РЕПОРТАЖ. Между Яо и Фиделем

Вместе весело шагать по газонам

Сначала о том, что ближе по расстоянию. Практически все белорусские журналисты и телевизионщики волей организаторов расселены в деревне, носящей длинное имя “ОТЕ-Паллини”. Первая часть названия отдает дань фирме — спонсору Игр, местному аналогу “Белтелекома”. Вторая всего-навсего означает принадлежность к району Афин, расположенному в северо-восточной части города, примерно на полпути от Олимпийского спорткомплекса к международному аэропорту имени Элефтериоса Венизелоса. Деревня построена специально к Играм и после их окончания и некоторой реконструкции превратится в обычный жилой район греческой столицы. “Собираюсь купить здесь апартаменты”, — поделилась планами с корреспондентом “ПБ” одна из волонтеров, работающих на рецепции.

Место здесь, и правда, симпатичное, хотя для обитания прессы не очень приспособлено. Непродуманная система транспорта заставляет искренне завидовать коллегам, проживающим в районе Марусси — их так называемая деревня (фактически, огромный жилой дом) расположена буквально через дорогу от главного пресс- центра, до которого нам необходимо добираться около 20 минут. Во-вторых, двух-трех-четырехэтажные домики, каждый из которых содержит по десятку комнат, размещены ярусами на небольшом холме. Легальный проход от пропускного пункта до большей части жилищ предполагает кольцевое путешествие по асфальтовой дороге практически вокруг всей деревни — на шаттле или пешком. Честно говоря, не знаем, кто придумал проложить “народную тропу” по крутому склону, но ее популярность среди местных обитателей была довольно велика, несмотря на необходимость топтаться по земле и грязи через размолоченную безжалостными подошвами систему орошения газонов. В конце концов обслуживающему персоналу надоело наблюдать за подобными актами вандализма, и через два дня склон оказался отгорожен белыми ленточками. Но мы нашли другой путь…

Условия проживания весьма похожи на сиднейские по комфорту и степени “упакованности” номера. В этом смысле апартаменты с небольшим балконом с натяжкой тянут на три звездочки. А вот по тесноте — максимум на две. Если во внушительных размеров Австралии, не заботящейся об экономии земли, каждому журналисту была выделена комната в одноэтажном доме, то здесь приходится селиться вдвоем примерно на той же площади, да еще и делить санузел с соседями.

В остальном здесь все замечательно — от уютной столовой, где кормят исключительно завтраками, до пресс-центра, спортзала и бассейна, добраться до которых, увы, не позволяет обычный рабочий цейтнот.

Белорусы: красотой, а не бородой

Воскресенье с точки зрения медальных надежд не ставило непреодолимых преград в поисках того самого драгоценного времени. Как ни безжалостно это звучит, реальный претендент на награду у нас был только один: Виталию Дербеневу предстоял вечер тяжелоатлетической схватки с товарищами-“мухачами”. Потому мы с чистой совестью отправились в белорусскую миссию, естественно, заранее побеспокоившись о приглашении от НОКа. Без оного есть возможность пробраться только в международную зону — своеобразный аналог микст-зоны на аренах. На этой нейтральной полосе можно посетить пресс-центр, потолкаться с атлетами в магазине или съесть пару бутербродов в небольшом кафе.

Если журналисты живут в деревне, то олимпийцы — как минимум в районном центре. Здешние улицы больше похожи на проспекты, а количество кварталов наверняка соответствует числу размещенных делегаций, каковых, напомним, в Афины прибыло 202. 2292 здания, 16 тысяч жителей, не считая персонала, 1,2 млн. квадратных метров площади… Впечатляет. База белорусов расположена сравнительно недалеко от входа — всего в четырех остановках от главного пропускного пункта на курсирующем по деревне шаттле.

Воскресный ветер, от которого не защищала даже возвышающаяся над деревней гора Парнита (там, кстати, расположена трасса для маунтинбайка), отчаянно рвал с флагштоков разноцветные знамена и угрожал лишить нас карточек аккредитаций, которые приходилось придерживать руками. Наверняка не меньше нас переживали кубинцы, чьи дома, расположенные рядом с белорусской миссией, украшены двумя огромными полотнищами с изображением играющего в шахматы Фиделя. Другие соседи — китайцы — ведут себя более скромно, ограничившись элементарным украшением флагами. У них есть собственные украшения. К примеру, самый высокий спортсмен Олимпиады — звезда баскетбольного “Хьюстона” Яо Мин, которого, по словам Макса Мирного, частенько можно встретить неподалеку. Для справки заметим, что рядом также расположены представительства Казахстана и Иордании.

Наши тоже не обошлись без украшений, правда, предпочитая иные, не политические: со стен белорусского здания с плакатов прохожим улыбаются симпатичные лица девчонок из команды по художественной гимнастике.

