ГОРЯЧАЯ ТЕМА. Место флагмана вакантно

Так не должно быть

Все предыдущие назначения руководителей главной команды страны проходили сугубо кулуарно: возможные кандидаты не афишировались публично (по крайней мере, официально), переговоры с ними велись в кабинетной тиши, а на формальное утверждение исполнительному органу федерации предлагалось уже готовое решение, согласованное со всеми вышестоящими инстанциями и VIP. Интуиция подсказывает, что в итоге и нынче все будет выглядеть именно так, а холостой ход понедельничного заседания исполкома связан отнюдь не с судьбоносностью и богатством выбора, а только с некой протокольной заминкой при получении “добро” на самом верху.

Но в любом случае камнем на душу нового главного (и не одного его) ляжет довольно унизительный псевдодемократичный кастинг, который благодаря явно аномальной продолжительности уже сделался предметом интереса домохозяек, а не сегодня, так завтра начнет приносить доходы предприимчивым букмекерам.

Между прочим, интернациональная футбольная практика (во всяком случае, в признанных топ-державах) предполагает этически рафинированную процедуру назначения наставника сборной. Руководство федераций практически всегда представляет общественности одну, а не несколько кандидатур. И это решение выглядит консолидированным, взвешенным, принятым с уверенностью в своей правоте. Если угодно, это и входит в понятие “карт-бланш”, который по определению должен получать всякий специалист, коли ему доверяют национальное достояние — главную команду государства. Тем паче если происходит это в условиях, сравнимых с нашими по части аврала.

Разумеется, инаугурациям новых главных тренеров неизбежно предшествуют ажиотаж в прессе, перемывание косточек потенциальных кандидатов, бесконечные и так любимые журналистами сопоставления плюсов и минусов. Но… писарю — писарево, а кесарю — кесарево. Душевные терзания властей предержащих, даже если они случаются, должны оставаться за кадром. Пока же из уст руководителей БФФ мы слышали лишь перечень фамилий людей, с которыми якобы ведутся переговоры. А это как раз то, что по идее журналисты должны не слышать, а выведывать окольными путями из источников неофициальных. Зато мы до сих пор не услышали ни обстоятельного, с государственных позиций, разбора ситуации, которая потребовала экстренной смены коня на переправе, ни формулировок задач, которые будут стоять перед новым назначенцем, ни даже намека на то, какими материальными возможностями для их решения страна располагает. А ведь именно последний фактор в первую очередь и должен диктовать предстоящий выбор!

Деньги на революцию

Набравшая критичные обороты кампания “главный-2003” — хороший повод задуматься. Почему мы так трудно ищем преемника Эдуарда Малофеева, давая лишний повод для торжества глашатаям его тренерской исключительности и незаменимости? Все просто: за годы суверенного существования нашего футбола были преданы забвению и практически похоронены традиции самобытной белорусской тренерской школы.

Резко прыгнувший спрос на высококвалифицированных специалистов, готовых к работе на уровне команд мастеров и сборных различных возрастов, оказался никак не подкреплен мерами организационно-образовательными. Прежде всего белорусские тренеры были фактически отсечены от потока учебно-методической литературы, которой Беларусь исправно снабжалась по отработанным “союзным” руслам. Впрочем, даже в Москве методы достижения блестящей тренерской выучки сегодня в значительной мере разбазарены. Высшая школа тренеров, некогда гремевшая качеством знаний выпускников и престижностью образования (помните диплом с отличием N 1, врученный Малофееву?), превратилась в заурядную частную контору по выкачиванию денег из большей частью нерадивых слушателей, кои озабочены лишь оформлением “корочек” как таковых.

От одного из наставников нашей высшей лиги услышал тянущую на анекдот, но абсолютно реальную историю. Своему молодому ассистенту, только вернувшемуся из ВШТ с новеньким дипломом тренера, он поручил спланировать очередное занятие. Тест на профпригодность закончился, едва начавшись. Наутро молодой коллега протянул на утверждение главному лист, вверху которого резало глаз: “План тренерофки”… К слову, сегодня тогдашний выпускник работает уже самостоятельно. И самое красноречивое, что им довольны — дает результат.

Многие годы, но пока впустую вынашиваю тайную мечту: услышать, как белорусский футбольный тренер во время зарубежной пресс-конференции обходится без переводчика. Увы, у нас нет таких, которым сие оказалось бы по плечу. Что уж говорить о чтении в оригиналах или в Интернете специальной литературы, которой в мире сегодня — обвал!

Рискую нарваться на косые взгляды многих людей, с которыми пребываю в приятельских отношениях. Но ведь это факт: багаж специальных знаний большинства наших тренеров — максимум типовое физкультурное образование плюс эмпирический опыт игрока, в лучшем случае дальновидно закрепленный многолетними дневниками. А уж короткий выезд на стажировку в западный клуб в пору зимнего межсезонья возводит счастливчиков в ранг докторов наук — за неделю там почему-то узнают больше, чем за сезоны рутинной домашней практики.

