Euro-2016. С места события. Когда закроют все шахты

И это — глубочайшее заблуждение. Еще в начале XIX века никаких холмов не было. Горы стали расти в позапрошлом веке — по мере того как шахтеры вгрызались вглубь земли, добывая уголь.
Они росли вместе: население, темпы иммиграции, добыча угля и терриконы над городом. Горы высились стремительно — в лучшие времена по 10 метров за год. Послевоенное десятилетие было последним бумом, после которого начался упадок. В шестидесятые Курьо, главная сент- этьенская жила, простилась с последней командой шахтеров, которые выключили насосы и задраили люки.
Тогда из города словно достали стержень. Я думаю, именно поэтому неофициальное звание “градообразующего” сооружения у Курьо перешло к стадиону “Жоффруа Гишар”. “Сент-Этьен” тогда как раз был на коне.
Но вот в этом году исполняется ровно 25 лет с тех пор, как “зеленые” последний раз становились чемпионами Франции. А болельщики как ходили на стадион, так и ходят. В минувшем сезоне в абсолютном исчислении со средней посещаемостью в 30328 зрителей “Сент-Этьен” — в топ-4 Лиги 1 (выше только “ПСЖ”, “Марсель” и “Лион”). В относительном исчислении свою арену стефанцы заполняют даже лучше марсельцев — 73 процента против 63.
Сент-Этьен определяет себя через футбол. Если брать без пригородов, поединок на “Жоффруа Гишар” собирает пятую или шестую часть городского населения в зависимости от соперника…
В 750 километрах севернее, вокруг Ланса, вы найдете почти такие же холмы. На которых, пожалуй, только чуть меньше растительности — видимо, не видели причин укреплять деревьями склоны от оползней.
Здесь тоже добывали уголь, тоже весьма успешно и тоже почти трагически для региона завершали. Отсюда километров шестьдесят до Анзена, а до Денена и того ближе — это с них Эмиль Золя списывал свой шахтерский “Жерминаль”.
Сразу после завершения разработок угля Ланс оказался в воронке депрессивного региона. Нужно было чем-то заниматься, а чем? Был шахтерский город, а стал — какой?
Здесь связь футбола и терриконов еще крепче. Черный цвет на первой форме местного клуба символизировал уголь. А одна из расшифровок теперешней такова: красный — кровь шахтеров, желтый — золото, на вес которого в начале века ценилась добыча горняков.
Здешний стадион “Болларт-Делелис” в случае аншлага собирает весь город. Даже больше: на стадионе вмещаются 38 тысяч, то есть на шесть больше, чем официально проживает в городской черте.
“Ланс” играет в Лиге 2. Второй французской, в рамках которой в гости к нему приезжают такие невиданные “звери”, как “Лаваль”, “Ньорт” и “Кретей”. Нет ни “ПСЖ” с “Лионом”, ни супердерби с “Лиллем”.
Вы готовы услышать среднюю посещаемость “Болларт-Делелис” в прошлом году? 26 тысяч зрителей! В элитном дивизионе “Бордо” и “Ницца” столько не имеют, не говоря уже о “Монако”. В последнем туре, перед которым было все ясно, на игре с “Мецем” был аншлаг!
Я так долго это все рассказываю, чтобы стало понятно, какие молодцы организаторы EURO»2016. Выбирая адреса турнира, они не просто тыкали на карте в самые большие города с самыми большими стадионами. Они отдали чемпионат тем, кто по-настоящему живет футболом.
Болельщикам сборных, играющих в этих шахтерских в прошлом городах, несказанно повезло. Здесь их понимают, как нигде во Франции.
Что Париж? Он смеется над этой евросуетой. Ну, толпятся. Так каждую неделю какие-нибудь парад или забастовка. Есть у нас латинский квартал, есть африканские, ну вот и футбольный будет — и схлынет. “EURO»2016? А Франция играет? Да? И как?”
