Мой EURO. Бледно-оранжевое на белом

Для меня это удивительно. Ладно, печалится Андрюха Вашкевич с его исконно голландскими пристрастиями, которые выдают в парне похвальный футбольный вкус и правильное родительское воспитание. Ладно, Дениска Орлов — а как еще ему себя чувствовать после окончательного самопосрамления «Скуадры адзурры»? Но из-за чего кривить губу другим?
По-моему, турнир вполне удается. Хотя бы тем, что в полуфинальном квартете нет ни одной команды из числа отъявленных циников. Раньше к этой когорте с натяжкой можно было бы приписать сборную Германии. Но индульгенция, заработанная Юргеном Клинсманном два года назад, пожалуй, еще не просрочена под началом Йоахима Лева.
Поведайте сегодня о своей европечали кому-нибудь на берегах Босфора. Или лучше в Москве — на Тверской. С вами даже не станут спорить — посмотрят с искренним сочувствием и понимающе отойдут. И будут правы. Ибо для чего мы так порывисто ждем и потом неотрывно смотрим эти самые «евро» и «мундиали» (нет, все-таки надо будет наложить на это словцо строжайший редакционный запрет), если не ради таких вот беспримерных альпийских походов, какие совершили давеча парни Фатиха Терима и Гууса Хиддинка?
Всю последнюю неделю ловлю себя на неодолимом крене сознания. Практически каждая попытка упорядочить собственные мысли и впечатления о чемпионате все равно завершается поворотом на тему… Хиддинка. Тренер российской сборной интересен нынче мистически. Для меня он — уже главный персонаж этого турнира, независимо от всего, что произойдет в его концовке. Если откровенно, на исходе третьего десятка лет работы в спортивной журналистике Хиддинк заставляет меня коренным образом пересмотреть взгляды на возможности и предназначение футбольного тренера.
Навыки чудотворца обнаружили в голландце уже как минимум две из предыдущих его команд — сборные Южной Кореи и Австралии. Но тогда, в силу географической удаленности от процессов, было сложно распробовать методы и принципы его работы. Сейчас же благодаря порой феноменальному профессионализму российских коллег довелось узнать о заезжем наставнике много больше, нежели о любом из теперешних его оппонентов.
На этом турнире в работе Гууса поражает практически полная безошибочность. Не пытайтесь ловить меня на провале памяти. Стартовые 1:4 от испанцев отнюдь не забыты. Только, став в ряд с последующими событиями турнира, и тот разгром перестает казаться осечкой. Подозреваешь, что именно такого матча не хватило Хиддинку до чемпионата, чтобы проверить команду, перекроенную им ментально и тактически, в режиме предельных нагрузок. Чтобы выявить оставшиеся недоделки и непрочные швы.
Дальше — сплошная цепь феноменально точных решений. Остается неприкосновенной отработанная в предчемпионатный месяц тактическая схема. В нее вносятся только локальные правки — с оглядкой на соперника и значимость матча. Выдерживается ориентир на группу игроков, определенных до старта как основные. Кардинальная замена — лишь одна: в прохудившийся поначалу центр обороны на удивление благополучно возвращается Игнашевич. Убедительно, но на нервах — из-за слабой реализации моментов-верняков — обыгрываются греки. Приходит время отсидевшего дисквалификацию Аршавина. Шведов, заслонившихся, аки иконой, Ибрагимовичем, будто не замечают — переезжают асфальтовым катком. И вот — четвертьфинал против голландцев.
«Фантастика! И главное, нет чувства, что случайно,» — в SMSке, пришедшей в разгар экстратайма от Олега Тявловского, изумительно схвачена суть. Ведь, казалось, сборной Голландии на роду написано ходить во всеобщих любимицах. Она если и проигрывает, то только вследствие чудовищных несправедливостей или коварного вероломства соперников. Прежде, когда она падала на подходах к очередному недоступному титулу, мне всегда становилось ее жаль.
