Судьба человека. Геннадий Мардас. Если бы прошлым летом у меня под рукой лежал пистолет, я бы застрелился

В начале “нулевых” с БАТЭ он завоевал золото, три серебра и бронзу, а на заре суверенитета стал обладателем Кубка Беларуси с “Неманом” (1992/93). В разные годы носил капитанскую повязку в форме борисовчан и гродненцев. В общем, этот разговор планировался как ностальгия перед завтрашним матчем БАТЭ — “Неман”. На поверку же он вышел далеко за рамки борьбы на поле, в которой Мардас всегда был неуступчив. Геннадий рассказал об упорной борьбе с онкологией — и жизни без работы на группе инвалидности. О шампанском Солодовникова — и прозвищах от Пудышева. О детективном выкупе БАТЭ его трансфера у симферопольской “Таврии” — и предложении “договорняка”, с которым столкнулся сам… Впрочем, хватит преамбул. Вашему вниманию — большой разговор с откровенным собеседником.

— По предварительному звонку понял, что вы в спортзале, где занимались дети. Тренируете?
— Нет. Приводил младшего восьмилетнего сына на секцию. Сначала отдавал в футбол, однако он не проявил желания. Захотел на дзюдо — пусть пробует.

— В Минске?
— В Сморгони, где теперь живу.

— А старшему сыну сколько?
— Девятнадцать. К футболу тоже особой тяги не имел, но поступил на физкультурное — в университет имени Янки Купалы в Гродно. Там и живет с мамой. А у меня теперь другая семья.

— В 2011 году вы тренировали “Сморгонь”, но позже пропали с радаров.
— До 2015-го работал в структуре “Немана” — с юношами, на “лицензии”. Потом расстался с супругой и в феврале переехал в Сморгонь, на родину второй жены. Опять устроился в клуб. Тогда в городе уже был новый мэр: Гой ушел в Гродно, а здесь думали-гадали, что ждет футбол при новом руководстве. Сразу вопрос чуть ли не ребром стоял: будет ли команда? Затем все вроде решилось, меня взяли начальником отдела развития детско-юношеского футбола. Но через пару месяцев сверху поступило указание сократить некоторые должности, в число которых попала и моя. В начале мая 2015-го оттуда “попросили”.

— И чем занимаетесь?
— Вообще-то в прошлом году я был серьезно болен.

— На пресс-конференции БАТЭ после матча ветеранов с “Миланом” на мой вопрос, почему на поле не вышел Мардас, ответил Анатолий Капский. Из его слов стало ясно, что у вас проблемы со здоровьем…
— Онкология… Это случилось в июне прошлого года. Раньше просто были небольшие симптомы, которым не придавал значения. А тут начал болеть живот. Дней пять не мог сходить в туалет. И — боли. Сначала не резкие, а потом ночью как прихватило… Одну перетерпел, вторую уже нет. Под утро жена говорит: давай в сморгонскую больницу — ничего же не помогает. Там меня промурыжили почти сутки: врачи у нас, конечно… Просто повезло, что на дежурство пришел опытный хирург Чепёлкин — лет под 65. Если бы не он, не знаю, что произошло бы: если честно, я мог пойти на все что угодно… Он меня осмотрел и стал задавать вопросы. Когда ходил “по-большому”? Дней пять назад? И газы не отходят? Давай на клизму! Мучили меня, мучили — никакого толку. Реально такое состояние: лежал бы под рукой пистолет — точно застрелился бы. В итоге Чепёлкин сказал: все, подписывай бумаги, что согласен на операцию…
Диагноз: рак сигмовидной кишки. Часть ее вырезали, а другую часть вывели наружу — сразу зашивать нельзя. Вот полгода и ходил со специальным мешочком. Очень тяжелое время. Если бы не ребята из тренерского штаба основы и дубля БАТЭ, не начальник команды Свирский… С Сашей Лисовским вместе играли и работали в Сморгони после Борисова — через него мне и помогали. Вы даже не представляете, как дорога была эта помощь! Остался без работы, никаких больничных нет… А когда выяснилось, что все более или менее нормализовалось, ребята вышли на Боровляны: ездил туда на повторную операцию — уже зашивать живот.

