Андрей Фомочкин: Прямая речь из Минспорта. Из холодильника не вытащить больше, чем есть

Вскоре после Нового года набрала номер телефона Фомочкина, сообщила суть дела. Андрей Васильевич попросил время на подготовку, сославшись, кроме всего прочего, и на то, что ему надо переговорить на заданную тему с бывшим первым замминистра Владимиром Алешкевичем, который в свое время занимался этими выкладками. В итоге мы встретились ровно через неделю. Причем, назначая час, Фомочкин сразу предупредил: мол, буду философствовать. О том, как философия помогает в трудной профессии спортивного чиновника, свидетельствует наша беседа. Привожу ее с небольшими сокращениями.

Гимн, дети и преступность

— Андрей Васильевич, Олег Качан сказал, что Минспорта располагает конкретными цифрами, сколько стоит олимпийская медаль. Вы решили обойтись без конкретики. Так кто не прав — министр или вы?
— Министр однозначно всегда прав, здесь нет даже сомнений. Я бы прокомментировал так. У меня есть диплом экономический и физкультурный. Поэтому оттолкнемся от стоимости в денежном эквиваленте. В части цены и результата мы имеем те деньги, которые вкладываем в национальную команду. Здесь же учитывается и стоимость спортивных объектов, и организация спортивных мероприятий, и воспитание молодежи. Вот когда ко мне молодые приходят, я обращаю их внимание вот сюда (показывает рукой на стену, где под портретом главы государства висит листок со словами гимна. — “ПБ”.). Каждый должен знать государственный гимн. К сожалению, даже до такой степени доходит, что его знают не все дети. Это некоторое упущение.

— Не пойму, какие дети приходят к вам в кабинет?
— Я так называю учащихся РГУОРа. Бывает, приходится послушать спортсмена, иногда возникает ситуация и с тренером: надо поговорить, объяснить, куда мы идем.

— Значит, человек приходит к вам со своими проблемами, а вы ему: “А ты знаешь гимн наизусть?”
— В том числе. А почему бы нет? Из чего состоит гордость народа, гордость человека? Ну, вспоминайте себя: когда стоишь на пьедестале, то, как у Родниной, слезы наворачиваются. Так? И когда дети не знают некоторых азов, то на чем будет строиться эта платформа?..
Еще хотел бы затронуть следующую тему. Когда спортсмены выезжают, то, как правило, кампании у нас идут постфактум или во время спортивных мероприятий.

— Какие кампании?
— Освещение в прессе, на телевидении, презентации спортсменов. А почему бы нам не знать об этих людях заранее, не извещать читателей о соревнованиях и их участниках? Вот мы с корреспондентом “Беларусь сегодня” провели беседу, и он нас в этом плане поддержал.

— Разного рода анонсы в нашей газете публикуются постоянно. Однако вы, Андрей Васильевич, вероятно, забыли, как в бытность министра Григорова против “Прессбола” была развернута целая кампания: никаких контактов, интервью не давать! Отголоски чувствуются до сих пор.
— Светлана Вячеславовна, то время прошло, и мы всегда идем навстречу читателям. И контакт с “Прессболом” сейчас хороший. В частности, я выезжал на Паралимпийские игры, общался там и с Владимиром Бережковым, и с Сергеем Щурко. Отношения у нас нормальные. Мой телефон вам известен. Поэтому милости просим, обращайтесь по любым вопросам напрямую.
Но давайте вернемся к стоимости олимпийской медали. У нас была встреча: с рабочей группой приезжал губернатор Нижегородской области. Заместитель губернатора — олимпийский чемпион по современному пятиборью. И я был глубоко поражен и в какой-то степени рад, потому что он сказал: “Мы по работе с молодежью акцентировались больше на административные ресурсы, проводили программы. Но в последнее четырехлетие пошли иначе, строя спортивные объекты и привлекая на них детей”. И говорит, что они были крайне удивлены, когда детская преступность упала почти до нуля. Меня эта цифра очень поразила. Это как раз те шаги, ради которых работает спорт. Сейчас самое главное увлечение у детей — компьютеры. В наше же время мы бежали на тренировку. Допустим, я закончил школу в 1980 году и вспоминаю ее как страшный сон, потому что на уроки оставалась только ночь…
И вот, кругами заходя к стоимости олимпийской медали, скажу, что министерство, правительство дают много средств на строительство. Кроме национальных команд, у нас есть еще РЦОПы, школы. Это пирамида или айсберг, которые также требуют обеспечения. А потому эти деньги тоже непосредственно работают на завоевание олимпийской медали. Иначе откуда мы можем почерпнуть чемпионов? Наша стратегия и политика — воспитать своих. А для этого надо вложить в молодежь, ждать, когда дети вырастут, а без соревнований их не воспитаешь. В свое время мы соревновались каждые две недели. Очень четко это помню! Когда с вами договорился о встрече, в интернете посмотрел, откуда вы и какие имеете звания. Мы одного поколения, вышли из Советского Союза. Ребенок же любит играть и соревноваться! Его надо зажечь. Поэтому детские старты — это тоже наши деньги, которые идут в копилочку олимпийской медали.
Значит, надо найти точку отсчета. Я мог бы с вами дополнительно встретиться и озвучить цифры по прошествии Игр в Лондоне. Тогда сбил бы олимпийский цикл в кучу: сколько денег потрачено, сколько ребята выезжали. Вот, допустим, одна из цифр по молодежи: 1200 мероприятий провело министерство совместно с регионами только за один год! Поэтому разговор о копилке будет целесообразен, когда мы подведем в цикле черту.

