Герои Токио. Момент истины Литвиновича. Дорога через слезы и боль

Медаль высшей пробы на главном спортивном турнире не повод откладывать тренировки. Напомним, уроженец Вилейки стал единственным белорусом, добывшим золото на прошедшей Олимпиаде. Специально для “ПБ” он подвел итоги Игр и рассказал о своей жизни.

— Как спустя время воспринимаете победу?
— А ничего не изменилось, если честно. Ощущаю себя, как и раньше. Нет такого, что выиграл Олимпийские игры и теперь чувствую себя мегазвездой.

— Это ваши первые Игры в жизни.
— Да, хотя уже как два-три года перешел из юниоров. За это время успел набраться немного опыта на взрослом уровне.

— Сильно волновались в Токио?
— Было небольшое волнение, пока не подошел к батуту. Во время выступления был спокоен как никогда, хотя обычно всегда немного тревожно.

— К вам сейчас, наверное, повышенное внимание?
— Я довольно скромный человек и совсем не медийная личность. Когда прилетел, очень много людей встречали в аэропорту. И, признаюсь, это общение далось мне тяжелее самой Олимпиады. Волновался больше, чем на выступлении. Меня спрашивают о чем-то, а я заикаюсь, ноги трясутся.
Спустя пару дней поехали в школу, где занимаюсь. Было тоже неожиданно, что там нас так встретили. Хотя в СДЮШОР уже не так волновался. Аудитория другая, да и успел смириться с вниманием к своей персоне.

— А что отложилось в памяти больше всего?
— Олимпиада — это нечто. Особенно запомнилось, что вернул медаль тренеру, которую ей обещал. И то, что Игры очень быстро пролетели. Там все было расписано до деталей.

— Что значит вернули медаль?
— На чемпионате Европы, который проходил в 2020 году, в своей программе не сделал комбинацию и не смог попасть даже в финалы, не говоря уже о завоевании медали. Хотя и должен был стоять на пьедестале. Я пообещал Ольге Анатольевне Власовой вернуть более серьезную медаль, чем та европейская. После того случая поехали на первый этап Кубка мира, где я опять упал. Она тут же вспомнила мое обещание. На втором этапе произошла аналогичная ситуация.
На Олимпиаде, после того как я выиграл, подошел к ней и сказал: “Вот, вернул вам медаль”. Она улыбнулась. Этот момент особенно запомнился.

— Насколько сильной была уверенность в победе?
— Изначально цель была попасть в финал, а уже там сделать все возможное. Предварительное упражнение я сделал довольно плохо, но, увидев оценки, понял, что можно бороться за пьедестал. Конечно же, эти мысли сразу убрал из головы, потому что они отвлекают. Просто делал свою комбинацию и все.
Понимал: если покажу максимальный результат и пройду комбинацию, то это уже будет медаль, хотя и неясно какого качества.

— Говорили с Владом Гончаровым после вашего выхода?
— Пообщаться времени не было. Я шел сразу же за ним. Мне лишь удалось посмотреть, как он выступает.

— А как отреагировала тренер на вашу медаль?
— Она говорила, что планировались две награды. Но, как видите, получилась одна. Ольга Анатольевна осталась недовольна, что Влада якобы засудили. Он был достоин третьего места. Но судьи посчитали, как посчитали, значит, так должно быть.

— Родные смотрели ваше выступление?
— Большинство родных, друзей и знакомых следили, кроме мамы. Она никогда не смотрит мои выступления, потому что, говорит, слишком волнительно.

— Почему свою медаль посвятили бабушке?
— Она хороший человек, всегда меня поддерживала и говорила, что я лучший. Проводил у нее все свободное время — и был этому рад. Потом ее не стало. Был очень сильно расстроен ее уходом. Мама, видя это, сказала: “Вот выиграешь Олимпиаду, посвятишь победу бабушке”. На пьедестале вспомнил эти слова.

— Какую роль бабушка сыграла в вашей спортивной карьере?
— Она безумно меня поддерживала. После неудач утешала, что не стоит обращать внимания и нужно больше готовиться. Она не разбиралась в спорте. Просто ее внук был для нее самым лучшим.
Во время соревнований стараюсь о ней не думать. Это очень отвлекает. Последний раз у мамы и бабушки был полтора года назад. Так было легче воспринимать. Съезжу домой, зайду в ее квартиру и тогда почувствую, что ее не хватает. Последний раз по привычке зашел в квартиру, позвал, начал искать ее. Тяжело было тогда переключиться. Сейчас, возможно, будет проще.
На 90 процентов мне помог спорт после ее ухода. Погружаешься в работу, и остальное немного отступает. Помню, что тогда мои тренировки стали значительно тяжелее. Например, начинал раскачиваться. Щелкало, я вспоминал ее и у меня просто текли слезы. Это первые дни так было.