Один телевизор на четыреста глаз

Как и в Сиднее, административные помещения и медицинский центр ютятся в тесном прохладном подвале. Собственно штаб занимает одну большую комнату, разделенную парой ширм. Здесь расположены пара стационарных компьютеров и лэптоп, факс, ксерокс, небольшой уголок для медицинских процедур, помещение для переговоров (именно так охарактеризовала спрятанный за одной из ширм стол с парой стульев замминистра Галина Забурьянова) и, конечно, телевизор, вокруг которого постоянно сменяющая друг друга группа белорусов следит за выступлениями соотечественников.

Здесь все расписано по минутам и схемам. Над столиком, заваленным несколькими сотнями открыток из Беларуси с пожеланиями спортсменам, висит огромный чертеж, на котором представлена иерархическая лестница штаба. На стоящем неподалеку планшете — расписание дня с указанием госплана и вписанными авторучкой результатами.

А вообще-то в миссии на тот момент царила тишина — ее члены рассредоточились по объектам. Решив ознакомиться с условиями быта обитателей, корреспонденты “ПБ” принялись бродить вокруг белорусского квартала, выискивая признаки жизни. Таковых никак не обнаруживалось. Безуспешно постучав в несколько дверей, мы, наконец, наткнулись на шедших к выходу Александра Ефимова и Надежду Остапчук. Представители легкоатлетической команды любезно согласились повременить с походом на обед и продемонстрировать корреспондентам “ПБ” собственные апартаменты.

Нет, все-таки у журналистов условия для жизни покомфортнее. По крайней мере у нас на полу ковровое покрытие, а не кафель, телевизор с шестью десятками каналов и вполне исправная дверь, выходящая на балкон — в номере Остапчук она почему-то не открывалась. Хотя спортсменка прибыла только в воскресенье, как раз накануне нашего визита, потому еще не успела обжиться. Впрочем, ей это не столь необходимо: вчера вечером она переехала в Олимпию, где уже в четверг на античном стадионе пройдут соревнования по толканию ядра, и заселилась в гораздо более комфортных условиях.

Тягачев и Смирнов окажут содействие…

Вернувшись в штаб, буквально в дверях столкнулись с Александром МЕДВЕДЕМ. Вице-президент НОКа взял короткую паузу в разъездах по Афинам, приехав в Олимпийскую деревню после переговоров с коллегами из Грузии и Украины. Александр Васильевич любезно прояснил для “ПБ” ситуацию вокруг недопуска на Игры министра спорта Юрия Сивакова.

— Думаю, что-либо изменить не в наших силах, — рассказал Медведь. — Фактически МОК к этому никакого отношения не имеет и повлиять на решение правительства Греции и Евросоюза не может. В принципе, мы можем подать в суд на это решение, но, во-первых, оперативного изменения ситуации все равно не произойдет, во-вторых, победа не гарантирована, а судебные разбирательства довольно дорого стоят. Тем не менее спускать дело на тормозах не будем. Я говорил со многими экс-советскими делегациями, и, к примеру, российские начальники Тягачев и Смирнов обещали оказать нам содействие. В частности, Смирнов сказал, что подпишет наше обращение к МОКу или другому компетентному органу.

Затем Александр Медведь рассказал историю о подобном случае в Сиднее, куда не пустили руководителя узбекской федерации бокса. Там дело закончилось судом и победой узбеков, получивших моральное удовлетворение. Правда, в том случае система правосудия имела дело с криминальным авторитетом, а не политическим делом…

Греки не торопятся, у нас цейтнот

Правая рука Юрия Сивакова в Афинах, заместитель министра спорта Галина ЗАБУРЬЯНОВА все время в цейтноте и также в офисе не засиживается, но по возвращении на место весьма уважительно отнеслась к корреспондентам “ПБ”, отложив ради интервью штабное совещание…

— Что изменилось в работе штаба в последние дни?

— Во-первых, он расширился. Нас стало больше, и это хорошо. Прилетели исполнительный директор НОКа Ярослав Баричко, помощник министра Николай Воробьев и пресс-атташе Петр Рябухин. У нас есть постоянный дежурный, который отвечает на звонки и знает, где в настоящий момент находятся Забурьянова, Иванов, Котлярова и другие. Скучать не приходится, времени на все не хватает, но оперативные и плановые вопросы неизменно закрываем. Продолжаем встречать команды: в воскресенье прилетели представители легкой атлетики, Наталья Цилинская… В субботу почти весь день занимались багажом Стагурской, который задержался в пути. С Оргкомитетом сотрудничать очень сложно, работают греки медленно.

— Есть претензии?

— Мы понимаем, что у организаторов много забот, объем работы большой. Но те, кто были в Сиднее, могут сравнить, как поставлено дело на предыдущей и нынешней Олимпиадах. Самые большие нарекания вызывает транспорт, доставляющий на объекты спортсменов. Сегодня на совещании миссий высказано много замечаний, в частности, у одной из команд атлеты опоздали к началу соревнований!

