В середине января пресс-служба брестского «Динамо» опубликовала новость о том, что Сергей Кисляк завершил карьеру. И тут же сообщила, что известный белорусский футболист вошел в новый тренерский штаб команды. Информация была подана спокойно, без излишней помпезности, с небольшой подборкой фото игрока. Может, и правильно. Ведь Кисляк не исчез с радаров, а сразу же взялся осваивать новый вид деятельности — ассистировать аксакалу отечественного тренерского цеха Александру Седневу, с легкой руки которого и случился плавный переход Сергея-футболиста в тренера Сергея Викторовича.

Во время беседы мы вспомнили двадцать лет карьеры Кисляка — именно столько он провел на высочайшем уровне, выступая за минское и брестское «Динамо», турецкий «Газиантепспор», российские «Рубин» и «Краснодар», казахстанский «Иртыш» и, конечно, сборные Беларуси всех возрастов.

— Традиционные вопросы футболисту, завершившему карьеру: как, когда и почему приняли такое решение?

— У меня закончился контракт с брестским «Динамо». Существовала договоренность, что после отпуска мы с директором клуба Александром Невдахом поговорим о моем будущем. Когда главным тренером представили Александра Седнева, я приехал в Брест и встретился с ним. Мы долго беседовали. Он рассказал много интересного. И я пришел к выводу, что пора попробовать себя в другой роли. Посоветовался с семьей. Родные хотели, чтобы я еще поиграл. Но после разговора с Седневым твердо решил: наступил момент закончить с футболом.

— Раньше проявляли интерес к тренерской работе?

— Постоянно старался что-то подмечать, записывал интересные упражнения, нравилось следить за действиями тренеров. А беседа с Александром Сергеевичем еще больше приблизила к принятию нового решения. Спасибо руководству клуба, что предоставило возможность после завершения карьеры оказаться в тренерском штабе главной команды. Это колоссальный опыт — начать работать с таким специалистом.

— Чьи тренерские модели впечатляют?

— Нравится, как строит игру Гвардьола. С интересом наблюдал за «Байером», когда им руководил Хаби Алонсо. Слежу, как работает в «Марселе» Де Дзерби.

— Уместно спросить: довольны ли профессиональной карьерой?

— Каждый футболист, когда заканчивает играть, анализирует: что могло сложиться лучше, что нужно было сделать по-другому? Так вот, я доволен карьерой. Кажется, в детстве и не мечтал, что буду выступать за границей, проведу много матчей за сборную Беларуси. Мне посчастливилось играть в классных командах, работать с сильными специалистами. Познакомился со многими достойными людьми. В общем, мне жалеть не о чем.

— Вы начинали заниматься футболом в родном Каменце.

— Папа играл на любительском уровне, всегда брал меня на областные соревнования. Да и в этом небольшом городе очень любят футбол. Был стадион, где играли взрослые. Потихоньку они подключали и меня.

Футбол привлек лет в пять, постоянно пропадал во дворе. Это сейчас в городе постелили искусственные поля для большого и мини-футбола. А раньше таких условий не было. Бегали на асфальте, зимой на снегу. И так получалось, что всегда играл и тренировался со старшими.

Однажды на турнире в Бресте меня приметил тренер, который работал с ребятами 1987 года рождения. Но так как я жил в Каменце, каждый день отправляться на тренировки не мог. Тогда он предложил по выходным приезжать на матчи. И так постепенно я начал участвовать в областных и республиканских турнирах.

— А как же занятия в Каменецкой ДЮСШ?

— Они были. Но поскольку город небольшой, набрать группу ребят примерно одного возраста было невозможно. Поэтому приходилось заниматься со старшими на года три-четыре.

А когда окончил восемь классов, в Кобрине открыли футбольное отделение в областном УОРе. Нас отобрали со всей области человек десять. Там мы учились, тренировались, играли. Вскоре создавалась юношеская сборная Беларуси среди ребят моего года рождения. В Жодино проходил двухдневный турнир, на котором просматривали перспективных ребят со всей страны. Я успешно прошел отбор и получил приглашения от минского «Динамо» и РУОРа. Так я сначала оказался в «Динамо» у Станислава Станиславовича Парамонова, а через полгода перешел в РУОР к Андрею Юрьевичу Пышнику.

