Euro-2016. С места события. Англия и Сталинград

Уже только то, что здесь играет “Марсель” с его сумасшедшими, ненавидимыми всей остальной Францией фанатами, обеспечивает городу здоровую прививку от страха. Да и вообще эти красивые места на Лионском заливе входят в топ-50 самых криминализированных городов мира, опережая Буэнос-Айрес, Боготу, Каир, Гватемалу-Сити и многих других достойных конкурентов.
Марсель утром воскресенья был уже отскоблен от битого стекла и мусора, умыт от крови и готов к празднику, каковым является каждый летний день. На память остались только многочисленные наклейки российских фанатских группировок. Но учитывая, что все эти “Гоняй за Брянск”, “Давыдково за “Спартак”!” и “Одичавшие фанаты “Шинника” на выезде” были наклеены или рядом с такими же прокламациями “Марселя”, или сверху на них, нельзя сказать, что они что-то сильно поменяли в худшую сторону.
Англичане все так же гудели во всех припортовых пабах. Они разгонялись и прыгали в воду, они перебивали мяч из одного дворика бара в другой, игра шла на всю улицу, и водители недовольно морщились, когда предмет игры вдруг шлепался прямо с неба у них перед носом.
Англичане остались в Марселе одни, и драться им стало решительно не с кем. Ну не с бельгийцами же? Участок от площади Сталинград до старого порта превратился в милейшее место, где хоть детей выгуливай.
В субботу днем он выглядел совсем по-другому. Вменяемые англичане и россияне ходили здесь по туристическим делам. Пьяные в доску британцы присаживались отдыхать на любом крыльце. И чем ближе к старому порту, тем больше было понятно, что, случись драка, англичанам не сдобровать. Боевых группировок в тамошнем футболе нет уже давно. А самые буйные — они же уже и самые пьяные. Победить в драке любящих это дело бойцов из России — пустая задумка.
Старый порт после полудня — грандиозная свалка, поверх которой лениво летают зеленые бутылки из-под “Хайнекена” и бьются с красивым неожиданным звуком. На это абсолютно бесстрастно взирают полицейские, которым достается некоторая часть этих холостых зарядов “коктейля Молотова”.
Любопытно, почему полиция взяла именно эту стратегию. Знающие люди рассказали, что, когда бузят фанаты “Марселя”, с ними особо не церемонятся. “Робокопы” стелют нужное количество самых диких и обращают в скоропостижное бегство всех остальных. Но на этот раз, видимо, ввиду международности происходящего, они получили приказ не лезть на рожон.
Когда российские хулиганы “рассредоточились”, англичане попытались побросать бутылками в полицию. Кстати, когда будете участвовать в таком мероприятии, учтите: возле полиции, вопреки ожиданиям, — это не самое безопасное место. В них будут точно целиться бутылками. Лучше стоять совсем в стороне, где и остальные зеваки, которые все снимают на телефон.
Два больших бара, выходящие столиками на гавань, выдержали самый серьезный удар. Но и он не был смертельным. Все они уже работали на следующий день, там ровно так же сидели англичане и ровно так же пели пьяными голосами “It»s coming home!”
Так называемая российская “кузьма” вела себя еще лучше. Выпить столько пива, чтобы упасть замертво, — это точно не то, чем они занимались в день матча. Во-первых, пиво — вовсе не оптимальный для этого напиток. Во-вторых, это были больше туристы. Которые если выпили, то лезли к иностранцам обниматься, а не драться. Но в большинстве своем они засели в рестораны с видом на драку, заказали буйябеса и смотрели за развитием событий не менее спокойно, чем золоченая статуя девы Марии с базилики Нотр-Дам-Де-Ля-Гард, нависающей над городом на вершине высоченного холма. На следующий день все они будут фотографироваться там на фоне городской панорамы, и шарахаться от них никто не будет.
Марсель готовился к этому матчу — это совершенно очевидно. В метро сделали классные объявления на русском и английском языках, куда ехать, на какой станции выходить и куда потом идти до “Велодрома”. Слышно, что читают носители — никаких смешных акцентов, никаких грамматических ошибок.
