Эксклюзив. Габор Кирай: футбол — это большой цирк. И игрокам, и зрителям должно быть весело

В частности, он защищал ворота немецких “Герты”, леверкузенского “Байера” и “Мюнхена-1860”, английских “Кристал Пэлас”, “Вест Хэма”, “Бернли”, “Астон Виллы” и “Фулхэма”. Причем практически всегда выходил на поле не в шортах, как большинство его коллег, а в длинных серых штанах, которые можно назвать его визитной карточкой.
Почти двадцать лет Кирай защищал цвета и сборной Венгрии, проведя в ее составе 108 матчей. Уже под занавес карьеры он принял участие в своем единственном топ-турнире — EURO»2016. На полях Франции венгры добрались до 1/8 финала, а их 40-летний голкипер побил рекорд Лотара Маттеуса, став самым возрастным игроком, когда-либо выступавшим в финальных стадиях чемпионатов Европы.
На днях корреспондент “ПБ” дозвонился Кираю в Венгрию и взял у него интервью.

— После окончания карьеры ваша жизнь сильно изменилась?
— Не особенно. Шестнадцать лет назад я основал свой футбольный клуб, он так и называется “Кирай”. Когда играл, каждый день уделял какое-то время организационным вопросам. И сейчас все то же самое. Просто мне не нужно тренироваться и выходить на поле, поэтому появилось больше времени на клуб и мою школу вратарей.

— “Кирай” ведь выступает в четвертом венгерском дивизионе?
— Да, но хотим подняться в третий, он уже профессиональный. Время есть, мы не спешим. Хотя, думаю, в этом или следующем сезоне такой шанс представится. Шаг вперед принес бы клубу пользу. У нас занимаются 250 детей, работают 20 тренеров. Мы усердно трудимся каждый день. Стараюсь вложить в команду опыт, полученный в Англии и Германии. Но сам уже играть не буду — окончательно завершил карьеру.

— Вы живете в Сомбатхее. А не хотелось поселиться в тех же Англии или Германии?
— Такая возможность была. Но я хотел остаться на родине, чтобы помочь детям и тренерам в своем клубе достичь большего. Может, не всем — кто-то и так доволен жизнью. Например, наш молодой вратарь недавно подписал контракт со словацкой “Дунайской Стредой”. Для него это хороший шаг в карьере.

— Ваш сын тоже стал вратарем и, подобно вам, выходит на поле в длинных серых штанах…
— Ему всего 16 лет. Он и правда начинал в такой форме, но ему было жарко, поэтому перешел на обычные шорты.

— А вам было жарко?
— Нет. Я в штанах и тренировался каждый день, и играл. Для меня это такой же обязательный атрибут вратарской экипировки, как и перчатки. В карьере случались матчи, когда надевал шорты, но мне не понравилось. Неудобно. В моем детстве поля были плохими, поэтому и выбрал длинные штаны. И последние двадцать лет они были серыми, этот цвет приносил мне удачу.
Кстати, когда переходил из одного клуба в другой, на новом месте ничего не имели против моей привычки. Просто в каждой команде использовалась экипировка определенной фирмы — скажем, “Adidas”, “Puma” или “Nike”, — и я не должен был выбиваться из общего ряда. А в 2016 году создал собственный бренд, он так и называется “Kiraly”.

— В повседневной жизни тоже любите носить серые штаны?
— Никогда. Они ассоциируются с работой, а дома я хочу отдыхать. Скажу больше: сейчас у меня вообще нет ни одной пары. Получается, закончил не только с футболом, но и со штанами.

— В 2016-м вы выступили на единственном в жизни топ-турнире — чемпионате Европы. После этого почувствовали себя более знаменитым?
— Можно и так сказать. Ведь к EURO приковано больше внимания, чем к бундеслиге или английской премьер-лиге. Этот турнир смотрят все, и многие обратили внимание на меня и мои серые штаны. Помню, один журналист спросил: мол, давно ты их носишь? Я сказал, что уже двадцать лет. Ха-ха, значит, все эти годы он меня и не видел.

— До этого венгерская сборная не пробивалась на большие турниры тридцать лет. Чувствовали из-за этого давление со стороны болельщиков и прессы?
— Нет. Мы очень старались добиться успеха в каждом отборочном турнире. Иногда не хватало совсем чуть-чуть. Но в 2016-м наконец воспользовались шансом. Тот чемпионат принес отличные ощущения. Для Венгрии выступление сборной на EURO стало большим праздником.

