Футбольная общественность простилась с Михаилом Вергеенко. Для болельщиков со стажем уход Мастера — большая трагедия. Золотой состав игроков и тренеров минского «Динамо»-1982 стал меньше еще на одну знаковую фигуру. Еще раньше в мир иной ушли Виктор Янушевский, Александр Прокопенко, Юрий Курненин, Петр Василевский, Юрий Пудышев, Иван Савостиков, Леонид Гарай.

Основной вратарь команды — чемпиона СССР, строгий и справедливый в оценках, настоящий друг, совесть коллектива. Его сердце перестало биться утром во вторник. Успел поцеловать супругу, и это стало своеобразным жестом прощания. Да, накопившиеся за 74 года болячки в последнее время одолевали, но критической ситуация отнюдь не выглядела. Все случилось внезапно…

Михаил Никифорович из разряда людей, преданных одному клубу. В нынешние времена, когда частые смены команд стали чем-то вроде моды, поверить в это крайне сложно: минскому «Динамо» Вергеенко служил верой и правдой 16 (!) лет — с 1968 по 1983 год.

В юном для игрока его амплуа 18-летнем возрасте попасть из скромного гомельского «Спартака», воспитанником которого был, в главный клуб республики, выступающий в высшей лиге чемпионата СССР, было великим событием и счастливым билетом в большую футбольную жизнь.

В динамовском составе тогда было полно игроков, завоевавших бронзу-1963 и закрепивших за командой негласное звание «крепкий орешек». Понятно, на то, чтобы завоевать право в официальном матче занять пост номер один, потребовалось немало времени. А точнее, три года.

Во многом определяющим стал 1971-й, когда наставники молодежной сборной СССР оценили талант белорусского голкипера и пригласили в команду. А всего через год Михаил в ее составе выиграл серебряные медали чемпионата Европы, был удостоен звания «Мастер спорта СССР», а заодно серьезно повысил собственные вратарские котировки. И вскоре закономерно стал выходить на поле в игровой майке с цифрой «1» на спине.

Сезоны сменяли друг друга, одни складывались для «бело-голубых» удачно, после иных «Динамо» приходилось опускаться в дивизион классом ниже и вновь пробиваться в элиту советского футбола. Примерно с той же цикличностью развивалась и игровая карьера Вергеенко: на таком высоком уровне, а чемпионат Советского Союза в те годы входил в топ-5 сильнейших в Старом Свете, постоянно удерживаться на вершине спортивной формы было сложно. Так, например, сезон-1981 сложился для Михаила не совсем удачно, и он даже потерял статус первого вратаря команды. Однако сделал верные выводы и уже в следующем чемпионате вернул себе место в основе, потеснив в запас своего коллегу и друга Юрия Курбыко.

То первенство для минского «Динамо» стало триумфальным. Наша дружина умело воспользовалась сильной занятостью футболистов киевского «Динамо» в сборной СССР на чемпионате мира в Испании (от минчан в главную команду страны был делегирован Сергей Боровский), захватила лидерство и не упустила его вплоть до финиша, впервые завоевав золотые награды. Вергеенко провел в чемпионате 28 матчей, оставив на долю Курбыко только семь, из-за чего тот, согласно регламенту, не получил медаль. В среднем за игру пропускал 0,86 гола, что выглядело вполне достойно.

Более того, Михаил умудрился самостоятельно… поразить неприятельские ворота. Столь редкий случай произошел 17 июля во время домашней встречи с бакинским «Нефтчи». До ее окончания оставалось семь минут, и в это время арбитр назначил в ворота гостей одиннадцатиметровый. Капитан «Динамо» Юрий Пудышев, известный весельчак и выдумщик, решился на оригинальный трюк: позвал к «точке» Вергеенко. Риск присутствовал, ибо в случае неудачи голкипер не сумел бы вернуться на боевой пост, и соперник, завладев мячом, мог бы издали поразить осиротевшую «рамку». Однако Вергеенко не подвел: хладнокровным ударом «щеточкой» отправил мяч в угол, оставив не у дел узбекского коллегу.

К сожалению, в судьбе нашего героя не случилось главного — он так и не сыграл за национальную сборную на топ-турнире. Вратарская школа в Советском Союзе была высококлассной, и потому конкуренция выглядела сумасшедшей. В том же чемпионском сезоне заменить московского спартаковца Рината Дасаева или киевского динамовца Виктора Чанова было крайне сложно.

