Герой месяца. Максим Парфеевец: Михал Михалычу виднее

Причем Парфеевец насобирал свои 10 (5+5) очков не во встречах с “Химиком” в первом раунде, а в важнейших зарубах с “Неманом” и “Шахтером”. Поэтому нападающий примеряет лавры MVP последнего месяца сезона по версии “ПБ” и за два дня до своего 24-летия вещает в диктофон.

— Помнишь свои ощущения после финальной сирены решающего матча?
— Страшно билось сердце, эмоции зашкаливали. Я ждал этого три года: два раза выходил с “Юностью” в финал и два раза становился серебряным призером. В нынешнем сезоне наконец удалось победить. Очень сильно хотелось. Прежде что-то выигрывал лишь раз — высшую лигу с “Шинником”, когда команду тренировал Владимир Заблоцкий. Но это еще, считай, детская победа. А первая на взрослом уровне была сейчас.

— Что творилось в раздевалке?
— Пришло руководство, поздравило, подвело небольшой итог сезону. Налили шампанского в кубок, выпили, порадовались…

— Главный тренер что сказал?
— Много хорошего. Что тоже долго ждал этой победы, очень хотел выиграть. Был рад за нас.

— Захарова часто можно увидеть довольным?
— Он каждый день вносит позитив в команду. Конечно, когда что-то не получается, тогда садимся, разбираемся, обстановка более серьезная.

— Куда отправились вечером после победы?
— Ха, пускай это останется тайной!

— Анализировал, за счет чего победили “Шахтер”?
— Просто у нас больше горели глаза. А так не могу назвать конкретную причину. Где-то и с реализацией повезло.

— Согласишься, что у “Юности” был состав под первое место?
— Еще в начале сезона эта задача обозначилась. Да, подобран хороший коллектив, умелые исполнители. Все к этому шло.

— Какой матч плей-офф стал самым сложным?
— Последний с “Шахтером”. По-настоящему финальная игра, которая очень понравилась зрителям. Много шайб, интрига до последних секунд…

— А три овертайма во втором поединке дались легче?
— Просто последний получился куда эмоциональнее. Мы вроде полностью контролировали ход матча, находились в шаге от победы — и вдруг все это оборвалось. Преимущество свелось к минимуму и любая ошибка могла привести к голу. А там овертайм — и неизвестно, как сложилось бы.

— Как оценишь сезон лично для себя?
— Двоякие впечатления. Половину пропустил — обидно. Постоянно переживал, хотелось уже наконец сыграть. Потом вернулся, отрезок перед плей-офф получился не слишком удачным: мало забрасывал, мало пользы приносил. Пропала уверенность в принятии решений. Возможно, полугодовая пауза все-таки дала о себе знать. Но в плей-офф собрался, раскрылся, пошла игра. Спасибо большое партнерам, которые выводили на завершающие позиции. Да и вообще ребятам благодарен: когда вернулся, постоянно поддерживали.

— А что за травма тебя мучила?
— Еще в прошлогоднем плей- офф повредил колено. Реабилитация заняла много времени. Лечился до полного восстановления.

— Сильно загонялся?
— Я проводил время с командой. Ходил в зал, катался по чуть-чуть, когда можно было. Не чувствовал отсутствия хоккея.

— Михал Михалыч хвалил тебя после возвращения: “Парфеевец много тренировался. Понимал, что нужно выйти готовым — и вышел готовым. Пример всем игрокам, как нужно работать”.
— Не читал. Ну, чем можно было заниматься — на то усердно налегал. Если не разрешалось трогать ногу, то старался заменять другими упражнениями.

— Вообще Захаров к молодежи обычно критичен, а в этом сезоне хвалил и тебя, и Хенкеля, и Дюкова…
— Не знаю, что он обычно говорит, но повторюсь: Михал Михалыч очень позитивен в команде, ко всем относится хорошо. Естественно, как любой тренер может высказать по поводу какой-нибудь ошибки, но это нормально, ребята правильно воспринимают.

— Твой всплеск результативности в плей-офф он связал со сменой фланга…
— Ха, ну да. Как-то подъехал ко мне, сказал: “Вижу, слева не получается. Ты должен играть справа”. Поставил на правый край — и сработало. Михал Михалычу виднее.

— Он говорил, что ты поначалу противился.
— Просто никогда справа не играл. Не мог представить, как действовать на другом фланге. Для меня, праворукого, это меньше возможностей, чтобы вылезти на ворота. Мыслил так, поэтому и спорил. Тем более начался плей- офф, времени на привыкание не было. Но тренер сказал: “Ничего страшного. Давай пробуй”.

