Гребля до победы. Страна не Гондурас. Нас оправдали, но что нам вернули?!

Однолетняя дисквалификация отменена, и белорусы могут хоть сейчас выходить на любой водный канал мира и снимать скальпы с облеченных регалиями Рио-2016 конкурентов.
Расширенную мотивировку решения Лозанна опубликует в течение нескольких дней, однако говорить по счастливому поводу можно уже, а делать это приятнее в компании СМИ. Для них вчерашним утром в НОКе в спешном порядке была организована пресс-конференция. Благо в тренировочный график никаких коррективов вносить не пришлось. Команда под руководством Владимира ШАНТАРОВИЧА как раз отправлялась в столицу, чтобы позаботиться о визах в словацком посольстве.
Главный тренер вошел в зал с улыбкой и поприветствовал за руку сидящих на первых рядах журналистов. Казалось, время и оправдательный вердикт залечили душевные раны наставника, который полгода назад порой не выбирал выражений в адрес ответственных за лишение олимпийских лицензий чиновников из ICF. Но нет: в течение сорока минут эмоции то и дело овладевали Владимиром Владимировичем. У него дрожал голос, а в словах сквозили прежнее негодование и боль о потерянном времени, силах и медалях.
Однажды выдержка изменила и олимпийскому чемпиону Пекина-2008, а ныне депутату Палаты представителей Александру БОГДАНОВИЧУ. Когда зашла речь о монетизации чувств от завоевания медали, которых он в том числе оказался лишен в августе 2016-го, бывший каноист не смог сдержать слезы и стеснительно достал платок. В эти секунды ему и главному тренеру на помощь приходили замминистра спорта Александр ДУБКОВСКИЙ и генеральный секретарь НОКа Анатолий КОТОВ.
А журналисты все это подмечали и фиксировали: в фотообъективы, в телекамеры, в микро- и диктофоны. Чтобы затем представить суть примерно так, как делаем это мы — в наиболее ярких и показательных цитатах на главную тему и сопутствующие…

О СУДЕ
Для понимания уровня аргументации ICF в Лозанне приведу вопрос, который нам задавали на заседании: “Если смешать разрешенный актовегин с запрещенным препаратом, что получится?” Дескать, запрещенная субстанция. А у нас и запрещенного-то ничего не было! Зато это показывает “серьезность” улик. ICF в суде предъявила то же, что и ранее: 16 таблеток милдроната, найденных у Геннадия Галицкого, и остаточные превышения следов вещества в пробах пяти спортсменов, допустимые согласно нормам ВАДА. Плюс у ответчиков имелась информация, будто бы в расположении команды на сборе находилось большое количество всевозможных фармакологических препаратов. Но все они включены в список разрешенных. На протяжении разбирательства нас пугали неопровержимыми уликами, хотя их не было с самого начала. Мы в отличие от ICF говорили правду. Еще: в статье “Le Monde” шла речь о якобы 17 положительных допинг-пробах. На самом деле публикация была неверно переведена. В оригинале утверждалось, что один тест положительный — столько человек насчитать никак не могли. В таком случае даже у дворника надо было кровь брать. (Котов)

Оппоненты 7 ноября крутили старую заезженную пластинку. По скайпу мы прямо на суде связались с изобретателем мельдония: он в пух и прах разбил аргументы ICF. Причем председательствующий задал недоуменный вопрос: “Вы вообще пользуетесь его услугами?” Совершенно ясно, что у этой истории был режиссер. Французское НАДА все инициировало, генеральный прокурор страны давал прокурору Ажена разрешение на обыск!.. Плюс ответчики захотели воспользоваться публикацией газеты “Le Monde”, которая обвиняла нас в применении более тяжелого допинга. Хотя мы уже на второй день после того рейда правоохранительных органов понимали, что НАДА запуталось. Я сразу же обратился к представителям юстиции, кто же будет отвечать. К сожалению, дело потянулось клубком. Нас попросту убрали. Даже на заседании в CAS запугивали! (Шантарович)

О РЕШЕНИИ
Вердикт был долгожданным и вместе с тем вполне ожидаемым, несмотря на скептиков, сомневавшихся в чистоте сборной и нашей способности отстоять ее репутацию. Наконец в истории поставлена точка. Адвокаты, включая специалистов из бюро “Данилевич и Воложинец” и швейцарского юриста Жана-Марка Раймона, проделали блестящую работу. Никакого допинга ребята не употребляли, отстранение было незаконным, и CAS признал его утратившим силу. Задача-максимум заключалась в том, чтобы добиться участия в Олимпиаде. Остается извиниться: победа запоздалая. Да, не завершено расследование по Максиму Петрову. Он находится в статусе временно отстраненного французским НАДА. Рассчитываем, и его вопрос в ближайшем времени благополучно разрешится. Не осталось ни малейших сомнений, что незначительное превышение концентрации милдроната связано с физиологоческими особенностями и недисциплинированностью каноиста, который закончил прием милдроната не в сентябре, а несколькими месяцами позже. (Котов)