— А сколько пробыли в больнице в Сморгони?
— Там долго не держали. После операции — три дня в реанимации. А в общей сложности пролежал недели две. Все случилось 16 июня — только за пару дней до этого справил небольшой 45-летний юбилей. Хотя какое там “справил”…

— Что следовало делать потом?
— Химиотерапию. Все решалось через Боровляны, где тоже попал к хорошему врачу. А на процедуры ездил в Гродно. Назначили очень хороший препарат: есть таблетки — есть уколы, которые эффективнее. Вводятся внутривенно. На койке двое суток не вставая — лекарство капали медленно. Лежал там в реанимации с другими людьми — насмотрелся… Хотя уже и до этого всего насмотрелся. Конечно, последствия химиотерапии есть — не все так гладко. Но общее состояние нормальное: более или менее очухался.

— Такое сложнее перенести физически или морально?
— Больше морально. А физически это можно вытерпеть, хотя тоже очень непросто. Словно заново начинал ходить, тем более все очень долго заживало. Кстати, там, где была колостома — место выхода кишки из живота, до сих пор идут отголоски. Встаешь с постели, чуть движение в сторону — и боль. Не резкая — так, притупленная…
Вообще после завершения карьеры я немножко поправился. А все это же, естественно, вес сбавляет… “Десятку” сбросил — до 85 килограммов. С одной стороны, думал: хоть это хорошо! Потом, когда снова нормально начал питаться, потихонечку стал набирать. Давненько не взвешивался. Но, судя по тому, в какую одежду не влезаю, — опять 95! Хотел вот пресс покачать. Но, бывает, чуть сможешь, а дальше дает о себе знать колостома… Обращался к хирургам. Они сказали, что вроде все нормально: по идее так и должно быть. Может, еще нужно время. Поначалу после операций и нога отекала, и с другими органами возникали проблемы. А сразу после химиотерапии немели голеностопы и пальцы рук. Сейчас пальцы более или менее, а ноги беспокоят, хотя принимаю все необходимые препараты. Это у кого как проходит: через полгода, год, а то и через три.

— Заняты исключительно восстановлением здоровья?
— В августе прошлого года дали нерабочую группу инвалидности. Хоть какая-то копейка. Но, по большому счету, это ничто. А после повторной операции, которую делали 7 декабря, восстановился намного быстрее. В прошлом месяце уже дали рабочую группу. И если не возникнет рецидивов, через год ее снимут вообще. По самочувствию уже весной был готов к работе. Но найти ее тяжело. А с нерабочей группой — и подавно.

— В футбол хочется вернуться?
— Конечно. Как же без него? В первое время, когда все случилось, много не ходил — так, чуть-чуть… В основном лежал. Что делать? Только телевизор и спасал. Говорил Саше Лисовскому: уже все передачи знаю наизусть — что, где и когда будет. А уж футбол — в первую очередь.

— Кем бы себя в нем видели? Детским тренером?
— Пожалуй. Опыт есть. Позвали в Гродно на “лицензию” еще при Дмитранице. Немного волновался, ведь никогда не работал с юношами. Но мне сказали: ничего страшного — разберешься. И в принципе за пару месяцев вник в специфику. Вот если, допустим, малышей дадут, то с ними будет сложнее. А с 14-16-летними справлюсь без проблем — все-таки два с половиной года проработал с ними в Гродно.

— Как теперь проводите время?
— Сморгонь — город маленький. Только футбол и спасает — по телевизору и на стадионе. Хотя посещаемость низкая, как везде в первой лиге, да и не только в ней. Но для меня — особенно когда начал немного двигаться — увидеть футбол живьем было настоящей отдушиной.