За время послесоветской футбольной стагнации мы набили руку и язык на сетованиях и упреках в адрес своих якобы бесталанных и лишенных честолюбия игроков. Куда меньше попыток рассмотреть наши беды в ином ракурсе: у нас катастрофичен дефицит способных раскрывать и развивать футбольные таланты тренеров! Если в прежние годы белорусские клубы, попадавшие в еврокубки и там “попадавшие”, оказывались неконкурентоспособными главным образом в компонентах техники и тактики (иными словами, уступали в классе), то сегодня разительно уже и отставание от соперников в уровне функциональной готовности. А это — основа основ, азы тренерского умения, наконец, тот фундамент, на закладку которого уходит львиная доля многомесячного и недешевого межсезонья!

Революция в области воспроизводства высокопрофессиональных тренерских кадров, о необходимости которой так много говорят на первых порах все вновь вступающие в должность президенты БФФ, остается их золотой мечтой на весь президентский срок. Кафедра футбола и хоккея физкультурной академии, на которую перманентно возлагают столь почетную миссию, всякий раз ускользает от конкретных действий и поступков. Для подлинной революции там нет ни вождей, ни движущих сил, ни материальных средств. Между тем с каждым годом расшевелить воз становится все труднее. Время множит потенциальных подмастерьев, но, увы, оставляет все меньше маэстро, владеющих секретами мастерства.

Скамья или трон?

Было бы непростительным расточительством именно сейчас серьезно потратиться на тренера-иностранца. Ибо тем самым мы обречем себя на еще более грандиозные последующие траты. Логично, что БФФ в качестве приоритета рассматривает все же ставку на доморощенные кадры. И если она сыграет, несоизмеримо более высокие, чем у конкурентов, шансы сесть на престижную скамью имеет Анатолий Байдачный. Он едва ли не последний из могикан, сочетающий опыт результативной работы еще во времена чемпионатов СССР, заметные достижения послеперестроечной поры, знания белорусской специфики и адекватную предполагаемому посту лидерскую харизму. Оставшуюся часть этой страницы хочу посвятить анализу именно “варианта Байдачного” — в надежде, что возникшие в связи с ним мысли будут интересны читателю даже в том случае, если сборную возглавит кто-то другой.

Индикатором актуальности темы служат дискуссии, буквально взорвавшиеся на форуме нашего интернетовского сайта и в кругах белорусских футбольных специалистов (см. подборку мнений читателей и репортаж с заседания исполкома БФФ в прошлом номере). Одна — о флагманской роли минского “Динамо” в белорусском футболе. Другая — о возможности одновременной работы главного тренера сборной на аналогичном посту и в клубе. При некоторой разности предметов споров ясно, что оба — порождения конкретной ситуации, в эпицентре которой фигура Байдачного — безальтернативно главного футбольного ньюсмейкера последних дней.

Кто о чем

Когда ломают копья поклонники и недруги столичного динамовского клуба, забавно обнаруживать, что ход их спора во многом соответствует канону античной драматургии “кви про кво” — “кто о чем”. Это когда герои на самом деле говорят о разном, пребывая в убеждении, что обсуждают некую общую тему.

Продинамовская публика в большинстве своем в понятие “флагман” вкладывает заслуженное игрой и как можно более продолжительное царствование “бело-голубых” на чемпионском троне. И протестовать против законности и здравости таких болельщицких устремлений совершенно глупо. Сильное минское “Динамо” — пожалуй, даже чуть большее благо для белорусского футбола, нежели какой-либо другой клуб. Оно лучше годится как на роль царя, которого другим очень хочется свергнуть, так и на роль интернационального полпреда страны. Последнее — исключительно благодаря унаследованным от былых времен традициям и инфраструктуре. Впрочем, лучший в Беларуси стадион, стайковская база, минская прописка и центральная ложа сановных особ в качестве болельщиков — это никак не поводы для кичливости и столичного снобизма, которыми то и дело поражают не только динамовские фаны, но и игроки, а порой — и отдельные клубные функционеры. По большому счету, все эти клубные блага цивилизации суть не заслуги, а лишь неизмеримо лучшие по сравнению с конкурентами стартовые условия, которые вот уже в нескольких поколениях не могут реализовать динамовские рулевые.

Когда тот же Анатолий Байдачный походя и свысока называет “коллективом физкультуры” одного из своих соперников по высшей лиге, свидетелям его филиппики становится стыдно не за критикуемых, а за критика. Даже при допущении того, что Анатолий Николаевич не знает, что так не понравившийся ему стадион за считанные месяцы реанимировали едва ли не на пустыре, что в другом конце города уже закладывают новый комплекс с ареной и гостиницей, что этому “КФК” три года от роду, но он делегировал нынче в юниорскую сборную страны стольких же воспитанников, сколько и легендарное “Динамо”, а со дня создания нового клуба в него не вложено ни рубля бюджетных средств.

