1976. Малофеевская прищепка

Семьдесят шестой был годом футбольных провалов. Национальная сборная СССР не отобралась на чемпионат Европы, олимпийская ограничилась бронзой в Монреале, что стоило должности Лобановскому. Неудачным признали эксперимент с весенним и осенним чемпионатами. Минское “Динамо” вылетело из высшей лиги.
А в Брест в тот год пришел праздник.
Накануне брестский “Буг” забрали у электромеханического завода и передали спортивному обществу “Динамо”. Вместе с командой Белсовету перешли стадион и загородная тренировочная база “Гусак”. В первый же год команда выдала результат, на который никто не рассчитывал.
Второе место динамовцев в 1976-м — лучшее в биографии команды — напрямую связано с первой брестской побывкой Эдуарда Малофеева. Повесив бутсы на гвоздь, он прибыл в конце декабря семьдесят пятого, и все сразу поняли, кто главный. Случаются в жизни люди, словно подсвеченные изнутри. Никто Малофеева перед строем старшим тренером не объявлял — недосуг или страховались — как и не отстраняли предшественника. Значились оба, но Владимир Стацюк разумно отошел в тень.
Стороны устроило неопределенное сочетание “приехал помочь”. Никто толком не знал, принял Малофеев брестскую команду документально, не принял, но ускорение, приданное молодым тренером хронически среднему коллективу, впечатляло.
Начал с того, что очистил хозяйство от колеблющихся. На первом собрании объявил целью первое место — после одиннадцатого, четырнадцатого и десятого в прошлые годы. Некоторые — эмоциональный Иван Щекин особенно — сказали, что это не по силам. И после первой же тренировки, посмотрев усомнившихся в деле, Малофеев произвел отчисления. “Кто сгорел, того не подожжешь”, — был вердикт.
Имелся и другой подтекст — высвобождение ставок. Список здорово обновился: появились минские дублеры Картавицкий, Писарев, Сенчук, игравшие в первенстве республики Дик, Решетняк, Мишенский. Пришел отслуживший в армии Владимир Стук.
При этом Малофеев из кожи вышел, возвращая Василия Курилова, уже устроившегося через дорогу от дома — инструктором на чулочный комбинат. Доказывал руководству важность такого игрока. Плеймейкера вернули в футбол, посулив квартиру в центре, — и обещание сдержали. Уже после отъезда Малофеева Курилов вселился в покои в “царском селе” в один подъезд с председателем облисполкома.
Сам Малофеев бытовых претензий не выставлял, жил в гостинице. Получив первую самостоятельную команду, он был увлечен. Сплачивал мелочами: купит конфет и угощает каждого встреченного игрока. Тренировал в охотку, был в полной кондиции и, выходя на поле, всякий прием мог исполнить так, что молодые смотрели с открытым ртом. Просил фланговую подачу и под заказ клал мячи по углам.
Как подметил вратарь Александр Полик, при новом старшем на тренировках не уставали. Не отложилось в памяти ни убийственных кроссов, ни работы с тяжестями, ни прыжков по пескам, ни ступенек… Малофеев шел от обратного. Занятие, облаченное в игровую форму, при всей интенсивности доставляло радость: на задоре нагрузок просто не замечаешь. “Когда сто раз приседаешь с двадцатикилограммовым блином, поневоле что-то под нос бурчишь, — вспоминает Полик. — А играешь в ручной мяч с партнером на плечах, время пролетает незаметно”.
Главное крылось в психологии. Ему одному ведомым способом Малофеев умел внушить игрокам, что их команда лучшая — всех можно обыграть. Много беседовал с подопечными тет-а-тет. Взять Александра Кельнера, зацепившего чем-то Малофеева еще во времена дубля. Крепыш, ноги как у штангиста, в Минске не задержался: с травмой вернулся в свои Барановичи. Малофеев теперь о нем вспомнил, а в Бресте, что показательно, даже не знали такой фамилии.

Разыскали, доставили, дали форму — он тяжелый, медленный такой участник первенства области. Никак не могли подобрать позицию: куда ни поставят, все не то. Опорником лучше Картавицкий, центральным защитником — Мишенский… Пристроили левым беком, где меньше заметны огрехи, но и там Клоков больше на своем месте. А Малофеев не уставал своего протеже подбадривать, закрывал глаза на ошибки — и помалу вселил уверенность. Кельнер сбросил вес, стал подвижнее, ошибался уже через раз… По отъезде тренера его, конечно, посадили на “банку” и сплавили обратно в Барановичи, но через два года, вернувшись по окончании ВШТ, Эдуард Васильевич любимца снова призвал и как нашел — уже в качестве заднего защитника.
В январе поехали на Украину, вспоминал Эдуард Малофеев. Сборы прошли хорошо. Свои проблемы в теории молодой тренер компенсировал желанием работать. Играли с украинскими командами первой и второй лиг, получалось.
Но за месяц до чемпионата Малофеев принял решение — проведя на последнем сборе в Алуште всего неделю, уехал в открывшуюся в Москве Высшую школу тренеров.
Осудили его больше в Минске.
— Для кого мы, неблагодарный, в Бресте команду делали? — распекал генерал, председатель Белсовета “Динамо”. — Ты всегда был такой, неуправляемый и взбалмошный!
С Малофеева сняли звание — надбавку за капитанские погоны.
Ему было 33 года, возраст Христа, и он видел цель.
Он ехал учиться.
В Бресте отъезд Малофеева был принят менее трагично. Огорчилась молодежь — Писарев, Разин, мальчишки из спортшколы. Опытные пожали плечами: уехал и уехал. Прижиться не успел, не влез в сердце, а вернулся привычный Владимир Стацюк. Ироничный, добротный, без малофеевского максимализма, умевший прикрыть на что-то глаз. “Надо все видеть, но не все замечать”, — скажет он как-то в приватной беседе.
Может, в том и загадка выстрела брестчан в 76-м, что порыв неограненного малофеевского таланта уравновесился спокойной рассудительностью Стацюка, сошлись прежний атлетизм и комбинационное начало. Комплектованием команды и ее предсезонкой занимались люди с разной ментальностью, не похожие один на другого — в большинстве случаев такой перескок привел бы к слому, а здесь — к удачному дополнению.
Игроки старой гвардии — Курилов, Войтеховский, Леваньков, Разумович — были разбавлены новой волной, которую привел и воодушевил Малофеев. Получился сплав молодости и опыта, “физики” и интеллекта. При этом игроки на необычный для себя результат не рассчитывали, тем более в закавказской зоне, где на выезде играть вообще нельзя.
Но тренер уехал, а кураж остался: на прививке Малофеева команда прожила весь сезон, который по сей день вспоминают болельщики со стажем.
А игроки — удобный, ритмичный календарь: суббота-среда-понедельник, дальше большой переезд — и дома все сначала.
Команды ездили тройками, и в “брестской” первым удачно шел “Жальгирис” — коллектив с именем, из литовской столицы. На него накидывались, старались обыграть. После вильнюсцев приезжали динамовцы — а у соперника “отходняк”. Удавалось взять очко, а то и шлепнуть. Третьим в связке шел гродненский “Химик”, и ему снова доставалось.
Особой темой были выезды на Кавказ, но они стоят отдельной истории…