Бойкот московской Олимпиады. Был бы повод

Потом поговаривали, не будь “ограниченного контингента”, Запад нашел бы другую зацепку. Против московской прописки Олимпиады яростно выступал премьер Израиля Менахем Бегин, уроженец Бреста, добивавшийся снятия запретов на выезд евреев из СССР; в Британии обсуждали возможность бойкота по диссидентским мотивам, но все это не вполне тянуло — как тут боров сам подставил под швайку свой упитанный бок. Таким подарком, как Афганистан, в холодной войне было грех не воспользоваться.
Картер стоял за то, чтобы отнять Игры у Москвы и перенести в другую страну — к примеру, в Грецию. МОК замысел не одобрил: мало времени оставалось, да и лорд Килланин — сколько в Москву было езжено — старую дружбу сдавать не стал.
Американцы зашли с другого боку. Потерпев до закрытия зимних Игр в Лейк-Плэсиде, они выдвинули СССР ультиматум: до 20 февраля вывести войска из Афганистана. Этот шаг только закреплял советскую агрессию: после окрика спешный вывод походил бы на бегство. Помочь противнику глубже увязнуть в чужих песках, при этом развязывая себе руки, — отличная вилка в политических шахматах.
Дальнейшее было делом техники. В итоге бойкот поддержали 64 государства — едва не половина стран-участниц! Столь убийственный факт наши газеты замолчали, озвучив лишь главных закоперщиков, от которых советские люди хорошего и не ждали, и давно не лояльный к Москве Китай.
Недолго погоревав, наверху решили, что меньше соперников — больше медалей: может, оно и к лучшему.
В итоге так и произошло: недоезд части фаворитов не лишил Москву грандиозного праздника. Столицу вымыли, снабдили деликатесами (финская салями в вакуумной упаковке, баночное пиво, фанта и пепси в пластиковых стаканчиках, красиво расфасованное в фольгу разовыми кубиками масло — такой растаявший в сумке сувенир стоил мне новенького паспорта) и на время очистили от профессиональных девушек, бичей, наркоманов и вообще лишнего люда. ЦК КПСС принял закрытое постановление “О введении временных ограничений на въезд в Москву в период Олимпиады-80 и направлении граждан Москвы и Московской области в строительные отряды, спортивные и пионерские лагеря и другие места отдыха”.
Психически больных и к ним приравненных изолировали на профилактику. “В целях предупреждения возможных дерзких антиобщественных проявлений душевнобольных лиц, вынашивающих агрессивные намерения, — извещал в записке наверх председатель КГБ Андропов, — совместно с органами МВД и здравоохранения принимаются меры по превентивной изоляции таких лиц на период Олимпиады-80”. Число таких москвичей “с агрессивными намерениями” оценивалось в четыре тысячи с лишним, на психиатрическом учете состояло 280 тысяч.
С воровским миром договорились, доставив на профилактическую беседу к министру Щелокову два десятка криминальных авторитетов, и те блюли каждый свою территорию. За две недели Игр в Москве не было совершено ни одного громкого преступления. Хватало разве что краж, причем орудовали не столько карманники. Директор олимпийского комплекса в Крылатском Дмитрий Каменев, которому приходилось краснеть то за спертую кем-то разметочную краску, то за пропавшую мастерку шведского велосипедиста, спустя много лет признался, что несли зачастую работники милиции, главным образом иногородние. “Ухитрялись уносить все, что плохо лежало. Вырывали с мясом шнуры телефонов, с аппаратами тащили оборудование, даже обычные лампочки вывинчивали! Но когда я поднял вопрос о пропаже 79 аппаратов, руководство милиции мне ответило, мол, в гостинице “Космос” на 300 тысяч рублей наворовали, а я лезу с такими мелочами. Списать — и весь сказ”.
Ряд западных правительств не стало вводить для своих спортсменов категоричный запрет. Если американцев, китайцев или западных немцев, для которых ослушание было сопряжено с финансовыми и гражданскими последствиями, на Олимпиаде не было вовсе, то часть атлетов из других державших бойкот стран приехали частным образом.
Команды Бельгии, Франции, Нидерландов, Люксембурга, Швейцарии и Сан-Марино проигнорировали парад спортсменов на церемонии открытия Игр, еще девять сборных шли под олимпийским флагом. Ирландскую команду представлял один знаменосец, зато сборная Великобритании включала 170 атлетов!
Австрийскую наездницу Элизабет Тойрер, которой национальная федерация отказалась оплачивать расходы на перелет, вместе с лошадью доставил на двухмоторном самолетике чемпион Формулы-1 Ники Лауда. В результате Элизабет выиграла золото в выездке, а Ники получил превосходный пиар.