Гребцы испытывают двоякие ощущения. С одной стороны, радостно, ведь были скептики, которые утверждали: мол, дыма без огня не бывает. Убедить их в обратном трудно. Ситуация показала, что существует и дым без огня. С другой стороны… Да, нас оправдали, но что вернули? Белорусам не дали выступить на Олимпиаде, а именно с этим расчетом планировалась вся подготовка. Завоевывая медали, мы обеспечиваем себе зарплаты, мотивацию на следующий цикл, чего сейчас у спортсменов нет. Понятно, для многих мы как кость в горле. Тем самым убивается развитие гребли в стране! Естественно, хочется, чтобы руководство ICF понесло наказание, ведь нельзя ломать судьбы людей. Всем недоброжелателям скажу: мы честны перед собой, перед Беларусью, чью честь защитили на международной арене, перед всеми. (Богданович)

Сейчас можем проследить и разобраться, кому нужны были наши лицензии. Почему не стали их отбирать у женщин? Потому что у них весь мир уже отобрался на Олимпиаду. А мужские лицензии нужны были немцам, итальянцам, бразильцам. Это сговор! Видимо, думали, что Беларусь — это Гондурас, все проглотит, промолчит и утрется. Им даже в голову не приходит, как можно добиваться успехов без применения допинга, за счет совершенствования методик. Не понимает даже Григорий Родченков, который удрал в США, как можно стать олимпийским чемпионом без допинга. А мы знаем, что всех раздражало. Теперь можно пофантазировать, кто и сколько на нас заработал. (Шантарович)

О ЗАТРАТАХ
Юридические тяжбы в Швейцарии — дело, разумеется, недешевое. Чистые судебные издержки в данном процессе составили порядка 80 тысяч долларов. (Котов)

Гребля была и остается нашим приоритетным видом, поэтому вложения в нее немаленькие. Прямые затраты только на подготовку национальной команды в течение цикла — примерно 45 миллиардов неденоминированных рублей. Плюс надо учитывать стипендии спортсменам, заработные платы основному штату сборной. Если говорить о тех, кто завоевал путевки и готовился к Олимпиаде, это еще 15 миллиардов. Смета включает учебно-тренировочные сборы, питание, проживание, аренду сооружений, фармакологическую и лекарственную поддержку, услуги персонала: врачей, массажистов, ученых. И здесь даже не говорю о расходах местных бюджетов и затратах на инвентарь, поскольку сложно доказать, что конкретная лодка была приобретена для Олимпиады. (Дубковский)

О САТИСФАКЦИИ
Я принимал участие в процессе от начала до конца. Как юрист координировал работу адвокатов. Видел ответчиков и осознал простую истину: для них самым суровым будет наказание рублем, долларом или евро. Теперь важно грамотно подсчитать сумму, которую можем потребовать. Естественно, трезво оценивая перспективы ее возмещения. Надо отчетливо понимать, на что реально можно претендовать. (Котов)

Для предъявления иска необходимо собрать и представить полную доказательную базу, чтобы не быть голословными, как представители ICF. Моральный ущерб, разумеется, ни в каких денежных знаках не измеришь, хотя готовим и такие претензии. Учтите, что спортсмены также потеряли призовые за награды. Размер их, напомню, составлял 150, 75 и 50 тысяч долларов. Какие же шансы были в Рио у байдарочников и каноистов, думаю, известно. (Дубковский)

Момент, когда ты стоишь на пьедестале с медалью, — мечта всей жизни. Полагаю, каждый спортсмен на Новый год поджигает бумажку и загадывает одно желание — стать чемпионом или призером. Эти эмоции бесценны. Их не купишь. Конечно, хотелось бы, чтобы наказание для ICF было немаленьким. Чтобы люди поняли, что наделали. А то принесут извинения и посчитают их достаточными. Поэтому следует выставить ощутимую сумму. (Богданович)

Не знаю, как можно компенсировать наши моральные и материальные убытки. Не знаю. Каждый из преступников лоббировал свои интересы. Так пусть с ними разберутся вышестоящие организации. (Шантарович)

О ПЕРСПЕКТИВАХ
Для начала ожидаем полной версии решения суда с доскональной мотивировкой. Надо представлять, какие из наших доводов были приняты во внимание, а какие — нет. Затем будем собирать международную команду адвокатов, чтобы положить на стол расходы, понесенные Минспорта, и оценить шансы на возмещение морального ущерба. Естественно, потребуется детальная консультация по этой практике. Потом же подготовим второй иск к ICF в швейцарский суд. (Котов)

На протяжении процесса Минспорта придерживалось однозначной позиции: вне зависимости от решения CAS ни за что не бросим команду. В любом случае были бы предусмотрены конкретные планы подготовки и меры финансовой поддержки гребцам и тренерам. Наших спортсменов не бросаем. (Дубковский)

С центром подготовки во Франции у нас сохранились хорошие отношения. Здесь претензий нет. Однако сейчас прорабатываем новую стратегию: попробуем турецкий вариант подготовки. Анталья в плане водных, климатических условий ничем не хуже. Как защититься от подобных действий впредь? Надо быть бдительнее. Досадно, что мы учимся на своих, а не на чужих ошибках. К сожалению, спорт стал политизированным. Люди, входящие в ICF, решают интересы исключительно своих стран. Пусть бы МОК провел внеочередной конгресс, где поставил бы вопрос о вотуме недоверия тем, кто намеренно уничтожал белорусскую команду, и вывел их из состава федерации. (Шантарович)