"Динамо". Петер перемен. Не прошу миллион

— Петер, вы смотрели фильм “Евротур”?
— Не знаю. Много фильмов смотрю. Может, и видел.

— Компания друзей из Америки путешествует по Европе. В том числе приезжает в Братиславу…
— А, и “шикует” там за доллар и 75 центов? Конечно, смотрел. Постоянно, когда играю с ребятами из Северной Америки, они шутят на эту тему. Я им объясняю, что настоящей Словакии в фильме совсем чуть-чуть — это песня, звучащая якобы в братиславском клубе. Хотя съемки проходили в Чехии.

— То есть у вас на два доллара не проживешь?
— Почему же? На улице — пожалуйста! (Смеется.)

— Чем Словакия отличается от других стран? В чем ее изюминка?
— Всегда буду гордиться тем, что родился в этой стране. Когда бываю дома, чувствую себя прекрасно. Помню, по приезде в Попрад, накануне матча со “Львом”, на душе сразу стало легко. Наверное, почти каждый скажет, что его страна — лучшая. Я не исключение.

— Наши журналисты часто просят у российских легионеров сравнить два народа. Давайте попробуем сопоставить Беларусь и Словакию.
— Сразу скажу, что Минск мне гораздо ближе по духу, нежели российские города. У вас здесь очень… “friendly people”.

— Не удивили.
— Но так и есть. Хорошо, попробую удивить. По сравнению со Словакией здесь не хватает больших торговых центров. Однако года через два они появятся. Стройки же идут полным ходом, в том числе возле “Минск-Арены”. В принципе мы и без них проблем не испытывали. Семья два года жила в столице Беларуси, родители приезжали, мой тренер по физподготовке, друзья — никто слова плохого не сказал.

— В Беларуси ребром стоит вопрос: какой спорт по праву номер один в стране? Что популярнее в Словакии, футбол или хоккей?
— Пока хоккей. Не думайте, что отвечаю так, потому что зарабатываю им на жизнь. Да, чемпионат мира в ЮАР вызвал футбольный бум. Но эхо хоккейного все еще звучит очень громко. После серебра в 2000-м, золота в 2002-м и бронзы в 2003-м народ помешался: хоккей, хоккей, хоккей…

— И Штумпел популярнее Гамшика?
— Этот вопрос сложнее. Оба создают Словакии хорошую репутацию в мире. Но сравнивать тяжело. Йозеф уже заканчивает карьеру, у Марека все впереди. Штумпел добился многого. Надо подождать, чтобы узнать, чего добьется Гамшик.

— Какие у вас отношения с футболом?
— Вот на прошлой неделе заходил в гости Надь, смотрели вместе Лигу чемпионов. С приездом Ладислава вообще стало веселее. Мы с ним даже в одном номере живем на выезде. Так вот, глянули сначала плей-офф словацкой экстралиги, где играл мой первый клуб — “Слован”, затем футбол. Видел, как Месси пять мячей “Байеру” забивал. По-моему, когда играет “Барселона” — это праздник для всех народов мира. Не так давно, тоже с Ладиславом, сидели у телевизора и случайно переключили на товарищеский матч Испания — Венесуэла. 5:0 — красота! Мы готовы были каждое взятие ворот заносить в топ-10 голов года. Такой футбол посмотреть всегда интересно.

— Во времена вашего детства хоккей тоже был популярнее?
— Да, но не все так просто. Зимой мы гоняли шайбу, летом — мяч. Классе в третьем парень, с которым вместе занимались хоккеем, сказал, что летом он ходит на футбол. Я немного попробовал, но мой лучший друг — папа — заметил, что нельзя, сидя на двух стульях, добиться чего-то серьезного. Надо где-то выложиться на сто процентов. Тогда сделал выбор в пользу льда, о чем не жалею. Всегда был фанатом хоккея. Лет в пять начал смотреть чемпионат мира — самый главный праздник, потому что при коммунистах телевизионной альтернативы этому соревнованию не было. Об НХЛ знали мало, максимум — читали несколько строк в газете. Просмотры мировых первенств влюбили в этот спорт. И когда однажды с семьей поехали в Братиславу кататься на коньках и увидели объявление о наборе мальчишек в секцию, я, не раздумывая, сказал: “Хочу!”.

