“Динамо”. Единство и Бурба. На постсоветском пространстве хоккейный клуб сегодня не может быть окупаемым

— Насколько и. о. гендиректора “Динамо” Павел Бурба сейчас и год назад разные люди?
— Есть хорошая фраза: после тридцати лет люди не меняются. Я с ней полностью согласен. Работа в “Динамо” меня вряд ли сильно изменила. Конечно, придя в новую сферу, узнал много нового, познакомился с большим количеством людей. Но сам я не изменился.

— Почему до сих пор не избавились от приставки и. о.?
— Это вопрос к наблюдательному совету. Для меня эта приставка не проблема. Ведь сюда приходил не за должностью или какими-то регалиями, а за интересной работой. И она сегодня у меня имеется.

— Самый счастливый и неудачный дни за время пребывания на посту?
— Для меня работа — не мерило счастья или несчастья. Такие состояния измеряются гораздо более широким диапазоном. Это дети, жена, родители, друзья, дом. Работа, безусловно, тоже влияет. Давайте говорить об удачных или неудачных периодах. Определенно к последней категории отнесу день, когда мы не попали в плей-офф КХЛ в предыдущем сезоне. Я верил до последнего, что справимся с этой задачей, все для этого имелось. Однако не получилось — было тяжело и неприятно.

— А самый удачный день?
— Думаю, он еще впереди.

— Насколько широки ваши полномочия в принятии ключевых кадровых решений? Скажем, при увольнении и назначении главного тренера?
— У нас существует давно выработанная процедура. Согласно ей, решение, которое превышает определенную финансовую планку — кадровое или нет, — должно утверждаться председателем наблюдательного совета. Соответственно если оно выходит за рамки, то я аргументирую его, а председатель либо соглашается с моей позицией, либо нет.
В случае с особо важными событиями, которыми являются назначение или увольнение главного тренера, процедура схожая. Единственная разница — решение принимает не председатель, а наблюдательный совет. Наш устав не предусматривает обязательного соблюдения именно такого формата, но поскольку вопрос для клуба крайне важный, мы выносим его на рассмотрение наблюдательного совета.

— Прежде в “Динамо”, равно как и в большинстве клубов КХЛ, селекционную работу курировал генеральный менеджер. Эта должность второй год вакантна. Считаете ее излишней?
— Именно так. Разделение на главного тренера, который работает с командой, и генерального менеджера, который ее набирает, априори закладывает конфликтную ситуацию. В наших реалиях это приводит к деструктивным последствиям. Поэтому мы проработали межсезонье без генерального менеджера. И работа, которую совместно провели Крэйг Вудкрофт, я, Сергей Опимах и Юрий Кузьменков, оказалась неплохой. По крайней мере на данном этапе. Но цыплят, как говорится, по осени считают. В нашем случае — по весне.

— В интервью сайту клуба вы довольно резко отреагировали на публикации в российских СМИ после расставания с Дмитрием Мильчаковым. Заодно попеняли белорусским на перепечатки без комментариев клуба. Как прокомментируете озвученные в тех публикациях зарплатные цифры?
— Я посетовал, что некий материал, сомнительных свойства и характера, был перепечатан даже без того, чтобы обратиться в клуб за комментариями. Причем это было сделано очень оперативно, чуть ли не час в час. А комментировать его бесполезно, потому что обсуждать там нечего. Обыкновенная инсинуация — приведенные там цифры не имеют ничего общего с реальностью.

— Финансовые подробности в КХЛ вообще раскрываются не- охотно. Давайте хотя бы сравним, насколько увеличился или уменьшился бюджет клуба по сравнению с прошлым сезоном.
— Зарплатный бюджет стал меньше почти на миллион долларов. Эти цифры заложены в план развития клуба, который мы составляем ежегодно. Мы ушли от практики, которая существовала, когда создавались такие планы, а потом делалось что-то другое. В этом году стараемся жестко и четко следовать стратегии развития клуба.
Цифра уменьшилась, но никто не застрахован от травм или ситуаций, когда белорусские хоккеисты, игроки сборной, могут снова оказаться за бортом своих российских или других команд. Поэтому не исключаю, что нам придется тратить больше. Или наоборот — будут расторгаться контракты и сумма уменьшится. Это живой процесс. Например, ушел Ногачев — появились Амброжейчик, Лопачук. Такие перестановки влияют на бюджет.

