Тяжелая атлетика. Разговор у пьедестала. Жене и особенно дочке

Вадима кругом подбадривали и поздравляли. Он отмахивался: “Ай…” И все же серебро для него — сродни победе. Над собой и обстоятельствами. И пример тем, кто потерялся в жизни.
Стрельцов еще в “нулевых” стал надеждой нашей штанги. В 2007-м взял медаль чемпионата мира, получил президентскую стипендию. Но с навалившимися деньгами и возможностями справиться не смог. Тренеры говорили, стал чудить. А потом — травма, из-за которой был провален Пекин-2008. Карьера слетела в кювет, и на долгие годы Вадим ушел в забвение. В 2013-м ему даже предлагали заканчивать, но нашелся тренер, который поверил. И о нем Стрельцов не раз вспомнил, пока мы говорили.

— Расстроен…

— На золото нацеливались?
— Просто на хорошее выступление. И хотя бы на четыре-пять удачных подходов. А получились лишь один в рывке и один в толчке. Дома 230 толкал, а здесь не пошло. Видимо, спорт не хочет отпускать. Говорит: “Давай-ка еще года четыре потренируйся…”

— Вы думали заканчивать?
— Были мысли. Все зависело от итогов выступления. Само по себе серебро, конечно, неплохо. Может, через день-два восприятие изменится, придет осознание успеха. Но вот результат… Им определенно недоволен. Где-то что-то пошло не так.

— После весенней травмы долго восстанавливались?
— С марта и до 3 августа кололи уколы. Большое спасибо доктору, он “вытащил” мое колено.

— Взявший золото иранец удивил? Его два года не видели.
— Да, на чемпионатах мира не выступал — только у себя на родине, на Гран-при. Всех остальных хорошо знал. Примерно представлял, кто что поднимет.

— На помосте вы держались спокойно. Что было внутри?
— Я всегда спокоен. Выхожу настроенным. Стараюсь собраться с мыслями. Обдумываю, как правильнее сделать движение. Технические моменты прокручиваю.

— Суеверия у вас есть?
— Нет. Я христианин. Верю в бога. Перед Рио сходил в церковь. Правда, давненько было — с месяц назад. Потому что перед соревнованиями напряженные сборы — некогда. Ну ничего — как вернусь домой, снова схожу.

— А щетина разве не на удачу?
— Где-то краем уха услышал, что силы придает. Подумал: надо отрастить. Ай… Не помогло. Все это только лишние “загоны”.

— Вы были самым возрастным в финале. Молодежь подпирает?
— Это спорт, все хотят победить. И пацаны стараются, рвутся поднять все больше, больше и больше. Нормальная ситуация — конкуренция подстегивает.

— Для штангиста существует идеальный возраст?
— Кто его знает. Сколько бог даст, столько и будешь выступать.

— Что вам помогло вернуться на высокий уровень после нескольких лет?
— Появилась семья, дочь. Стало больше ответственности.

— Говорят, ЧМ-2007, после которого получили президентскую стипендию, нехорошо отразился на вашей карьере?
— Ну да, получил, туда-сюда… Но потом, правда, как дали, так и забрали. В Пекине травмировался и долго нигде толком не выступал. Перевели на обычную ставку. Тренировался, лечился…

— Пока не появился Шершуков?
— Да, поддержал, мол, давай попробуем. Перешел к нему в 2013 году. В сборную тогда еще не попадал, ничего не платили. Финансово было туго. Тренер помогал, давал на мелкие расходы. А уже в 2014-м я на чемпионате мира стал четвертым, в 2015-м — первым. И вот сейчас на Олимпиаде — вторым. Что дальше?.. Отдохнем, потом сядем, обсудим планы. Подумаем, как сделать так, чтобы на соревнованиях не случалось подобных проблем с весами. Может, изменим что-то в подготовке.

— Кому посвящаете медаль?
— Жене и особенно дочке, которой как раз за день до соревнований исполнилось полтора года. Ну и Виктору Евгеньевичу. Это наша с ним серебряная победа.

— А читали, что он говорил накануне?
— Нет.

— Уверял, что будет золото.
— Может, поспешил…