Агент с гитарой. Хоккейная команда — это не завод

Как выяснилось, интересы Воробья представляет агент с богатой биографией — Вячеслав МАХРЕНСКИЙ. На стыке восьмидесятых и девяностых парень из Петрозаводска играл на гитаре в группе “Земляне”, а в конце прошлого века круто поменял сферу деятельности и ушел в хоккей. Теперь Махренский — владелец агентской компании. Его клиенты — хоккеисты из КХЛ и НХЛ, среди которых были и есть Семен Варламов, Сергей Бобровский, Виктор Козлов, Олег Яшин, Михаил Анисин…

— Неожиданно узнать, что хоккейный агент в прошлом был музыкантом…
— Еще ребенком мечтал стать офицером — летчиком или космонавтом. Но лет в тринадцать взял в руки инструмент, и судьба предрешилась. Стандартная история: как многим мальчикам в таком возрасте, мне нравилось играть на гитаре — потому что это нравилось девочкам. Поверьте, по той же причине с музыкой связались и “Bon Jovi”, и “U2”, и все остальные. Сначала играл во дворах, чуть позже — на танцах, затем — в ресторанах… А в 87-м в Петрозаводск приехала гастролировать московская группа. Ребята заметили, спросили: “Что ты здесь делаешь? Перебирайся в столицу”. Я и махнул. Поболтался по разным студиям, позаписывал гитарные сессии для еще не слишком известных исполнителей — Газманова, Беликова… А однажды, во время очередной записи, меня услышал продюсер Борис Зосимов, тогдашний владелец некоторых известных коллективов. Подошел и спросил: “Хочешь играть в “Землянах”?” Я даже не дослушал вопрос — сразу согласился. На следующий день с Киевского вокзала уехал с группой на гастроли и проработал с ней пять лет — с 1988-го по 1993-й.

— Насколько известно, это сложное время для “Землян”…
— Распадались они на рубеже 92-го и 93-го — историки пишут по-разному. Хотя в 93-м мы еще выступали, но это уже было не то, что в 88-м, когда собирали стадионы, дворцы спорта и крутились по центральному телевидению. Потом владельцы потихонечку уничтожили бренд. Хотя распадом это тоже сложно назвать — скорее окончание очередного этапа творческой деятельности. После чего я вернулся в Петрозаводск. А в 95-м Сережа Скачков снова собрал народ, и творчество возобновилось. Сейчас по-прежнему общаюсь и со Скачковым, и с другими ребятами — в курсе всех дел. Серега классный — суперпрофессионал и хороший человек.

— Гастроли на пике популярности — это сложно?
— Стадионы, гостиницы, самолеты, известность… Мне тогда было всего двадцать три — жизнь очень круто поменялась. Современные музыканты хорошо если играют восемь-десять концертов в месяц. Мы за такой же срок могли дать семьдесят. В выходные первое выступление начиналось в 12.00, а последнее — в 20.00. Можно в Книгу рекордов Гиннесса заносить.

— Гонорары быстро уходили?
— У меня была ставка — 57 рублей с концерта. При семидесяти выходах на сцену набегало около трех с половиной тысяч. Потом всей бригадой отправлялись в гостиничный комплекс “Измайлово” или как его в народе называют “АБВГДейка”. Там бары, рестораны, где работало много друзей. Естественно, за двухнедельный перерыв все гонорары улетучивались.

— Девяностые — криминальное время. В шоу-бизнесе в том числе. Сталкивались с чем-то нехорошим?
— Да всякое бывало. Постоянно в разных городах подходили какие-то люди, которые говорили, что надо делиться. В Тюменской области такие братки навестили прямо в гостинице. Но тогда это было нормально для России — ничего особенного.

— Это ж сколько раз за пять лет в “Землянах” вы исполнили “Траву у дома”…
— Песня появилась в 83-м и в конце восьмидесятых еще продолжала оставаться дико популярной — стадионы вставали и пели за нас. Но вы не поверите — ничуть не надоела. До сих пор ее исполняю! Я ведь продолжаю заниматься музыкой. Конечно, не в ущерб основной работе. Когда есть свободное время, играю в петрозаводской группе “Black Jack”. Ездим летом на хорошие фестивали. И поскольку я был причастен к “Землянам”, исполняем в том числе “Траву у дома”. Эффект тот же — люди встают и поют. Это гимн Советского Союза номер два.

