Татьяна Кошелева. Гончаров звал в сборную Беларуси

Но российская доигровщица еще не покорила Лигу чемпионов, в квалификации которой ее турецкий “Эджзаджибаши” на этой неделе встречается с “Минчанкой”. Упустить такую возможность мы никак не могли.

— Татьяна, давно были в родном Минске?
— Очень! Так сразу даже и не вспомнить, когда именно. Лет восемь назад, наверное. Мы с мамой сюда специально приезжали бабушку навестить. Она живет в Светлогорском районе в городском поселке Паричи. Дядя, двоюродные братья — в Бобруйске. В Гомеле есть родственники. В Беларуси вся родня по маминой линии.
А тогда заодно по столице погуляли. Очень хотелось посмотреть на город. Я ведь здесь толком не была и его совсем не помню. В Минске только родилась, но вскоре мы перебрались в Польшу, потом — в Уссурийск. Когда мне исполнилось пять лет, обосновались в Туле. У меня папа — военный, вот и мотались туда-сюда. Сейчас, когда ехали из аэропорта в гостиницу, глаз от окна оторвать не могла.

— Какой город напоминает Минск?
— Очень похож на Москву и Питер — зданиями, архитектурой.

— Знакомые в нашем волейболе у вас есть?
— Конечно. Мы еще в юниорской сборной играли с белорусками — тоже девчатами 88-го года рождения. Достаточно близко с ними общались. Тренер той команды Виктор Гончаров, который сейчас возглавляет “Минчанку”, все приговаривал: “Таня, ты же в Минске родилась. Тебе надо гражданство менять. Пора на родину возвращаться”. Мы его уже тогда Якубовичем стали в шутку называть — за сходство с ведущим “Поле чудес”. В прошлом сезоне, когда Виктор Федорович “Енисей” тренировал, пересекались в чемпионате России. А теперь — в Лиге чемпионов. Всегда здороваемся, общаемся и рады друг друга видеть.
Оксану Ковальчук, которая сейчас в “Минчанке”, знаю — в Казани с ней разминулись. Женю Загорец помню — в “Заречье-Одинцово” вместе год выступали, когда я только в команду пришла. Со Станиславом Саликовым два сезона отработала в краснодарском “Динамо”. Он там второй тренер — правая рука Константина Ушакова. Лену Гендель подругой назвать не могу, но когда встречались в чемпионате России, всегда общались в компаниях — в кафе и ресторанах.

— В “Эджзаджибаши” вы снова пересеклись с Джордан Ларсон, с которой играли в казанском “Динамо”. В России за пять лет американку успели научить языку?
— Нет. Она его вообще не знает. Максимум — десяток слов. Удивительно, конечно. Но у американок всегда так. Потому что, в какую бы страну они ни приехали, там в основном говорят по-английски. И осваивать местный язык им нет нужды. То же самое — наша вторая американка Рэйчел Адамс. Играла по два года в Италии, в Польше — успела выучить минимальный набор фраз.

— Вашего “инглиша” хватает, чтобы понимать наставника Массимо Барболини?
— Сейчас — уже да. Летом взялась за английский. А еще здорово помогает, что все в команде на нем говорят.

— В России вашими одноклубницами не раз были бразильянки. Кто из них труднее всего переносил русские морозы?
— Наша Таиса из “Эджзаджибаши” в Минске впервые снег увидела. Потрогать сразу не получилось, но фотографировала вовсю и домой отправляла. Она же до этого сезона постоянно в Бразилии выступала. А теплолюбивые не только они: турчанки — тоже. Укрываются в шапки и шарфы. Для меня это, наоборот, глоток свежего воздуха, а им холодно. Но вообще спортсмены адаптивны к погодным условиям. Есть цели и задачи, и на тот же мороз внимания мы особо не обращаем. Ушанку надел — и вперед.

— Помните матчи со сборной Беларуси на двух прошлых чемпионатах Европы?
— Да. Мы победили и в Германии, и в Голландии. Но прежде всего была очень рада видеть девчонок. Как и рада тому, что они два раза подряд вышли из группы. Белоруски отлично играли и выкладывались полностью. Когда в прошлом году встречались в плей-офф с Польшей, мы сильно за них болели. Видно, что команда прибавляет.

— В 2015-м в матче за титул вы обыграли Голландию со счетом 3:0. Это самый простой финал в вашей карьере?
— Наверное, да. Соперник не оказал сопротивления, которого мы ждали. Но финал все равно не может быть легким — в нем всегда и эмоции, и накал. Так что тот выдался скорее самым быстрым.

— В чем сила сборной Бразилии?
— Во взаимозаменяемости. Ее игроки довольно разносторонние. Друг друга отлично дополняют. Владеют очень слаженной общей игрой. Атакуют волейболистки всех амплуа — не так, как у нас. Все это трудно сохранить, но бразильянкам удается, за что им большое уважение. Они уже десятилетие на лидирующих позициях. Сейчас их время — было и есть. А еще ни разу не видела, чтобы на что-то жаловались. Работают и полностью отдают себя волейболу.

— После какого матча не могли уснуть до утра?
— Например, на Олимпиаде в Рио — после поражения 0:3 от Сербии в четвертьфинале. Всю ночь вообще не спала. Назавтра улетали домой — отдыхала уже в самолете.

— Сколько времени занимает такая дорога?
— Была в Бразилии и раньше — на матчах Гран-при. В воздухе проводили по тринадцать часов.