— Когда-то венгерский футбол был одним из лучших в мире. Вы были знакомы с кем-то из звезд пятидесятых?
— К сожалению, сейчас никого из них нет в живых. Но я еще застал некоторых. Например, Ференца Пушкаша. Когда я выступал за юношескую сборную, он отправлялся с нами на все выезды как посол венгерского футбола. Пушкаш был общительным и веселым человеком, с легким характером. Если он что-то говорил, все начинали смеяться.
Помню, мы приехали в аэропорт в два часа ночи. Поздний рейс. Все сонные, просто никакие. А там стоит Пушкаш и рассказывает свои байки. У всех сразу сон как рукой сняло. Ференц был большим шутником, и ему все равно, что о нем думали другие.
Общался и с голкипером той знаменитой сборной Дьюлой Грошичем. Он был серьезнее Пушкаша. Грошич обладал большим опытом и как вратарь, и как человек. В свое время здорово помог мне избавиться от внешнего давления. Успокаивал так: не думай о том, что говорят пресса и болельщики. Просто делай что можешь, концентрируйся на своей работе, и все будет хорошо.

— После венгерских событий 1956 года Пушкаш и еще некоторые игроки сборной уехали в Испанию, а, к примеру, Грошич остался на родине. Как бы в той ситуации поступили вы?
— Это очень сложный вопрос. Сейчас, в 2020-м, мы можем не понимать, какой была жизнь шестьдесят с лишним лет назад, какой была атмосфера в Венгрии, в сборной. Помню, Грошич рассказывал, что после поражения в финале чемпионата мира-1954 от немцев футболистов команды сделали крайними. Я не жил в ту эпоху и не могу сказать, как поступил бы.

— Но вы тоже росли при социализме. Как ощущали себя в то время?
— Я был ребенком и не интересовался политикой. Просто играл с ребятами, веселился, занимался футболом. В принципе, если хочешь быть лучшим, будь то в школе и в воротах, ты можешь добиться этого при любом режиме. Главное, чтобы у тебя внутри было желание и вдохновение.
Но вообще жизнь с тех времен изменилась — я бы сказал, стала быстрее. Появились все эти айфоны и лэптопы, люди стали технически более продвинутыми. Вам, журналистам, уже давно не нужно писать тексты от руки — для этого есть компьютер.
А лучше стало или хуже, не знаю. У каждого свое мнение. Один плюс могу назвать точно — свобода передвижения. При социализме нам нельзя было поехать даже в соседнюю Австрию. И футболист не мог отправиться играть в Англию или Германию. Сейчас выбор гораздо шире, и это здорово.

— Почему вы стали вратарем?
— Мой отец тоже был футболистом, провел больше трехсот матчей за “Халадаш”. Правда, он был полевым игроком, зато в его команде был очень веселый голкипер, который мне нравился. Мне было года три, я даже не понимал, что такое вратарь, но хотел быть похожим на него. Конечно, для нашего ремесла нужен талант — ловить мячи, читать игру. Но также необходимо, чтобы кто-то служил примером.

— Когда вам было десять лет, сборная Венгрии на чемпионате мира в Мексике потерпела разгромное поражение от команды СССР — 0:6. В тот день вам наверняка не хотелось быть на месте голкипера вашей сборной Петера Дистля…
— Да уж, помню ту игру. Но Дистль, с которым я прекрасно знаком, на самом деле был хорошим вратарем. Просто тогда ему не повезло, такое случается даже с большими мастерами.

— А есть ли у вас какие-то воспоминания, связанные с белорусским футболом?
— В каком-то отборочном турнире я приезжал с юношеской сборной в вашу страну. Помню, сыграли 0:0. Ох, холодно было… Но, думаю, с тех пор там многое поменялось.
Вообще мне нравилось играть против команд из бывшего СССР. У их футболистов чувствовались мотивация и стремление бороться. Они любили футбол и горели желанием победить.
Из белорусских игроков запомнился Александр Глеб. Как и я, он выступал в Германии, а потом в Англии. В “Штутгарте”, “Арсенале” и, кажется, дортмундской “Боруссии”. Или нет? Глеб был быстрым и техничным футболистом, который не стоял на поле, а всегда находился в движении и хотел сотворить что-то особенное.

— Приехав в Германию, Александр, по его словам, поначалу чувствовал себя неуютно. Порой хотел все бросить и вернуться домой. У вас таких мыслей не возникало? Вы ведь тоже перебрались в “Герту” совсем молодым…
— Нет, потому что я хотел учиться. Рассматривал бундеслигу как еще одну школу. Знал, что изначально был не вполне готов к такому уровню, поэтому запасся терпением. Мне тоже непросто дался переезд из Венгрии в Германию. Попал в другой мир. В такой ситуации многое зависит от того, есть у тебя желание интегрироваться или нет. У меня оно было.