— На кого равнялись?
— У меня всегда были только два игрока: Яромир Ягр и Уэйн Гретцки.

— Сразу рассчитывали добиться чего-то серьезного или рассматривали хоккей как хобби?
— Слишком большим фанатом я был, чтобы просто увлекаться. Это было помешательство. Вырезал из газет фотографии, вклеивал в блокнот. Играл в хоккей даже дома.

— Тогда понятно, почему были вознаграждены: уже во втором сезоне на взрослом уровне попали на чемпионат мира. Тот самый, в 2000 году, после которого начался бум.
— Мне повезло. У нас было немного игроков в НХЛ, и почти все они продолжали борьбу за Кубок Стэнли в плей-офф. Поэтому тренер Ян Филц рассчитывал на хоккеистов из национального чемпионата. К слову, я был самым молодым в составе той команды, еще и двадцати не стукнуло.

— Наверное, серебро чемпионата мира-2000 до сих пор самое большое достижение в карьере?
— Ну да. Хорошо тогда сыграли. Терять было нечего, спокойно шли от матча к матчу… После проигрыша чехам в финале все очень расстроились. Но часа через два осознали, что наконец-то взяли медаль на мировых первенствах. Домой вернулись как чемпионы.

— Финал не снится?
— Раньше случалось. Сезона два-три после турнира. Сейчас вспоминаю спокойнее.

— Надо полагать, уступи вы в финале не чехам, а кому-то другому, огорчились бы меньше?
— Всегда было, есть и будет дерби между командами, которые раньше выступали под одним флагом. Хорошо, что в 2003-м сборная немного реабилитировалась — одолела все тех же чехов в матче за бронзу.

— Как складываются отношения между чехами и словаками на бытовом уровне?
— Могу говорить за себя. Например, мамин брат до сих пор живет в Чехии. Он там женился, остался, вырастил дочек. И его семья ничем не отличается от нашей. Поэтому для меня нет разницы, откуда человек.

— Хорошо вашим народам порознь? Или люди жалеют о распаде Чехословакии?
— Знаете, человек такое создание… Если в жизни государства все устраивает, скажет: “Хорошо, что разделились”. А что-то пойдет не так — пожалуется: “Вот, раньше было лучше”.

— После 2000-го следующего чемпионата мира вы ждали семь лет…
— В том же году после драфта уехал в Америку — в “Анахайм”. Остался в АХЛ. С “Цинциннати Майти Дакс” вышли в плей-офф, но вылетели в первом раунде. Вызвали в сборную, готовился к “миру”, но меня отцепили от состава после заключительного товарищеского матча. И так случалось раза четыре: не попадал на чемпионат в самый последний момент. Причины? Разные. Однако поймите меня как человека: никогда не стану жаловаться в газетах на нелегкую долю. Тем более те истории уже в прошлом. Папа всегда говорил, что надо смотреть вперед.

— И все же: расстроились, что чемпионский 2002-й прошел без вас?
— Та ситуация отличалась от других непопаданий на “мир”. Год получился очень скомканным — дважды травмировал плечо. Ян Филц приглашал на сборы, но я отвечал, что не готов. Надо было лечиться.

— Представляю, что творилось в Словакии после триумфа…
— Точно, люди буквально с ума сходили. Весна стояла на дворе, потеплело. В городе, где я жил, болельщики вываливали на улицы, собирались вместе для просмотра матчей. Все было увешано флагами. Чем выше сборная поднималась по сетке, тем больше поздравлений приходило в стан национальной дружины. Вообще, вам лучше у Ладислава спросить. Человека, непосредственно причастного к той победе.

— Почему же в последние годы ваша сборная сделала серьезный шаг назад?
— Было поколение игроков, которое долго тянуло на себе команду. Молодежь в состав почти не вводилась. А время задержать невозможно, хоккеисты старели. Мы упустили момент смены поколений. Хороший пример — Швеция. В сборной этой страны постоянно появляются новые лица. И если кто-то уходит — ему уже готова смена. У нас такого не было.

