в исполнении этого желания ему помогали звезды белорусского спорта — Саша Герасименя, Алина Талай, Даша Домрачева, Юлия Нестеренко, Сергей Штанюк, да и многие другие.
— Ну что сказать? Ребята еще раз подтвердили, что они не только большие спортсмены, но и люди с большими сердцами. Ведь такие далеко не все, кто-то всегда остановится и поможет. А кто-то пройдет мимо, считая, что уж с ним-то никогда не случится ничего подобного. И зря зарекается — поверьте мне, как человеку, видевшему многое, жизнь так непредсказуема…
А Саша действительно уникум. По-моему, этот случай в истории Паралимпиад единичный, я не слышал ничего подобного. Он был на грани жизни и смерти. Проявил феноменальную волю, выкарабкался, хотя можно представить, чего ему это стоило. Затем понял, что остается в инвалидной коляске. Но цель есть — снова попасть на Паралимпиаду. Опять же совсем непростая задача, потому что это значило практически начать с нуля. Но Саша снова смог и теперь едет в Рио бороться только за медаль. Ни о чем другом слышать не хочет. Ну как не уважать таких людей?

— А чего бы вам самому хотелось добиться в жизни?
— Да много чего еще. За мной же люди, надо сохранить общество инвалидов по зрению и не ходить по миру с протянутой рукой. Потому что собственноручно заработанный рубль ценится куда весомее. И если кто-то думает, что я хотел бы какой-то серьезный пост или в политике продвинуться, став депутатом… Да не хочу. Я сегодня на своем месте. И наибольшую пользу могу принести именно здесь.
Знаете, это очень важно, когда человек оказывается на своем месте. И когда покидает то место, где он быть не должен.

— Это вы…
— Да, о Володе Бережкове, который наконец-то вышел на свободу. Не хочу говорить много. Я просто рад за своего друга, умного и честного человека. Всегда это знал и ни на йоту в нем не сомневался. И я уверен, что Володя принесет еще много пользы белорусскому спорту. Он профессионал, а спорт — это дело его жизни. Где, еще раз повторюсь, каждый должен заниматься тем, что у него лучше всего получается.