1988. Матч “Динамо” (Брест) — олимпийская сборная СССР

Место на трибуне оказалось занято, но спор решили мирно. Время пластиковых кресел еще не пришло, ряды размечали шаблоном по 42 сантиметра — втиснулись “елочкой”. Весь стадион сидел плотненько, примостились и в проходах: ступеньки мало чем отличались от покрашенных тем же маслом скамеек.
Как столько навалило, вопрос не стоял. Имелось с десяток относительно честных способов проникнуть на футбол: от предъявления на служебной калитке удостоверения любой масти (вдруг прокатит) или гешефта с контролером до подправки квитка с другого матча. Был еще шанс просочиться со стороны запасного поля или богом забытого десятого сектора, располагавшего единственным достоинством — примыкавшим снаружи гаражом, с крыши которого можно было перемахнуть через стену.

Игроки “олимпийки” вышли вальяжно. Яблоко от яблони — Бышовец с Сальковым разве что по плечу брестских тренеров не похлопали. Куда только все денется после матча?..
Игры вполноги, по всему, должно было хватить: скорость решений, обращение с мячом не оставляли сомнений в разнице класса. На трибуне народ спорил на пиво: сколько накидают? Один сосед ставил на пять, другой считал, три и успокоятся.
За четверть часа гости трижды угрожали воротам: не укротил мяч на линии вратарской Баранауснас, из верных положений промахнулись Лосев и Бородюк.
Но вот “Динамо” огрызнулось атакой, потом еще, и закралась надежда, что не так страшен черт. Соперник давал играть.
Впереди дежурили Омелюсик с Хлебосоловым. Один со школой, из минского дубля. Другой — барановичский самородок. На него еще посматривали как на агрария, первый год в мастерах, не знал тонкостей и не всегда поспевал за игрой — а тут попер на защитников и давай их мотать.
На 23-й минуте случилось чудо. Гена Кудей, 22-летний малыш в невиданных ярко-салатовых бутсах, получил мяч справа ближе к бровке, сместился в центр и метров с восемнадцати зарядил левой. Средней силы удар, но зрячий — минув частокол ног, мяч юркнул в угол — 1:0!
О эти салатовые бутсы! Где-нибудь в Грузии восторженный почитатель после такого мог предложить за них “Жигули”. Обувь досталась полузащитнику случайно: пришли на команду две пары — фирменных французских, но размером на Золушку. Хотели отдать старикам — Томанову не подошли, а меньше нога была только у Гены.

Пропустив, олимпийцы встряхнулись, пошел футбол. Евгений Кузнецов, Вальдас Иванаускас закрутили карусель со “стеночками”, забеганиями, отрывами Бородюка, напором Баранаускаса. Но усмирить восставших во все времена было делом сложным.
Сумасшедший кураж поймал Олег Сыроквашко. То, что он делал в “рамке”, не поддается описанию. Дмитрий Харин потом скажет, что не встречал столь фартового вратаря. Не счесть мячей, что Сырок снял с ног форвардов или вытащил из углов. Запомнился выход один на один и “парашют” через выскочившего навстречу голкипера, но тот взвился воздушным змеем и, вытянувшись в струнку, достал! Потащил и удар Иванаускаса метров с двенадцати в падении через голову. Всякий раз поднимаясь с газона, он жестом успокаивал оборону: нормально…
Напряжение нарастало. Минут за пять до перерыва сквозивший фланговыми подключениями капитан олимпийцев Лосев располосовал ногу Герасимуку. “Перед матчем предупредили, играем без травм, — вспоминает брестчанин. — В стыках уступать, им скоро представлять страну”.
Гера действовал больше с Бородюком и на Лосева переключился по эпизоду. Помня установку, играл в мяч, но соперник подстраховался, поставил ногу выше и шипом распорол голень. Шок, красная от крови гетра — брестчанина вынесли на бровку. Пока над ним колдовали, тайм и закончился.
С перемотанной ногой Герасимук уковылял в раздевалку. Было очевидно: с ним всё… Но с защитниками беда, Сосницкого выдернули в Минск, а как такой матч отдавать? В конце перерыва Румбутис спросил:
— Может, сможешь?
— Ну, смогу…
Добавили заморозки, взял у Антоновича щиток — свои валялись дома — и обратно на поле.

