Династия. Галицкий звонил и просил оставить сына в “Краснодаре”

Его старший сын Никита стабильно практикует в минском “Динамо”. Ну а младший 18-летний Кирилл зимой перебрался из академии “Краснодара” в “Зенит” и уже даже съездил с главной командой на сборы. Вскоре парень, вероятно, примет российское футбольное гражданство. На днях корреспондент “ПБ” наведался к Капленко домой и услышал любопытную семейную историю от Дмитрия и его супруги Натальи.

Сосед Баранов

В портфолио Капленко-старшего через запятую идут солигорский “Шахтер”, смоленская “Искра”, “Ведрич”, “Молодечно”…
— Футболистом я был средненьким. Все мечты, которые хотел осуществить, воплощаю в детях. В высшей лиге забил два мяча. Играл тоже опорного, как и сыновья. Начинал в родном Молодечно в “Электромодуле”. В 92-м стал тренироваться с “Металлургом”. Возглавлял команду Боровский, среди игроков — Кондратьев, Кистень, Гомонов… Пробиться было сложно. Пообещали сделать армию в “Шахтере”. Потом отправился к Шабуне в “Фандок”. Как-то поехали на турнир среди военных в Казахстан. Там меня заметила смоленская “Искра”. Такая вот карьера…
Из Смоленска попал в Речицу. В “Ведриче” играли вместе с Васей Барановым. Дружили семьями. Год жили в блоке совместно: мы с женой в одной комнате, он — во второй. Из общей миски ели. Чудил, конечно, Вася, но на поле был лучшим. Только сапоги снял, летал по газону. С 95-го мы и не виделись. Если уж вы, журналисты, не можете найти… Говорят, сидит в глубинке, разводит кур. Из Речицы я вернулся в Молодечно. Клубом руководил Хвастович. Месячная зарплата — десять долларов, премиальные — пять. По полгода не платили. Когда шли в ресторан, половинку съедал, половинку нес жене. Потом еще мениск повредил. Задумался: зачем мне этот футбол? Подвернулась нормальная работа. Бизнес, купи-продай. Начал зарабатывать уже сто долларов в месяц.

Крутиться в девяностые, как признаются Капленко, было непросто.
— Да, приходилось сложно. Мой шурин — строитель. Ноябрь-декабрь у футболистов — отпуск. Однажды попросил его взять с собой в Москву на заработки. Привез 150 долларов. А Хвастович еще тысяч пять остался должен. Как-то жена поехала к нему в Минск на электричке. Он ей просунул сто долларов из форточки в машине — и все. Чтобы с голоду не умерли.
Помню, в 1990-м отправились с командой в Германию, в город-побратим Молодечно. Мама у меня работала заведующей кулинарии. Говорит: сынок, там икра дорогая. Я взял банок двадцать и повез продавать. Но она дала не обычную икру, а самую дешевую — рыбьи глаза. Приехал, кричу: икра, тридцать марок. Одну банку продал — немец через полчаса вернулся и чуть меня не убил. Что, мол, за водоросли? После этого стал менять банки уже просто на значки.

В 1995-м в семье Капленко случилось пополнение: родился Никита.
— Все внимание стали уделять ему. До 2002-го жили в Молодечно. Там Никита и стал заниматься футболом у Виталика Козяка. Есть видео, где он говорит: хочу быть, как папа, футболистом. Хотя в школе до восьмого класса учился на одни пятерки. Мог бы далеко пойти по этой части.
В 1999-м я начал ездить на работу в Минск. Туда-сюда на электричке… А однажды сказал жене: давай переберемся. Сняли квартиру, начали строиться. Никита перешел в “Смену” к Владимиру Кириенко. Но мой друг Руслан Азаренок, с которым в Молодечно играли, сказал: давай к нам в “Динамо”! Детских тренеров сильнее пока не встречал. У него Никита играл до дубля, пока не перешел к Юрию Пышнику. Тот 95-й год был не командой — пушкой! Рассадкин, Корзун… Хотели всех в основу перетянуть. Но, как в нашем футболе бывает, разделили ребят, и каждый стал сам по себе.

Почему мы не такие?