— Не сомневаюсь, вы прекрасно помните матч в Гродно в серебряном для “Немана” и золотом для БАТЭ 2002 году, когда на стадион пришло 15 тысяч. А теперь для абсолютного большинства клубов полторы тысячи за счастье. Что изменилось?
— Мне кажется, основная причина в том, что при нашей экономической ситуации у людей очень много серьезных проблем. Им не до зрелищ и развлечений. Я через это прошел. Понимаю, что такое быть вообще не у дел. И без копейки — когда приходится думать, за что купить покушать…
Трудной стала жизнь, особенно в небольших городах. Не знаю, может, в Минске иначе? Хотя и там, насколько понимаю, люди не жируют. И на футбол не ходят. И не ходили особо, когда сам играл. С другой стороны, есть еще один немаловажный фактор — уровень немного не тот, что раньше. Высшую лигу последние два года смотрел только по телевизору, поэтому не вправе детально о ней судить. А вот первую видел вживую. Допустим, приезжает в Сморгонь команда, которая идет вверху таблицы — и люди не могут сделать две точные передачи… Как так? Мне это непонятно. Еще печально, что у нас не видно молодежи. Смотрите: наше поколение закончило, но есть немало ребят, которым за 35, а они в высшей лиге — и далеко не на последних ролях. Раньше это был потолок, до которого добирались единицы! А сейчас почему играют? Уровень конкуренции слабенький — молодежь не поджимает… Навскидку не припомню ни одного действительно яркого молодого игрока за последнее время. Кого назвать? Все говорили: Савицкий-Савицкий… И что Савицкий? Пока ему раздали больше авансов. Не спорю, добротный футболист. Но поехал в “Ягеллонию” — не заиграл… Этот парень еще может выстрелить, но получится ли у него, не знаю. А кто еще? Пожалуй, Корзун. Но это же единицы… Слышал, в Солигорске есть талантливый парень Лисакович. Хотя в игре его пока не видел.

— Вы воспитанник минского “Динамо”. С первым тренером Боговиком контактируете?
— Собирались в октябре 2012 года с ребятами, заканчивавшими динамовскую школу, — у Анатолия Ивановича был 65-летний юбилей. Столько лет не виделись с нашим выпуском 1970 года рождения! Поехали в Раубичи: поиграли в футбол, сходили в баньку, посидели, по пятьдесят граммов… Человек двенадцать.

— Кроме вас, кто еще из знакомых нам фамилий?
— Вы вряд ли кого-то вспомните. Дима Крук, Паша Барадун…

— Честно говоря, не знаю.
— Из той нашей команды в высшей лиге более или менее поиграл я один.

— Когда последний раз были в столице?
— Недавно выбрался в гости к мамке — и говорил ей: такое чувство, словно в мегаполис попал! Хотя в последнее время тянет к более спокойным местам для жизни.

— Следили за сложной финансовой ситуацией в “Немане”?
— Когда все началось, я еще был в Гродно. Долги эти непонятные… Страдали не только футболисты — тренеры тоже. В том числе и лицензионных возрастов, которые при клубе. Иногда созваниваюсь с ребятами, что по- прежнему работают в школе. Так они говорят, по тем же командировочным с 2013 года не рассчитались. Ну а кто уже рассчитается? Тогда был один директор, потом другой, теперь третий — и это не его проблемы…
А в 2013-м пришлось трудно. Мы в спортивной школе услышали, что бюджет клуба обрежут — грубо говоря, зарплата футболистов будет десять миллионов. При том что до этого они получали хорошие деньги — от двух до трех тысяч долларов. Даже немножко смеялся: кто сюда поедет? Но в итоге получилось, что теперь в высшей лиге играют и за такие суммы. Ясно, для футболиста это немного. Хотя, если порассуждать, в прежние времена — где-то во второй половине прошлого десятилетия — у нас так подняли планку… Люди получали просто сумасшедшие деньги! А у нас — вспоминаю свое время — не было средних зарплат больше тысячи долларов.

— В “Немане”?
— Да. И в БАТЭ у меня было 700 или 800… А потом, когда увидел в прессе цифры совершенно иного порядка в высшей лиге, появившиеся в последующие годы, испытал легкий шок. Такие условия можно создавать единицам. Но когда основная масса начала выбирать, кто больше даст — пошла денежная гонка, чтобы получить нормального футболиста в команду. Это тоже сыграло роль: раньше тратили очень много, теперь тратить особо нечего.

— Знаете историю про тренера молодежной футбольной команды из Гродно, в 2009 году пытавшегося провезти в Польшу сигареты в футбольных мячах?
— Что-то слышал… Вроде тренеры из детско-юношеской школы начудили. Благо она сама не пострадала из-за того, что мячи забрали: были очень старыми, списанными и непригодными для футбола — ребята все равно ими уже не тренировались бы.

— Из “Немана” зари суверенитета, собравшем цвет гродненского футбола, с кем-то держите связь?
— Сейчас нет. Но, например, знал, что Мазурчик давно уехал в США. Строительством там занимается. И Короза к нему подался. Я удивился: он же еще в 2015 году в женской “Ниве-Белкард” работал. Елки-палки, Серега тоже в США?! Правда, потом вспомнил о Мазурчике и понял: это Юра свое дело сделал.