— В юности вам выдавали большие авансы. Как относились к повышенному интересу?

— В РУОРе было много перспективных молодых футболистов. И внимание мне не мешало. Потому что если кто-то из нас давал слабину, то Юрий Антонович Пышник моментально ставил на место. Дисциплина была очень серьезной как в отношении тренировок, так и в плане учебы.

Тренер старался привить нам желание попасть в хороший клуб, обеспечить себя, помогать родным, устроиться в жизни. Кажется, он переживал за нас всех, как за собственных детей, к каждому относился по-отцовски. Представьте, сколько ребят приезжали к нему со всей страны, и за каждого он нес ответственность. Это, конечно, дорогого стоит.

— Минское «Динамо» нулевых было необычной командой — с большим количеством главных тренеров, легионеров. Как чувствовали себя в таком коллективе на заре карьеры?

— Перед чемпионским 2004 годом мы выступали за РУОР во второй лиге. Потом ребят нашего возраста начали привлекать к матчам за динамовский дубль. В основе стали появляться ребята постарше: Леня Ковель, Дима Пархачев. Мы видели, что они уже не просто играют за «Динамо», но и приносят пользу, забивают голы. Понимал, что все зависит от нас: за счет работы и стремления можно оказаться в главной команде. На матчи дублей постоянно приходили тренеры, кого-то подмечали, приглашали работать с основой.

В РУОРе перед нами всегда ставили максимальные задачи. В минском «Динамо» их никто не снимал, и мы были готовы к ответственности. Опытные ребята помогали освоиться, подсказывали правила поведения в коллективе. Для нас, молодых, было хорошее время. Но в матчах слабины допускать нельзя было. Если выходил на десять минут, должен был отыграть с полной самоотдачей, потому что потом могло прилететь и от старших товарищей, и от клубного руководства.

— Золотую медаль за чемпионство 2004 года получили?

— Антон Путило, Серый Гигевич, Серега Концевой и я уже были в обойме, выступали за дубль и по возможности выходили на замену в первой команде. Так я сыграл в двух матчах. В Гродно вышел минут на двадцать, и мне рассекли ногу. Полтора месяца не тренировался. Если бы не травма, возможно, сыграл бы больше.

Когда «Динамо» стало чемпионом, ходили разговоры, что медали надо вручить всем, кто появлялся на поле. Но Юрий Владимирович Шуканов объявил на собрании: молодым награды не давать. Мол, если наденем на них медали, они забудут про футбол. В итоге на чествовании нам выдали только дипломы.

— После того у «Динамо» было четыре серебра подряд. Чего команде не хватало для повторения золотого успеха?

— У нас был серьезный конкурент — БАТЭ. Он как набрал ход, так его тяжело было остановить. Помню, в 2006-м оставался последний тур. У нас выездной матч с брестским «Динамо», а БАТЭ играл в Солигорске с «Шахтером». В тот день выпало много снега. Нашу встречу перенесли сначала на полчаса, а потом еще на полтора. Мы знали, что «Шахтер» победил 3:2. И нам оставалось выиграть у брестчан, чтобы состоялся золотой матч. В итоге завершили встречу нулевой ничьей и остались вторыми.

Но больше всего на команду влияло то, что тренерам не давали работать. При первой же осечке или невразумительной игре их убирали. При такой чехарде приходил новый специалист и приводил новых футболистов. Было много легионеров — как хорошего уровня, так и ничем не лучше белорусов. Взять, например, бразильца Эду. Вот такие футболисты должны были быть в «Динамо», чтобы молодые учились у них на тренировках, росли рядом с ними. В те годы в команде был костяк ребят, пришедших из РУОРа. И нам постоянно немного не хватало, чтобы опередить БАТЭ.