У детей футболистов учителей, как правило, двое: непосредственно тренер и отец. Капленко тоже любил заниматься со своими ребятами индивидуально.
— У меня у самого в Молодечно был футбольный двор: Вовка и Мишка Маковские, Андрей Милевский… До ночи лупили мяч. У Никиты было то же самое. А я всегда рядом с ним. Разве что на турниры за границу не ездил. А на тренировку прийти — это даже не обсуждалось. До дубля пропустил, может, только одну-две. Стал и младший подтягиваться. Помню, любили рубиться на школьном стадионе. Мы втроем — я, Кирилл и Никита — против восьми-десяти пацанов. Чаще всего их обыгрывали. Я сзади, они впереди. Спорили с детьми, кто больше набьет маленький мяч. Все стремились мой рекорд превзойти. Кирилл сейчас тысяч пять набивает. Два часа может стоять на месте. Говорю: вообще, что ли? Голова закружится. А он: папа, мало, мало…
Никита был немножко шебушной. Купили ему на день рождения упаковку дефицитных тогда “киндер-сюрпризов”. Куда-то поехали, закрыли его, “киндеры” спрятали на шкафу. Возвращаемся — весь подъезд “киндеры” ест. Он всем из окна бросал. Душа-парень. Еще история. Приобрел я машину. Всегда ставил ее под горочку. И Никита, когда был маленький, постоянно просил посидеть в ней. Говорю: только аккуратно. Пошел домой, а жена кричит: Никита укатился! Как он не врезался ни во что, не знаю. Добрался до соседнего двора. Снял с ручника и проехал метров сто. Говорю: ну, будешь водителем.

В желании дать детям хорошее футбольное образование Капленко доходил порой до фанатизма. Ну, кто еще, скажите, будет снимать тренировки на камеру?
— До сих пор есть штатив. Когда Никите было лет 13-14, брал этот штатив и камеру, залезал на верхние трибуны и снимал. И потом дома включал: вот здесь ты неправильно играешь, здесь… Все смеялись надо мной. Но ничего страшного. Помню, на “Дариду” не пускали. Руководство “Динамо” одно время запрещало родителям посещать тренировки. Они вмешивались в процесс. Я поехал на рынок, купил стремянку и стал лазить через забор, оттуда смотреть. Не мог пропустить занятие. В дела тренеров никогда не лез. Говорил сыну, чтобы выполнял все, что они просят. Но всегда давал дополнительные советы.

Любой детский тренер скажет: родители юных футболистов не только помогают, но нередко и вредят.
— Только с одним тренером я спорил. Но всегда по-хорошему. Просил его ставить Кирилла в самую слабую команду. Почему? Мы хотели сопротивления. Так интереснее. В итоге слабая команда с ним выигрывала. Тренера это выводило из себя. В той возрастной группе играли два лучших друга-тезки — Капленко и Ермакович. Рвали всех. Кстати, благодаря детям и мы с Александром Владимировичем сдружились.
Всегда говорю: почему Криштиану Роналду, Месси заработали миллион и хотят еще столько же? Почему мы, белорусы, не такие? Заработал десять тысяч, пятьдесят — и все, ты Роналду и Месси в одном флаконе. Наверное, менталитет такой. Учу, что нельзя останавливаться. Как и пить, курить. Все успеется. Про Кирилла мы с женой говорим: его бог — футбол.

Медийная личность

Никита Капленко креп в динамовском дубле, мужал в “Березе”, а в прошлом сезоне стабильно заиграл в основе “бело-синих”.
— Почувствовал себя счастливым. Сколько мы к этому шли… Нам все говорили: рано. По себе знаю: большим людям трудно. То скорости не хватало, то еще чего-то… Ждали-ждали. Чуть в Жодино не перешли. Но потом Никита поехал на сборы с Рашовичем. Всем выдали форму, а ему нет. Спрашивает: почему? Отвечают: так все равно пойдешь в аренду. Я ему говорю: не переживай, стисни зубы и работай. И он пахал. И шанс появился — в матче с брестским “Динамо”. С того случая все и пошло. Я постоянно присылаю детям всякие картинки с афоризмами, чтобы не расслаблялись. Всегда обсуждаем с Никитой его игры. Указываю ему на ошибки, спорим. Я тоже хотел играть за “Динамо”. А попасть туда из “Молодечно” было почти нереально. Горд за Никиту, что ему удалось. Сыновья уже превзошли меня как футболиста.

В октябре 2016-го Наталья и Дмитрий стали бабушкой и дедушкой: у Никиты и его спутницы Натальи родилась дочь Амелия.
Наталья. В качестве дедушки и бабушки чувствуем себя отлично. Невестка и внучка хорошие. Хотя и рано, но рады, что Никита женился. Нигде не ходит, все дома. Подружились с семьей Зубовичей, с Пашей Круком. Никита Корзун — крестный папа. Мы им помогли сделать свадьбу. А сейчас уже живут самостоятельно. От нас не зависят. Амелию везут к нам, только если в кино хотят сходить или на шопинг. А так все сами, сами. Так и мы начинали.
Дмитрий. Постоянно говорю Никите: ты уже медийная личность. Куда ни выйдешь, кто-то увидит. И будет некрасиво. Почему говорят: вот я там видел футболиста пьяного, там? Забудь, лучше сиди дома. Захотел выпить баночку пива — выпей дома. Но никто не должен знать. Так поступают все умные футболисты.