Видя, что придется непросто, Бышовец выпустил на пожар главных звезд — Михайличенко и Добровольского.
Из тогдашнего моего отчета: “Создалось впечатление, что гости решили дать брестским футболистам “порезвиться”, не слишком усердствуя поначалу в отборе мяча, и в итоге не справились с выпущенным из бутылки джинном. Ибо с каждой красивой распасовкой, удачным финтом в динамовцах росла уверенность, что со сборниками можно играть. Сложнейшая обводка удавалась в этот вечер Геннадию Кудею. Огромный объем работы, организаторской и черновой, выполнял Сергей Рассихин, выделившийся в средней линии — это в присутствии на поле Вальдаса Иванаускаса в первом тайме, Алексея Михайличенко и Игоря Добровольского во втором”.
Пошла заруба. Самое удивительное, брестчане не действовали на отбой. Легенда или быль, но, рассказывают, Анатолий Зеленовский, партийный босс области, первый и последний раз сидя на футболе, интересовался в ложе у Марата Грамова: “Слушай, а чего твоих на Олимпиаду отправляют? Надо моих…”
Другим, кроме вратаря, героем стал Сергей Рассихин, не отдавший центр поля: катился, обыгрывал, вязал комбинации. Его, впрямь красавца, после сезона переведут в минское “Динамо”, поставят на левый фланг. А Сырок, напротив, из столицы только вернулся, просидел год на лавке без практики. Этот матч с олимпийцами судьба подарила словно в компенсацию.
Добровольский внешней стороной заворачивает мяч в левую “девятку” — вратарь, мощно оттолкнувшись, пролетает четыре метра и закрывает “паутину”, не важно что зря: не стал трогать, просвистело впритирку. И вновь Добровольский бьет уже головой — Сыроквашко чудом останавливает мяч на линии ворот. В упор расстреливает Галлакберов — Олег тащит из-под перекладины.
Гости завелись. Рвется к воротам Михайличенко, виртуозно работает Добровольский — такими будем наблюдать их в трансляциях из Сеула. Игорь будет там самым ярким — шесть голов в шести матчах, из них четыре — с пенальти.
Он и здесь был не прочь выйти к “точке”, только поставьте. Олимпийцы шли на крайние меры, заплетал себе ноги в штрафной Бородюк — судья Вадим Жук не поддался.
Арбитру пришлось поработать, несмотря на выставочный статус матча. Успокаивал, пресекал, дал карточку саданувшему по ногам Кудея Галлакберову. Предматчевых установок бригаде не доводилось, судили что было.
В одном эпизоде, давая свисток, Жук потерял “фиксу” — коронку с переднего зуба. Примерно запомнил где, но игру не остановишь. По окончании, когда зрители разошлись, с помощниками Школьниковым и Дайлидом вернулись на поле, пошарили и отыскали.
Минут за десять до конца перед подачей углового у брестских ворот Михайличенко буркнул державшему Герасимуку:
— Пропустите уже!
— Так забейте!
Финальный свисток потонул в восторженном реве трибун. Кто-то из сборников рванул доказывать судье, но вовремя спохватился.
Игорь Добровольский, которого я дождался из раздевалки, предпочел отшутиться:
— Против нас играли переодетые бразильцы.

Спустя несколько месяцев сборная возьмет олимпийское золото. Анатолий Бышовец в интервью, кажется, “Советском спорту” скажет, что в том году команда не проиграла ни одного матча. Брестский поединок он предпочтет забыть или просто вынесет за скобки.