Аккуратный Лилль во всей своей фламандской чопорности. “Ах эти англичане! Полиция их стережет, как зверей!” В Лансе было 14 задержаний после игры Англии и Уэльса. В Ницце было бы 114 просто потому, что люди не понимают, что такое радость победы. Вы бы видели, как этих британцев принимали на вокзале, как старались, как искренне махали рукой, когда уходил поезд. “Здравствуйте! Давайте купим вам билеты. Вы немного выпили? Не переживайте, сейчас все покажем”, — ну кому вы так нужны в Париже? Это при том, что все вокруг уже по щиколотку в мусоре. Но в Лансе до сих пор помнят, что творилось, когда Тони Верель приносил микроскопическому городу сенсационное золото чемпионата Франции.
А вот Сент-Этьен: “Смотри, на кабине хорватский флаг! Я уже люблю этот город! Нормально встретили лучшую команду мира! Такого я нигде не видал!” — искреннее удивление, переходящее в благоговение. “Да ты смотри внимательнее: там и чешский флажок есть! А ты уже размечтался!”
И правда: на каждом (!) городском трамвае в день матча — два флажка играющих команд. И это один из многих видимых стараний принять гостей как можно радушнее. На каждом третьем кафе фраза “Добро пожаловать!” написана на языках всех команд, которые будут играть в Сент-Этьене. “Vнtejte!” и “Dobrodoљli” грели визитерам душу.
Городской фонтан снабдили табличками с названиями всех приезжающих сюда команд. Рядом насажали фигур, сделанных из старых бочек (достойный ответ нашим резным лебедям из старых автомобильных покрышек).
А возле мэрии вообще устроили невиданное: мини-павильоны, которые как бы показывают жилье болельщиков разных команд. И рассказывают их истории. “Англичанин Уэйн Флэтт болел за “Ипсвич”, а потом встретил Лоранс и переехал в Сент-Этьен, где теперь ходит на местный клуб и является самым английским стефануа (хотя и припоминает иногда жене, что в 1981-м на пути к Кубку УЕФА “Ипсвич” прошел как раз “Сент-Этьен” с Платини во главе)”. Такой же — португальцам. Такой же — словакам…
Их никто особо не заставлял. Фан-зона в другом месте, и можно было вовсе не городить здесь какие-то арт-проекты. Но очевидно, что для Сент-Этьена это был не вопрос собственного удобства, а желание сделать удобно и интересно гостям.
На все чудачества визитеров смотрели с доброй усмешкой радушных хозяев, гости которых нечаянно уронили на ковер пельменину. Им не нужно объяснять. Они понимали, почему после матча три чеха идут по улице и лупят в барабан, а три хорвата берут в “Carrefour” восемь бутылок “какого-нибудь любого вина, можно белого, можно красного”. Они понимают, почему чех в майке Томаша Нецида надел футболку задом наперед и каждому встречному тычет в фамилию. И почему одинокий хорват сидит на остановке и смотрит в пустоту и пропускает все подряд трамваи…
Принять футбол близко к сердцу может не каждый населенный пункт. Неизвестно, что для этого нужно и как это работает. Просто есть месторождения любви к футболу, а есть места, богатые чем-то другим. Трудно понять, почему волшебная вагонетка делает остановку именно здесь. И забирает всех местных с собой и везет их дальше, в будущее.
А будущее неотвратимо — “за мартом неизбежен жерминаль, а прежде сентября жди термидора”. Я смотрю на заросшие холмы Курьо, на шахтный эксплуатационный копер, куда теперь водят туристов. На площадке возле него, там, где тяжело шагали со смены шахтеры, играют в футбол совершенно разноцветные и разнополые дети. И почему-то думаю я при этом о въезде в Солигорск со стороны Слуцка, где огромные терриконы на закате красятся в удивительный цвет. Ведь и там это тоже рано или поздно случится именем какой-нибудь промышленной революции.
И, когда закроют все шахты, которых я не знаю, когда первое рудоуправление отработает свой последний день, там тоже победят трава и деревья. Потому что трава и деревья в конечном счете побеждают везде.