Александр Шагойко. Пропускаешь гол — и думаешь: может, опять что-то происходит?

Массовый исход футболистов оказался новостью сильно преувеличенной — клуб сохранил большую часть основного состава. Остается и признанный лучшим игроком “Ислочи” в прошлом сезоне Александр ШАГОЙКО. Ниже — итог получасовой беседы с 36-летним ветераном, переживающим непонятно какую (легко сбиться со счета) молодость.

— Что успели за отпуск?
— Ничего особенного, провел его дома. За исключением семейного выезда в Литву, путешествий не планировали. Пару лет назад ездили на море, но пришлось отрывать ребенка от учебы, и это произвело не слишком хороший эффект, так что пока возможности куда-то отправиться нет.

— После ваших рассказов о правильном питании и поддержании формы уверен: в отпуске не позволяли себе расслабиться.
— Не скажу, что усиленно тренировался. Все равно сам себя не заставишь работать так, как в сезоне. Старался поддерживать форму, ходил в тренажерный зал. Плюс “Ислочь” раз в неделю собиралась поиграть в футбол. А питание, конечно, не менял во время отпуска. Уже давно выработал свой рацион, временами вношу какие-то изменения, придумываю новые сочетания. В принципе если использовать одни и те же продукты, но менять блюда, они не приедаются.

— Футболисты часто рассказывают, как где-нибудь далеко пробуют что-то экзотическое. Можете себе такое позволить?
— Могу и с удовольствием это делаю. Проблем с весом у меня нет. Конечно, за отпуск немного набирается, но не в таких объемах, чтобы сложно было сбросить — килограмм-полтора.

— Вообще, чувствуете разницу между межсезоньем в 35 лет и в 36?
— Нет, скорее лучше сравнивать с более ранними временами. Тогда отпуск был действительно отпуском. Мог полностью расслабиться, практически ничего не делать, кроме редких пробежек. Ну, или поиграть кто-нибудь позовет — “ты ж футболист”. Тогда в январе приходилось прибегать к серьезным нагрузкам, но и форма набиралась быстро. Теперь вынужден держать себя в тонусе круглый год, поэтому, наверное, не так и тяжело втягиваться в сезон.

— Зима проходит, взглянем более трезвым взглядом на события минувшего сезона. Эмоции уже улеглись?
— Несмотря на все события, перспективы “Ислочи” не так уж и мрачны. Все считают, раз “минус семь”, значит, шансов нет. Думаю, в нашем чемпионате при удачном стечении обстоятельств погасить это отставание не составит большого труда. И тем более не думаю, что нас следует рассматривать как команду, которая будет вести борьбу за выживание. В этом я уверен. А по поводу прошлого года столько всего уже наговорили. Все это на совести тех ребят. Следствие еще идет и, надеюсь, вынесет объективный приговор.
Сейчас эмоции действительно улеглись. Когда это только случилось, было не то чтобы отвращение, но сильная неприязнь. С какой стороны ни посмотри — очень некрасиво. И то, что отдельные люди этим занимались, и то, что делали это за деньги за спиной у остальных. А сейчас мысли другие — было и прошло. Это тоже опыт, пусть и неприятный. Такого у меня еще не было. А для тех, кому, может быть, тоже предлагали деньги и кто сомневался, это будет уроком — нельзя идти на поводу, когда речь о чем-то незаконном.

— С кем-нибудь из этих людей пересекались с тех пор?
— Не довелось. Во-первых, мы и в команде близкого не контактировали. Да, были знакомы, при встрече находили какие-то общие темы, но не более. А после летних событий — тем более. Не как Жуковский, “руки не подам”, однако диалог с ними точно вести не стану.

— Какое решение суда в отношении их считаете адекватным?
— Эти люди должны выплатить очень крупный денежный штраф, возместить ущерб. Спонсор от “Ислочи” отказался, на клуб наложили штраф, этим игрокам платили зарплату — все это они должны вернуть. Ну а что тот же Тишкевич подал в суд, речь идет… нет, не о совести, ее у него ноль целых ноль десятых. Скорее о наглости: как можно, обманув людей, отсуживать у них деньги? Ты ведь нарушил закон. И он еще приходил в раздевалку, общался с кем-то. Если бы вдруг подобное произошло со мной, не смог бы на глаза показаться людям, которых подставил. В общем, тюрьма и сроки — это, конечно, запределельно, но штрафами надо наказывать.

— Часто сталкивались с нечестными матчами? Мы в редакции, заглядывая в архив, вспоминали игру вашей “Белшины” с витебским “Локомотивом” в 2003 году.
— Да, помню ту игру. За нее нам еще оценки не поставили в “Прессболе”. Ну что сказать? Мне было 20 лет, что я мог решать? Если что-то и происходило, никак не мог об этом знать. Со мной никто не советовался. Точно так же ходили разговоры, что “Белшина” купила чемпионство в 2001-м. Если кто и купил, меня об этом не предупредили. Не представляю, чтобы такое решалось с участием молодых игроков.

