Сергей Корниленко. Семейные ценности. Жизнь на позитиве прекрасна и удивительна

Ведь он уже давным-давно ни с кем из нашей прессы не общается. Как был нарушен обет молчания? Просто. Все мало-мальски значимые футбольные коммуникации почему-то зачастую проходят по неведомым тропам Шерхана телефонных джунглей Дмитрия Беленького. Именно благодаря счастливой случайности родилось и это интервью.
И кто это выдумал, что Корниленко затворник и неприступный бастион? Чепуха! Открытая улыбка, море позитива — да и за словом в карман этот балагур явно не лезет…

— На связь с “Прессболом” первым вышел ты. Непонятно.
— Моя инициатива. Набрал знакомый телефон Беленького после прочтения интервью с Виктором Наумовым. Я знал, что скоро буду в родном Витебске, и захотелось встретиться с тренером, который вместе с Игорем Гасюто помогал мне делать первые шаги во взрослом футболе. Кто такой Виктор Альбертович, мне объяснять не надо.

— Встреча прошла отменно.
— Очень рад. Виктор Альбертович доволен?

— Задышал, воспрянул, заулыбался.
— Мне было приятно пообщаться, поблагодарить. Это же элементарное уважение. И больше ничего. Ученик вспомнил учителя.

— Как-то довелось услышать теплые слова твоей учительницы из 36-й школы об ученике Корниленко.
— Ой, кто это? Может, вспомню?

— Учитель математики Александра…
— …Александровна Андреева? Помню! Все три заглавные буквы “А”. Прекрасный педагог. Хотя чего скрывать: звезд я в учебе не хватал. Футбол уже тогда съедал много времени, приходилось пропускать занятия.

— В футбольной школе прогулов не было?
— О-о-о, нет! А летом, когда жил у бабушки неподалеку от Черняховки, пропадал на стадионе день и ночь. Матус, Свирид, Виленчик, Татаринов — фамилии этих детских тренеров не забуду никогда. За кого только не играл… Счастливейшая беззаботная пора.

— Любимые и близкие люди и друзья делают нас порой уязвимыми. Иногда слабыми, иногда сильными. Но главное — счастливыми.
— Я это познал в общении с Сережей Олехновичем — вашим коллегой и моим другом. Он был настоящий. Не заискивал, не поддакивал. Незадолго до смерти Сергея успел познакомить с ним свою жену и дочь. А за четыре дня до трагедии мы так классно с ним поговорили… Прибила меня эта весть в Лондоне на Олимпиаде. Вырваться на похороны, сами понимаете, было невозможно.

— Его могилу навещаешь?
— Обязательно. С Димой Ленцевичем были не раз. Вот и сейчас в отпуске обязательно доберусь до Молодечно.

— Можешь вслед за Андреем Битовым повторить: я счастливый человек, в моей жизни не было и десяти черных дней?
— Могу. Правда, 7 мая прошлого года пришел еще один такой черный день. Умер отец.

— Твой папа, знаю из достоверных источников, с мячом был на “ты”.
— По юношам и за сборную области играл — нападающий. Он меня и привел к Александру Михайловичу Старовойтову. Сильнейший детский тренер, добрейший человек.

— Он поведал байку из твоего отрочества, когда ты в трамвае притворился глухонемым. Кондуктора объегорил?
— Мальчишечьи проказы. Без злого умысла, просто вышел какой-то спор.

— Кумиры твоего детства?
— Часто пацаном подавал мячи из-за бровки на играх взрослых. Тогда же витебский футбол был — сила… Помню абсолютно всех. Защита — ого-го! Безмен, Коноплев, Болтрушевич. А ауты Дятлова?! Пять тысяч мужиков как затянут “Ва-а-а-ся!”, а я стою в трех метрах разинув рот… Полузащита — Деменковец, Кононов, Васильев и рыженький, как его?

— Сергей Чернышев.
— Вдобавок Наумов, Вехтев, чуть позже появились Макс Разумов, Трухов, Алещенко. Славка Гормаш — вообще талантище!

— Ты провел в составе Витебска всего…
— …четыре игры. В Барани вышел на замену, и меня тут же по полной отоварил Ковалевич. Добро пожаловать во взрослый футбол.

— Обиделся?
— Ни грамма. Все по-честному.

— “Все по-честному” — любимая фраза Игоря Гасюто, который тогда возглавлял витебский клуб. Он-то и обижался на твой внезапный уход в минское “Динамо”.
— Были там, помню, нестыковки по подписям моих родителей в контракте. Один автограф был, второго не было. Но поймите, ко мне в 16 лет приезжают и в лоб: хочешь играть в минском “Динамо”?

