Станислав Юркевич. С кулаками

Когда в далекой туркменской эвакуации родители сказали, что дядя зовет переехать в Брест, Стас даже не слышал такого города. Полез в атлас и ахнул: “Ого, во Францию!” Уроженец Ставропольского края, он поколесил за отцом, налоговым инспектором, которого бросали в разные точки. Войну встретили в городе Темрюк на Азовском море, где немцы с румынами и наши морпехи несколько суток по очереди выбивали друг друга. После боев мальчишки бродили среди раскуроченных орудий, искали для своих забав боеприпасы. В руках у девятиклассника взорвалась мина, двоих на куски, а стоявшему поодаль шестилетнему Стасику досталось в бедро и ногу — так и носил до конца жизни четыре мелких осколка. Эвакуировались в туркменские пески на берег Каспия, где провели всю войну и еще пять лет. Сюда и пришла весть о Бресте.
Оказалось, не Франция, но тоже ничего. Режимный город, въезд по спецразрешениям, но дядька, начальник военных перевозок, выхлопотал — в 50-м перебрались семьей в Брест.
Стас поступил в железнодорожный техникум и занялся боксом у легендарного дяди Володи — кавалера трех орденов Славы Владимира Емельяновича Власова. Боксировал неплохо, стал призером чемпионата республики, хотя таких высот, как брат, почетный мастер спорта, не достиг. Мешало раздвоение: одновременно играл за область в футбол.
Так и ушел на срочную, не определившись в приоритетах, не разделял в себе боксера и футболиста.
В армии важнее был футбол. Юркевича и демобилизовали досрочно в связи с созданием команды класса “Б” “Урожай”. Верховодили игроки постарше, но через год- другой с ним стали считаться. Забил хороший гол в Севастополе, и на международный матч с корейцами его даже попробовали центральным нападающим, но перегорел.
И вернули в левые защитники, а команда была приличная, Брегман с Мимриком тренировали. На равных играли с минским “Спартаком”, опустившимся в класс “Б”, в один год отняли у флагмана три очка из четырех и преградили путь к возвращению. В конце концов урожаевцев расформировали как ненужного конкурента, а игроков разобрали другие команды.
В примерявшейся “Беларуси” Юркевич не потянул. Весной и осенью прихватывал радикулит, какая уж высшая лига. Павел Савельевич Мимрик позвал в Брест, здесь жила мама — согласился.
Из “Урожая” приехали трое: Кадров, Юркевич и молодой по кличке Сынок. Последний был шустренький, но тогда вошла в моду статическая гимнастика — работа с большими весами: взял штангу в одно положение и держишь. Молодой увлекся: привяжет к ногам две гантели и висит в общаге на дверном косяке. В итоге мышцы закрепостились, стали неэластичными, жесткими — пропал футболист…
Бокс Юркевича оказался практичнее. Старший тренер Виталий Косенюк был слишком интеллигентен и в лидерских задатках новичка увидел недостающий ресурс. С повязкой Станиславу были переданы полномочия по поддержанию дисциплины. Возможно, сыграл роль случай. В поездках на матчи в командном “кавзике” Косенюк имел привычку присаживаться возле водителя на чемодан с формой, и однажды два ухаря выдернули из-под Виталия Александровича опору. Сидевший впереди Юркевич среагировал так, что охота шутить над тренером отпала навсегда.
Прямой справа как метод оказался действенным, и позже, став тренером, Станислав его практиковал в борьбе с нарушителями режима: когда заветы Макаренко не работали, мог отвести за угол и объяснить.
Такой аргумент имел и обратную сторону, а однажды стоил Юркевичу капитанства. Спартаковцы играли на Украине. Стас оставил кого-то из домочадцев в тяжелом состоянии и на нервах ждал звонка, все бегал к стойке администратора. Ребята не знали, в чем дело, и, решив разыграть, выкрикнули: “Юркевич, к телефону!” — тот рванул к аппарату под общий смех. Потом шутника откачивали. На собрании стоял вопрос об отчислении, но ограничились разжалованием.
Это был бесстрашный защитник, искру высекал, можно было прикуривать. Того же требовал от партнеров — смелый, нахрапистый мужик, какие нужны в команде.
При этом умышленно грубым на поле не был и в равной степени не жалел себя. В кость не метил, но пройти его было непросто. Крепко стоял на ногах, ставил корпус, не подпускал к мячу. Локтями работал, хоть руки привязывай, на зарядке случайно сломал нос Юрию Бочкареву.
На позицию левого защитника Юркевича опустили из средней линии. Универсализм при системе “дубль-вэ” не поощрялся, не дай бог подключиться к атаке и получить мяч “за шиворот”, упустить нападающего — на следующую игру останешься за воротами. Но Станислава, полузащитника по крови, тянуло вперед — рисковал, подключался. Благо был Леня Гарай, а вес Юркевича в команде почти равнялся тренерскому, за ошибки так жестко не спрашивали.
Зато партнерам от него доставалось. Его крика побаивались: не только у молодых — у одногодок дрожали колени. Вставлял в основном по делу, включая судей. Те в Ужгороде перешли все границы, боковой в брестскую сторону даже не поворачивался. Юркевич был готов растерзать и арбитров, и гуцулов с их трибунными выкриками. После игры его тормозили: “Стас, успокойся, нас здесь прибьют!”
Проблему излишней свойскости со вчерашними партнерами, мешающей в первые тренерские годы, он решил еще игроком, поставил дистанцию и, будучи назначенным в помощники Ильинковскому, сразу встал по ту сторону.
Дела при новом старшем не клеились, двенадцать туров без побед. И после первого круга команду аврально доверили Юркевичу, чей тренерский опыт ограничивался всего несколькими месяцами.
Взяв в напарники партнера по обороне вдумчивого Леонида Гарая и опершись на здравый смысл, Юркевич сумел выправить казавшееся безнадежным положение в таблице, а в дальнейшем их тренерский тандем стал одним из самых удачных в истории команды.
Уже в следующем сезоне-67 спартаковцы вышли в финальную пульку за попадание в класс “А” и там лишь очко уступили сумгаитскому “Поладу”. А на будущий год повышение состоялось. Команда имела тактическую изюминку: с появлением нападающего Анатолия Шевченко, склонного отходить в глубину, брестчане действовали фактически в три полузащитника. Получилось спонтанно, из особенностей игроков, а тренерская заслуга — не стали мешать. Для класса “Б” это была новинка, соперники запутывались в расстановке, обнаруживая Шевченко то в центре полузащиты, то в атаке.
После сезона-72 Юркевич ушел руководить облсоветом “Динамо”. Ответственный секретарь Михаил Любимов, занимавший должность больше четверти века, подбирал себе замену.
Станислав Евгеньевич решил, что в тренерском деле себя исчерпал, и передал футбольные бразды своему помощнику Владимиру Стацюку. Леонид Гарай сменил позицию двумя годами раньше — возглавил открывшуюся в Бресте СДЮШОР-5.