— Предлагаю сейчас не учитывать инфраструктуру и, как вы выражаетесь, воспитание подрастающего поколения, а взять сугубо национальные команды. Их основные составы выезжают на УТС и соревнования за рубеж. Тогда был бы уместен, например, вопрос: какая команда работает эффективнее, чем даже в нее вкладывают? Сможете на него ответить?
— Хорошо, давайте для сравнения возьмем велосипедный и конькобежный спорт. Построена “Минск- Арена”. Стоимость занятий на треке несколько ниже, чем у конькобежцев. Там лед, обслуживание — все это достаточно дорого.

— Да, но государство могло бы взять содержание инфраструктуры на себя, а не брать аренду с национальных команд. Карман-то у государства, по сути, один.
— Совершенно верно. И здесь у нас еще большое поле для работы, когда хотим, чтобы не перекладывали из одного государственного кармана в другой, потому что это неэффективно. Но тем не менее раз “Минск-Арена” — хозяйствующий субьект, то он должен выходить на самоокупаемость.

— Однако “Минск-Арена” никогда не выйдет на самоокупаемость!
— И в мире такого нет, чтобы крупные сооружения окупались. Во всяком случае, такого не слышал… Так вот, мы немножко коснулись велоспорта и чуть-чуть коньки захватили. Теперь — борьба. В ней спарринг обязателен. То есть разные точки отсчета по вкладыванию и получению результата. Это я к тому, что как же мы будем определять стоимость медали? А так как сейчас еще двести дней до Олимпиады, то наш подсчет будет неверный.

“Навернулось Рождество”

— Давайте перейдем к директорату национальных команд, который вы возглавляете. Полагаю, для многих читателей это словосочетание мало что скажет. Какие функции выполняет ваше подразделение Минспорта?
— Обеспечение подготовки и участия национальных команды в международных соревнованиях.

— На сайте Минспорта размещен состав директората: государственные и старшие тренеры, методисты, главные и ведущие специалисты. Почти четыре десятка человек. Причем перечень видов спорта, за которыми закреплены кураторы, узок: спортивная гимнастика, батут, акробатика, плавание, воднолыжный спорт, гребля на байдарках и каноэ. Поэтому предлагаю взять для примера близкую вам легкую атлетику (Фомочкин в прошлом десятиборец. — “ПБ”.), команда которой будет самой многочисленной на Олимпийских играх в Лондоне. Велики у этого вида и медальные обязательства. Что конкретно делается для него перечисленными на сайте mst.by специалистами и какова их квалификация?
— В состав директората входит еще и большое подразделение спортсменов. Они штатные работники. И тренеры национальной команды тоже. В соответствии с последним постановлением наша численность может быть доведена до 1200 человек.

— Но вернемся к тем четырем десяткам человек с сайта Мин- спорта. Знаю лично гостренеров по многим видам, но их фамилий там нет. А главные, ведущие специалисты в директорате национальных команд чем занимаются?
— Раз мы осуществляем организацию как закупок, так и оплаты, визовую поддержку, то работаем с финансовыми документами. Их сопровождают специалисты, имеющие соответствующее образование. Вот вам ответ.

— Однако такая подчиненная Минспорта структура, как “Бел- спортобеспечение”, занимается и визовой поддержкой, и инвентарем. Закупки идут через нее.
— Совершенно верно. Но мы работаем в части закупок для национальных команд, а “Белспортобеспечение” — это специализированное учреждение, обеспечивающее как все мероприятия, так и участие национальных команд в международных соревнованиях — и по организации, и по приобретению билетов, страхованию и так далее. Мы формируем заявку, передаем в “Бел- спортобеспечение”. Там ее прорабатывают и выдают нам результат.

— Ладно, тогда пример: наши доблестные саблисты осенью на чемпионате мира взяли серебро. И во время встречи в аэропорту аксакал тренерского цеха Григорий Лопатнев, давая мне интервью, сообщил, что фехтовать в Италии пришлось клинками, которые нашей команде одолжили украинцы. Как это объяснить? Была ли заявка на клинки или ее проигнорировали?
— Не готов прокомментировать. Не слышал об этом случае. Но приведу такой пример. Многоборец Андрей Кравченко, серебряный призер Олимпийских игр, на одном из соревнований сломал шест.