— В разные годы назывался разный процент окупаемости “Динамо”. Однажды даже всерьез прозвучали намерения сделать его полностью самоокупаемым. Неужели это реально?
— На территории бывшего Советского Союза хоккейный клуб сегодня не может быть окупаемым в принципе. Такие есть, например, в НХЛ. Их основной источник дохода — билеты и телеправа. Средняя стоимость квитка на матч НХЛ — в районе 60 долларов. Телеправа тоже приносят очень серьезные деньги. Однако в силу объективных экономических обстоятельств у нас нет ни того, ни другого.
Да, стремиться к улучшению ситуации нужно. Мы стараемся двигаться в этом направлении — запускаем новые проекты, отлаживаем существующие. Отправляли людей в Канаду, они были в хоккейных, футбольных, бейсбольных клубах, смотрели, как там все устроено. Я изучал опыт топовых швейцарских клубов. Везде основа всего — билеты и телеправа.
Поэтому клуб не может быть окупаемым. А те, кто говорит обратное, лукавят. Ну, или попросту далеки от реалий.

— Получается, идея Максима Субботкина “миллион на тридцать” и другие — утопия?
— На мой взгляд, да.

— Как полагаете, клубный маркетинг вышел на уровень “работает — ничего не трогай”, или вы как руководитель склонны к постоянному повышению планки?
— Мы далеки от совершенства. Да, имеем неплохие наработки, постоянно пробуем что-то новое. Что-то болельщикам нравится, что-то нет, но мы не стоим на месте. Кстати, буквально перед интервью мы с начальником отдела торговли Артемом Васильевым дискутировали на тему того, как должна выглядеть наша следующая домашняя серия. Посмотрим, что получится…

— Вас задели недавние слова Андрея Гусова об эффективности динамовского проекта для государства?
— К счастью, сегодня у нас довольно широкое поле для плюрализма мнений. Интернет дает возможность всем быстро и оперативно высказываться. Господин Гусов — уважаемый хоккейный специалист, который в том числе поработал и в нашем клубе. Наверное, давая такую характеристику, он для себя отметил, что количество белорусских игроков в клубе во время его работы в “Динамо” и сейчас принципиально разнится. На данном этапе у нас формула 5+1 — всего шесть иностранных хоккеистов. Вряд ли это можно сравнить с тем, что происходило в клубе пять-семь лет назад.
Считаю, мы выполняем свои обязанности по предоставлению рабочих мест белорусским хоккеистам. Даем возможность попробовать себя на высоком уровне молодым игрокам — Лопачуку, Амброжейчику, Знахаренко, Устиненко, Хенкелю. Ребята получают практику в КХЛ, причем они выходят на лед в ключевые моменты игры. Когда еще такое было? Они доказывают, что в состоянии давать результат.
Мнение Гусова мы уважаем, как и позицию любого другого специалиста. Но я сторонник того, чтобы люди не просто высказывали мнение, но и вносили конструктивные предложения. Так будет гораздо эффективнее.

— Семьдесят процентов динамовцев в сборной — статистический факт. Равно как и то, что команда — самая популярная в стране. Но ведь это скорее следствие эксклюзивного КХЛовского статуса клуба, на месте которого мог быть и другой, а не прямое доказательство эффективности его работы…
— Мог быть, а мог и не быть. Это все рассуждения. Факт — на этом месте сегодня находится “Динамо”. Девять лет в бренд “зубра” вкладываются большие средства. Он нравится зрителям, он признан. А теперь все это забросить? Но будет ли это разумным использованием вложенного капитала? Примут ли это болельщики?

— Насколько вы стараетесь быть включенным или, напротив, дистанцированным от спортивных дел команды? Скажем, появлялось ли у вас желание вмешаться в разногласия между Крэйгом Вудкрофтом и Ником Бэйленом?
— Я знаю, что происходит в команде. Ежедневно общаюсь с главным тренером, его штабом, капитаном, другими игроками. Именно поэтому могу сказать, что между Вудкрофтом и Бэйленом не было никакого конфликта. Это нормальный рабочий процесс, когда в составе играют те, кто лучше готов и хорошо выполняет тренерскую установку. Вот и все.

— Как оцените старт команды в сезоне?
— Только положительно. А как еще, если по отношению к предыдущему сезону мы набрали за такое же количество матчей в два раза больше очков? Однако радуют не только баллы, но и игра, которую показываем. А еще больше то, как команда реагирует на сложившиеся обстоятельства. В поединке с “Ладой”, например, у нас не хватало нападающих — вышел Знахаренко и отработал на пять с плюсом. Игроки понимают тренера.