Молодому поколению трудно понять, почему в советские времена футболист в возрасте 30+ считался ветераном, и его всячески подталкивали к «пенсии». Сейчас полно полевых игроков и особенно вратарей, выступающих почти до сорока, и это воспринимается абсолютно нормально. Тогда особо не церемонились. В судьбе Вергеенко было именно так. Стоило в сезоне-1983 провести несколько неудачных поединков, как на нем поставили крест. А после финиша первенства, в котором минчане вновь стали медалистами, только бронзовыми, неприкрыто намекнули: пора вешать бутсы на гвоздь. И это несмотря на богатейший опыт и то, что одноклубники выбирали его капитаном. В активе голкипера так и остались сыгранными 172 матча в высшей лиге.

Расставание с активной игровой деятельностью, как правило, проходит болезненно. Совсем не просто вырваться из привычного и строго регламентированного распорядка игр, тренировок, переездов. Да и сделать выбор, чем заняться дальше, трудно. Уходить из футбола не было желания, хотя жизненная линия могла пойти и по другому вектору. Не зря ведь Вергеенко, как и большинство динамовцев, был при погонах и окончил, помимо института физкультуры, Высшую школу МВД СССР. Но футбол перевесил предполагаемый по милицейской службе быстрый карьерный рост. Начинал с ассистентской работы — в родном «Динамо» стал помощником главного тренера Вениамина Арзамасцева. Затем в тренерском штабе Ивана Савостикова переквалифицировался в начальника команды. С возвращением же в Минск Эдуарда Малофеева снова принял на себя роль второго тренера, за ударный труд удостоился звания «Заслуженный тренер Беларуси». А в 1991 году, когда должность рулевого стала вакантной, руководство «Динамо» назначило его на  пост главкома. Это был сложный период развала Советского Союза, после безуспешных попыток чемпионат сохранить не удалось, даже в измененном виде. Все республики, ставшие отдельными странами, стали организовывать собственные соревнования, формировали национальные сборные. Вергеенко доверили должность главного тренера сразу на двух фронтах.

Для минского «Динамо» первые суверенные чемпионаты сложились успешно — команда под водительством Михаила Никифоровича дважды выиграла золотые медали, а в 1992-м еще и Кубок Беларуси. Правда, позже, когда начался безостановочный отток квалифицированных игроков за рубеж, динамовцам уже сложно было удерживаться на олимпе. Но к тому времени, в середине сезона-1994, Вергеенко покинул «Динамо», несмотря на то что команда уверенно лидировала в первенстве. Кстати, в том, что «бело-голубые» стали трехкратными чемпионами страны, огромная его заслуга. Всего за три года динамовцы под его руководством провели 72 официальных поединка, из которых 56 стали победными.

Перед недавним товарищеским матчем ветеранов сборных Беларуси и России, к сожалению, мало кто вспомнил, что именно Михаил Вергеенко был первым главным тренером национальной команды суверенной страны. Эта работа была почетной, но крайне сложной. Скудные финансовые возможности федерации не позволяли собирать всех сильнейших футболистов, разлетевшихся по Европе, проводить полноценные сборы. Соответствующими были и результаты. Однако трехлетним периодом (1992 — 1994) дело не ограничилось: Вергеенко вновь предложили взойти на капитанский мостик сборной в 1997-м, и он отработал с командой еще три года. В сумме под его началом сборная Беларуси сыграла две дюжины матчей.

В родной динамовский клуб Вергеенко вернулся еще раз: в 1998-м стал генеральным директором. Но в период правления Юрия Чижа гендиректоры в «Динамо» менялись почти с той же частотой, как и главные тренеры.

В «нулевые» Михаил Никифорович активно занимался общественной деятельностью. С 2003-го вошел в структуру Белорусской федерации футбола, где занимал различные посты вплоть до заместителя председателя БФФ. Последним же местом приложения сил и опыта была Федерации футбола Минска, в которой он трудился председателем.

Проводить Михаила Вергеенко в последний путь пришло много специалистов, тренеров, футболистов, простых болельщиков. Символично, что прощание с Мастером проходило на родном для него стадионе «Динамо». Корреспондент «ПБ» попросил поделиться своими мыслями тех, кто играл или работал в одной связке с Вергеенко.

Анатолий БАЙДАЧНЫЙ:

— Горько осознавать, что уходит частичка моей жизни. Мы были счастливы тогда, но, когда играли, не понимали, что лучше времени не будет. Сколько ребят из чемпионского динамовского состава уже нет в живых. Теперь к ним добавился еще и Миша. Переживаю сильнейшие чувства грусти и боли. Я как-то проанализировал и понял: в Беларуси было лишь два выдающихся доморощенных вратаря — Вергеенко и Курбыко. Им не было равных, и до сих пор нет. И вот одного уже не стало. Никифорович от природы был интеллигентным, хорошо относился к людям. По натуре — работяга, каких поискать. Болел за общее дело, был очень ответственным. Не зря ребята выбирали его капитаном. Жалко. Ушла легенда. Не только белорусского, я бы сказал — советского футбола.

