Юрий Трухан. Две демонстрации за день

Так наш герой и провел всю карьеру у своей штрафной, посвятив десять лет футбольной жизни минскому “Динамо”, с которым брал золото и бронзу чемпионатов СССР, доходил до финала Кубка… Наверняка выступал бы за культовый тогда клуб страны еще дольше, но в двадцать шесть ушел из-за травмы колена, не позволявшей выкладываться по полной на тренировках Эдуарда Васильевича Малофеева. Сейчас, накануне 55-летнего юбилея, который грянет в воскресенье, оглядываясь на то памятное время и выбирая самый дорогой сердцу матч, он в первую очередь хочет рассказать о встречах с португальским “Спортингом”, чей значок до сих пор красуется на лацкане его пиджака. Те поединки пришлись на второй поход белорусов в Европу. Первый случился годом ранее — после чемпионского 82-го…

Судьи и шипы

— Когда впервые попали в еврокубки, никакого опыта не имели. Выходили, а ножки тряслись. О соперниках вообще ничего не знали, и оператора не могли послать в разведку. А если и удавалось отправить на какой-нибудь матч, то там были не слишком рады. Он приезжает, подключает аппаратуру — а света нет, обрубили.
Да и судейство было такое, что не позавидуешь. Особенно в гостях. Советские команды никто всерьез не воспринимал и не любил. Тем более после истории со сбитым в 1983-м южнокорейским “Боингом”. Арбитры душили. В Швейцарии, в матче с “Грасс- хоппером”, Жора Кондратьев выходит один на один, его хватают, рвут майку, валят, а судья ничего — молчит. Потом Шалимо прорывается к воротам, получает сзади по ногам, сверху еще вратарь наваливается — та же история. Комиссаром встречи работал немец, так тот поражался. Говорил, никогда подобного не видел. Но что толку? Хорошо, Витя Сокол в концовке забил, и прошли дальше. А вспомнить, как встречались с бухарестским “Динамо” в том же розыгрыше. Судил англичанин. Юра Курбыко выходит на перехват, кричит, я пригибаюсь, хотя могу выносить, а нападающий рукой оп — и перебрасывает через нашего вратаря. Тоже ничего.
Политика. Надо было оказаться на голову выше соперника, поскольку играли еще и против арбитров. Поэтому к каждой игре готовились как к матчу века…
Многое тогда было в диковинку. Атмосфера перед началом, после… Особые ощущения. В Швейцарии заходим в раздевалку — лежат виноград, бананы, апельсины. Для нас удивительно: “Как это — есть перед игрой?” Тогда ж за пять часов поели — и все. А играли на чисто футбольном стадионе — в Союзе в то время таких не было. В Беларуси до сих пор почти нет — Борисов да Гомель. Совсем другая обстановка, другое восприятие. Хотя прилетали с трибун монетки, зажигалки. Возгласы антисоветские тоже слышались. Провоцировали нас после истории с “Боингом”. В Цюрихе однажды к автобусу какие-то болельщики подбежали, начали бушевать, благо полицейские их быстро разогнали.
А в Румынии нас траванули. Потом через год в Польше, перед “Видзевом”, та же история приключилась. У них как раз шел подъем “Солидарности”. Ехали поезда из Советского Союза — ни одного стекла, все разбиты. Футболистам наказывали из гостиницы не выходить, по городу не гулять. Ну и отравили нас — двоих-троих человек, в том числе меня. На перерыв ухожу — вообще ничего не вижу. В день матча после обеда командам обычно предлагали кофе, шоколад. А там вместо шоколада маленькие пирожные положили типа “картошки”. Туда какое-то лекарство ввели — и пожалуйста. Первый тайм кое-как добегал, а потом — пелена перед глазами. Знобит, весь бледный. Врач спрашивает: “Что такое?” Говорю: “Не знаю”. Дал таблетку — вроде полегчало. Вернулся на поле — забыл про отравление. Поэтому, когда “Спортинг” в Минск летел, брал с собой повара, всю еду и даже воду. Если не ошибаюсь, он приземлился в аэропорту “Минск-1”, и таможня продукты не пропускала — по законодательству не разрешалось. Португальцы начали скандалить: “Как это так — везде ездим, и нет проблем?!” Стали с УЕФА связываться. Хотели развернуться и улететь. Пригрозили: “Если не пустите — будет резонанс!” В итоге дошли до нашего Совета министров и только там получили добро. А “Динамо” такого позволить себе не могло. Тем более думали, что в Европе продукты лучше, повара готовят вкуснее…
Еще с новыми требованиями столкнулись. Доводилось даже перед матчем эмблемы “Адидаса” на футболках заклеивать, потому что не имели контракта с немцами. Шипы в бутсах заставляли перекручивать. Раньше ведь в Союзе их вытачивали на заводе. А в турнирах под эгидой УЕФА существовали определенные стандарты. Судья перед игрой заходил в раздевалку, мерил. Если больше положенного — нельзя. Приходилось менять. Но если запасных нет, то и выходить не в чем. У меня мать работала на “Калибре”, ей там вытачивали по спецзаказу — на два сантиметра больше. Судья когда смотрел — за голову хватался. Хотя мы перекручивали, а в перерыве все равно самодельные обратно ставили. Стандартные шипы быстро стирались, потому что изготавливались из дюралюминия. А мне делали с титановыми головками. Как поставишь — на всю жизнь. До сих пор целые. И не скользили. На обычных с места срываешься — падаешь. А защитнику непозволительно падать, надо твердо стоять на ногах. Да и шипы такие покажешь — нападающие не наглеют. Ну а что, приходилось противостоять форвардам, которые были лидерами своих сборных: Блохин, Шенгелия, Жордао… Большие мастера. Поэтому прибегал и к психологическим приемам. Ножку поднимешь, пригрозишь — уже полегче. А если еще наступишь и провернешь… Я бил два раза: первый — предупреждал, второй — чтобы уже не подходили к воротам. Но были те, кого бьешь — а он встает. Снова бьешь — снова встает. Таких нападающих я любил. Мужики! Жора Кондратьев тоже таким был: как бы ни били — свою работу делал. Раньше и карточки не раздавали так, как сейчас. Нынче чуть цепанешь — получишь предупреждение. Футбол стал мягче. А тогда подкат делали в колено. Да что там в колено — Игорю Гуриновичу в позвоночник с двух ног въезжали! И ничего. Битва была на футбольном поле. А теперь… Что дальше будет, не знаю.

