Мой Euro. Хорошо в деревне летом

Поверьте человеку, который в 2014-м налетал тыщи километров между Рио-де-Жанейро, Сан-Паулу и Порту-Алегри. Годы прошли, а кайпиринья на Копакабане все равно чудная штука, и фавелы на склонах не так страшны, как о них рассказывают. Там даже можно погонять с местными в футбол и поймать халявный “вай-фай”. Но язык через плечо перевешивает — Андрюха Вашкевич теперь это точно знает.
Сейчас пусть он наматывает круги. Увидеть Париж и не умереть в пробках. Увидеть Марсель и сквозь русско-английские дебоши разглядеть шарм Монте-Кристо. И что там у него еще в культурно-просветительской программе — вроде бы собирается объехать все города топ-чемпионата. Ну пусть — ветер в спину. С меня довольно. Хватит психологических эксцессов. Самобичеваний и самокопаний. Мой EURO — в деревне под Минском.
Через одну дорогу лес, через другую продмаг, соседи — тихие душевные люди. И никаких всепроникающих “Оле-Оле!”, как два и четыре года назад, от которых начинала болеть голова на третьей неделе. Хорошо в деревне летом.
И вот скажу я вам сейчас слова, которые можно расценивать как маленькое корпоративное преступление. Не верьте журналистам, которые ныне передают с места событий — и не находят тем важнее, чем повальное мордобитие на французских улицах и площадях. “Ад в Париже!”, “Апокалипсис в Марселе!” — в этих заголовках правды не больше, чем в сообщениях про заполонивших Гейропу мигрантах, которые поедают христианских младенцев в перерывах между изнасилованиями и грабежом.
Есть демоны, никто этого не отрицает. Но в интернет зайдешь — ощущение, будто, кроме демонов, никого больше нет. Сплошное кино от мистера Секонда. Будто понаехали в Пятую республику одни отморозки и подожгли страну. Так вот: все это полная чушь.
Я помню отморозков по 2012-му. Во Вроцлаве, где играли Россия — Чехия, какие-то буйные русские отоварили стюардов. Наверное, видео и сегодня можно найти в сети. Было жестоко, гвалт стоял на все EURO. Вскоре после этого российская сборная переехала в Варшаву играть с хозяевами — и там ее болельщиков ждали уже польские недоумки. Перед матчем возле Национального стадиона гремело и взрывалось. “Ультрас” ходили стенка на стенку, “полициянты” и “жолнеры” заряжали карабины резиновыми пулями и отрезвляли дерущуюся гопоту слезоточивым газом. Между строк мешалась политика. Какие-то неуместные бабушки устроили антисоветскую манифестацию с перечеркнутыми портретами Сталина. Какие-то неуместные русские тыкали в лица встречным какой-то неосоветской символикой. На мосту через Вислу в тот день даже отменили трамваи.
Я помню сеанс удивительного перевоплощения в электричке из Гданьска. Когда на начальной станции в полупустой вагон сел бесцветный хипстер с рюкзачком — такой типичный представитель среднего растительного класса, не державший в руках ничего тяжелее айфона. По пути следования в столицу поезд делал остановки и к нашему бесцветному присоединялись другие бесцветные. На полдороги они начали доставать из рюкзачков пивные банки и шуметь. Польские пенсионеры цыкнули на них, чтоб, значит, вели себя культурно, пся крев. Но ближе к конечной станции пенсионеры уже робко помалкивали. Толпа разрослась, в ней появились альфа-самцы с мускулами и татуировками совсем уже не хипстерской стилистики — на последнем перегоне они раскачивали вагон со всей дури и горлопанили “руска курва, оле-оле-оле!”
Я помню, как в киевском пабе на одной из примыкающих к Крещатику улиц бесновались толстолобые англичане. На тротуаре они задирали прохожих, а с верхней террасы швыряли пивные стаканы, и хорошо, что эти стаканы были пластиковыми. Вокруг собирались тогда еще легитимные беркутовцы, готовые, если что, применить силу и “специальные средства”.
Я помню, как рвалась пиротехника в Рио в тот мрачный вечер 2014-го, когда немцы расщепили на атомы “селесао” в полуфинале. По Бразилии тогда прокатилась волна беспорядков — об этом обильно писала пресса всего мира и, как обычно, преувеличивала масштабы и последствия. Я помню, какое напряжение висело в Порту-Алегри, когда туда через недалекую границу понаехало тысяч сорок аргентинцев, как бразильские мамы-папы стращали ими бразильских детей, а улицы патрулировали военные с черными автоматами и конная полиция, вооруженная до коренных зубов. Я помню, как в пресс-центр “Мараканы” ворвались десятки чилийских фанатов, как журналисты похватали со столов технику, а потом только смотрели, как под натиском “пиночетов” рушатся гипсокартонные перекрытия. Смотрели и фотографировали, чтобы потом сообщить миру о “грандиозном дебоше”.
Все это было, и все это есть на больших футбольных форумах: и пьянь, и насилие, и преступления против личности, по которой бьют, не взирая на личность. И все это будет, потому что в семье не без урода — а в большой семье и уродов больше.
Но не спешите делать из этого вывод, что нынешний EURO — это одна огромная трансформаторная будка, куда лучше не влезать. Влезайте — не убьет. Особенно если осторожно.
Потому что хорошие люди все равно в подавляющем большинстве. А плохие ничуть не испортили праздник ни в 2012-м в Польше — Украине, ни два года спустя в Бразилии. Маргиналы были и остались в презираемой арифметической погрешности, как пара-тройка перепившихся гостей на свадьбе. Пресса, конечно, исписала тогда про погромы много-много газетных страниц, но, по гамбургскому счету, муха так и осталась мухой — хобот у нее не вырос.
И я помню, как четыре года назад замечательно пели испанцы — и им подпевали украинцы с баяном. Как театрально веселились на польских улицах восторженные чехи, нахваливавшие местное пиво и фотографировавшиеся с панами и паненками. Как варшавские полисмены позировали объективам — и вместе с ними позировали с неполитическими улыбками целые российские семьи. Как киевляне сочувствовали проигравшим ирландцам — таким веселым и ряженым, что и сегодня их без улыбки не вспомнить. Итальянцы, голландцы, португальцы — всем хватило счастья четыре года назад, и им нечего было делить за пределами футбольного поля. Даже англичане в итоге угомонились — и единственным преступлением, которое им не хотели прощать старушки на Андреевском спуске, были загаженные дворы. Подданные королевы Елизаветы II использовали их по принципу “Где встал, там и туалет”, и ничего нельзя было с этим поделать. Высокие конфликтующие стороны потом примирил Элтон Джон, в канун финала давший бесплатный концерт на Крещатике. Киев в те дни был самым дружелюбным городом на земле.
Ну и по Бразилии “мундиаль” в итоге прошагал карнавалом. Чилийцы, аргентинцы, мексиканцы, европейцы — всем было хорошо, включая Гондурас. Недаром фан-зона на Копакабане — самая протяженная и веселая в мире.
То же самое будет и с Францией-2016, вот увидите. Сидя в деревне под Минском и вспоминая прошлое, я даже готов на текущий прогноз. Пройдет еще немного времени, и погромы в марсельском порту забудутся, а новые закончатся не начавшись. Трансформаторную будку отключат от линии электропередачи. И в наших телевизорах, умах и головах не останется ничего, кроме незамутненного футбола с полными трибунами удовольствия и полными штанами радости.