— Все как у Вито Корлеоне: “Я сделаю ему предложение, от которого он не сможет отказаться”.
— Вот-вот. А Игорь Аркадьевич — огромный и искренний ему привет — пусть не носит ту обиду. Как у него дела?

— Выиграл бронзу в прошлом сезоне с дублем “Нафтана” и… отправлен в отставку. К слову, ему единственному в клубе даже не дали ту заслуженную медаль.
— Не понимаю… А потом сидим и удивляемся, где же наша талантливая молодежь.

— У тебя проскользнул эпитет в отношении витебского футбола — горемычный.
— Я опять не понимаю. В городе с такими традициями — брали медали, Кубок — столько лет нет настоящего футбола. Детские тренеры как раз работают классно, так почему отсутствует результат?

— Отвечу с иронией: у нас много где радугой управляют дальтоники. Давай о приятном. Тренер, с которым работать было в кайф?
— В Казани с Бердыевым. Поиграть с “Барселоной” в Лиге чемпионов дорогого стоит. Дисциплина на поле, дисциплина вне его. Помнишь наш выигрыш в Париже у французов 1:0? Я вышел тогда лишь минут на пять, осадок какой-то остался. На следующий день по прилете в Минск звонок — незнакомый номер, не снимаю. Приходит эсэмэска: “Это Бердыев”. Моментально перезваниваю. Курбан Бекиевич поздравил и нашел нужные слова поддержки, после которых у меня выросли крылья.

— Вот оно, неуловимое тренерское искусство.
— Или взять Евгения Кучеревского. Тот представил меня команде в Днепропетровске просто супер: “У нас новый футболист из Беларуси, у него наша украинская фамилия”. Мелочь? А в душе осталось навсегда.

— Ты с особой теплотой вспоминаешь Днепропетровск.
— Шикарный город, сумасшедшая любовь болельщиков, а состав “Днепра” — половина сборной Украины. Отец, когда приезжал в гости, реально пребывал в приятном шоке. Погулять спокойно по улице невозможно. Везде узнают, кругом автографы. Чудесный период.

— Но встречались ведь и тренеры, с которыми не нашел общего языка?
— Двое. Сабо в киевском “Динамо” и болгарин Гюров в Минске.

— Тренеры национальной сборной. Кого выделишь? Были же всем известные шероховатости в отношениях со Штанге.
— Как правило, оценка — следствие результата. Когда все хорошо — эмоции одни. Неудачи — иное восприятие. Выделить кого-то? Поверьте, очень старались все. А история со Штанге? Было всякое, но все завершилось крепким мужским рукопожатием и искренними пожеланиями удачи друг другу.

— Самый неудобный защитник?
— Тоже двое. Игнашевич и Наваc из “Ростова”.

— Твой самый памятный выигрыш?
— Пожалуй, при Юрии Пунтусе, когда дома обыграли Словению 4:2. Два мяча забил. И, наверное, победа в Витебске сборной над латвийцами. Это был последний матч под руководством Байдачного. Тогда я также оформил дубль. Особняком стоит и игра моего “Блэкпула” с “Тоттенхэмом”. Все же сбылась детская мечта — английская премьер-лига. Но почему-то верю, что знаковые победы еще впереди.

— Страницу питерского “Зенита” перелистаем быстро?
— Почему? Очень полезный опыт. Трудно было конкурировать с Кержаковым и Бухаровым, но вариант с Англией появился только благодаря “Зениту”.

— Английские университеты?
— Сказка. Очень помог Динияр Билялетдинов, который тогда выступал за “Эвертон”. Сам нашел меня, давал на первых порах полезные советы. Блэкпул от Ливерпуля — 90 километров. Навещали друг друга. Вместе ездили в Манчестер на матч “Манчестер Сити” c киевским “Динамо”.

— А суровые сибирские приключения в Томске?
— Опять повезло. Тренер “Томи” Валерий Непомнящий удачно нас связал с Дзюбой. Я на острие, Артем чуть сзади — получалось. В Томске у меня остался друг Валера Климов — местная легенда, сейчас помогает Петракову.

— Дзюба какой в общении?
— Язык острый, но парень добродушный и позитивный.

— Умение ждать и проиграть — тоже искусство. Это порой труднее, чем победить. Назови поражение, которое дало больше, чем победа.
— Когда с “Крыльями” покинули премьер-лигу и вернулись обратно. Самара уникальный город с традициями и футбольной душой. Упали в ФНЛ, а нас по десять тысяч зрителей поддерживало на домашних играх.

— Самара или Днепропетровск — что ближе?
— Оба города роднят две потрясающие по красоте реки — Волга и Днепр. Конечно, последние пять лет в Самаре оставляют свой незабываемый след. Сроднился. Да и каждый приезд моих любимых девчонок — жены Виктории и дочки Доминики — это прогулки по набережной и на корабле.