— Тем не менее при всех тренерах в «Динамо» вы постоянно играли. А это десять специалистов — Шуканов, Башмаков, Рябоконь, Петрушин, Качуро, Хацкевич, Криушенко, Муслин, Гуренко, Гольмак.

— Наверное, это показатель. Тренер же не враг себе. Он приходит в команду и видит, кто достоин места в составе.

— Вы стали капитаном «Динамо» в 20 лет.

— Да, повязку мне в 2007-м доверил Игорь Николаевич Криушенко.

— Было неожиданно?

— Конечно, потому что в команде играли более опытные и возрастные футболисты. Но тренер так решил.

— Известно, что многие молодые динамовцы жили в просторных апартаментах в центре города. Вас такая участь также не миновала?

— Когда учились в РУОРе, жили в общежитии на улице Калиновского. А после выпуска переехали в квартиру с пятью комнатами, где обитали несемейные и те, у кого не было своего жилья.

— С кем делили жилплощадь?

— Когда я пришел, там жили Кирилл Павлючек, Ян Тигорев, Леня Ковель. Позже — Сергей Гигевич, Дима Рекиш, Олег Веретило. Спустя несколько лет начали арендовать жилье.

— Легионеров к вам подселяли?

— Очень редко. Некоторое время жил Брюно Мбанангой. Так он из комнаты практически не выходил. Мы языка не знали, поэтому общаться с ним толком не могли. Так, некоторыми словами перебрасывались, в большом зале вместе смотрели футбол.

— Наверное, Мбанангой — из тех иностранцев, о котором остались хорошие впечатления?

— Он очень трудолюбивый. Когда приехал в клуб, был не совсем готов. Его поселили на базе, так он утром самостоятельно готовился, а потому быстро набрал форму и сильно помог «Динамо». В основном в мою бытность были хорошие легионеры: болгарин Петр Златинов, словак Роберт Рак, чех Давид Зоубек.

— «Рубин» оказался единственным вариантом начать легионерскую карьеру?

— В 2010 году первое предложение поступило от «Краснодара». Представители его селекционного отдела приезжали в Новополоцк, где мы проводили матч чемпионата Беларуси. Они были заинтересованы во мне. Тогда клуб выступал в первой лиге, шел на пятом-шестом месте. Я знал, что у него хорошая база, строится серьезный проект. Но появился «Рубин», на тот момент выигравший два чемпионства подряд — в 2008 и 2009 году. Понятно, что мне захотелось именно в Казань.

Однако при обсуждении нового контракта случилось недопонимание с Юрием Чижом. Как раз начинались еврокубки, мы попали на эстонскую команду, а Чиж приказал отправить меня в дубль. На матч прибыли представители «Рубина», чтобы посмотреть меня в деле. В итоге мы просто встретились, пообщались, и они предложили приехать на неделю потренироваться с «Рубином». Я согласился. Хотя в клубе до последнего не отпускали.

Увиденное в Казани удивило: классная база, топовые игроки, все по-семейному. Тогда еще Сергей Семак доигрывал. Через неделю подошел Курбан Бердыев и спросил: «Хочешь играть в «Рубине»? Ответил: «Конечно, хочу». Он попросил не переживать и возвращаться в Минск.

Но клубы договаривались долго. «Рубину» нужно было оформлять заявку на чемпионат. В итоге до закрытия трансферного окна меня заявить не успели. Я подписал контракт, а доигрывал год в «Динамо». И как раз в августе 2010-го мы с ним дошли до плей-офф Лиги Европы, где за выход в группу уступили «Брюгге».

— За вас полагалась компенсация?

— «Рубин» заплатил клубу определенную сумму за мое воспитание как игрока. Знаю, что после того как я провел определенное количество матчей, в «Динамо» приходили еще деньги. Через полгода после перехода в «Рубин» встретился с Чижом. Хорошо пообщались, недопонимание исчезло, и мы остались в хороших отношениях.

— Ощущалось, что в Казани Бердыев имел колоссальный авторитет?

