Екатерина Снытина. Катюша-валидол

Заполошный пас в никуда форварда Екатерины СНЫТИНОЙ, приведший к потере мяча и подарку соперницам в виде заключительной атаки, мог перечеркнуть шансы сборной Беларуси на попадание в полуфинал и, соответственно в олимпийский квалификационный турнир. К счастью, все тогда завершилось удачно, белоруски сохранили победный счет. И теперь вот готовятся к суровому бою за путевку в Рио-де-Жанейро. Правда, пока без Снытиной и Веремеенко. На первые спарринги национальной команды в Риге наши “турчанки” не поехали — Анатолий Буяльский дал девчатам время на то, чтобы прийти в себя после тяжелейшего сезона. Благодаря чему у корреспондента “ПБ” появилась возможность расспросить Катю о житье-бытье.

— Когда эмоции после финала чемпионата Турции улеглись, как оценила второе место своего “Хатая”?
— Превосходный результат. Если честно, на него никто в клубе не рассчитывал. Можно сказать, прыгнули выше головы. Цель на сезон стояла — попасть в четверку. И несмотря на то что в борьбе за золото трижды проиграли “Фенербахче”, все были счастливы. Уже через пять секунд после заключительной сирены я поняла, что расстраиваться поражению не имеет смысла. Мы выжали из себя максимум и на большее просто не могли рассчитывать. Эти матчи показали, что мы не случайно оказались в финале. Весь сезон держали высокий уровень, в регулярном чемпионате выиграли двадцать матчей.

— Полагаю, своим выступлением ты также довольна, ведь регулярно выходила в стартовой пятерке, немало забивала.
— Да, чувствовала себя комфортно. Многое получалось — и в защите, и в нападении. Тренер мне доверял, даже когда в ноябре был спад.

— Чем он был вызван?
— Не знаю. Вернулась из национальной сборной и, как назло, перестала забивать — мяч буквально валился из рук. Но, к счастью, играла не в той компании, которая меня еще больше “опустит”. Наоборот, девчонки помогали выкарабкаться из ямы. Мы, наверное, были единственной командой в чемпионате, где в матчах игроки друг на друга кричали “почему ты не бросила?”, а не “почему ты бросила?”, как это чаще всего бывает. И это здорово отличало нас от всех. Безусловно, крайне сложно весь сезон провести на одном уровне, никуда не скатиться. Я пережила спад, однако выкарабкалась из него благодаря партнерам, которые тянули меня за уши, оказывали помощь и поддержку. Сезоном действительно довольна. Все замечательно!

— Судя по твоим словам, коллектив у вас дружный?
— Очень. Как-то легко сплотились — что легионеры, что турчанки, и двигались к одной цели. Наверное, благодаря тому, что друг друга уважали. По-другому, пожалуй, и нельзя. Ты становишься частью коллектива, хочется и самому сыграть на максимуме возможностей, и одноклубницам помочь полностью самовыразиться.

— Когда подписывала контракт с “Хатаем”, сомнения не одолевали? Не опасалась, что могла повториться неприятная ситуация, как в “Тарсусе”, где с тобой разорвали отношения без объяснения причин?
— Нет. Дело в том, что с тренером Экином Басом я работала три месяца в прошлом сезоне в турецком “Самсуне”. Отлично сработались и договорились, что продолжим сотрудничество — не важно, в каком клубе. То, что им оказался “Хатай”, с трудом сохранивший за собой место в элитном дивизионе, не особо волновало. Я ехала к своему тренеру. И повезло вдвойне: классными оказались и тренер, и команда.

— Какие перспективы на следующий сезон?
— В конце чемпионата продлила с “Хатаем” контракт еще на год.

— Перейдем к делам сборной. Вы с Веремеенко действительно так выхолощены, что пока не можете тренироваться в одном ритме с другими сборницами?
— Чувствуется, что практически весь сезон я проводила на площадке по сорок минут — усталость накопилась. У Насти еще и Евролига была. Ничего, немного отдохнули и снова в бой. Турецкий сезон закончился, все в прошлом. Сейчас настрой только на Нант — надо обязательно пробиться на Олимпиаду.

— На турнире памяти Семена Халипского вы будете играть?
— Обязательно.

— Год назад на нем наша сборная была второй после россиянок. Нынче в соперниках значатся Турция, Япония и Новая Зеландия — есть шанс стать первыми?
— Надеюсь, выиграем турнир. Это делать вдвойне приятнее дома, на глазах у родителей, друзей и знакомых. Будем стараться показать свой лучший баскетбол на данном этапе готовности. А как получится… Вы ведь знаете, что наша команда непредсказуема: можем сыграть великолепно, а можем отвратительно. Особенно в неофициальных встречах. Иногда получается такая сумбурная игра, что вообще непонятно, как мы можем ехать на топ-турнир и там кого-то обыгрывать. В принципе хорошо, что до Франции у нас запланировано много спаррингов. Через них легче сыгрываться, набирать форму.