К слову, метро оказалось одним из тех мест, где россияне особо не куролесили. А по части шума они с англичанами создавали примерно одинаковые децибелы. Я ехал в замечательном вагоне, в котором от Нотр-Дам-Дю-Мон до Рон-Пуан-Дю-Прадо для англичан и всех остальных были душевно исполнены две композиции. Начали с песни группы “Монгол Шуудан” на стихи Есенина — ну та, которая “старый пес мой давно издох”. На строчке “я читаю стихи проституткам” вагон выразительно запрыгал. Затем последовала казачья песня “Ойся, ты ойся, ты меня не бойся, я тебя не трону, ты не беспокойся”.
Никто и не беспокоился. Во-первых, без перевода ничего не понятно (даже я не знал, что такое “ойся”), а во-вторых, они действительно никого не трогали. А очень дисциплинированно вышли из вагона на станции метро, украшенной изображениями легенд еще старого “Олимпика”, выигравшего Лигу чемпионов.
У “Велодрома” и россияне, и англичане создавали антураж отменно. С одной стороны — гордые стяги со всех широв и каунти — Бернли и Брентфорд, Уолсолл и Дерби. С другой — весь так любимый Западом колорит системы “matrioshka-balalaika”: кокошники у дам, шапки-ушанки, полотнища с медведями, флаги со всех концов России: Хакасия, Сыктывкар, Архангельск, Долгопрудный, люди в пилотках и люди в фуражках. Англичане фотографировались с ними охотно.
Вообще фотография на фоне “Велодрома” — дело хорошее. Обновленный дом “Марселя” — арена просто феноменальная. Можно было построить все гораздо проще, но клуб и город по-хорошему заморочились и явили миру шедевр архитектуры безо всяких оговорок.
Когда находишься внутри, возникает ощущение полной искривленности пространства. Крыша лежит на трибунах на невероятной дуге, как будто это часы на картине Дали. Все как будто в дверном глазке — круглое. Трибуны невероятно резко уходят вниз, и даже со второго яруса смотреть футбол — одно удовольствие. Особенно футбол хороший.
Его здорово разогрели трое дикторов-информаторов: француз, англичанин и российская девушка. Номинальные хозяева до матча громогласно спели “Three lions”, на что номинальные гости ответили им “Катюшей” под караоке, правда, потише. Все-таки англичан было намного больше — где-то три четверти стадиона.
Удобно с верхотуры было наблюдать и за послематчевой бузой российского сектора, который сначала зажег файеры, отправил представителя на поле, чтобы лично поздравить Леонида Слуцкого, а когда стюарды попытались оградить поле от интервентов, взяв в руки длинный канат, он сразу стал органичным предметом перетягивания.
Одновременно с этим был и выстрел из ракетницы — правда, не с торцевого сектора, а прямо с главной трибуны, с первого яруса из-под ложи прессы. Видимо, стреляли на поражение — не вверх, а в сектор англичан на противоположной трибуне. Хотя непонятно, что из заряда все-таки долетело до места назначения.
Но больше всего бед натворили российские хулиганы, прорвавшиеся в английские сектора. После этого и началось самое страшное: некоторые англичане начали прыгать в проход, справедливо опасаясь за здоровье. По стадиону пытались делать какие-то объявления, но куда там…
В воскресенье я видал англичанина со свежеперебинтованной от кисти до локтя рукой — очевидно, активного участника событий накануне. Я хотел было поговорить с ним, но он был очень пьян. И к тому же поглощен разговором на тему “ты меня уважаешь” с еще одним джентльменом “оттуда”. На обоих не было маек.
Российские болельщики с недовольным видом ходили по старому порту: из-за волн на море посещение замка Иф в воскресенье было закрыто: гавани там нет, а в бурной воде к скалам не причалишь.
Волны и правда высоки. Кораблик, идущий на остров Фриуль, скачет на них, как мустанг. В этот момент понимаешь, что Эдмону Дантесу по жизни тоже было очень непросто.