7 ноября и день рождения

Когда в дебютном розыгрыше еврокубков мы прошли несколько раундов — освоились, поверили в свои силы, стало полегче. Всегда хотели на международной арене выступить как можно лучше. Себя показать, имя для команды заработать, престиж поднять. Да и деньги ведь тоже какие-то перечислялись от УЕФА. Правда, не в белорусскую федерацию, а в Москву — во всесоюзную. А там уже какую-то часть передавали Минску. Сейчас это миллионы, а раньше — тысячи. Но все равно неплохо. К тому же после первого розыгрыша “Динамо” стали звать на предсезонные турниры в Западную Европу.
А второй поход в еврокубки начинали с финского ХИКа. Слабенький соперник — десять мячей в двух матчах ему забили. В Финляндии футбол был на любительском уровне, только-только стали развивать. Там котировались зимние виды спорта. Поэтому и прошли так легко. Но уже во втором раунде достался “Спортинг”. И ответный матч с португальцами стал для меня самым памятным, ярким, принципиальным…
В первом поединке, в гостях, проиграли 0:2 при семидесяти тысячах на трибунах. Хотя второй мяч лиссабонцы забили, когда время уже истекло. В концовке они нас придушили, и судья, видя это, не спешил свистеть. Смотрим: 92-я минута, 93-я, 94-я… В итоге, как только “Спортинг” добился своего, сразу прозвучал свисток. Раньше ведь арбитры особо не добавляли время. Можно было даже протест подать, если переиграли. Но требовалось платить, устраивать разбирательство. А кто принял бы сторону Советского Союза?.. Поэтому приходилось отыгрываться на футбольном поле.
Понятно, когда у соперника два гола преимущества — очень трудно. Но ответный матч проходил 7 ноября. Праздник, народу собралось много. Естественно, нельзя было подвести болельщиков. Тем более у Алейникова день рождения. Да и руководство партии присутствовало. Вообще то руководство очень любило футбол. Когда в 1982-м играли в Москве решающий поединок со “Спартаком”, зампред Совета министров БССР Мицкевич приехал на стадион из Кремлевской больницы. Зашел в раздевалку, всех поздравил. Хотя через некоторое время умер — настолько уже был слаб.
Имелся у этого противостояния еще и такой подтекст: годом ранее сборная Португалии не пустила на чемпионат Европы команду СССР. Тогда Сережка Боровский пенальти привез. Там, кстати, судьи тоже помогли сопернику. Спорткомитет СССР еще и поэтому нагнетал обстановку. Однако мы не заморачивались. Играли в первую очередь за свой клуб, а не думали, как отомстить. Но Боровскому, конечно, не везло во встречах с португальцами. Он в Лиссабоне в первом матче в свои забил.

Жордао и пенальти

В общем, на ответный матч со “Спортингом” поставили все. Игра получилась напряженной. Ко всему прочему, ноябрь на дворе, поздний вечер. Около минус десяти, снег идет, поле замерзло… Жордао, помню, в перчатках бегал — португальцы же тепличные. Мне как раз против него досталось играть — прыгучий, на “втором этаже” хорош, внизу техничный… Но вроде более или менее справился, раз соперник не забил. К слову, когда после поражения в Лиссабоне “Динамо” поехало в советское посольство, там этот Жордао по телевизору давал интервью и говорил, что двух голов “Спортингу” хватит для общего успеха. Но это им так думалось. Как оказалось, не хватило. Мы провели два быстрых мяча — на 4-й и 18-й минутах. Второй хорошо запомнился. Алейников с середины поля протянул до ворот, отыгрался с Соколом, пробил в штангу, но Витя оказался первым на добивании. Хотя и первый гол получился неплохим. Португальцы “вне игры” делали и оплошали — Алейников им за спины забросил, и Сокол с Кондратьевым остались вдвоем перед вратарем. Представители “Спортинга” после матча пересматривали запись, думали, что судья ошибся. Эпизод был “на тоненького”, но лайнсмен четко увидел, что в момент паса наши нападающие находились на одной линии с защитниками.