— Это была фигура! Человек принял клуб в первом дивизионе и довел до таких высот. Он отдавался работе полностью. Казалось, он жил футболом круглосуточно. Подмечал такие мелочи, на которые другой никогда бы не обратил внимания. В Казани он действительно решал все: каких игроков приглашать, как в команде должно все строиться. База также была под его руководством.

— Действительно, без Бердыева «Рубин» трудно представить…

— В клубе появились люди, которые начали мешать тренеру. И ему пришлось уйти. Я прекрасно помню, как в конце 2013 года Курбан Бекиевич покинул Казань. В чемпионате мы шли на шестом или седьмом месте, отставая от третьего на четыре очка. В Лиге Европы выиграли свою группу. После последней игры в Бельгии тренер сказал готовиться, скоро увидимся и будем работать дальше. И мы спокойно разъехались в отпуск.

На отдыхе читаю новость: «Бердыев покидает «Рубин». Шок! Как можно убрать тренера, который добивается результатов? В чемпионате и еврокубках хорошо выступали. В клуб пришло новое руководство. Видимо, случилось какое-то разногласие.

— Что особенного вспоминается в подготовке к матчам при Бердыеве?

— Требование серьезной дисциплины на поле и за его пределами. Одинаково тщательно готовились к каждому сопернику, независимо от его силы. Было много теории, индивидуальных бесед, по каждому игроку показывали видео. И когда ты выходил против любой команды, уже понимал, как будет действовать твой оппонент. Все было продумано и отработано до мелочей. Тренировки строились на контроле мяча. Если кто-то его терял в безобидной ситуации, Бердыев начинал нервничать, переходил на крик.

— Кто из футболистов был самым авторитетным в команде?

— Каждый имел свой вес. Рома Шаронов — капитан, мог беседовать с Бердыевым, всегда имел свою точку зрения. Сесар Навас, Сергей Рыжиков, Гекдениз Карадениз — много лидеров было.

— Вы стали обладателем Кубка России, но сыграли в том розыгрыше только в двух стартовых матчах. Почему?

— Помню первый поединок в Екатеринбурге с «Уралом», который тогда был в первой лиге. Мы только вернулись со сборов. Игра выдалась очень трудной. Соперник нас переигрывал. Завершили 0:0, в дополнительное время у нас удалили Широкова и Калешина. Но дотянули до серии пенальти, в которой победили. Я отыграл 120 минут и реализовал одиннадцатиметровый.

Обычно после таких не очень хороших игр Курбан Бекиевич бывал зол. Но тогда сказал примерно следующее: «По-другому Кубок не завоевывают, только через такие тяжелые матчи. Если мы выиграли, то трофей может быть нашим. Так что, ребята, забываем эту игру и готовимся к следующей». Сыграл еще в 1/8 финала против «Амкара», а перед финалом, который проходил в Екатеринбурге, травмировал колено и наблюдал за матчем с трибуны.

— Вы отдали «Рубину» пять лет. В среднем проводили по 14-15 игр за сезон. Это отменный показатель?

— Да, я не был железным игроком основы. Понятно, хотелось большего. Хотя конкуренция в «Рубине» была огромной, иногда удавалось неплохо проводить несколько матчей подряд. После Бердыева поработал под руководством Рината Саяровича Билялетдинова. При нем были очень большие нагрузки, тяжелые тренировки.

— После пяти лет уходить из «Рубина» желание не возникло?

— Я хотел остаться. И все к этому шло. Но в клубе снова появились новые руководители. И мне сказали: «Если бы ты был россиянином, то оставили бы». А так я считался легионером. Пришел испанский тренер Хавьер Грасия, и начали за невероятные деньги приобретать иностранцев.

— Турецкий этап карьеры и выступление за «Газиантепспор» наверняка оставили не лучшие воспоминания.

— Переход в этот клуб — одна из моих ошибок. Я быстро сорвался и поехал в чемпионат Турции. Видимо, все же поторопился, потому что вскоре возникли и другие варианты. Не задалось с первого тура. Мы проигрывали всем. Тренера хотели уволить, но не могли этого сделать из-за условий контракта. Он продержался игр двенадцать, в которых мы победили, кажется, один раз. Я был не очень доволен и зимой подыскивал новые варианты. Меня готовы были видеть у себя «Оренбург» и «Крылья Советов».