— Сейчас, уверял, налево уже не загнать.
— Да-да-да. Потом подошел: “Видишь! Я ж говорил! Ну что, вернешься на левый край?” Отвечаю: “Нет, спасибо. Раз идет — надо здесь играть”.

— У тебя в заявке указан рост — 172 сантиметра. Два года назад было 170. Подрос?
— Не знаю, это, наверное, доктор накосячил в бланках, поэтому так получилось. Я как был метр семьдесят, так и остался.

— Сложно быть маленьким?
— Не сказал бы. Будь я метр девяносто — неизвестно, как играл бы. Что бог дал, тем и пользуюсь. Может, рослому хоккеисту легко против меня у борта, но зато могу взять скоростью, юркостью — это мой конек. Ни на что не жалуюсь. Всегда был самым маленьким — еще с детства.

— Ты ведь занимался в школе “Юности”. А почему карьеру начал в “Керамине”?
— Лет в двенадцать уехал в подольский “Витязь”. Там выступал до шестнадцати. Потом Петухов пригласил в сборную U-16. Съездили на пару турниров. После чего Сергей Васильевич наведался в Подольск, переговорил с руководством школы и забрал оттуда в “Керамин” — на перспективу. Я провел сезон в “фарме”, иногда подключали к основе. Летом уже проходил сбор в Раубичах с первой командой, но клуб расформировали. Так оказался в Бобруйске: сначала играл в “вышке”, а затем в МХЛ.

— Кстати, ты провел в МХЛ три сезона, причем последний уже в “Юности” как лимитчик — один из двух хоккеистов старше 21 года. Не считаешь, что пересидел?
— Возможно. Наверное, тот год стал лишним — надо было уходить во взрослый хоккей. Но агент принял такое решение, в итоге я согласился.

— Тогда ведь была возможность подписаться в жлобинском “Металлурге”.
— Команду еще возглавлял Спиридонов. Я поехал на просмотр. В принципе готовы были оставить. Но Василий Петрович ушел. А я хотел поработать конкретно с ним. Тогда и вернулся в МХЛовскую “Юность”.

— Судя по желанию поработать со Спиридоновым, жестких предсезонок ты не боишься.
— Прошел российскую школу хоккея — там нагрузки похлеще бывают. В “Витязе” нас прилично гоняли. Без этого в хоккее никуда. Я к нагрузкам привык.

— Какие сейчас у “Юности” планы?
— Кстати, как раз сегодня (беседа состоялась вчера. — “ПБ”.) нас собирали. Сдали форму. Руководство сказало, чтобы пока отдыхали. Во вторник вроде предвидится банкет и награждение. После этого, думаю, появятся какие-то контуры следующего сезона: куда пойдет “Юность”, кто останется в команде…

— Как обычно проводишь отпуск?
— Стараюсь максимально побыть с родными, друзьями, девушкой. Приветствую активный отдых: поиграть в теннис, сквош, пройти квесты, выбраться на природу. Недельки на две-три пытаюсь полностью отключиться от хоккея.

— На юношеский чемпионат мира не ходишь?
— Хотел, но пока не довелось.

— Свой чемпионат-2010 в элите помнишь?
— Особо вспоминать не хочется. Приятно, что тренеры дали шанс, что защищал цвета сборной, но выступили мы там, мягко говоря, неудачно. Попали под шведов, канадцев, американцев… Не играли, а просто отбивались. Там люди в 18 лет показывали какой-то космический хоккей, который до нас еще не дошел. Но такой опыт, видимо, тоже нужен. На ошибках учатся.

ЛАУРЕАТЫ СЕЗОНА

Мимо кассы
В конце минувшей недели новостные заголовки растиражировали весть о том, что по результатам проверки причин убыточности ГУ “Хоккейный клуб “БРЕСТ” против работников этого учреждения возбуждено уголовное дело. Правда, речь не о тех, кто относится непосредственно к команде. Прокуратура города выявила факты присвоения кассирами Ледового дворца выручки, полученной за аренду коньков и продажу билетов на массовые катания. Правоохранительные органы, видимо, по наводке долгое время следили за попавшими под подозрения женщинами, совершая в том числе “контрольные закупки”. По предварительной информации, в ряде случаев суммы присвоенных средств превышали половину дневной выручки учреждения за вышеупомянутые услуги.