Надо признать, после этих голов соперник нас поддушил. Уже в перерыве сидели в раздевалке вымотанные. Усталость к концу сезона накопилась: в чемпионате боролись за бронзу, в еврокубках до декабря сражались… А костяк составляли практически тринадцать человек. Арзамасцев просил потерпеть еще чуть-чуть. Но силы не безграничны. Это сейчас разные витамины, стимуляторы принимают, а тогда ж ничего такого не было. Две трентала, две карсила — и все. Для сердечной мышцы и от спазма.
Хорошо, Ваня Жекю помог. В нескольких моментах потащил, особенно во втором тайме. Дополнительное время еще труднее складывалось. А пенальти уже никто не хотел бить, все головы опустили. Кто живой остался — того и отправили. Благо Арзамасцев в конце дополнительного времени выпустил на замену Сашку Метлицкого, который классно исполнял. В итоге все, кто подходил к мячу, свои попытки реализовали. Хотя мы первый раз в жизни участвовали в серии пенальти! Даже на тренировках не отрабатывали. И сразу стопроцентный результат! Последним бил Алейников. Волновался, ножки тряслись, но Жекю его успокоил. Он перед этим отразил удар Шавьера, создал задел.
Я тоже пенальти исполнял прилично. На тренировках десять из десяти клал. Было такое, что на улице уже темно, а я все еще мучаю наших вратарей. Но тогда не решился подойти. Набегался, а еще ответственность огромная… Когда Серега забил решающий, даже не осталось сил праздновать. Первая мысль: “Закончили наконец-то”. Вздохнули с облегчением. “Спортинг” тогда тренировал Джон Тошак — никак не мог минское “Динамо” пройти. Впоследствии с “Реалом Сосьедад” приезжал в Минск и тоже оставался ни с чем. После этого стал звать белорусов на предсезонные турниры в Испанию, и пока не победил — не успокоился. А у меня, кстати, значок “Спортинга” остался — ношу до сих пор. Памятный матч. Попали в сложнейшую ситуацию, но с честью из нее выбрались. При полном стадионе, в праздник, при руководстве страны на трибунах…
После игры народ устроил шествие по проспекту. Утром была демонстрация в честь 7 ноября, а вечером — в честь нашей победы. Раньше люди любили футбол и охотно ходили. Всегда лишний квиток спрашивали. Отец для своих сотрудников только у меня заказывал по сто, сто пятьдесят билетов. А теперь все кануло в небытие. В столице стадиона нет…
Что до того розыгрыша Кубка УЕФА, то потом попали на польский “Видзев”, где меня и траванули. Тоже яркие матчи. В гостях победили 2:0, а дома отбились 0:1. Ответный поединок проходил в Тбилиси, там Жекю чудеса творил. Вратарь очень серьезного уровня. Тогда здорово помог “Динамо”, особенно в еврокубках. Потом уже немного расслабился.
А в 1/4 финала, весной 1985-го, встречались с “Железничаром”. Не самая сильная команда, однако мы весной никогда не побеждали. В эту пору только начинали играть, пусть и форсировали подготовку, а европейские клубы давно держались на ходу. Вот осенью полегче было. Хотя с “Железничаром” моментов создали!.. Должны были еще в гостях пять забивать, но мяч все время катался по линии. Плюс поля весной находились не в лучшем состоянии, а минские динамовцы всегда считались техничными футболистами. Вынуждены были грязь месить по щиколотку. Катишь передачу — а не катится. Помню, у Сережи Гоцманова момент: бьет по пустым воротам, смотрит, а мяч перед линией в луже застревает…