Но в «Газиантепспор» пришел новый наставник, сказал, что на меня рассчитывает. Уговорил остаться. Почему-то я ему поверил. Да, при нем начал регулярно играть, мы стали побеждать, выправили турнирное положение. Вдруг ни с того ни с сего его уволили. С очередным специалистом у меня не заладилось. К тому же зарплату не платили. Я подал жалобу в ФИФА. А когда в клуб пришел ответ, мне начали запрещать тренироваться. В итоге команда вылетела.

— Проблемы с зарплатой ощутили сразу?

— В Турции это считалось в порядке вещей: выплатить все в конце сезона. Но так как наша команда покинула элитный дивизион, руководители решили ничего не платить. В итоге со мной так и не рассчитались почти за год.

— В 2018-м вы подались в «Иртыш» из Павлодара. Не боялись казахстанских расстояний?

— Я шел к испанскому тренеру Херарду Нусу. Он работал ассистентом Авраама Гранта в сборной Ганы, был в структуре «Ливерпуля», недавно входил в тренерский штаб сборной Греции. Хороший молодой специалист со своим видением игры. Но испанская система не прижилась в Казахстане. Начали чемпионат с двух побед, потом сыграли вничью, дома крупно уступили «Астане», после чего руководство перестало верить в тренера и уволило его.

Начали играть с Дмитрием Кузнецовым. Но при нем тоже что-то непонятное происходило. Надо было усиливаться, а руководство не очень-то хотело набирать новых игроков. Так мы и шли в середине таблицы. Вскоре я расторг контракт и уехал.

— Возвращение в Беларусь —  логичное продолжение карьеры, или же хотелось еще побыть легионером?

— Конечно, хотелось. Но мне уже было 32 года. Стало тяжелее. Тем более после двух сезонов в Турции, где мало играл, и Казахстана, где тоже не особо шло. По возвращении в Беларусь было два варианта. Среди них — минское «Динамо», куда я хотел перейти. Думал, поиграю и останусь в клубе. В то время у Чижа начали забирать команду. Спортивный директор предложил контракт лишь до конца года. На такой короткий срок, три месяца, я не хотел подписываться. Ждал-ждал и отправился в Брест на встречу с Александром Николаевичем Зайцевым. Мы быстро все обсудили. Я попросил ночь на раздумье, а утром подписал контракт с брестским «Динамо»

— Получается, в Бресте своевременно появилась команда с серьезными задачами.

— Честно, был очень впечатлен увиденным. Знал от друзей, которые уже играли в клубе, что здесь все классно. Все было выстроено настолько профессионально, что я даже не ожидал увидеть в чемпионате Беларуси такие условия — и тренировочные, и бытовые, и финансовые. Чувствовалось, что команда должна бороться за чемпионство.

— Пока отсутствовали в Беларуси, следили за нашим чемпионатом?

— Разумеется. Минское и брестское «Динамо» — мои любимые команды. На матчах брестского я вырос, минское — родной клуб, который дал мне в футболе почти все. Кроме того, следил за выступлением БАТЭ в еврокубках, потому что в нем играли друзья.

— В Бресте что сильнее удивило: появление Милевского или приезд Марадоны?

— Аргентинца не застал. Он прилетал летом, а я пришел в сентябре. Когда находился без клуба, тренировался в Минске с Татьяной Ловец. И Артем Милевский тоже с ней работал. Мы с ним общались на протяжении трех недель. Потом Артем уехал в Венгрию, а я — в Брест. Еще шутили: «Вот бы поиграть в одной команде». Зимой Артема снова подписали — было, конечно, круто. Тогда подобралась классная команда. Мне вообще везло на коллективы — дружили, собирались вместе.

— Каким вам виделся Милевский во время тренировок, в игре?