Отказ “Локо”

Интересно, у кого из двух братьев Капленко, по мнению родителей, выше потенциал?
— И у одного, и у другого потенциал высокий. Но Кирилл учится у кого? У Манчини, Дзюбы, Маурисио… А у Никиты окружение, будем откровенны, не такое.
Н. Мы очень сглупили, что в 14 лет не отдали Никиту в “Локомотив”. Жалко было. Но на этой ошибке научились. Кирилла решили везти в “Краснодар”. Летали чуть ли не раз в две недели, чтобы он не скучал. Если бы Никиту отдали, может, потенциал у него был бы и выше.
Д. В минском “Динамо” есть умные тренеры, которые считают себя великими. Кирилл играл хорошо. В него верили Михаил Мустыгин-младший, который сейчас возглавляет дубль “Динамо”, итальянец Рокко. А потом пришел один селекционер из Жодино. И сказал: Капленко, я на твое место четверых привезу из Гродно, Могилева, Витебска. Меня заело, стало обидно. Сказал Наташе: давай попробуем его в “Краснодар” отдать. Чтобы не быть привязанными к “Динамо”, ненадолго перешли в БАТЭ. Там пробыли всего три месяца и поехали на просмотр в “Краснодар”. Нам лишь дали телефон, по которому можно было позвонить. В клубе сказали: что-то есть в мальчике, но приезжайте еще раз. В итоге со второго раза нас приняли. Так и закрутилось. У меня никак не получается встретиться с тем человеком. Хочу сказать ему спасибо. Кирилл сейчас тренируется у Манчини.

Академию “Краснодара” по праву считают одной из лучших в Европе, Правда, как оказалось, есть у нее и недостатки.
— Представляешь, с пятнадцати лет Кирилл не сыграл ни одного официального матча! Я бы уже повесился, кинул бы этот футбол. Он два с половиной года просидел в золотой клетке в Краснодаре. Я это так называю. Ребята купаются в роскоши, но за территорию академии их выпускают раз в две недели, в месяц. А если провинился, можешь еще дольше сидеть. Школа, две тренировки, спать… Хотя сама академия — супер. Дала ему очень много. Но другие дети хотя бы выезжали на матчи. А наш играл только на первенстве Краснодарского края. Бедолага, порой оставался один в классе. Это очень трудно. Почему мы и приняли решение уйти. В последние полгода у него доходило до истерики: хочу свободы. Хотя тренеры говорили, что в этом году его должны были подводить к основе. Когда мы Кирилла забрали, со всеми пацанам раз — и на пять лет контракты подписали. Чтобы неповадно было.

Звонок Галицкого

Из “Краснодара” в “Зенит” Кирилл перебрался этой зимой. Отпускать его, понятно, не хотели.
Н. Мне даже Галицкий звонил. Мол, вернитесь. Говорю: я же понимаю, что тогда вы посадите Кирилла на лавку. Он в ответ: гарантирую, что наказаний не последует. Мол, ваш мальчик лучший на тренажере, на котором выполняются упражнения на точность паса и удара. Благодаря “Краснодару” Кирилл стал совершенно другим игроком. Играет как в шахматы. Сергею Николаевичу сказала: может, это наша самая большая ошибка в жизни. Но не будем же мы прыгать туда-сюда. Ничего плохого Галицкий не говорил. Только: отдайте нашего мальчика обратно. Мы, мол, вернем все деньги, которые “Зенит” вам заплатил. Отвечаю: перед иконой могу поклясться, что “Зенит” не дал ни копейки.
Д. Хотя мы хотели построить дом, но за два с половиной года все деньги ушли на сына. Перелеты, проживание, документы… Вот хочешь ты вырастить футболиста. А если денег нет? Сиди дома. Ты не представляешь, какое это тяжелое было время. Он постоянно рвался домой. В пятницу вечером мы летели, в понедельник возвращались. Снимали квартиру возле базы. Был случай, когда прилетели, а его даже не пустили к нам. Мол, ну и что? Ходили возле забора. Но потом уже стали пускать. Базу мы изучили. Представь, двадцать пять полей. Четыре манежа. У нас во всей Беларуси столько манежей нет. Плюс в каждом районе города поставлены. Причем в Краснодаре тепло. И все Галицкий. Молодец мужик, конечно. Кириллу он так нравится…