— Тогда вот еще: игра “Гомеля” с МТЗ-РИПО в 2008 году, которую минчане выиграли со счетом 5:2?
— Вот тогда вряд ли что-то было. Помню: концовка сезона, у нас вышло много молодых футболистов, кто-то играл не на своих позициях. Было ощущение, что может случиться что угодно. Иногда бывают такие матчи. Больше запомнилась другая встреча с МТЗ, в которой проиграли 2:8, когда в наши ворота залетало вообще все. Тогда реально смотрели на секундомер: сколько осталось? Честное слово, просто не знал что делать. Любой удар — у нас паника. А подозрения… В игре с брестским “Динамо”, например, их вообще не было. Списывал все на то, что команда проводит первый сезон в высшей лиге, она нестабильна и вообще всякое может случиться. Это когда смотришь запись все зная, видишь моменты иначе и уже понятно, что к чему. Там пропустили, там не забили в стопроцентном моменте. А потом после каждого легко пропущенного мяча думаешь: блин, может, опять что-нибудь происходит?

— Еще месяц назад “Ислочь” сама ставила вопрос: быть ли клубу? Кажется, ситуация там значительно лучше, чем они сами ее рисуют.
— По этому поводу не могу ничего сказать — руководству виднее. Мы не настолько плотно с ним общались, чтобы я знал всю подноготную. Возможно, и стоял такой вопрос. Все-таки от решения снять очки во многом зависело финансирование. Видимо, были предприняты какие-то меры и команду решили дальше поддерживать на всех уровнях. Значит, будем играть.

— Стало быть, вы остаетесь в “Ислочи”?
— Да, устное согласие на продление контракта дал. Правда, он пока не подписан.

— Знаю, что вы ездили в “Слуцк”.
— Да, поступало предложение. Пообещал, что приеду на разговор, не буду тренироваться, просто посмотрю условия, а дальше будем обсуждать. В итоге решил в пользу “Ислочи”. Дело не в том, что в “Слуцке” что-то не так. Просто мне уже тяжело уезжать из дома. В 36 лет переходить в новую команду, пусть даже к хорошо знакомому тренеру, сложно. Поэтому год назад и перебрался в “Ислочь”, хотя были более выгодные финансовые предложения из “Славии” и “Гранита”.

— С Виталием Павловым обсудили бобруйские дела и вылет “Белшины” в первую лигу?
— Даже не вспоминали. Все уже случилось. Конечно, остался осадок, некрасиво поступили. Все ведь прекрасно понимали, чем это может закончиться. Так в итоге и произошло. Обидно — да, но морально уже готовил себя, что такое возможно. Тем более знаю обстановку в команде, что делалось недостаточно для сохранения “Белшины” в элите: и со стороны руководства города, и с точки зрения финансирования. Сожаление есть — считаю “Белшину” своим родным клубом, провел там большую часть карьеры. Хочется, чтобы она всегда была на виду, но так уж сложилось.

— А “Ислочь”?
— Мне здесь абсолютно комфортно. Прежде всего радует, что много внимания как руководством, так и тренерским штабом уделяется именно команде. К каждому футболисту подходят индивидуально, нет такого: ты играешь — с тобой общаемся, ты не нужен — с тобой нет.

— В “Белшине” было иначе?
— Если говорить, например, о команде Седнева, разница колоссальная. Александр Сергеевич неоднократно подчеркивал: ребята, вы сами должны создавать атмосферу, коллектив строится непосредственно игроками. Сам он туда не влезал: тренировка, игра — и все. В “Ислочи” же нет жесткой грани между тренерским штабом и футболистами. На занятиях и во время матчей, конечно, есть четкое разделение тренер — игрок, после вся команда — единый организм, одно целое. Запросто могу позвонить тренеру, посоветоваться о чем-то. У команды есть группа в вайбере. Когда узнал, для меня это было удивительно, сразу подумал: почему мы в Бобруйске раньше до этого не додумались?

— Сложилось впечатление, что в прошлом сезоне вы открыли в себе новые навыки и способности, выступая на не совсем привычной позиции.
— Да, в 36 лет вдруг оказалось, что я по натуре творческий человек. Раньше и не подозревал. Играл немного в центре поля в “Гомеле”, но это было скорее вынужденно: некому больше. Тогда не осознавал смысла этой позиции, просто поставили — я там и болтался, что-то делал, забивал даже, отдавал.
В “Ислочи” же, когда говорили с Жуковским год назад, он сказал: хочу использовать тебя на позиции центрального полузащитника. Думаю, с чего вдруг? Говорит: мы посмотрели твою статистику, количество передач, точность, нам кажется, ты на многое способен в этой роли. Ну, отвечаю, давайте попробуем. Начал, быстро адаптировался — и пошло. В этом и заключается один из талантов тренера — разглядеть в игроке то, чего не видят другие, в том числе он сам.

— Откуда у вас берется мотивация?
— Это личное. Прежде всего доказать, что и в 36 можно играть, хотя бы на уровне нашего чемпионата. И при этом неплохо выглядеть. Доказать в том числе молодежи, что не стоит в 25 лет ставить на себе крест. У нас много футболистов, которые могут играть до такого возраста, но они сами об этом не подозревают. Хочется быть примером для молодых, в этом тоже мотивация — нельзя снижать планку. И в семье, конечно, как бы банально это ни звучало. Старшая дочка смотрит, как ее отец забивает, о нем говорят, пишут. Может сказать: вот мой папа. Младшей еще пять, не понимает пока, хотя знает, что отец футболист, видит по телевизору.

— В прошлом августе вы достигли отметки 500 матчей и вступили в Клуб Сергея Алейникова. Может быть, и в этом найдете мотивацию?
— Правда? Даже не знал. Не то чтобы впервые слышал об этом списке, но не думал, что я уже в нем. Вообще, не слишком слежу за своей статистикой. Если только кто-то напомнит: у тебя, мол, юбилейный матч — тогда задумаюсь. Эта цифра, безусловно, приятная.