— Тем интереснее вспомнить ваши слова в начале сезона: “Система игры, которую прививает Вудкрофт, является новой и непривычной для многих хоккеистов “Динамо”. Необходимо время, чтобы она заработала”. За счет чего сумели эту непривычную модель быстро адаптировать?
— Система работает, но не без изъянов. Вы же видите количество ошибок в обороне, при выходах “два в один” и “один в ноль”. Пока нам очень помогает Бен Скривенс, совершающий героические сэйвы. Модель далеко не отлажена. Тем не менее то, как игроки слушают тренера, реагируют, работают, мне нравится. Из общения с ними понимаю, что система им близка.

— В июне, анализируя выступление клуба, вы сказали: “Тренерский штаб с начала сезона не был командой единомышленников. При этом у нас не было и нет претензий ни к одному из тренеров индивидуально — все старались выполнять свои функции максимально профессионально. Мы постараемся избежать подобных проблем в наступающем сезоне”. Удалось?
— Да, этой проблемы смогли избежать. За счет того, что тренерский штаб комплектовался с учетом пожеланий главного тренера. То есть у нас не было такого, что мы назначили главного тренера, а потом сказали ему, кто будет в помощниках. Все кандидатуры работающих в штате специалистов предлагал Крэйг. То, что у него штаб единомышленников, — неоспоримо.

— Один из моих коллег недавно подметил: “Стартовали так хорошо, что даже подозрительно”. В смысле — хватит ли так команды надолго?
— Постучим по дереву. Опасения есть всегда, не бывает ситуаций, когда все гладко. Не сомневаюсь, что в этом сезоне нас ожидают и взлеты, и падения. Однако предпосылки к тому, что все будет хорошо, имеются.

— Как часто надеетесь видеть аншлаги на “Минск-Арене”? Что клуб, помимо собственно игры, намерен предпринять в этом направлении?
— Хотелось бы собирать аншлаги на каждой игре. Можете посмотреть на наполненность событиями во время матча — она серьезно изменилась. У нас появилось “Динамо-ТВ-шоу”, иной стала работа группы поддержки, происходит много нового в фойе вокруг арены. Наши маркетологи стараются делать все, чтобы посещение арены для болельщика было интересным. Получается или нет — судить им. Мы открыты для любых комментариев и пожеланий с их стороны. Все, что пишется на форумах, просматриваем, анализируем.

— Так вы удовлетворены посещаемостью?
— Опять же нет предела совершенству. Я знаю цифру, которая меня полностью удовлетворит, — 15086 на каждой игре. В то же время, понимая текущую экономическую ситуацию, цифры, которые мы имеем, а также лидерство в лиге не могут не радовать.

— “Мы находимся в преддверии, не побоюсь этих слов, контрольной отсечки для всего белорусского хоккея” — также выдержка из вашего недавнего интервью накануне старта олимпийской квалификации. На отсечке случилась осечка, причем именно с составом, более чем наполовину укомплектованном динамовцами. Накладывает ли это на клуб дополнительную ответственность в сезоне-2016/17?
— Нет. Мы делали и будем делать все, что необходимо для развития и поддержки сборной. То есть то, что согласовали с федерацией и о чем в свое время доложили главе государства. А сделать больше без потери качества игры команды будет сложно.
Вот вы говорите “осечка”. А что сказали бы, если бы Джефф Платт за несколько минут до конца игры забросил ту шайбу? Спросили бы меня, как удалось выстроить столь эффективную систему? Результат, несомненно, важен, но к его оценке надо подходить взвешенно. Недавно читал интервью Игоря Анатольевича Рачковского, где он сказал, что в отношениях между федерацией и “Динамо” сегодня нет недосказанности, что мы работаем вместе. Это очень важно. Наша миссия — быть базовым клубом для сборной. И те позиции, которые отводятся белорусским игрокам в минском “Динамо”, — такого никогда не было. Кажется, мы двигаемся в правильном направлении. И все только начинается.

— Снова ваши слова: “Турниры выигрываются только душой. Лишь тот, у кого есть “зубр” в сердце, кто бьется за флаг, способен побеждать”. Что это значит — “зубр” в сердце?
— А вы спросите у Матерухина, который с рассечением выходит и забивает. Или у Павловича — из носа льется кровь, подозрение на перелом, а он рвется на площадку. У Ковыршина, который ложится под шайбу, выручает команду и отправляется на больничную койку. Хочу верить, они не из-за зарплаты это делают. А потому, что это их клуб. Это и есть “зубр”, за которого они бьются.
Если нет желания сражаться за что-то большее, чем за зарплату, то в какой-то момент люди опускают руки. А я каждый день вижу, что в нашей команде все иначе. Возможно, этого не хватало раньше. Сегодня “зубр” — символ команды, и игроки за него выкладываются.