— В “Немане” начала 90-х были сплошь колоритные парни. Каким словом тот коллектив охарактеризовать? Веселый, разбитной, заводной?
— Лучше так: команда с характером. Никогда в жизни друг друга не предали — имею в виду вот эту грязь с договорными матчами, которая выплывает сейчас. С такими партнерами всегда можно было спокойно выходить на поле. Да, что-то могло не получаться, но мы играли с первой до последней минуты — как бы ни складывалась ситуация.

— У Игоря Ковалевича получится привить такой же характер нынешнему “Неману”?
— Благодаря ему так и есть. Да, немножко изменил состав, но не настолько же сильно его укрепил. Значит, что-то переломил психологически.

— Услышал в вашем голосе резкие нотки во время упоминания о “договорняках”. Есть что добавить?
— А что здесь комментировать? Это недопустимо! Хотя, чего скрывать, и во время моей карьеры были подобные предложения.

— Конкретно вам?
— Целой группе игроков. Нам говорили: так и так, приходили люди, можно что-то решить…

— В Борисове?
— В БАТЭ такого и быть не могло — никогда.

— В Гродно?
— Однажды — в 2005 году. Как раз вернулся в “Неман” из Борисова — тогда не был капитаном. А шло все от одного легионера. Он подкатил к “старичкам” — дескать, надо поговорить. Собрались мы и спрашиваем: ну? Он: есть возможность заработать… Естественно, сказали “нет”: пресекли все на корню — и нездоровые разговоры сразу закончились. Такие игры — предательство футбола: никогда в них не участвовал.

— Как поступить с фигурантами дела о “договорняке” из “Ислочи” и самим клубом?
— Мое мнение: люди, которые к этому непосредственно причастны, однозначно должны понести наказание. Единственный вопрос, на какой срок? Во всяком случае не на короткий. А клуб…
Если в семье не без урода, то почему от этого должна страдать вся “Ислочь”? Читал в интервью Жуковского, как она создавалась — от низов, областных и региональных соревнований, дошла до высшей лиги. Что, взять и похерить все из-за каких-то уродов? Мне кажется, клуб не надо наказывать. Ну, может, применить какие-то санкции, но не опускать во вторую лигу.

— В вашей карьере была детективная история — трансфер в БАТЭ из “Таврии” в 2000 году.
— О-о-о… Тогда в Симферополь пришел небезызвестный Владимир Мунтян. Буквально за месяц до чемпионата заявил, что не видит меня игроком основного состава. Я говорю: а если уеду? В ответ: решай с руководством. Пошел к клубному шефу: отпустите? А это было сложно: у всех забирали паспорта — так просто никто не мог взять и уехать! Благо президент клуба сказал: ладно, ищи команду. За сколько тебя брал, за столько и отдам — пять “штук”. Ну, думаю, хорошо. Благо бесплатные двухнедельные сборы, которые “Таврия” организовала в Алуште “Неману” за мой переход, в цену не включил…
Вернулся в Беларусь. А покойный Александр Михайлович Шигидин, который работал в могилевском футболе — и в луганской “Заре”, куда устраивал меня с Сергеем Мирошкиным в 1991 году, — говорит: в БАТЭ даже не думай, там курс на омоложение! Лучше подожди — есть варианты в первой лиге России… Ждал я, ждал в Гродно — ничего. А чемпионат на носу. Пошел к Солодовникову: Сергей Витальич, так и так… Он мне: сколько стоишь? Пятерку? У нас такая ситуация — приобрели Мирошкина и Давыдова. А в общем 25 тысяч выделили на селекцию — мы их уже потратили, сейчас нет ни копейки. Думаю, в паузе между кругами все решим.