— А как жизнь забросила вас в хоккей?
— В детстве играл — как и все мальчишки. А потом, в 1997-м, перед Олимпиадой в Нагано, мне подарили коньки. Вспомнил молодость, втянулся. В Петрозаводске когда-то существовала команда “Пульс”. Выступала в классе “В” чемпионата СССР, а затем перебралась в первенство Финляндии. Играющие, обученные ребята. Я стал интересоваться, задаваться вопросом, почему бы не вернуться во вторую российскую лигу. Нашелся человек, который помог в этом деле. Он был директором компании, продававшей автозапчасти, и клуб получил имя “Русшина”. Меня назначили менеджером, а тренером пришел двукратный олимпийский чемпион Евгений Дмитриевич Мишаков — до самой смерти мой хороший друг. Он же в середине “нулевых” вытащил меня обратно в Москву. Позвонил и говорит: “Приезжай. Хватит сидеть в городе, где у хоккея нет перспектив”. Привел в агентскую компанию. Там я работал за 300 долларов в месяц. А спустя полтора года, в 2006-м, уже основал свое агентство, клиентами которого стали сначала Семен Варламов и Сережа Бобровский, а дальше закрутилось: Виктор Козлов, Сергей Борисов, Михаил Анисин… Много звездных ребят. То есть прошел весь хоккейный путь — от шнурков и носков до пресс-конференций в правительстве.

— Часто вам попадаются сложные клиенты?
— Простых не бывает. Сложности разного характера возникают у всех — в начале карьеры, в середине и в конце. Конечно, если берешь готового игрока из НХЛ, который набирал по полсотни очков за сезон, то, естественно, с ним здесь легче. И то случаются истории, как, например, с одним топ-хоккеистом, у которого в позапрошлом сезоне возникли трудности в известном топ-клубе. У него другой агент, но я владею ситуацией. Утрясать приходилось с такими людьми, которые не привыкли слушать резкости.

— Как вам работалось с Анисиным, у которого репутация дебошира и скандалиста?
— У меня как у творческого человека свое отношение к талантам — им многое должно прощаться. Не все, но многое. И в том, что со стороны Миша выглядит сложным человеком, на самом деле не его вина. Задачей Анисина было играть в хоккей, а он это умеет лучше многих. Однако, как и все талантливые люди, беззащитен в других ситуациях. Влияние извне привело к такой репутации. Миша нормальный парень, добрый. Только с обостренным чувством справедливости. Когда несправедливо — не считает нужным молчать. А это не нравится окружающим.

— Сложно было урегулировать ситуацию Семена Варламова, когда тот подозревался в домашнем насилии?
— В Америке этим занимались тамошние адвокаты. Я изначально был уверен в его невиновности. Знаю Семена с восемнадцати лет — человек мухи не обидит. Просто все это раскрутили Вавринюк и те, кто ей помогал. Зачем? Хотела остаться в Штатах с деньгами Варламова — это же так просто. Посмотрела на происходящее вокруг, возможно, начиталась других историй — например, о том, как раньше обошлись с известным теннисистом Борисом Беккером. Взяла на вооружение, договорилась с кем-то из местных — и попыталась провернуть схему.

— Когда вы впервые начали сотрудничать с белорусскими хоккеистами?
— В 2005 году. Посмотрел чемпионат мира, увидел тройку Чуприс — Крутиков — Мелешко и решил набрать Мелешко: “Дима, хочешь играть в суперлиге?” Он ответил: “Да”. Отлично! Сказал, чтобы готовился. Съездил в Минск, посмотрел тренировку “Керамина”. И уже в следующем сезоне парни оказались в Уфе, где играли здорово. Потом, перед Олимпиадой в Ванкувере, договорились о сотрудничестве с Виталием Ковалем и Андреем Михалевым. Ковалю помог сделать российский паспорт и подписал в “Атлант”, где в первый же год он взял серебряные медали. Хотя минское “Динамо” оказывало серьезное сопротивление.

— С каким руководством “зубров” работалось легче всего?
— Пожалуй, с первым и вторым, когда шефством занимался еще Наумов. Сначала клубом руководил Александр Павлович Белый, который все правильно понимал. Бывает, придешь к директору, а тот только и думает: “Блин, где ты хочешь меня обмануть?” С Белым такого не было — говорили на одном языке. Потом назначили Олега Иванова — тоже здорово сотрудничали. Он сам хоккеист — знал специфику изнутри и обладал всеми необходимыми качествами. Затем в Минск приехал россиянин Сергей Катков. В принципе нормальный дядька, который во всем разбирался. По белорусским игрокам договаривались без проблем. Все эти руководители душой болели за “Динамо” и считали местных хоккеистов основным активом клуба и сборной. А вот дальше стало сложнее. Каткова вдруг убрали, и начали появляться, по моему мнению, неготовые специалисты. Уж не знаю, как они туда проникали, но несоответствие уровню чувствовалось. Не понимали, что хоккейная команда — это не комсомольская организация и не завод, а живой организм, и что в лиге большие деньги, без которых, к сожалению, не обойтись.

