Наш человек в бундеслиге. Антон Пракапеня: никогда не знаешь, получишь ли такой шанс еще раз

Весь минувший сезон во втором немецком дивизионе Антон со своим “Кобургом” шел к давней мечте оказаться в сильнейшей лиге Европы. Осуществить ее у команды не получилось: до выхода в первую бундеслигу не хватило всего двух очков. Но исполнить желание помог… главный конкурент. Место белоруса в топ-25 бомбардиров чемпионата (145 голов) “Нордхорн” посчитал весомым основанием предложить ему престижный двухлетний контракт. Спустя неделю после начала предсезонной подготовки полусредний, поигравший также в БГК имени Мешкова, минском “Динамо”, “Хробром” из Польши и австрийском “Шваце”, дал большое интервью корреспонденту “ПБ”.

— Когда именно появилась эта мечта — о бундеслиге?
— Наверное, сразу, как стал осознанно играть в гандбол, смотреть его по телевизору, в интернете. Это 2003-2004 год. Звезды, лучшие команды, атмосфера… Тогда был такой канал DSF. Так вот он шел у меня дома и показывал бундеслигу.

— Чем так крут чемпионат Германии?
— Здесь очень высокий уровень. И те же “Киль”, “Фленсбург” в каждом розыгрыше хоть раз уступают аутсайдерам. В Германии очень любят гандбол. Особенно в маленьких городах, где этот вид номер один. В таких как Кобург, Нордхорн. Люди ходят на матчи, узнают игроков на улице. Плюс все поединки показываются по телевидению, в интернете. Еще атмосфера, суперарены. В небольшом Кобурге зал на три с лишним тысячи человек. На каждой игре было больше двух тысяч. Здесь — то же самое. Домашняя арена всегда под завязку. Постоянно борьба, накал, от этого вдвойне интереснее.

— Когда ты понял, что без первой бундеслиги в следующем сезоне не останешься точно?
— Вариант с “Нордхорном” возник в конце сезона. Буквально за четыре-пять туров до конца, когда стало ясно, что команда выходит в первую лигу. Было понятно, что нам соперника не догнать. Потом поступило еще пару предложений — от других клубов бундеслиги. Но нужно было ждать. А у меня семья. Я здесь неделю. И пока не жалею.

— Если бы “Кобург” вышел в бундеслигу, остался бы в клубе?
— Да-да-да. Расчет был на то, чтобы выходить с “Кобургом”. Когда поступило приглашение от “Нордхорна”, уже понимал: либо ухожу, либо играю во второй лиге. Конечно, принял решение перейти. Заманчивое предложение. Всегда мечтал поиграть в первой лиге. Никогда не знаешь, получишь ли такой шанс еще раз.

— Ты ведь мог попасть в бундеслигу и раньше?
— Да. Когда играл в Австрии, было предложение от “Балингена”. Ездил на просмотр. Пару дней потренировался, договорились о контракте. Но команда проиграла на выезде “Лейпцигу”. Случился конфликт тренера с руководством. Его уволили. А новый коуч исландец сказал, что у него на карандаше другие игроки. И пригласил Паскаля Хенса.
В следующем сезоне поступили еще два предложения. От “Лейп- цига” и “Гуммерсбаха”. Возникли похожие трудности. Да, было неприятно, что не получилось. Но чего расстраиваться? В итоге ведь попал, куда хотел.

— Твой новый клуб считается командой двух городов — Нордхорна и Лингена. Где поселился?
— В Нордхорне. У нас практически все оттуда. В Лингене никого нет. Пару игроков и тренер только расположились в поселке в двадцати километрах. А разыгрывающий-голландец живет у себя на родине. Граница проходит рядом. Он родился в городе неподалеку от нее. Живет в Голландии, ездит тренироваться и играть в Германию. Что-то около тридцати километров.
В Нордхорне наша домашняя арена. Но думаю, что с клубами посерьезнее, такими как “Киль”, будем играть в Лингене. Там зал больше, на 5000 человек.

— Что в клубе напоминает о временах, когда он выигрывал Кубок ЕГФ?
— После тех славных времен ведь наступил тяжелый период. Команда долго играла во второй бундеслиге, имела финансовые проблемы. Ее даже объявляли банкротом. Клуб всегда боролся — за место, бюджет, игроков. Многие гандболисты выступают здесь уже давно, вместе пережили те трудности. В последние два-три года все стало стабильнее. Сейчас, думаю, дела пойдут в гору. Появились новые спонсоры, увеличился бюджет. Если останемся в лиге, мне кажется, станет еще лучше.

— Украинец Стас Жуков, в прошлом сезоне игравший в “Гуммерсбахе”, рассказывал, что у них на арене есть VIP-комната, куда игроки приходят после матчей и общаются со спонсорами.
— В зале “Кобурга” тоже есть такая. После игр мы всегда ходили в VIP-комнату для команды, спонсоров и обладателей VIP- карт. Там можно было поесть, пообщаться. В Австрии отдельных комнат не было. Но формат похож. Болельщики могли поговорить с командой, выпить пива. Это считается нормой. Да и просто так люди могли подойти: Антон, давай пообщаемся. В “Кобурге” после матчей два игрока еще и специально поднимались на трибуну к болельщикам.