Это был первый случай, когда ростки сочувствия в душе даже не проклюнулись. Наверное, потому, что невозможно было определить, какая из команд на поле истинно голландская. Вернее, уже к концу первого тайма стало отчетливо ясно, что «оранжевых» бьют их же оружием — компьютерно четкими атаками-набегами из глубины. А команда ван Бастена, упершись в наглухо закупоренные Хиддинком фланги (Саенко справа — очередное штучное ноу-хау!), ведет себя как вульгарный громила. Она ломится в неприступную российскую штрафную посредством назойливых забросов со «стандартов». И уж лучше бы (для «оранжевых лучше!) ван Нистелрой не забивал тот ответный мяч на исходе второго тайма…
Постараюсь не утомить вас цифирью, но это действительно интересно. 63:37 — так соотносились по ходу второго тайма доли времени владения мячом голландцами и россиянами. 52,344:52,084 — такой они набегали за второй тайм километраж. 5,75:5,40 — это средние скорости. 234:129 — количество пасов. 13:7 — попытки ударов по воротам. То есть голландцы, пускай и уступая по игровой сути — тактически, прилагали громадные усилия, чтобы отыграться. И своего добились.
А теперь самое поразительное. Те же показатели, взятые автономно за дополнительные полчаса: 48:52 — 35,594:38,096 — 4,75:5,32 — 146:148 — 5:10! Вопреки обыденным представлениям команда, упустившая победу на флажке, в экстратайме не скисла, не замкнулась в себе, а учинила на поле форменный переворот. Признаться, не могу вспомнить, когда еще в матчах со столь высоким статусом один из соперников впадал в состояние подобной немощи. Ведь победные голы Торбинского и Аршавина творились практически без сопротивления со стороны угодивших в ступор голландских защитников.
Фирменный почерк Хиддинка — не только выверенные игровые схемы и микроклимат, раскрывающий в игроках весь дремавший доселе потенциал. Это еще и опробованная годами система функциональной подготовки к таким вот компактным турнирам, ради которой в команду был специально приглашен соотечественник тренера Раймонд Ферхейен. Голландцы поплыли на базельской жаре еще ужаснее, чем до них греки и шведы. Россияне орлами долетали овертайм и оставили сил еще и на послематчевую припрыжку, которая детонатором на весь уик-энд сорвала с катушек всю матушку-Россию.
«Я думаю, что тренер соперника знал нас лучше, чем мы сами», — меланхолично подытожил злоключения отлетавшихся голландцев защитник Марио Мелхиот, наблюдавший игру со скамейки.
Хиддинку всю его тренерскую карьеру удается избегать повторений, оставаться непредсказуемым. В этом смысле предстоящий полуфинал против испанцев — изумительный турнирный поворот. Еще лучше было бы, действуй прежний регламент: тогда повторная встреча Гууса с Луисом Арагонесом могла бы случиться только в финальной игре. Но и послезавтра будет чрезвычайно любопытно увидеть, какое развитие получит давешний инсбрукский сюжет. Нетрудно представить бурю ценных советов и рекомендаций, коими уже наверняка разразился в СМИ российский футбольный бомонд, на предмет того, какой должна быть тактика реванша. Или кому, к примеру, играть на месте дисквалифицированного за вторую карточку Дениса Колодина. Сегодня защитника «Динамо» возвели в ранг незаменимых. А ведь еще десяток дней назад, после стартового проигрыша, едва ли не в ультимативной форме требовали от голландца отправить парня в глубокий запас. Пусть говорят. Их не слышат.
Гуусу выпало уникальное счастье — работать в России, не зная русского языка. Это спасает от тьмы напастей. Помогает быть абсолютно свободным от наушничества и компанейщины, влияния группировок. При этом ему удается поразительным образом обращать в свою веру, привораживать очередную страну. Еще немного — и гуусомания, так веселившая нас шесть лет назад в корейском варианте, покажется невинными детскими рифмами в песочнице.
По-русски Хиддинка еще не любили. Пришла пора. Потому что оставшиеся сборной матчи (матч?) на этом EURO — не более чем процедура уточнения. Головокружительности успеха.