— И что вы делали?
— Тренировался с ними, а играл на первенстве Гродненской области. Так форму и поддерживал: после матча в озере спокойненько окунулся, и все дела… А первый круг уже идет. И тут смотрю, БАТЭ дозаявил Олега Короля. Подхожу к Витальичу с вопросом: а почему меня нельзя? Оказывается, борисовчанам можно это делать раньше, поскольку они в еврокубках… И вот ведь как судьба распорядилась: буквально через пару дней звонит Юрий Пунтус, под началом которого брал еще золото чемпионата БССР в минском “Спутнике” в 1990 году. Иосифович сразу взял быка за рога: что у тебя с Симферополем? Ясно. Завтра играем с брестским “Динамо” — приезжай, поговорим.
Вечером пришел на тренировку к Солодовникову — обо всем сказал, чтобы не возникло никаких “непоняток”. Машины у меня не было: собрался автобусом до Минска, а там электричкой до Борисова. Но перед этим опять решил позвонить Шигидину с минского телефона-автомата — мобильных тогда даже не видел. Михалыч опять давай отговаривать: куда ты?! Там и денег особо нет, и омоложение… Но я подумал: елки-палки, до Минска доехал, а до Борисова нет? Успел ко второму тайму — БАТЭ выиграл 1:0. Стою, тусуюсь. И вот подходит Анатолий Капский. Привет-привет… Заводит меня в раздевалку и говорит: ребята, этот человек теперь у нас — то есть представляет меня команде. Я просто в шоке! Потом, конечно, все узнал. Грубо говоря, пока добирался из Гродно до Минска, помощник Пунтуса Игорь Криушенко слетал в Симферополь, заплатил и забрал трансфер. То есть мои проблемы, которые в Гродно стояли на паузе не один месяц, они решили за сутки! А было это как раз перед первой игрой за БАТЭ — в Кубке Беларуси к калинковичской “Вертикали” надо было ехать уже на следующий день. Сели, немного побеседовали с Капским и Пунтусом. Они говорят: что тебе надо забрать в Гродно? Вещи? Дали водителя с машиной — поезжай…

— В БАТЭ сразу получили прозвище от Юрия Пудышева?
— Он по этой части просто мастер! Назвал меня Молоденький Чак Норрис — не знаю почему.

— Из-за внешнего сходства?
— Может быть. А ребята называли меня Старший Товарищ.

— Кого Пудышев еще наградил интересными “никами”?
— Мне запомнились прозвища Молоша. Тогда Роберто Карлос блистал, а Дима хоть молодой был, но тоже с сумасшедшим ударом с левой. Когда хорошо играл, был у Алексеича Роберто Карлосом из мадридского “Реала”. А когда плохо — Карлосом Альберто из бразильского сериала.

— Веселых случаев хватает в любой футбольной команде…
— Эх, ладно — Женю Лошанкова чуток “подтравлю”! Как-то Пунтус пришел на тренировку очень злым и говорит: “Слушай, Женька, я вообще не понял: что ты вечерами делаешь?” “А что такое, Юрий Иосифович?” “Да идешь по улице и даже не видишь, что я на машине еду! И что вижу? Вжика — с сигаретой и бутылкой пива!” Женька немного подумал и признался: “Иосифович, не спорю, сигарета моя. А пиво — нет: друг дал подержать”…

— Говорят, вас разве что на играх и тренировках можно было увидеть без сигареты.
— Ну да, курил — и до сих пор не могу избавиться от этой привычки. Когда первый раз лежал в больнице, две недели обходился без сигарет — не до этого было… Потом опять затянуло. Как закурил после армии лет в 19, так и все. Кстати, в “учебке” был в Печах — правда, с перерывами. Вызывали на первенство Вооруженных Сил: тогда в чемпионате БССР снова СКИФ организовали. А обещали, что создадут команду на базе СКА — вроде Анатолий Байдачный хотел ее сделать, чтобы мы там одновременно служили и играли… А у нас хороший возраст был: Саша Лухвич, Дима Троско — в одно время в армию попали…
Первый месяц в “учебке” вообще с ума сходил. Сержанты просто издевались — могли придраться к чему угодно. И все шло от недосыпа. Когда месяц спишь по три-четыре часа — а больше “пастухи” не давали, все становится безразлично. Организм не слушается, ты не понимаешь, где находишься — просто включается “тормоз”… Когда вышел из части после первого месяца и увидел людей в “гражданке”, реально думал: какое счастье просто спокойно жить на свете! А еще в Печах узнал, что такое настоящая жажда. Выгнали нас с утра на полигон — копать до обеда. Жара под тридцать. И шли туда прилично, и копали шесть часов, почти не переставая. Когда вернулись, рота забежала в “умывальники” — такое чувство, ведро из-под крана выпил. Такой вот у меня был 1988 год.