— Или даже чересчур большие. Говорят, потолок зарплат стоило бы снизить…
— В России есть микс из социальной необходимости и экономического оправдания. Это не НХЛ, работающая по принципу ларька: если нет прибыли — ларек закрывают. Пока болельщики не будут в состоянии покупать билеты за 50-100 долларов, о бизнесе не должно быть и речи. А расходы на содержание клуба снизятся только тогда, когда система подготовки молодых игроков заработает так, как некогда в СССР, или так, как работает сейчас в Северной Америке. Однако социальная необходимость остается. Вот сейчас убрали из КХЛ “Металлург”. Но если для Питера нашли дядю, который содержит команду, то почему бы не найти такого для Новокузнецка?..

— Но в том же Минске точно не найти и конкурировать со СКА просто невозможно.
— У вас есть тот, кто может этот вопрос решить, и он сам играет в хоккей.

— Все равно столь же больших денег не найдется. Прежний гендиректор “Динамо” Павел Бурба жаловался, что тяжеловесы платят много и создают у спортсменов завышенные зарплатные ожидания…
— Это так. Хотя в итоге в хоккей играют не деньги. Питеру ведь с его возможностями все равно долгое время не удавалось стать чемпионом. А у Минска вообще хорошие стартовые позиции. Вы — Европа. К вам, как и в Ригу, с удовольствием едут Эллисон, Клинкхаммер, Скривенс, которые деньгам предпочтут спокойствие и уют. Чего тогда жаловаться? Это все оправдание для тех, кто не добился результата в управлении клубом. Минск в минувшем сезоне вполне мог рассчитывать на большее, чтобы все были довольны — в том числе главный болельщик. А вот сборная — другая история. Ей очень вредит, что белорусов считают в КХЛ легионерами. Президент ваш лучше бы этот вопрос раз и навсегда решил — он может. Потому что все остальное, необходимое для развития хоккея, страна имеет. Я сейчас работаю с Сашей Матерухиным и Пашей Воробьем. И по Воробью вижу — талантливые ребята имеются. Нужны только взрослая помощь и возможность играть на высоком уровне.

— Льюис говорил, что Пашей интересовались заокеанские скауты…
— Если не договоримся с минским “Динамо”, буду ждать решения КХЛ по легионерскому вопросу. В прошлом году просил сделать для Воробья двусторонний контракт, но в клубе на это не пошли. Оставили Пашу в “фарме”. Теперь контракт закончился, и в ЦИБ КХЛ защитник значится неограниченно свободным агентом. Если лига подчинится решению комиссии ЕЭК и признает белорусов нелегионерами, то для парня откроются перспективы во многих командах КХЛ. Даже знаю, в каких. Есть еще североамериканский вектор — там тоже уже формируются предложения. Чтобы соблюсти интересы игрока, предложить ему выбор, ищу альтернативу. Но дом есть дом. Свой клуб, своя страна — это важно. И на каком-то этапе может быть решающим фактором. Только надо, чтобы все это понимали. Сейчас меня очень беспокоит судьба парня.
Кстати, вы спрашивали про менеджеров. Удивляюсь, почему в Беларуси не востребован Владимир Сафонов. Мы не родственники — просто несколько лет подряд сотрудничали, когда он работал в менеджменте “Локомотива” и “Атланта”. Ярославцы при Сафонове завоевали два серебра. Мытищинцы — одно. Я всегда с полным доверием отдавал Владимиру Михайловичу своих хоккеистов, которым было примерно столько же, сколько сейчас Паше. И эти хоккеисты получали достаточно времени на площадке, заметно прогрессировали. Заиграли в ста процентах случаев.

— Сейчас много шумихи вокруг участия игроков НХЛ в Олимпиаде. Если лига не изменит решения, что вы будете советовать своим заокеанским клиентам? Вот Овечкин, например, обещал приехать в любом случае.
— А что здесь советовать, если у них действующие контракты? Там в регламенте четко прописаны санкции за неисполнение обязательств. И если Овечкин действительно поедет вопреки позиции НХЛ, то ему придется со всеми попрощаться и вернуться в российский клуб. Не думаю, что лига как-то по-особенному к нему отнесется. А вообще я оптимист. Есть ощущение, НХЛовцы все-таки примут участие в Играх…