Но с Галицким дороги Капленко уже разошлись. Какие еще были мотивы поменять “Краснодар” на “Зенит”?
Н. В Краснодаре немножко давили учителя: может, вы сдадите экзамены у себя в Беларуси? Своим он там так и не стал. Все равно был белорусом. Немножко Кирилл не дотерпел. А мы уж пошли на поводу. Когда собрались уходить, нам сказали: приезжайте, пойдем на все условия. Раньше мы понимали, что он невыездной, его никто не видел. Со всем соглашались. Но, когда “Краснодар” нас, грубо говоря, подвел с документами, решили уйти. И тогда уже зашевелились.
Д. Совали палки в колеса. Говорили, что украли пацана. Но это футбол. Почему вы не могли предложить контракт? Он два с половиной года просто получал стипендию. “Краснодар” водил нас за нос. Я узнавал у знакомых из нашей федерации. Там постоянно твердили: нет, документы из “Краснодара” не пришли. А они, оказывается, просто не посылали запрос. Говорили: подождите-подождите, скоро будет играть. Только за полгода до исполнения восемнадцати лет отправили запрос. Все ждали.
На Кубке ФНЛ на Кипре “Зениту-2” выпало играть с “Краснодаром-2”. И так получилось, что Кирик бил последний послематчевый пенальти. Вратарь кричал: не забьешь! Но он попал. Рассказывал, что после игры пацаны подходили, общались, а руководители отводили взгляды. Мол, предатель. Время рассудит.

Капля, хо-ро-шо!

Паспорт у Кирилла уже российский. А скоро российским, вероятно, станет и спортивное гражданство.
— Осталось дождаться решения ФИФА. Юниорская сборная России интересуется Кириллом. Мечтаю, чтобы он что-нибудь в жизни выиграл, чтобы сыграл на чемпионате мира, Европы. Пусть бы даже за юношескую, молодежную сборную. Откровенно говоря, белорусы еще не скоро там окажутся. Посмотри, как 1999-й год сыграл с индийцами на мемориале Гранаткина. Хотим попробовать.
Н. С другой стороны, были мы в Краснодаре — сборная Беларуси им не интересовалась. Хотя могли взять и наши телефоны, и Кирилла. Не звонил никто. А теперь, когда попали в “Зенит”, все стали резко спрашивать.
Д. Никому мы не были нужны. Но, если ты заигран за молодежную сборную, ты еще можешь вернуться в национальную команду своей страны. Румбутис недавно сказал: давай малого к нам в “молодежку”! Отвечаю: не, Людас Ионыч, хотим в России попробовать. Он: туда трудно попасть! Но мечты иногда сбываются. Мы патриоты Беларуси. Однако желаем лучшего для ребенка. Кирилл в этом вопросе прислушивается к нам.

В середине июня Роберто Манчини неожиданно позвал Капленко на сборы с основой “Зенита”.
Н. 15 июня ему исполнялось 18. Уже даже друзей пригласил. А 14-го в пять вечера нам позвонили и сказали, что он летит на сбор. В семь утра уже надо было быть в Питере. А он в Минске. Папа побежал, забрал последний билет на самолет. А я даже не знаю, что положила в чемодан.
Д. В “Зените” мне говорили, что он достойно смотрелся на фоне основного состава. Но, так как ему восемнадцать и он стоит ноль копеек, а там играют миллионеры, шансов в главной команде пока нет. “Зенит” снимает ему квартиру возле базы. Сам себе готовит. Иногда даже кастрюли приходится выбрасывать. Читал интервью Кокорина: говорит, чуть ли не самые трудные сборы в карьере. Что говорить про Кирилла? Рассказывал, после первых тренировок руками поднимал ногу, чтобы взобраться на ступеньку. Но тест какой-то сдали в его группе только три человека из десяти, и он в их числе. Манчини уже выучил его фамилию: Капля, хо-ро-шо, Капля, пле-хо.

Из-за высокой конкуренции в топовых российских клубах не заиграли уже много белорусов. Не боятся ли Капленко, что Кирилл может повторить их судьбу?
— Боимся. Но ниже уровня ФНЛ он, думаю, уже не опустится. Надеюсь, покорятся и более высокие цели. Мечтать не вредно. Важный фактор — российский паспорт. Кстати, сын рассказывал, что в Италии агент его звал то ли в “Ювентус”, то ли в “Наполи”. Кирилл ответил, что только что в “Зенит” перешел. Но тот все равно пообещал в Питер приехать. У меня аж челюсть отвисла.