— Олимпийская квалификация не за горами. Какого мнения ты о сборных Южной Кореи и Нигерии, с которыми сразитесь на групповом этапе?
— Пока о них не думаю. Никогда не играла против Нигерии, в памяти стерлась и встреча с кореянками. Информацию о соперницах тренерский штаб наверняка собирает, и ближе к матчам узнаем о них все, что необходимо.

— Все, естественно, рассчитывают, что белоруски пройдут в четвертьфинал, и толкуют об Испании и Китае как о возможных наших соперниках. А Венесуэла не может преподнести сюрприз?
— Это может сделать в принципе любая команда. Но не думаю, что испанки “профукают” шанс попасть на Олимпиаду. То же самое и сборная Китая. На чемпионате мира она показала себя очень дисциплинированной и обученной. Китаянки четко знают, как добиться результата, а не надеются на авось. Уверена, Венесуэле будет крайне тяжело.

— После валидольных полутора секунд матча с Литвой Настя Веремеенко сказала, что воспоминания о них будут преследовать тебя всю оставшуюся жизнь. Это так?
— Мы выиграли тот матч — это главное. И вспоминать мне особо нечего. Если бы журналисты периодически не напоминали об этих секундах, простые люди о них уже давно забыли бы.
— Самоирония — важная характеристика сильных духом людей. Она тебе свойственна в полной мере. Далеко не каждый на твоем месте разместил бы на своей интернет-страничке изображение упаковки валидола с собственной фотографией на ней. Да еще и с оригинальной подписью: “Если вам не хватает адреналина и отсутствует валидол в крови, приходите на наши игры”.
— Не буду же я обижаться на то, что сама сотворила и что вызвало массу сочувственных комментариев. Кроме как посмеяться над своей глупой передачей, другого желания у меня нет.

— Веремеенко в интервью призналась, когда, будучи “в положении”, смотрела по телевизору матчи нашей сборной, ее буквально трясло. Ты похожего состояния не испытывала?
— Нет, ничего подобного не было. Конечно, сильно переживала за девчонок, с которыми играю бок о бок уже больше десяти лет. Была вся в игре, хотелось им подсказать, помочь. Но за сердце, как Настя, не хваталась.

— Квалификация к Олимпиаде-2008 сложилась для белорусской сборной крайне тяжело. Полагаешь, сейчас будет не легче?
— Без сомнений. Не помню ни одного чемпионата, где бы нам было легко. Так, чтобы пришли и — эге-ге-гей, можно расслабиться. Когда от нас не ждали высоких результатов, мы пахали, напрягались, потому как хотели чего-то добиться в жизни. Сейчас, после того как завоевывали бронзу на чемпионате Европы, от нас непременно ждут медалей, путевки на Олимпиаду. И это, конечно же, добавляет стресса.

— Ты — лучший фотограф среди баскетболисток, часто делаешь репортажи о жизни сборной. Может, после завершения игровой карьеры подашься в журналистику?
— Нет, не думаю. Сейчас ХХI век, люди больше любят смотреть картинки, чем читать текст. Полистал странички, увидел, чем занимается сборная помимо игр, и пошел заниматься своими делами. Мне нравится выставлять фото: где мы находимся, что девчонки чувствуют, как проводят свободное время. После таких постов люди обычно пишут: “Спасибо, девчата, мы с вами. Выставляйте больше подобных фоток. Нам интересно знать, как у вас идут дела”. И такие комментарии стимулируют, вдохновляют.

— Девчонки уже привыкли видеть тебя с фотоаппаратом в руках, не шарахаются?
— Реагируют по-разному. Когда отзываются неохотно, убеждаю их фразой “Это фото для наших болельщиков”. Действует безотказно. Одна только Настя постоянно от меня убегает.

— Почему?
— Считает себя нефотогеничной, сколько мы ее не переубеждали.

— Ты любишь делать коллективные селфи, но иногда сама выпадаешь из кадра. Обидно, когда происходят подобные накладки?
— Если после игры делаю селфи команды, а на фото виден только один мой глаз, это меня совершенно не волнует. Зато видны все девчонки, их эмоции. Ведь именно ими я и хотела поделиться с другими. Это значительно важнее того, что выражает мое лицо. Обычно одно и то же.

— Улыбку?
— Конечно.