— Сербок в Рио привела к невиданному серебру и ваша нынешняя одноклубница Тияна Бошкович. Феноменальный игрок?
— Да. В ней — божий дар, настоящий талант, генетика. И дело не только в мощнейшей подаче. Она обладает необыкновенной физической силой. Не видела ни одного игрока, который бы так атаковал, да еще в девятнадцать лет. Она богом поцелованная.

— В финале прошлого Кубка ЕКВ вашему краснодарскому “Динамо” оказали дикий прием в Стамбуле. Вы написали: “Фанаты турецкой команды вели себя более чем неадекватно. Их слова и жесты показывали всю ненависть по отношению к нам. С трибун на наши головы летел мусор! А самым главным потрясением для меня стал момент, когда главный тренер “Галатасарая” показывал средний палец мне и персоналу нашей команды”.
— Ох… Многое зависит от того, как это воспринимать. Все — в головах людей. Тогда с агрессией болельщиков, нелепым жестом тренера столкнулась впервые. Для меня случившееся стало шоком. Спорт должен нести другие эмоции. Это азарт, спортивная борьба, но никак не подобные оскорбления. Наверное, моя ошибка заключалась в том, что не подумала о возможных последствиях своего обращения на фоне сложных политических отношений между Россией и Турцией. Забыла, что я человек публичный. В такой ситуации следовало выражаться корректнее. Вышло же, что с нашей стороны на этой почве был раздут конфликт. Люди подхватили мои высказывания, вырывали фразы из контекста. А мы еще раньше, в январе, выиграли в Анкаре олимпийскую квалификацию, причем в полуфинале одолели турчанок. Это произошло вскоре после того, как в Сирии сбили наш самолет. Тогда тоже была накаленная обстановка. Но я, наоборот, говорила, что спорт должен объединять и нести дружелюбность.

— В Турции вам часто припоминают ту историю?
— Мы играли с “Галатасараем” товарищеский матч. У соперников — тот же тренер. Ко мне подошла менеджер “Эджзаджибаши”: “Давайте вы обниметесь и помиритесь”. Он поздравил меня с приездом, пожелал удачи. Я ему — тоже.

— Что тогда в Стамбуле летело на площадку?
— Зажигалки, монеты, бумага. Затем в стране ничего подобного не встречала, хотя провела в чемпионате не один матч. Как мне потом объяснили, такие болельщики только у “Галатасарая”. Потому что на его игры приходят футбольные фанаты. На поединках с “Фенербахче” творится какой-то ад. Друг с другом воюют даже семьи. Это культ, но не в положительном смысле.

— Вы наверняка могли перебраться за границу и прежде. Почему сделали это только сейчас?
— Дело не только в условиях контракта. Раньше была просто не готова уехать. Смена чемпионата и страны выводит из зоны комфорта. Это другой менталитет, другой язык, другие правила. А сейчас я в том возрасте и состоянии, когда уже можно сделать такой шаг. К тому же в Турции один из лучших и сильных национальных чемпионатов в мире. Российский ему, к сожалению, уступает. Сейчас, наверное, могла бы получать такие же деньги и дома, но играла бы не на таком уровне. А мне было интересно проявить себя на более высоком. Хотелось выиграть клубный чемпионат мира — мы это сделали. Теперь хочется выиграть Лигу чемпионов. Возможности, игроки, тренеры, условия в “Эджзаджибаши” для этого есть. Так почему не поменять обстановку?

— В прошлом году в Краснодаре вам не платили полгода?
— Десять месяцев. Должны до сих пор.

— Вы объехали всю планету. На Филиппинах, где в октябре выиграли клубный чемпионат мира, чему-то удивлялись?
— Приходилось трудно в тренировочном зале. Он не оснащен кондиционером, и там было очень жарко и влажно, как на улице. Заходили туда, словно в сауну. Утром проводить там по полтора часа — тяжело. А вообще, очень ждала, когда выиграю чемпионат мира среди клубов. Ведь в прошлом году Краснодар уступил в финале моей нынешней команде. Сейчас было ощущение, что я в сборной, поскольку в Маниле собралось много игроков и клубов топ-уровня. Впечатления от победы останутся со мной на всю жизнь.

— Вы признавались, что играете на эмоциях. Откуда постоянно их черпаете?
— Ну, я же не каждый день нахожусь на пике. Пик — это особые ощущения и настрой. Конечно, не каждый соперник вызывает бурю эмоций. Но перед матчами в Лиге чемпионов, в сборной даже заряжаться не надо — они появляются сами собой.

— В Казани вы ходили на хоккей. В Стамбуле выбирались на футбол?
— К сожалению, у нас совсем нет времени. Иногда выдается всего один выходной за две недели. Хочется побыть дома и отдохнуть.

— Появись возможность повернуться время вспять, что бы сделали иначе?
— Не стала бы ничего менять. Благодарю бога за каждый период в жизни. Некоторые из них многому учат.

— А как же поход в загс в джинсах и майке?
— Для меня это не самое главное. Тем более возможность надеть свадебное платье потом все равно выдалась. Российское агентство устроило со мной большое интервью, а заодно и такую фотосессию. Мы с Федей были красивые и нарядные.

— Он ведь у вас тоже волейбольный человек — статистик. Выходит, и дома все разговоры о работе?
— Мне с ним очень комфортно — и в сборной, в которой сейчас будет новый тренерский штаб, и в клубе. Кстати, Федор переехал со мной из Краснодара в Турцию: сейчас он — статистик “Эджзаджибаши”. Мы друг друга довольно хорошо знаем. Он тонко чувствует, когда после матчей устаю или не хочу разговаривать. Если трудно, помогает советами, в том числе и по работе. Это для меня очень ценно и важно. Муж — моя главная опора.