— Настоящий профессионал. Таких игроков понимаешь с полувзгляда. И он тебя понимает. У нас было хорошее взаимодействие. Он ни в игре, ни в отдельно взятом моменте не любил проигрывать. Сколько было сил, всегда выкладывался полностью — и на тренировках, и в матчах.

— Сейчас с ним контактируете?

— Да, переписываемся, общаемся по мере возможности, поздравляем друг друга с праздниками.

— Чемпионство хорошо тогда отметили?

— Конечно, мы были счастливы. Но в первую очередь хотелось, чтобы радовались город и замечательные болельщики. Их поддержка была сумасшедшей, стадион заполнялся полностью. Выходили на матчи, и казалось, что играем не в чемпионате Беларуси, а в еврокубках. Город жил футболом. И эта атмосфера сохранилась. До сих пор в Бресте она потрясающая.

— В том сезоне команда несколько раз отправлялась на выезды на самолете.

— Летали в Гомель, Могилев и Витебск. Расстояние от Бреста до этих городов приличное. А так добирались за сорок минут. «Белавиа» была партнером команды, и, видимо, поэтому удавалось договариваться о таких трансферах.

— И все же в 2021-м вы вернулись в минское «Динамо». Однако ненадолго.

— Пришел с огромным желанием что-то выиграть с клубом. Команда была очень сильной. Ее тренировал Леонид Станиславович Кучук. Он подобрал хороших игроков. Мы неплохо стартовали. Но потом начались непонятные движения с лимитами по зарплате. Команда была собрана под определенные условия, а позже выяснилось, что по закону футболисты должны получить другие деньги. Леонид Станиславович переживал, потому что он собирал команду, сам общался с футболистами.

Сезон я начал очень хорошо, забил несколько мячей. А в десятом туре нам предстояла важная игра в Солигорске с «Шахтером». Как раз перед ней много говорили о лимитах, голова была забита совсем не футболом. А тут еще два ведущих игрока Путило и Бацула заболели ковидом. Вдобавок в конце первого тайма я получил серьезную травму и выбыл до конца сезона.

Спасибо клубу за то, что меня сразу направили в Германию на операцию. Тогда это было важно. Восстанавливался в Минске. Хочу вспомнить словами благодарности специалиста по реабилитации Наталью Владимировну Маслову, которая помогала мне на протяжении полугода.

Пока я лечился, Кучук покинул клуб. Вместо него пришел Артем Владимирович Челядинский. Команда хорошо провела сезон, финишировала третьей, хотя могла и второе место занять.

— А в 2022-м осталась без медалей.

— К сожалению, под конец чемпионата потеряли очки с «Энергетиком»-БГУ. Хотя за пять туров до конца чемпионата опережали «Шахтер» на пять баллов. После того сезона у меня завершился двухлетний контракт.

— Почему не остались?

— Перед отпуском Челядинского сменил Вадим Викторович Скрипченко. Он беседовал с каждым футболистом, в том числе и со мной. Тренер сказал, что видит меня в команде. Я был не против остаться. Но когда приехал в клуб договариваться, мне показалось, что… Условия предложили такие, как будто я не игрок, а не знаю кто.

Решил: съезжу в отпуск, подумаю над предложением, а после возвращения дам ответ. Вернулся, приехал в клуб, а мне заявили, что пока я размышлял, тренеры подыскали на мое место другого игрока. Предложили пойти работать в клубную структуру. Но я хотел еще играть, чувствовал в себе силы и желание.

С предложением вышло брестское «Динамо». Быстро договорились, и я подписал контракт по схеме «1+1» при условии: если в первом сезоне сыграю в двадцати матчах, то контракт автоматически продлевается. Так два сезона я отыграл. А потом случился разговор с Седневым, о котором уже рассказал.

— Важным событием в карьере стало выступление за молодежную сборную Беларуси, которая квалифицировалась на EURO’2009, где вы забили два мяча.

— Начнем с того, что со многими выпускниками РУОРа мы прошли через все сборные — от юношеской до национальной. По юношам выступали неплохо, первые раунды квалификации преодолевали всегда. А «молодежка» тогда подобралась великолепная. Многие футболисты выступали за рубежом, в чемпионате Беларуси играли за БАТЭ, минское «Динамо», «Шахтер», все были на ведущих ролях. Если футболист не из высшей лиги, его даже не рассматривали. Единственным таким оказался Сергей Баланович, но и он вскоре перешел в «Шахтер».