— Какие отношения у вас с Ольгой Власовой? Ведь она не только главная в сборной, но и личный наставник для вас.
— Она для меня как вторая мама. Но это вне зала. На рабочей площадке она мой босс. Уже иначе даже не воспринимается. Такие отношения у нас сложились спустя время.
Как раз о смерти бабушки она первая мне рассказала. Мы сидели тогда на карантине в Стайках. Она позвала меня и говорит: “Сядь, успокойся”. А дальше все рассказала. Я сразу заплакал, а Ольга Анатольевна начала успокаивать, обняла меня. То есть я знал, что такое случится, но не был готов к уходу бабушки.

— Успели в Токио пообщаться с коллегами?
— Поддерживали и поздравляли, у кого получалось. Утешали тех, кто не смог проявить себя. Помню, один из японцев очень расстроился. Я его успокаивал. Говорил ему: мол, не волнуйся, в следующий раз будешь олимпийским чемпионом. Он улыбнулся, поблагодарил. А вот в сборной тесного общения не было. Но когда завоевал медаль, меня, конечно, поздравили.

— Кто еще поздравлял?
— Какого-то негатива не было. Такие сообщения шли от соотечественников, не связанных с моим видом спорта. Многие приписали политику моей дисциплине и достижению. Мне говорили, что я не достоин этой медали. Гадости про маму и меня писали. Но больше все же было положительных.
Было особенно приятно, когда позвонил Александр Григорьевич Лукашенко. Сказал, что это первая весомая медаль. Перед пресс-конференцией протягивают телефон, в трубке его голос. Я дар речи потерял. Он говорил столько хороших слов! Я только и смог сказать спасибо.

— Вернемся к выступлению в Японии. Свою программу готовили непосредственно к Олимпиаде, или это проверенные временем упражнения?
— Моя программа включает такую комбинацию: три с полутора, три с винтом, три с полвинтом, три с винтом, три с полвинтом, винт, винт, два с двумя с половиной, два с двумя, два с полутора, два с четырьмя. Обычно все прыжки до пяти-семи метров в высоту. Вся комбинация занимает 18-19 секунд. Засекали на секундомере чистый полет.
Готовил выступление непосредственно к Играм. Перенос дал больше времени и позволил сделать это. Но если бы Олимпиада состоялась в изначальные сроки, поехал бы с программой, с которой выступал в декабре на чемпионате мира.
Думаю, сейчас мой прыжок станет более распространен. С этого года в нашем спорте будут убирать обязательные упражнения. И эта комбинация станет классической. После изменений придется исполнять два произвольных упражнения и придется кому-то коэффициент больше поднимать.

— Насколько у вас сложная программа?
— Одна из самых тяжелых, но конкурентоспособных комбинаций, хотя можно и сложнее. Я ее отработал до деталей, поэтому не могу сказать, что у меня она вызывает какие-то трудности, но и легкой ее не назову. Что-то среднее.

— Кого видели своим главным конкурентом?
— Главный фаворит в моем представлении Гао Лэй. У него есть высота, и он довольно часто в центр попадает, сложную комбинацию может показать. Но ее мы, увы, не увидели, потому что китаец программу сорвал падением.

— С азиатскими спортсменами соревноваться сложно?
— Да. У них есть высота, серьезную сложность могут показывать. Самый главный критерий — они все время прыгают в центре батута. Не знаю почему, но перемещение у них всегда хорошее. А у меня с этим проблемы.
Но я бы не сказал, что Беларусь уступает в этом виде спорта. Да, занимается у нас людей меньше, но, может, наши с Владом медали помогут поднять интерес к этому красивому виду спорта.

— Насколько медали Дон Дона и Дилана Шмидта были для вас ожидаемы?
— Дилан Шмидт неожиданно для меня поднялся на пьедестал. А Дон Дон вполне ожидаемо.