ТАБЛО
КУБОК УЕФА-1984/85
1/16 финала. Ответный матч
ДИНАМО (Минск, СССР) — СПОРТИНГ (Лиссабон, Португалия) — 2:0, пенальти — 5:3
МИНСК. 7 ноября 1984 года. Стадион “Динамо”. 32000 зрителей.
СУДЬЯ: Д.Паули (ФРГ).
ДИНАМО Мн: Жекю, Курненин, Боровский (к), Янушевский, ТРУХАН, Зыгмантович, Гоцманов (Метлицкий, 119), Мельников (Шалимо, 93), Алейников, Сокол, Кондратьев.
СПОРТИНГ: Витор Дамаш, Виржилиу, Венансиу, Ромеу (Элдон, 74), Карлуш Шавьер, Литуш, Зезинью (Литу, 55), Асеану, Антониу Соуза, Мануэл Фернандеш (к), Жордао.
ГОЛЫ: 1:0 — Сокол (4, пас — Кондратьев). 2:0 — Сокол (18, пас — Алейников).
ПЕНАЛЬТИ: Сокол — 1:0. Жордао — 1:1. Метлицкий — 2:1. Мануэл Фернандеш — 2:2. Зыгмантович — 3:2. Литуш — 3:3. Курненин — 4:3. Карлуш Шавьер — 4:3 (вратарь). Алейников — 5:3.
ПРЕДУПРЕЖДЕНИЯ: Асеану (61), Антониу Соуза (68), Витор Дамаш (70), Кондратьев (82), Жордао (104).
Первый матч — 0:2.