Владимир КУРНЕВ:

— Тяжело, когда уходят друзья. С Мишей мы с детства шли по жизни. Практически в одно время пришли в «Динамо». Дружили, на базе или на выезде заселялись в гостинице в один номер, вместе с семьями отдыхали. Когда закончили играть, продолжали общаться. Он работал в федерации, я тренировал — всегда мог ему позвонить или зайти в кабинет, поговорить, вспомнить нашу молодость, обсудить все темы, и не только футбольные. Для меня он был настоящим другом. Это огромная личная потеря. Уходят люди, с которыми вместе играл. Нас и так не очень много осталось. Тем более что ничего не предвещало беды. После того как ему сделали операцию, мы с нашей девичьей командой ездили его проведать — все было нормально. Созванивались часто — после игр, турниров, общались. Честно, я испытал шок, когда узнал о Мишиной кончине. Не только для меня, для всей нашей футбольной общественности его уход — тяжелейшая потеря.

Вениамин АРЗАМАСЦЕВ:

— Еще недели две назад мы разговаривали с Мишей по телефону, обсуждали разные вопросы, делились впечатлениями от игр чемпионата Европы. Был бодрячком, ни на что не жаловался. Знаю, болела его жена Люба — он ей всячески помогал, заботился. И когда мне позвонили из федерации футбола с этой скорбной вестью, я был поражен в самое сердце. Все думал: в чем причина? Он не болел ковидом или онкологией. Мне подсказали, что лет восемь назад ему в Германии делали операцию на сердце, и, вероятно, в этом причина смерти. Наклонился к жене — и все…

Я много лет был с Михаилом Никифоровичем в хороших отношениях. Вместе работали, дискутировали, искали формы решения той или иной проблемы. С ним легко работалось. Я постарше, но сердца наши бились в унисон. Хотел бы отметить, что он создал и, главное, сохранил прекрасную семью. В советские годы, когда мы играли в большой стране, то, по подсчетам, полгода не бывали дома. Бесконечные разъезды, сборы, пребывание на базе в Стайках. Праздники, дни рождения приходилось пропускать. И некоторые молодые семьи разрушались. Жены просто не выдерживали. В моей памяти запечатлелся момент, которому я был свидетелем. Мы как-то с семьями ехали на совместный отдых. Остановились у лесочка на короткий отдых. Гляжу, Миша помогает жене выйти из автобуса — я потом узнал, что она была в положении. Оставил ее, а сам по откосу спустился вниз и стал собирать землянику. Набрал полные ладони и принес любимой. Знаете, тогда по-хорошему позавидовал ему: вот это семья!

Людас РУМБУТИС:

— Эта весть — как гром среди ясного неба. Не так давно он поменял тазобедренный сустав, собирался подлечить второй. И вдруг… К сожалению, уходит эпоха. Уходят люди, приносившие славу белорусскому футболу. И не залетные, а доморощенные, которые здесь родились, не бегали по командам в поисках финансовой выгоды, а отдали всю свою жизнь «Динамо», сборной. Очень жаль. Степенный, спокойный, уравновешенный, всегда внимательно тебя выслушает, поможет не только советом, но и делом. Вспоминаю случай, который ярко характеризует Михаила Никифоровича. В 1982 году мы только начали подготовку к сезону в Стайках. И 12 января после тренировки он пригласил всю команду к себе домой — отметить его день рождения. До этого ничего подобного в «Динамо» не было. Душевно посидели, по-дружески пообщались. Не знаю, насколько сильно в плане сплочения коллектива сыграла Мишина инициатива. Но факт налицо: в том году мы выиграли золотые медали чемпионата СССР. Единственный раз в истории.

Природу не обманешь. Почти все два часа, пока шло прощание с Вергеенко, небесная канцелярия метала громы и молнии, обильно поливая прямоугольник поля, на котором он отыграл сотни матчей. Но как только гроб с телом покойного бравые армейцы стали выносить на «поляну», дождь прекратился и выглянуло солнце. Михаил Никифорович похоронен на Северном кладбище. Еще одним футбольным небожителем стало больше…

Александр ДОБРИЯН; фото: Борис САМКОВИЧ