— Титул олимпийского чемпиона давит на вас?
— Пока нет. Но теперь нужно быть примером, чтобы люди равнялись. Ну и косячить нельзя, а с этим у меня проблемы возникают. То есть нужно хорошо выступать, более серьезно себя вести, а я бунтарь внутри. Хочется суету наводить, что-то такое делать. Очень люблю прикалываться, баловаться.

— У вас есть пример? Может, коллега Влад Гончаров?
— Влад на тренировках вел себя так, как не должен вести чемпион. Я его противоположность. Он стал плохим примером. Но нельзя не отметить его прыжки. Они прекрасны. Кроме него, обращаю внимания на Дон Дона, Гао Лэя. Эти спортсмены также выступают очень сильно. Еще обращаю внимание на их человеческие качества. На пресс-конференции Дон Дон говорил, что они с тренером в дружеских отношениях и никогда не ругаются. Мне бы тоже хотелось достигнуть такого дзена.

— То есть вы с Ольгой Анатольевной спорите?
— Бывает. В работе без этого, к сожалению, не обходится. Обычно все из-за того, что у меня что-то не получается, и я начинаю психовать. Говорю: мол, все, не хочу. А она заставляет. Как раз это проблески того самого бунтарства, о котором говорил.

— В вашей жизни есть эпизод, когда вы пошли учиться на автослесаря. Почему такой кардинально противоположный выбор?
— А все просто. У меня не было результатов, из-за чего не видел перспектив. Подумывал, что уже закончу со спортом. С друзьями за компанию поступил в колледж на автослесаря. И как-то так совпало, что только это случилось, как Ольга Анатольевна взяла меня к себе заниматься. Сразу же пошли результаты, цели поменялись, желание уйти пропало.

— Как-то раз между сборами вы сломали челюсть.
— В прыжке рано расслабился. Сделал элемент, немножко на живот пришел. Опускаю голову — и тут колено вылетает и выбивает одну ногу, которая уходит в челюсть. Боли не почувствовал, но попытался челюсть соединить, а не вышло. Отреагировал довольно спокойно. Потом три недели ел через трубочку. Это произошло где-то между первым и вторым сборами. Мне вообще тогда пришлось переучивать все элементы, поэтому особо ничего не терял.

— Насколько все изменилось с переходом к новому тренеру?
— До перехода у меня были и сложность, и высота, но прыгал я как придется. На авось. В основном падал. Ольга Анатольевна пригласила на первый сбор. Потренировался там, понравилось. И так движение вперед началось.
Еще было очень трудно привыкнуть к ее жесткости. Мой первый тренер был значительно мягче. И когда она кричит, ты такой-сякой… Она сразу же стала для меня авторитетом. Вот, к примеру, при подготовке к Олимпиаде мне не удавался один элемент. И на протяжении нескольких часов отрабатывали только его. Все получилось.

— Помните первое значимое достижение после перехода к Ольге Власовой?
— Горжусь выступлением на чемпионате Беларуси, который проходил в Могилеве. Тогда остановился в шаге от пьедестала и стал четвертым. Это было еще во времена моего юниорства. А на международном уровне… В 2017 году стал вторым на первенстве мира.

— Ваша мама тоже тренер, но по акробатике. Она подсказывает что-нибудь?
— Нет. Скорее дает напутственного материнского “леща”. Больше направляет. В юности хотел чаще тусоваться с друзьями и гулять, а надо было ходить на тренировки. Мне же этого не хотелось. Поэтому мама заставляла посещать занятия.

— Как проводите свободное время?
— Было бы оно! После Олимпиады его появилось чуть-чуть больше, потому что нам дали отдохнуть. Поэтому в графике одна тренировка в день. Есть время встретиться с друзьями. А вообще, у нас обычно так: четыре дня по две тренировки в 10 и 15.30, потом выходной и опять четыре дня. А с сентября нужно еще в университет ходить. Но, бывает, с друзьями играем в мобильную игру “Mobile Legends”: Bang Bang. Иногда могу зайти в “CS:GO”, “World of tanks”. Но я не ярый фанат, чтобы сидеть в играх часами. А вот раньше такое случалось. Мог и до утра зависнуть.

— Как правило, спортсмены мечтают об олимпийском золоте. Оно у вас уже есть. Что дальше?
— Это же не последняя Олимпиада! Хотелось бы удержать эту планку и выступить еще на парочке Игр. Вообще есть желание войти в историю как многократный олимпийский чемпион. Да и целей много. Сейчас вот будем готовиться к чемпионату мира, который пройдет в ноябре.