— EURO с серебром сборной СССР пропустили?
— Практически. Видел лишь пару матчей, в том числе финальный с голландцами, когда проиграли 0:2. Но там ван Бастен сотворил что-то фантастическое!

— Сейчас Печи ассоциируются с “Борисов-Ареной”. Впервые побывали на ней 1 июля — на матче с ветеранами “Милана”?
— Нет, во второй раз. Был на открытии, когда “Неман” с “Шахтером” играл в финале Кубка.

— Вспоминали, как БАТЭ соперничал с миланцами в 2001 году — в Кубке УЕФА?
— Конечно! Для меня это самые знаковые матчи в еврокубках. С такими грандами больше не встречался — только от упоминания фамилий мурашки по коже бегали… Мальдини был кумиром, а еще нравился Альбертини. Я и не скрывал, что очень хотел поменяться с ними майками.

— Удалось?
— Нет. Поменялся с Хави Морено. А все майки миланцы — как оказалось, для них это не оригинально — принесли в раздевалку. “Мальдини” оказался у Концевого. Но ребята — тот же Федорович — сказали: Тема, ты парень молодой. Отдай “Мальдини” Мардасу, а у него возьми “Хельвега”.

— В группе Лиги чемпионов вы не сыграли, на “Борисов-Арене” — тоже. Рано родились?
— Наверное… Одно дело сидеть на таких матчах на трибуне, и совсем другое — быть их непосредственным участником, да еще на таком стадионе! Когда приехали на матч ветеранов, Леша Бага сказал: пошли, Геша, — посмотришь на все изнутри. И когда ступил на бровку, посидел на скамейке запасных — испытал совсем другие ощущения! Хотел выйти на поле, но перестарался на тренировках — ногу дернул. Ну, в разминке поучаствовал: просто обалденная атмосфера! Полный стадион — уже давно забыл про эти чувства… Как же приятно было!

— Борисовский болельщик в этом смысле вообще уникален.
— Да. Вспоминаю, как сам попал в БАТЭ. Играли на городском стадионе, но и там сразу поразился атмосфере. В Симферополе подобной не было — хотя порой и по “десятке” собиралось. А здесь болельщики подходят пообщаться, желают удачи, просят фото и автографы — красота!

— У нас много клубов с давними традициями. Тот же “Неман” — старожил высшей лиги. Но не только он, а даже минское “Динамо” не добилось таких успехов в суверенной истории, как БАТЭ. Не задумывались, почему?
— Задумывался… Приведу пример из ранней истории клуба, когда его толком не знал. 1998 год — первый для команды в высшей лиге. Она приезжает к нам в Гродно. И знаете, что бросилось в глаза? Сидят люди на костылях — и в костюмах БАТЭ. После матча узнаю, что у них традиция: футболисты, которые больны или пропускают игру из-за карточек, все равно едут болеть за команду… Смотрю, в последнее время некоторые стали посмеиваться с понятия “БАТЭ — это семья”. Ну, пусть поймут хотя бы по такой истории, что борисовское единство — не пустой звук. Эти традиции сохраняют Ермакович, Лисовский, Бага, Федорович… И, естественно, большая доля успехов — Капский. Это даже не обсуждается. А в минском “Динамо” и в том же Гродно не хватает такого человека, как Анатолий Анатольевич.

— Вылет БАТЭ из еврокубков не считаете трагедией?
— Уверен, все будет хорошо — в следующем году БАТЭ вернет свои позиции на международной арене. Да и посмотрите: через три тура команда может стать чемпионом! Когда такое было?

— Вы говорите про большой отрыв БАТЭ на внутреннем уровне — следовательно, про отсутствие должной конкуренции. Однако сама команда считает это далеко не определяющим фактором того, что она осталась без евроосени…
— Может, ребята и правы. Ну, не возросла она со стороны “Динамо” и “Шахтера”. Но внутренняя конкуренция в БАТЭ разве слабая? Каждый хочет доказать, что именно он достоин играть. А то, что не вышли в группу, конечно, досадно. Что ж, пусть этот период будет для борисовчан “перезагрузочным”.

— За кого намерены болеть в матче БАТЭ — “Неман”?
— Это две команды, давшие мне жизнь в футболе. Как нейтральному болельщику хочется увидеть живую и веселую игру — необязательно с обилием голов.