— Хочешь услышать приятные ответы — не задавай неприятных вопросов. И все же: в 2012 году у тебя в крови был найден запрещенный препарат.
— Банальная ошибка врача, но в первый же день этой “новости” было около 25 звонков из Беларуси.

— Сериал “Жареного не желаете?”
— А заголовки типа “На игле!” и прочие. Вот вам и простой ответ на вопрос о моем прохладном отношении к прессе. Ведь разберитесь, я же не пропустил ни одной встречи, все чисто, вся ситуация абсолютно прозрачная. И к чему этот ажиотаж? О моих близких, друзьях, обо мне, в конце концов, журналисты подумали? Где-то я еще больше закрылся.

— Лондонская Олимпиада. Впечатления?
— Очень хотелось отблагодарить Георгия Петровича за доверие. Он довольно оригинально меня тогда представил молодежи — Саныч. Но если откровенно, не помог я. Мог бы и больше. Горечь недосказанности осталась, вина в том, что не вышли из группы, есть и моя.

— Твои недостатки?
— Бывает, страдаю за свой язык. Все это от обостренного чувства справедливости. Потом остынешь и подумаешь: зачем быть правдорубом? Состояние конфликта, обиды — не для меня. Ссора — боже упаси. Если погорячился, сам же вину постараюсь быстрее и загладить.

— В сборной ты возглавляешь топ по красным карточкам.
— Эмоции… Хотя в Эстонии как-то схлопотал аж две желтые за симуляцию. Однако прибавляю — в этом сезоне в чемпионате России не заработал ни одного “горчичника”.

— “Любого, ничего не объясняя, можно посадить в тюрьму лет на десять, где-то в глубине души он будет знать, за что”. Это умница Дюрренматт. Согласишься?
— Да. Пусть на “пятачок”, но я потянул бы. Шучу, конечно. Разве есть на грешной земле безгрешные?

— Выбирайте работу по душе — и вам не придется работать ни одного дня — совет восточных мудрецов. Твой вариант?
— Мой. Любимое дело и работа — в полной гармонии.

— “Может, алкоголь и злейший враг человека, но Библия говорит “Люби своих врагов” — отшучивался Фрэнк Синатра.
— Рецепт старинный и простой. Нужно знать: когда, где, с кем и сколько. Я, например, не откажусь от бокала сухого розового вина. Хотя, признаюсь, и не большой ценитель этого напитка.

— Значит, дилемма “виски со льдом или лед к вискам” не стоит. Говорят, из всех наслаждений, отпущенных человеку, самое изысканное — шевелить мозгами.
— И в футболе без головы, как без глаз — никуда.

— Потерянные деньги тоже ищут в голове?
— Во многом — да. Ты принимаешь решение, ты рискуешь, ошибся — виноват сам.

— В какие времена еще хотел бы пожить?
— В годы молодости моего отца. Батя так увлеченно рассказывал о той поре… Было меньше обмана и лжи, больше искренности.

— Можешь раскрыть свои сокровенные мечты?
— Продлить футбольную карьеру и видеть здоровыми мои тылы — семью, маму, сестру.

— Продлить — на сколько?
— Пока чувствую в себе силы. Но зачем загадывать? Главное, пусть травмы обходят стороной.

— Рано или поздно бутсы придется повесить на гвоздь.
— Хотелось бы остаться в футболе.

— В белорусском или российском?
— Где буду востребован.

— Белорусская диаспора в Самаре явно оскудела.
— Но хорошие отношения сохранились. Поддерживаю связь со Стасом Драгуном, Серегой Веремко, Димой Молошем. В Самаре остался лишь Денис Ковба, молодчина, он уже тренер дубля.

— Отец Дениса рассказывал недавно, что его сын попал в серьезную аварию.
— Да, этой зимой. Врачи еле успели помочь.

— Твои идеальные точки на карте для отдыха.
— Очень нравится Италия. Отдыхали в Сан-Ремо с семьей и обязательно решили туда вернуться. Но сегодня предпочел бы необитаемый остров или Австралию. Раньше, бывало, появляется “окошко” — на поезд и в Париж.

— Когда и какую книгу читал последний раз? Как-то в одной компании упомянул фамилию Алексиевич. Лбы молодой поросли напряглись и вспомнили… экс-хавбека БАТЭ с такой же фамилией.
— Светлану Алексиевич, к сожалению, пока еще не читал, но обязательно попробую. Сейчас обожаю мемуары: Владимир Высоцкий, Савелий Крамаров, Майк Тайсон. Очень нравится Фаина Раневская и ее едкие афоризмы. Совсем недавно присел и проглотил книгу Анатолия Собчака “Сталин. Личное дело” с предисловием его дочери Ксении.