— И все же главный герой твоих снимков — ирландский сеттер Дизель. Отличная фотомодель?
— Он слишком красивый, чтобы его не фотографировать.

— Не капризничает, как Настя?
— Когда снимаю, он не понимает, что происходит. Поэтому и ведет себя естественно.

— Говорят, собака похожа на хозяина. Одну из фотографий с Дизелем ты так и подписала: “100 процентов сходство, я и не спорю!”
— Не знаю, как происходит, что люди находят именно своих собак, которые становятся частью семьи. И они действительно со временем становятся похожи друг на друга. Это удивительно! Что-то общее у нас с Дизелем точно есть — об этом мне говорил уже не один человек.

— Когда уезжаешь на соревнования, кто больше скучает: ты или Дизель?
— Да, с началом сезона скучаю по нему. Ведь разлучаемся надолго. Тоскую без прогулок с ним, которые обожаю. Дизелю же не до скуки — с ним остаются мои родители, которые его также боготворят. Ухаживают за ним, гуляют. Он полноправный третий ребенок в семье. Так что выходит, что больше скучаю я.

— Твои слова: “Грусть, боль, тоска, одиночество — это не про меня!” Неужели никогда не хандришь?
— Человек не может с утра до вечера улыбаться, постоянно быть в приподнятом настроении. Что-то заставляет взгрустнуть — хотя бы чуть-чуть. Но у меня в любом случае превалирует оптимизм. Это с детства привито.

— Глядя на твои теплые отношения с родителями, понимаешь, что они — лучшие друзья…
— Здесь сошлось все. Папа с мамой — и семья, и друзья, и опора, и поддержка. Они — Родители с большой буквы.

— Их часто можно видеть на топ-соревнованиях — поддерживают тебя, нашу сборную. Материально им помогаешь?
— Они самодостаточные люди. Если получается, обязательно приезжают поболеть за нас, где бы мы ни играли в Европе.

— Имея родителей-баскетболистов, вероятно, ты просто не могла разминуться с этой игрой?
— Точно. С детства постоянно крутилась на игровой площадке или возле нее. Поэтому другой идеи, кроме как заниматься баскетболом, даже не возникало.

— Твоя старшая сестра ведь тоже играла в баскетбол. Как сложилась ее судьба?
— Ольга уже давно в Америке. Поехала туда учиться и играть в баскетбол. Но карьера не сложилась. Решила остаться в Штатах жить. Подарила мне двух племянников.

— Видитесь редко?
— Все относительно. Может, мы с сестрой видимся даже чаще, чем кто-то с родственниками, живущими в соседнем городе. Не жалуемся, потому что такова жизнь. Пытаемся пересечься где-то на этой планете.

— Прошлым летом вместе с Таней Лихтарович ты принимала активное участие в отборочных турах и национальном финале турнира по уличному баскетболу “1х1”. Нынче не до этого?
— “Red Bull”, под чьей эгидой проводился турнир, в Беларуси закрылся. Ему сейчас не до нас.

— А каковы успехи вашего с Таней и Сашей Пушкиной агентства “Майк Дизель”?
— Идем ко дну. Прибыли нет, решили, что пора закрываться. Начинаем процесс ликвидации агентства.

— Признаюсь, меня тронула еще одна твоя запись: “Заводской район Минска — лучший район в мире!”. Я ведь почти сорок лет прожил там…
— Тогда, наверное, подтвердите, что это так.

— Подтверждаю. Хотя многим он не нравится — в первую очередь из-за экологии.
— Кому-то может показаться, что это какое-то захолустье, нет множества новостроек. Но я там выросла, мне все нравится. Около Стаек есть места, где можно прекрасно выгулять собаку. То есть до природы — пять минут. Всего пара песен прозвучит из магнитолы, чтобы доехать до леса и карьера, где никого нет.

— Знаю, сама ездишь за рулем. Стаж велик?
— В водительском кресле с 18 лет.

— Папа учил?
— Нет, ходила три месяца в автошколу — все как положено.

— В Турции тоже водишь машину?
— Нет. Там не понять, почему горит зеленый свет, а едут совсем не те, кто должен. Они, похоже, заканчивают какие-то специальные курсы по специфическим правилам. Ездить в Турции и не угробить автомобиль, мне кажется, невозможно. Хотя должна признать, что за три года, проведенных в этой стране, видела всего две или три аварии. Иногда некомфортно себя чувствуешь, даже сидя в автобусе, когда не отвечаешь за жизнь пассажиров. Если же ехать самой за рулем, а рядом друзья или близкие, то в таком дорожном хаосе я, наверное, сошла бы с ума. Нет уж, увольте!