— Сколько бокалов пива тренеры разрешали выпить в VIP- комнате?
— Никто не следил. Главное, чтобы не превысил норму. Не было случаев, чтобы кто-то напивался и вел себя некорректно. Я мог и не пить, мог взять один бокал, мог два. Чаще всего выпивал бокал.

— Еще Жуков говорил, что большинство игроков в “Гуммерсбахе” имеют личного партнера, спонсора. В “Кобурге” было подобное?
— Да. Думаю, их имели не все игроки — пятьдесят-шестьдесят процентов. Вообще в Германии у команд очень много спонсоров. Есть титульные, крупные, есть мелкие. В “Кобурге” их около двухсот. Они дают какие-то небольшие деньги или предоставляют услуги, скидки. Договоренность такова, что ты должен что-то рекламировать — например, фирму по доставке еды, ресторан, заправку. И клуб получает дивиденды.

— Что рекламировал ты?
— “Автохаус”. Салон “Toyota”. За это я получил скидку около двадцати пяти процентов на машину. Можно было купить ее, а я взял в аренду. Кстати, продолжаю ездить на ней. С владельцем автосалона у нас был личный контракт. После ухода из “Кобурга” мы встретились, и он сказал, что я, безусловно, могу ездить дальше.
В спонсорских мероприятиях участвовал раза три за сезон. Это были фотосессии, день открытых дверей — презентация новых моделей машин, тест- драйв. Мы с еще двумя игроками общались с посетителями. Потом фото- и автограф-сессии. Помимо всей прочей рекламы, логотип твоего партнера размещался на рукаве формы. Это обязательное условие.

— Чем еще необычен гандбол в Австрии и Германии?
— Клуб организовывал мероприятия для болельщиков. Поставили огромную палатку возле арены — попили пива, поели, поговорили. Часто звали людей на открытые тренировки. В Австрии мы как-то всей командой три часа работали официантами. Поразило, что еду разносили все, вплоть до руководства клуба. Это было каждый год.
В “Кобурге” клуб устраивал большой турнир среди спонсоров. Мы, игроки, были судьями. Интересно. Уютная обстановка. Часто приходили на тренировки к детям. Этому в Германии уделяют много времени и внимания.

— Про первый сезон в “Шваце” ты говорил: “Не ожидал, что все будет настолько непрофессионально”. В чем это проявилось?
— В том, что много гандболистов, помимо того что играли, еще либо учились, либо работали. Не уделяли гандболу должного внимания. Я этого не знал. А потому оказался очень удивлен. Даже был готов уходить после первого сезона. Но руководители сказали, что понимают свои ошибки. Узнал, что придет Рауль Алонсо. Велись разговоры с другим тренером из первой бундеслиги. Это Франк Карстенс из “Миндена”. Но с ним не получилось. Появились новые игроки. Стало намного профессиональнее.

— Пример самого вопиющего непрофессионализма?
— Как-то раз пришли в тренажерный зал. А один товарищ по команде около тридцати минут просто спал. Сказал, что много работал и не готов тренироваться. Пытался на него повлиять. Но ему было все равно. Тренер? Сказал: ну устал человек, что ты хочешь от него? Таких случаев было немного, но они были.

— Какие впечатления остались от работы с нынешним тренером БГК Раулем Алонсо, возглавлявшим “Швац”?
— В принципе все было нормально. Первое время притирались. Многое было в новинку. Стали играть быстрее, он вводил другую тактику. А потом наладили хорошее взаимопонимание. Конечно, иногда он был чересчур эмоционален. Потому что испанец — это понятно. Горячая кровь. Наиболее эмоционален был, когда считал, что судьи неправильно свистят. Выходил из себя. И, конечно, если видел, что люди не полностью отдаются. Тогда его становилось много, и он был очень громким. Но это нормально. За рамки не выходил. Вообще быть тренером — это тяжелая работа. Если где-то встретимся с ним, приятно пообщаемся.

— Есть интересная история про Рауля?
— Было забавно, когда он решил худеть. В Тироле вкусно кормят, хорошая погода и классная жизнь. Рауль немножко набрал. И захотел сбросить. Начал правильно питаться, таскал с собой контейнеры с едой, занимался спортом. Порой играл с нами в футбол, ходил в тренажерный зал, бегал. Было трудно, он иногда ругался. Но очень старался. И, кстати, серьезно похудел. Снимаю шляпу. Молодец.

— Как-то в Австрии ты забросил 18 мячей за матч. Как умудрился?
— Ха, просто пошло. Мы играли против команды с последнего места. Вели много, она перестала сражаться, защищалась пассивно. Это был мой рекорд. Партнеры потом смеялись, спрашивали, болит ли плечо. В гандболе говорят так, когда кто-то много забрасывает.