— В “Герте” тренером вратарей ведь был Нелло Ди Мартино, работавший потом в сборной Беларуси…
— О, это отличный человек! Я и сейчас с ним общаюсь. Нелло был менеджером команды, потом работал с голкиперами, сейчас опять менеджер… “Герте” нужен Ди Мартино, он уже стал визитной карточкой клуба. Нелло как приехал в 17 лет в Берлин из Италии, так до сих пор там и живет. Без него “Герта” — уже не “Герта”.
Вообще он веселый человек. Конечно, может быть и серьезным, но пошутить любит. Порой ведет себя, как большой ребенок. Очень простой и дружелюбный.

— Вы пожили и в Берлине, и в Лондоне. В какой из столиц понравилось больше?
— Не хочу выбирать. У каждого города свой стиль. В Англии люди не такие, как в Германии. Пришлось заново чему-то учиться, и это было интересно.

— Правда, что вы и в детстве болели за “Кристал Пэлас”, в котором потом оказались?
— По крайней мере мне эта команда была известна, и это уже что-то. Ведь в детстве особо не интересовался иностранным футболом. Знал команд пять: “Аякс”, “Рапид”, “Штурм”, “Астон Виллу”, “Ювентус”. И в этот список как-то попал “Кристал Пэлас”. А может, это не случайно? Ведь моя фамилия с венгерского переводится как “король”, а “palace” — это дворец…
В 2001 году, когда выступал за “Герту”, играл в футбольный менеджер. И однажды система предложила случайно выбрать команду. Я согласился, и мне достался “Кристал Пэлас”. А через три года подписал с этим клубом контракт…

— Правда, что Селхерст, где базируется “Кристал Пэлас”, — один из самых опасных районов Лондона?
— Думаю, в Чарльтоне проблем больше… Но для меня важным было другое: в клубе была семейная атмосфера. Для командных видов спорта это важно. Кстати, у меня и сейчас есть работа в “Кристал Пэлас”, я мотивационный спикер. В прошлом году летал в Англию, посетил пять матчей. Приезжаю часа за три до начала, участвую в фотосессии, общаюсь и с обычными болельщиками, и с посетителями VIP-ложи, анализирую игры.

— С другими бывшими клубами поддерживаете тесные контакты?
— В основном с немецкими — “Гертой”, “Байером” и “Мюнхеном-1860”. Общаюсь с их представителями, может, и не каждый день, но часто. Нередко приезжаю в тот же Берлин. Поддерживаю связь с некоторыми экс-одноклубниками — Беньямином Лаутом, Михаэлем Преетцем, Палом Дардаи…

— Кто из ваших товарищей в разных командах был самым веселым?
— Такие были везде, и не всегда это самые известные футболисты. Мог пошутить и я. В раздевалке порой полезно разрядить атмосферу, да и на поле тоже. Все зависит от ситуации. Болельщики этого не видели, а я мог крикнуть своему же защитнику: “Осторожно, сзади!” Парень оборачивался, а там никого и нет. Так шутить можно на любом уровне, будь то премьер-лига, Лига чемпионов или матчи сборной. Ведь футбол — это большой цирк. И зрителям, и игрокам должно быть весело.

— Читал, как вы могли прямо во время игры спустить трусы Рууду ван Нистелрою…
— И не только ему! Это тоже забавная ситуация. Скажем, игрок соперника идет подавать угловой, а его партнер тем временем пытается заблокировать меня. А я раз — и стягиваю ему трусы. Не до конца, конечно, а слегка приспускаю. Он смеется — тот же ван Нистелрой воспринял мою шутку с улыбкой. Обстановка разряжается, но для меня это еще и психологическое оружие. Соперник отвлекается и думает уже не о мяче, который летит с углового, а о своих трусах. Он теряет ориентацию, и у меня больше шансов отвести угрозу от ворот. В следующий раз некоторые, правда, завязывают трусы крепче…

— С Криштиану Роналду вы тоже проделывали такие фокусы?
— Нет. Португалец вообще не склонен веселиться на поле, он всегда очень серьезен и собран. Настоящий профессионал. Кстати, после матча Венгрия — Португалия на чемпионате Европы мы с Криштиану поменялись майками. Горжусь этим.

— Правда, что за всю карьеру вы пропустили всего один матч из-за травмы?
— Ну нет, больше. Проблемы иногда возникали, и несколько травм за долгую футбольную жизнь у меня было.

— Нынешний год в мире проходит под знаком коронавирусной пандемии. Чему научила вас эта история?
— На самом деле многому. Понял, что надо больше заботиться о себе. Это не значит быть эгоистом — просто уделять внимание здоровью, а также семье. В этом году из-за карантина у меня появилось непривычно много свободного времени, и я посвятил его общению с родными и близкими. И сделал по дому много всего, до чего раньше просто не доходили руки.