При выигрыше медалей самоприбывшими спортсменами на награждении не звучал национальный гимн. Но чаще они были массовкой праздника, а не его героями. СССР заботился о триумфе своих атлетов и об уровне результатов, руша планы недругов по превращению Игр в мелкий по уровню турнир. Было установлено 36 мировых, 39 европейских и 74 олимпийских рекорда — Москва превзошла показатели Монреаля.
В медалеемких видах — легкой атлетике, плавании — отчаянное соперничество развернулось между спортсменами СССР и ГДР. Серьезность намерений восточных немцев проявилась еще за пару лет до Олимпиады, когда они — невиданное прежде дело — засекретили от советских друзей свою подготовку. В ноябре семьдесят девятого председатель Спорткомитета СССР Сергей Павлов пожаловался в ЦК: “В последнее время руководство ДСТБ (Немецкого спортивно-гимнастического союза. — В.С.) начало в одностороннем порядке отменять согласованные ранее решения о проведении совместных тренировочных сборов и соревнований, ограничивать контакты тренеров и спортсменов. Так, на майском совещании был разработан план совместной подготовки команд ГДР и СССР по плаванию на 1980 год, который предусматривал проведение совместных сборов и совместных отборочных соревнований… Однако в сентябре руководство ДСТБ без какого-либо предварительного уведомления отменило эти мероприятия. Совместных тренировок не удалось организовать уже в октябре, когда советские пловцы… находились на сборах в ГДР. Под разными предлогами предложения о проведении совместных тренировок отвергались, а если спортсмены из СССР на несколько минут раньше установленного времени прибывали на тренировки, спортсмены ГДР немедленно заканчивали занятия”.
Кроме того, немецкие товарищи настаивали, чтобы их представители были включены на Олимпиаде в технический персонал антидопинговой лаборатории — так их и пустили! Спустя много лет олимпийский чемпион в гребле обронил: “Допинг-контроль был в Москве очень, скажем так, своеобразный”.
Как и любая другая, московская Олимпиада ввела в летопись своих героев. Пловец Владимир Сальников завоевал три золота и первым в истории выплыл из 15 минут на дистанции 1500 метров вольным стилем. Восемь медалей в восьми видах программы выиграл гимнаст Александр Дитятин. Свои четвертые золотые награды завоевали саблисты Виктор Кровопусков и Виктор Сидяк. Гимнастка Нелли Ким к трем чемпионским медалям Монреаля добавила два московских золота, и параллельно пятикратной олимпийской чемпионкой стала румынка Надя Команечи.
В неофициальном командном зачете уверенно первенствовали советские спортсмены. 80 золотых, 69 серебряных и 46 бронзовых медалей — могли и больше, но решили не грести все под себя. Бокс отдали кубинцам, получившим 10 наград: 6 золотых, 2 серебряные и 2 бронзовые. Из советских боксеров золотая досталась лишь мухачу Шамилю Сабирову. Борис Пастухов, в то время руководивший комсомолом, по прошествии лет вспоминал: когда судьи забирали победу, на наших больно было смотреть, но ничего не поделаешь, солидарность.
С немцами не расписывали ничего, бились не на жизнь, а на смерть. Трагический бросок Александра Каршакевича в штангу на последних секундах не позволил гандбольной сборной СССР спасти финал. Футболисты, по праву рассчитывавшие на золотые медали, оступились тоже на сборной ГДР.
В прыжках в высоту Константин Волков проиграл золото поляку Владиславу Козакевичу. Стадион, страстно болевший за своего, в решающих попытках встречал соперника свистом. И даже когда борьба закончилась и оставшийся в секторе олимпийский чемпион пошел на побитие мирового рекорда, зрители по инерции продолжили болеть против. Но поляк с высотой справился и после приземления дал волю эмоциям, показав москвичам, что он о них думает — в историю это войдет как “жест Козакевича”.
Поляка едва не лишили медали. Он сочинил для дисциплинарной комиссии, что адресовал жест не трибунам, а планке, и Хуан-Антонио Самаранч, человек неконфликтный, подыграл: видел другие его выступления, он часто так делает…
Американцы пытались организовать в те же сроки альтернативную Олимпиаду в Кот-д»Ивуаре, тогда Берег Слоновой Кости, но не срослось. Все что успели — по-быстрому сварганить легкоатлетический турнир под названием “Колокола Свободы”, вошедший в историю как Олимпийские бойкот- игры. Ряд команд оказались в шпагате: британские, французские, итальянские атлеты ехали кто в Филадельфию, кто в Москву.
Чей выбор был правильным, решило время.