— Да, эти проблемы мы прочувствовали на себе: забравшись в автобус, ведущий из Олимпийской деревни в главный пресс- центр, обнаружили внутри женскую футбольную сборную Мексики в полном составе. “Девчонки, а вы что забыли в эм-пи-си?” — “Мы и сами не знаем, что делаем в этом автобусе…”

— Когда у нас стартовала Катя Карстен, мы не укладывавшихся в расписание массажистов самостоятельно отправляли на канал, поскольку нужно было заблаговременно подготовить спортсменку.

— На соседей не жалуетесь?

— Немного беспокоят кубинцы, которые довольно шумно провели ночь после церемонии открытия. На следующий день во время совещания миссий оформили официальную жалобу. Таков регламент: самостоятельно конфликтные ситуации здесь не решаются.

— В прошедший четверг делегация посетила церковь…

— Да, с целью благословить наших спортсменов из Минска специально прилетел отец Федор, который вручил освященную икону Ване Иванкову — она сейчас стоит у меня за спиной. На службе присутствовали многие — представители гимнастики, настольного тенниса, других видов. Для тех, кто прийти не смог, мы привезли небольшие иконки. Их может взять каждый, кто посчитает нужным.

— У Воробьева, Баричко, Рябухина нет олимпийских аккредитаций. Да и живут они далековато от деревни, а им постоянно приходится работать здесь. Можно ли как-то повлиять на ситуацию?

— Процедура аккредитаций зависит не от нас. И сделать ничего нельзя, будем искать оптимальные варианты работы. Нам ведь нужно было дополнительно аккредитовать тренеров. К примеру, Иванов сейчас занимается регистрацией тренера Арипгаджиева.

— Говорят, с этим делом были проблемы у Вильфрида Карстена?

— Скажем так: когда шел об этом разговор, мы сказали, что сможем оформить его только как официальное лицо. Он дал на это согласие, я сама с Вильфридом говорила. Есть же квота на греблю… Мы с удовольствием привезли бы всех тренеров, и здесь нельзя обижаться. Все страны подвержены лимитированию делегаций. Мы и так сократили штаб до минимума. Так что, напротив, мы Вильфриду помогли.

— Какого рода переговоры ведет белорусское спортивное руководство? Есть ли результаты?

— Все зависит от того, какую цель мы поставили перед собой. Прежде всего пытаемся наладить профессиональные отношения с другими национальными олимпийскими комитетами. Здесь, помимо представителей НОКов, присутствует множество руководителей самого высокого уровня. Скажем, сегодня познакомились с моим коллегой, министром спорта и молодежи Грузии. Есть взаимные интересы по работе федераций вольной борьбы, дзюдо, художественной гимнастики.

Меня сегодня (в воскресенье. — “ПБ”.) корреспондент ОНТ спрашивал о том, какое настроение в команде, ведь пришлось пережить неудачный день… Но в субботу мы работали в восьми видах, в трех вышли в финал, в четвертом Лапкес занял четвертое место, провел тяжелые бои. То, что он дошел до такой высокой стадии, уже большое достижение. Я была на фехтовании и видела, с каким трудом он проводил последние схватки. У него практически не было времени для отдыха. Считаю, что четвертый результат — очень высокий. Да, конечно, и нам, и ему очень хотелось медали, но это все-таки Олимпиада!

— Кстати, Дима как-то туманно говорил о собственных олимпийских перспективах. Для белорусской сборной обидно раньше времени терять столь талантливого спортсмена. Будете ли вы делать что-нибудь, чтобы убедить его продолжать заниматься любимым делом, прогрессировать?

— Планы на будущее будем обсуждать с каждым спортсменом, и никто не будет выброшен на задворки. Приведу один пример — с Олей Трацевской. У нее была травма спины, гребчиха написала обращение к министру, ваша газета также обращала внимание на ситуацию. Сейчас девушка пытается поступить в академию МВД, чтобы получить второе образование. Видела ее в Бресте на судействе чемпионата страны по академической гребле — всегда улыбается, она уже не хочет делать операцию, спина не беспокоит. Живет нормальной жизнью, надеется сделать карьеру.

— Будет ли наша делегация предпринимать какие-то официальные меры по “делу Сивакова”?

— Это не наша компетенция, точнее, как минимум не моя. Этим должен заниматься МИД. У нас есть конкретные поручения и министра, и помощника президента — мы над их исполнением работаем. Решения же принимать будут руководители НОКа и министр.

— Намереваетесь ли вы по- прежнему созвать пресс-конференцию по этому вопросу?

— Ее подготовкой занимается Рябухин. Второе письмо Медведя на имя Жака Рогге с просьбой дать официальные разъяснения уже ушло. На первое, увы, ответа мы не дождались…