Говоря об опасности флагманских устремлений “Динамо”, его оппоненты четко разграничивают здоровый максимализм и проявления подобного рода высокомерия. Они не без резонов опасаются, что с такого плацдарма можно развернуть наступление не только на верхние строки турнирной таблицы, но и на принципы равенства соревновательных возможностей, ведения трансферных операций, экономических условий существования. Чего греха таить, попытки назначить “Динамо” флагманом уже были. Последняя — в 99-м, сразу после приснопамятной отставки президента БФФ Евгения Шунтова, в вину которому было поставлено финансовое неблагополучие одного из 16 (но какого!) клубов сильнейшего дивизиона. Но тогда даже предоставленный “Динамо” режим наибольшего государственного благоприятствования вытащить его из ямы не помог.

С тех пор разговоры о динамовском “флагманстве” объяснимо заводятся всякий раз, стоит команде подобраться к позициям на пьедестале. Но с неизменным постоянством разные люди вкладывают в это понятие лишь то, что хотят вложить. Сегодня команда снова на подъеме. А ее главный тренер — главный кандидат на замещение вакансии в сборной. И это автоматически вплетает в мотивы “флагманства” куда более могучее и давненько не звучавшее у нас слово “суперклуб”.

Берегись оранжерей!

На взгляд автора этих строк, в истории советского футбола наиболее хрестоматийным примером “суперклуба” во всех его разнообразных проявлениях служит киевское “Динамо” середины 70-х.

В 75-м оно при фантастической игре Блохина, Колотова, Веремеева, Трошкина, Буряка, Мунтяна и их партнеров и под водительством Лобановского и Базилевича выиграло Кубок кубков и Суперкубок, а в ранге сборной СССР — групповой турнир чемпионата Европы. Класс той команды и ее фантастически звездный состав позволяли намечать максимальные вершины на следующий год — сезон финала чемпионата континента и монреальской Олимпиады. Но тогда-то и родилась в “мудрых” головах руководителей клуба и всего советского футбола идея законодательно закрепить киевскую исключительность. Чемпионат страны разбили на два — весенний и осенний. И все для того, чтобы на первую половину сезона избавить “Динамо” от перегрузок (в чемпионате за клуб играли в основном дублеры), оставив ему лишь завоевание лавров в Кубке чемпионов, на чемпионате Европы и Олимпиаде. Пересаженная из естественной конкурентной среды в оранжерею и поймавшая там коллективный “звездняк” команда последовательно провалила решение всех трех задач, а в довершение осенью не смогла выиграть даже однокруговой национальный чемпионат! По итогам того поучительного, как притча, сезона навсегда распался претендовавший на величие тренерский дуэт, а из сборной “попросили” обоих.

Бредовость той идеи клуба-сборной была доказана тогда, казалось бы, на таком высоком уровне, что ее можно было навсегда хоронить без права эксгумации.

Ан нет! На бескрайних просторах “великого и могучего” то и дело возвращаются к этому кажущемуся простым способу организации жизни национальных команд. И практически неизменно спутником такой схемы становится совмещение одним человеком двух тренерских постов. А затем начинается и принудительная либо подкрепленная материальными соблазнами текучесть кадров в отдельно взятом клубном направлении. Вступает в силу лоббированная на высоком уровне система льгот и преференций, нарушающая элементарные принципы спортивного равноправия. Кто может гарантировать, что участь сия не постигнет и наш клубный футбол, окажись у руля сборной наставник, отрабатывающий параллельно и клубный хлеб?

Неплохая историческая память — вот одна из подоплек того неприятия, с которым превентивно встречается в футбольной среде даже гипотетическая попытка Байдачного занять два стула. Еще одна — в неизменности человеческой природы, в которую изначально заложены честолюбие и дух конкуренции. Тому же Байдачному не понаслышке известно, какой ненавистью по отношению к коллеге-совместителю и его клубу пышет сегодня весь тренерский цех в России. Неужели Анатолий Николаевич полагает, что при сохранении за ним статуса соперника для тренеров нашей высшей лиги он сумеет превратить в искреннего единомышленника и союзника хотя бы одного из них? Наивно!

Времена, когда минскому “Динамо” патетично поклонялись в любом уголке Беларуси, не вернешь. Они прошли со стартовым свистком первого национального чемпионата. У болельщиков всех регионов страны появились иные, географически приближенные, объекты если не поклонения, то симпатий. Население столицы и других регионов страны соотносится примерно как 1 к 4. Впрочем, и Минск представлен в высшей лиге далеко не одним клубом. Вот почему не стоит удивляться тому протестному буму, который вызвал даже намек на возможность поставить “Динамо” в особые условия.

На роль флагмана в белорусском футболе отныне и, дай бог, навсегда реально годится только одна команда — наша сборная. Сия вакансия пока, увы, свободна. Давайте работать, чтобы она оказалась заполнена как можно скорее.