— И выручил литовец!
— За что ему огромное спасибо. Спортсмены как братья, и взаимовыручка между ними существовала всегда.

— К чему вы привели пример с Кравченко?
— К тому, что могла быть такая ситуация: саблисты сломали на чемпионате все свои клинки, а украинцы их выручили.

— Нет, белорусы уже ехали на чемпионат с чужими клинками. Вот в чем дело.
— Ну давайте тогда объясню процедуру закупки инвентаря за счет бюджетных средств. В начале года формируется и объявляется план закупки, который утверждается и передается нашей уполномоченной организации (“Белспортобеспечению”) под выделенное финансирование. Мы заполняем техническое задание, которое берем от гостренеров. Это наши самые главные люди на видах спорта. Они ответственны за правильное предоставление информации и необходимость оборудования. Процедура закупки не мгновенная. Информация размещается на сайте, проходит заседание тендерной комиссии, которая выносит решение по тому или иному претенденту. Но, кроме того, мы еще имеем возможность, по разрешению главы государства, покупать у известных фирм-производителей. Это делается для того, чтобы в процедуру закупки не вклинились совершенно незнакомые игроки, предлагающие некачественный товар по более низким ценам. Потому что те же клинки — это оружие. Лыжи — тоже очень качественный снаряд. Или возьмем патроны: для национальной команды нужны “Лапуа”, а для “чайников” пойдут и российского производства. Так что эта процедура достаточно длительная.

— Обсудим ситуацию с патронами для биатлонистов. В прошлом сезоне Кубок мира уже начался, а у лидера сборной Дарьи Домрачевой все не было нужной партии патронов. В этом сезоне то же самое. В чем дело?
— В прошлом сезоне была проблема с транспортировкой. Тогда вулкан взорвался, отменили все рейсы. Доставка должна была быть самолетом. Мы уже переигрывали на то, чтобы она пошла автодорогой. Но так как это боеприпасы, оформить разрешение на перевоз очень сложно. А дальше навернулись рождественские праздники, во время которых Европа закрывается вообще. Нынче мы заранее начали работать в этом ключе, но столкнулись с другим нюансом — лицензированием предприятия “Белспорт- обеспечение”. А условия получения лицензии одинаковы для всех: наличие складов, охраны и прочая. Это опять же бюджетные деньги, а закупку проводим лишь раз в год…

Кого отправить на заработки?

— Наше интервью будет опубликовано во время 1-х зимних юношеских Олимпийских игр. Вы выезжаете в Инсбрук как член делегации. Велик ли ее состав, кто руководитель и каковы ожидания Минспорта?
— В делегации 31 человек, руководитель — Андрей Асташевич. Безусловно, мы ожидаем результатов. Но я все-таки придерживаюсь той точки зрения, что форсировать подготовку в детстве нельзя. Поэтому хочу убедиться в правильности процесса, в том, что он идет планомерно и целенаправленно и, дай бог, не сопровождается применением чего-либо запрещенного. Потому что это тогда не спорт, а чистая коммерция, которой не должно быть — иначе это будет извращение воспитания духа спортивных отношений.

— Юных олимпийцев проверили перед отъездом?
— Однозначно. Но сами же знаете: на тяжелые препараты прошли проверку, а, к примеру, таблетку фуросемида кто-то выпьет незадолго до старта, чтобы сбросить вес.

— Да вроде зимникам столь жестко следить за весом ни к чему.
— Вот и говорю, у всех по-разному. Прыгуны в высоту, помню, в свое время часто применяли фуросемид — он тогда был разрешен. Список запрещенных препаратов ежемесячно увеличивается. Наука тоже не стоит на месте. Это конкуренция. Я часто повторяю, что спорт в грубом понимании — это бизнес. Потому что трансляции мероприятий за границей означают оборот больших денег, привлечение спонсоров, рекламы. Это значит, что горнолыжник пойдет в магазин и купит инвентарь той фирмы, название которой он видел по телевизору. Вот почему в Минске много купальников “Арена”? Потому что “Арена”, “Спидо” — широко распространенные бренды, и обыватель, покупая такой аксессуар, считает, что больше причастен к спорту. Поэтому спорт — это тоже часть бизнеса.