— Из прежних взаимоотношений клубов сразу вспоминается золотой матч в 2002 году?
— О да! Тем более получил хорошенько: даже фото остались с пластырем под глазом. В первом тайме верховая борьба с Олегом Радушко, а он же поменьше чуть-чуть… Выпрыгиваем на мяч — и чувствую: бум! Кровь, боль — первая мысль, что нос сломан. Но, как оказалось, просто рассечение под глазом. Хотя доигрывал с плоховатым обзором: полглаза видит, полглаза нет…
Кстати, не менее важным в том сезоне для БАТЭ был матч в Гродно, о котором мы вспоминали — при 15 тысячах болельщиков. Победили 1:0, а забил Концевой, который сейчас в “Немане”. Если бы не выиграли, не было бы и “золотого” поединка… Впрочем, “Неман” сам виноват, что растерял на финише семиочковый отрыв за четыре тура.

— Чемпионство праздновали весело?
— Кто как: мне сразу все это надо ехать зашивать… Вадик Скрипченко говорит: ну, и что ты будешь делать? Отвез к Тадеушу Переходу — по-моему, он тогда в минском “Динамо” работал. А у нас после игры свадьба у Виталика Рогожкина… Но я уже не поехал: пока туда-сюда, пока щеку зашивал — часа два прошло. А потом не хотел бросать друзей, пришедших на “Трактор” поддержать меня в снежную и морозную погоду. Нормально посидели. И на свадьбе, как потом ребята рассказали, гуляли очень весело!

— То есть во “внеурочное” время могли нарушить режим?
— Конечно. Но по ходу сезона — нет. После баньки выпить бокал пива — это да. Однако крепких напитков в рационе никогда не было. А в отпуске собирались: все мы живые люди… И Гродно здесь ничем не отличалось. Вспоминаю сплоченный коллектив, в который пришел в 1992-м. Могли посидеть, но без фанатизма. А Солодовников любил шампанское. Витальич совсем немножко выпивал и начинал со всеми разговаривать. Он и так поговорить любит, а уж тогда — на любые темы!

— В БАТЭ главный специалист “по шампусику” известен.
— Пудышев вообще мечтал ванную из шампанского налить. Из пива, говорил, делал — теперь надо и в “шампузи” искупаться. Вот не знаю, осуществил ли?

— Вы играли с Гончаренко, Ермаковичем, Скрипченко. Могли предположить, что они добьются серьезных успехов на тренерском поприще?
— Видел, что они рассудительные ребята — особенно Витя Гончаренко. По нему сразу скажу: не удивлен. По Саше Ермаковичу если и удивлен, то лишь отчасти. А вот по Вадиму Скрипченко для меня все довольно неожиданно. Футболистом он был не прочь побалагурить, а сейчас поменялся — стал гораздо серьезнее. Хотя все трое постоянно анализировали матчи, обсуждали определенные моменты: может, здесь нужно было сыграть не так, а иначе?

— Ермаковича называли Сэм.
— Не знаю почему. Пудышев придумал — Сэм Брук. Кстати, еще интересный случай, связанный с прозвищами, — когда уже в “Сморгони” был у Кондратьева. У нас тогда и Саша Баранов играл, и Володя Маргулец. Тренируемся как-то в Минске. Подходит Алексеич к своему другу Петровичу — и начинает… “Ну, Жора, ты команду собрал! И Самоделкин у тебя!” “Кто такой Самоделкин?” “Маргулец. Он же на поле как начнет что-то выдумывать — потом не знает, куда этот мяч отдать… И Молоденький Чак Норрис у тебя, и Раш!” А ведь Баранов, когда с усами, — вылитый валлиец из “Ливерпуля”!

— Давно ли с такой шевелюрой?
— Лет с двадцати пяти, как первый раз женился. Супруга сказала: тебе пойдет. Вот и хожу до сих пор… А расстались мы мирно. Так уж вышло, что я полюбил другого человека и был инициатором. Первая жена здесь ни при чем — к ней никаких претензий.

— Со старшим сыном связь поддерживаете?
— Как минимум раз в неделю разговариваем. Интересуюсь его делами, а он спрашивает моего совета, если такой необходим.

— У “Немана” есть шанс на положительный результат в Борисове?
— Он есть у любого. Главное — хотеть и верить.

— На прогноз решитесь?
— Все же выиграет БАТЭ — 1:0.

— И кто отличится?
— Давно не забивал Стасевич — думаю, Игорек и решит исход этого матча.