В отборочном турнире нашими соперниками были сербы, венгры, санмаринцы и латвийцы. Последний матч проводили в Латвии. Нам нужна была только победа, чтобы ни от кого не зависеть и выйти в плей-офф. При счете 0:0 в концовке побежали забивать, получили контратаку, но Олег Веретило вынес мяч из пустых ворот.

Пришли в раздевалку. Юрий Анатольевич Курненин, царство ему небесное, поблагодарил всех, сказал, что наша «молодежка» заканчивает свое существование, пожал каждому руку и попрощался. Сидим расстроенные. Тишина гробовая. И тут влетает Юрий Анатольевич и кричит, что мы по дополнительным показателям со второго места вышли в стыковые матчи, где мы переиграли турок и пробились на EURO, проходивший в Швеции.

К сожалению, успешно выступить не получилось. Первый матч проиграли шведам, которые дошли до полуфинала. Вели 1:0, а в итоге уступили 1:5. С сербами сыграли 0:0, и перед заключительной встречей с итальянцами у нас оставался шанс на выход из группы. Нужно было побеждать. Мы забили первыми, но снова проиграли — 1:2.

— На тот же год пришелся и ваш дебют за национальную команду…

— Да, впервые сыграл за нее при Бернде Штанге. О немецком специалисте сохранились только приятные воспоминания. И футболисты в сборной были супер: Саша Глеб, Кутузов, Омельянчук, Кульчий, Калачев, Корниленко. Всегда ждал, надеялся, что получу приглашение. Старался проявить себя. Когда в клуб приходил вызов, очень сильно радовался. Испытывал огромное удовольствие, но при этом чувствовал колоссальную ответственность.

Помню, при Штанге летом 2010 года поехали на сборы в Австрию, перед чемпионатом мира играли со сборными Южной Кореи, Гондураса. Атмосфера в команде была спокойная, все приезжали раскрепощенные. Видно было, что ребята получали удовольствие и на тренировках, и в играх. Со всеми соперниками действовали на равных, никому не уступали.

— Тем не менее желаемых результатов достичь не удавалось.

— В 2011 году у нас был хороший шанс выйти из группы. Оставались три матча — два спаренных с боснийцами и один с румынами на выезде. Со сборной Боснии и Герцеговины как раз спорили за второе место в группе. Дома проиграли 0:2, а в гостях в первом тайме удалили Калачева, и мы пропустили в концовке — 0:1. Так шансы были полностью утрачены.

— Было бы неправильно не вспомнить ваш гол французам в 2010-м. Долго не давали покоя с тем точным ударом?

— Не особо. Сейчас, конечно, понимаешь, что момент стал историческим. Прошло пятнадцать лет, а люди до сих пор напоминают, благодарят за воспоминания. Понятно, что когда рассказывали о той победе во всех новостях — было приятно. Но в целом спокойно относился.

— 74 матча и девять голов за сборную — это достойно?

— Если бы и меньше сыграл, тоже было бы хорошо. Выступать за национальную команду — мечта каждого. А так, 74 — приличная цифра. И девять забитых мячей для футболиста моего амплуа — тоже хороший показатель. Так что, можно сказать, не зря надевал футболку сборной.

— Тренерская работа сегодня оправдывает ожидания?

— Да. Понимаю, что это тяжелейший труд. Быть футболистом — одно. А сейчас нужно много времени уделять подготовке к тренировкам, анализировать их, наблюдать, кто как работает и, исходя из этого, определять состав на игру. Хотя это и нелегко, но в то же время очень интересно.

Александр КАНАНОВИЧ

ФОТО: Александр ДОБРИЯН, Геннадий КОЗЛОВСКИЙ, Александр ШИЧКО, ФК «Динамо-Минск», ФК «Динамо-Брест», из открытых источников