— В Шваце ты провел четыре сезона. Это место, откуда не хочется уезжать?
— Конечно, до сих пор с женой с теплотой вспоминаем те времена. Там очень круто. Тироль — туристическое место. Очень красивое. Приятные, отзывчивые люди. Неспешная, размеренная жизнь. Всегда можно найти чем заняться. Всем советую побывать. Но, кстати, там дороже, чем в Германии. Недвижимость, еда, услуги, транспорт… Процентов на двадцать. Думаю, это самая дорогая земля в Австрии.

— Часто выбирался в горы, катался на лыжах?
— На лыжах не катался. Решил не рисковать, не хотелось получить травму. А жена становилась на лыжи. Партнеры на них и на сноуборде так вообще с трех лет, наверное. Спрашивал: почему катаетесь за день до матча? Они отвечали: Антон, последний раз мы падали пятнадцать лет назад.
А в свободное время всегда выбирались в горы. Там много достопримечательностей, развлечений: аквапарк, ярмарки, выставки. Наверное, и двадцать процентов маршрутов не опробовали за четыре года. Можно было просто сесть в машину и поехать в Италию. Через час уже там. Место для жизни супер. Но решил двигаться дальше в спортивном плане.

— Самый памятный поход в горы?
— Это было в первый год после прихода Рауля. Как ушли в семь-восемь утра, так часов в восемь вечера и вернулись. Пришел, принял душ, рухнул на кровать и проснулся часов через пятнадцать. Организм отказывался принимать что-то, кроме сна. Жаль, зимой нельзя ходить в горы. Лавины, снег — опасно.
Кстати, один из моих партнеров по “Швацу” жил в двух километрах от города в горах. Однажды выпал снег. И он написал в нашу группу в WhatsApp: откопайте меня, а то я дверь не могу открыть. Завалило снегом. Мы приехали, лопатой откапывали дверь, потом машину.
Еще в “Шваце” у нас был один заядлый болельщик со стажем. Он работал учителем в школе. И там же в подвале гнал шнапс. Занимался самогоноварением. Ха, интересный мужчина. Учил детей и гнал шнапс. И сам же всем об этом рассказывал. Своеобразная легенда клуба. Про него все всегда говорили с улыбкой. Любитель шнапса.

— В 2017-м у тебя состоялся разговор с Юрием Шевцовым, в ходе которого он дал понять, что вызывать тебя в сборную больше не планирует. Передай его содержание.
— Мы тогда играли на “Кубке Рижской думы”. Я не попал в заявку на два матча — с египтянами и россиянами. После них мы поговорили. Тренер сказал, что не готов гарантировать много времени на площадке. Это даже больше была моя инициатива. Мне тогда уже было под тридцать. Хотел играть больше, но речь, конечно, не шла про шестьдесят минут. Рассудил, что если игрового времени не получаю, наверное, нет смысла в моем пребывании в сборной. Зачем занимать чье-то место? Ничего страшного. Наверное, был хуже, чем другие. У каждого тренера свое видение. Поговорили позитивно, расстались нормально, без обид и громких заявлений.

— Почему в последние годы у тебя не получалось в сборной? Хотя, бывало, ты приезжал в нее в качестве лучшего бомбардира чемпионата Австрии.
— В принципе на позиции левого полусреднего много игроков. Кулеш играет в Лиге чемпионов с “Виве”, Гайдученко в “Сен-Рафаэле”, Шинкель выступал в “Моторе”. Они моложе меня. Тренер делает ставку на них. Все нормально. В других сборных игроки порой не попадают в состав даже из бундеслиги.

— Но почему не удавалось проявить себя, даже когда ты получал время? Вспоминается чемпионат Европы-2016.
— Не сказал бы, что особо много играл. С исландцами был хороший матч. С французами провалил начало — никаких вопросов. За весь чемпионат провел на площадке минут тридцать. В принципе всегда играл за сборную немного. Потому что был Сергей Рутенко. Понятно, что такого гандболиста ты не можешь искусственно посадить на скамейку, он должен выходить. Конечно, было тяжело.

— Есть ли планы вернуться в сборную через бундеслигу?
— Сложный вопрос. Если честно, об этом не думал. Если будет предложение, можно обсудить.

— Завершить карьеру хотел бы в Беларуси?
— Нет. Мне здесь комфортно. Как и семье. В Германии у нас родился сын. В планах, чтобы он пошел в школу, жил здесь. Думаем остаться в Европе. В любом случае это будет немецкоговорящая страна. Не хотел бы теперь переселяться в другой чемпионат, учить новый язык. Мы полностью довольны жизнью здесь.

— Легионерские годы добавили растительности на твоем лице. Как пришел к такому имиджу?
— Спонтанно. Решил отпустить бороду — понравилось. За последние шесть лет дважды сбривал бороду. Летом, когда было очень жарко. Ха, зато зимой тепло. Меня даже просят здесь показать фотографии, где я без бороды. Но без нее я выгляжу, наверное, лет на двадцать.