— Майки продолжаешь коллекционировать?
— Уже больше сотни. Может, пора остановиться? Не гардеробную же специально заводить.

— Ты довольно рано женился — в 20 лет. Не жалеешь?
— Наоборот, рад и счастлив. 26 июня нашему браку будет 12 лет. Жалко, в этом году, похоже, не получится отпраздновать вместе — у меня сборы. Подрастает дочка Доминика, уже девять.

— Левую ногу Корниленко в футболе знает каждый. А что за тату у тебя на правой руке?
— Это случилось еще в Днепропетровске. Иду по улице, вижу — салон татуировок. Захожу. И вдруг приходит спонтанное решение — на латыни набиваю имя дочери. Через десять минут я, возможно, прошел бы мимо салона, а здесь… Это у меня единственное тату.

— В период инфляции дешевеют вечные ценности?
— Нет, с годами их цена не падает. У меня в Витебске есть три замечательных друга — Сережа Захаров, Андрей Тарасенко и Дима Саглаев. Я могу к ним прийти в любое время суток без предупреждения — и каждый будет очень рад. За время нашей дружбы ни один из них ни разу не попросил даже рубля в долг. И за это я их еще больше люблю. Когда-то в витебском клубе работал администратором Василий Бабин. Чудесный в своей неподдельной простоте человек. Последний раз зашел к нему в больницу в декабре 2014-го. Он уже был очень плох…

— Дружба — искусство дистанции, тогда как любовь — искусство близости.
— Абсолютно точно. Хотя у меня вот и любовь часто на дистанции. Мои девчонки живут в Минске.

— Откуда столь интригующее имя дочки — Доминика?
— Выбор жены, который мне показался красивым и оригинальным.

— У твоей Виктории есть родная сестра, которая замужем за экс-футболистом минского “Динамо” Александром Осиповичем?
— Опять точно.

— А сынишка твоей родной старшей сестры занимается футболом у твоего же первого тренера Александра Михайловича Старовойтова?
— Ну вот. Бурчите, мол, Корниленко закрытый, закрытый… (Улыбается.) Вы же все обо мне и так знаете.

— Ты прикипел к России?
— Да, мне нравится.

— Акция “Бессмертный полк” в майские дни тронула?
— Мурашки порой пробегали. Без пафоса — это наш долг перед дедами и прадедами.

— “У России друзей нет, — говаривал царь Александр Второй. — Есть только армия и флот”.
— Русские умеют очень хорошо и крепко дружить. Уж я-то это знаю.

— Беларус з украiнскiм прозвiшчам ведае родную мову?
— Паважаю. Да, все свои 32 года я общался на русском языке, но и в школе изучал белорусский язык, и любая информация на роднай мове воспринимается легко и естественно. Может, какое заковыристое слово и смутит, а так… Без проблем.

— Борис Гребенщиков утверждает, что есть люди типа “жив” и люди типа “помер”. В Беларуси каких больше?
— Много негатива и грусти. Я очень люблю Беларусь, и мне кажется, что надо больше ценить то, чем мы богаты. Может, от воспитания, от менталитета нашего зависит, но почему-то зависть в нас неистребима.

— В какой стране улыбаются больше?
— В Испании и Италии. Солнышко, хороший климат. Улыбка — это ведь так здорово.

— За какую команду будешь болеть на чемпионате Европы? Возможно, есть какие-то личные симпатии к отдельным футболистам?
— Безоговорочно — за Россию. И есть еще один “карлик” в самом хорошем смысле слова.

— И кто же эта маленькая, но гордая птичка?
— Исландия. Очень хотелось бы, чтобы она выстрелила. А вот Руслан Ротань и Женя Коноплянка — два моих украинских друга, за которых буду очень болеть персонально.

— У тебя сплошь восьмерки в номере телефона, все восьмерки на авто, восьмерка в номере квартиры, восьмерка на футболке…
— Моя цифра.

— Пусть тебе фартит. И есть предложение встретиться…
— Лет через…

— Минуточку! Зачем временные барьеры? Пятилетками живут в других кабинетах… Предлагаю просто дождаться весомого и значимого повода в карьере Корниленко. Ожидание хорошего — прекрасное чувство.
— Договорились.

Сегодня любви и доброты во всех нас мало. Циничное время учит махать наотмашь, без оглядки. Жаль. Несемся неведомо куда… А зачем? Когда-то упомянутый Василий Бабин изрек: “Сережка Корнила — самый добрый человек, которого я встречал в нашем футболе”. Можете соглашаться, можете нет, но Сергей обладает редким в наших широтах жизнелюбием, умением ценить вкус жизни, любить тех, кто рядом. А еще — помочь ослабевшему и порой помолчать.