— Согласна. Посему в продолжение вашего рассуждения о бизнесе упомяну одно совместное постановление Минспорта и Минфина. Не знаю, может, уже устаревшее, но там написано, что если спортсмен имеет индивидуальный контракт с фирмой-производителем, то он должен отчислять Минспорта определенный процент. Признаться, это постановление меня удивило.
— Сейчас у меня нет сведений о том, что спортсмены национальных команд имеют индивидуальные контракты с фирмами. Однако мне хотелось бы, чтобы так и было. Потому что не надо играть в одни ворота: все обеспечить и профинансировать. По регламенту соревнований мы оплачиваем, помимо перелета, размещения, еще и стартовые взносы. Почему бы тогда, если у спортсмена индивидуальный контракт, ему не вернуть часть средств государству?..

— Вернемся к юношеским Играм. Помню, вскоре после первых летних, которые проходили в 2010 году в Сингапуре, генеральный секретарь НОКа Георгий Катулин обронил несколько нелицеприятных слов по поводу экипировки олимпийской делегации. Дескать, качество неважное, ткань линяет. Вместе с тем фирма “Ласка”, подвергшаяся критике, вполне солидная компания, а шила она то, что говорило Минспорта. Как обстоят дела на этот раз?
— В этом году форма иная. Она также поставлена “Белспортобеспечением”. Думаю, картинку можно будет увидеть по телевизору. И мы ее оценим. Оценят и сами спортсмены.

— Фирма-производитель осталась та же?
— Нет. Процедура была чуть иная. Я не готов ответить, кто поставщик.

— Подчеркну, претензии были, скорее не по виду, а по качеству.
— И я ощутил это по себе, будучи в прошлом году на Универсиаде. Но все-таки форма, которую мы покупаем для национальных команд, нормальна для представления на параде, не более того. Она не обладает качествами, свойственными профессиональной экипировке. То есть совершенно понятно, что в специальной форме свойство ткани должно быть “влагу отдал — холод не пустил”.
Это современные, очень дорогостоящие материалы, которые “Ласка” даже не уполномочена делать. Поэтому сейчас, на юношеских Играх в Инсбруке, стартовой формой спортсменов обеспечивают федерации.
Надо понимать, что финансы, которые передаются в Министерство спорта на развитие, ограничены определенным процентом ВВП.

— Если не ошибаюсь, 0,3 процента ВВП идет в стране на спорт.
— Да. Мы не можем, образно говоря, из холодильника вытащить больше, чем у нас есть. Увеличить просто неоткуда. Поэтому мы активно идем к федерациям, НОКу, Президентскому спортивному клубу, руководству регионов и очень им благодарны.

— Сколько национальных команд в директорате?
— 47.

— Сколько из них по олимпийским видам?
— 26.

— Не пора ли задуматься…
— (Перебивает) …жить по средствам?

— Обеспечить по максимуму именно тех, кто способен завоевывать медали.
— Полностью согласен.

— От кого зависит это решение?
— Здесь так же, как в семье: кого отправить на заработки, чтобы обеспечивал себя сам, а кого оставить при себе. Процесс определения приоритетных видов спорта будет очень тяжелым. Но совершенно понятно, что обеспечить такое количество в необходимом современном объеме, содержать не сможет ни одно государство. Первоначальная цель нашей с вами встречи была определить стоимость олимпийской медали. Вот это тоже одна из крупинок, которая ложится в стоимость…
Без передышки

— Слышала, что директорат хочет оформиться как юридическое лицо. В какой стадии находится процесс?
— Ну, выстраивается такая система — в моем понимании. Но пока теоретически.

— Что это даст? Самостоятельность?
— Нет-нет. На мой взгляд, это один из вариантов работать в едином ключе. Возьмем для примера центр подготовки сборных команд России. Я наслышан о нем, мы участвовали с россиянами в совместной коллегии. Звучала очень интересная информация, но, увы, подавалась она сжато. Меня были готовы познакомить с руководителем центра, однако у него не получилось участвовать в коллегии. Жаль. Потому что одно дело, когда сам пробиваешься, а другое — посмотреть, у кого лучше, и применить к себе. Это самый простой способ совершенствования.

— А в других странах как выстроена работа?
— Однажды я принимал участие в работе белорусско-казахстанской комиссии в Гомеле. Из Астаны приезжал мой коллега. Но это тоже было чистой воды совещание. Лучше раз увидеть, чем семь раз услышать. Интересно было бы пообщаться с коллегами из других стран. Я свою работу немного в другом ключе вижу, но, к сожалению, она пока преимущественно бумажная. Мне же больше с командами встречаться надо, общаться со спортсменами.

— Вы возглавили директорат в октябре 2010 года. Что удалось сделать за этот период?
— Наверное, у меня больше планов, чем сделанного. Но, на мой взгляд, этот тяжелый финансовый год мы прошли достаточно успешно.

— В преддверии Олимпийских игр у нас не принято делать резких шагов. Однако надо же и решения принимать, а то только закончатся летние Игры, как во двор стучатся зимние…
— В самом деле, передышки нет. Все работаем в таком режиме. Поэтому — спортсмены.