— С какими чувствами вспоминаете время за океаном?
— Главное, что понял: чемпионат мира в США и Канаде совсем не котируется. Есть один трофей — Кубок Стэнли. На втором месте Олимпиада. И все. Я-то думал: приеду вице-чемпионом мира, будут уважать. Размечтался! Через несколько дней в кэмпе понял, что для них это ничего не значит. Отношение было одинаковое ко всем новичкам. Есть костяк команды — человек двадцать. Плюс еще пару мест для заявки на сезон. И за эти пару мест борются тридцать хоккеистов. Очень тяжело.

— Руслан Салей, наверное, уже тогда был среди лидеров?
— Конечно. Мы, кстати, неплохо ладили. Было в кэмпе двое ребят из Чехии, так он нас всех называл “czekho”. На первых порах здорово помогал с языком. Так что от общения с Русланом остались только теплые воспоминания…

— Почему за три года в “Цинциннати Майти Дакс” вы так и не сыграли за главную команду в НХЛ?
— Наверное, судьба. Уже в первый месяц, в первом же выставочном матче (играли против “Лос-Анджелеса” — калифорнийское дерби), в третьей смене сломал ногу и выбыл на восемь недель. Пропустил самое горячее время. Тренер говорил, чтобы не расстраивался, работал, сезон длинный, возможность еще появится… Но в итоге так и просидел три года в “фарме”.

— Смотрите, как получается: Пивко, Иргл, Обшут и Подградски, будучи драфтованными, не заиграли в НХЛ. Случайная ли это беда чехословаков?
— Не знаю, как сейчас, но еще лет десять назад европейцу за океаном приходилось очень тяжело. Существовало много факторов, которые могли повлиять на карьеру. В том числе собственно команда, которая тебя выбрала. Будет ли поддерживать менеджмент? Как отнесется тренер? Не так тяжело играть в НХЛ, как попадать в состав. Еще влияет раунд драфта. Если ты выбран в первых кругах — шанс возрастает. Это, конечно, не значит, что всю карьеру проведешь в Америке гарантированно успешно. Просто когда не будет получаться, больше вероятность, что дадут еще возможность проявить себя. У поздних номеров шансов гораздо меньше. Я, например, выбран в начале пятого раунда (Пивко — в 3-м, Иргл — в 6-м, Обшут — в 8-м. — “ПБ”.). Но мне было 20 лет, в то время как на “ярмарку талантов” попадают уже в 18. То есть мой 1979-й драфтовался раньше. В общем, нюансов много. Впрочем, как и везде, есть исключения. Моего хорошего друга, ныне вратаря “Сент-Луиса” Ярослава Галака, “Монреаль” застолбил аж в 9-м раунде. Но сейчас он один из лучших голкиперов мира.

— Создается впечатление, что вы человек добрый и скромный. Возможно, для таких “мясорубок” даже слишком. Это могло помешать?
— Скромный? Хм… Одно могу утверждать: я не пытаюсь играть чужую роль, всегда остаюсь собой. Попробовать измениться? Ну, это из разряда “если бы”. Не сломай мне ногу в первом выставочном матче, все могло быть иначе.

— А как сами себя охарактеризуете?
— Не знаю. Скажу так: буду хорошо относиться к тем, кто хорошо относится ко мне. Если кто-то обманывает — ему не найдется места в моей жизни.

— На площадке по сравнению с тем же Каралахти или даже горячим финном Лайне вы — тихоня. Или нервы, случается, шалят?
— Раньше бывало. Сейчас такого за собой не замечаю. В жизни многое поменялось, начал по-иному смотреть на мир. Например, у друга умер папа. Сидели на диване, ему позвонили и сообщили такую жуткую новость… Или другое событие, уже с противоположным знаком, — рождение дочери. Она сразу стала на первое место в списке жизненных ценностей, выше хоккея. Такие моменты меняют человека, к игре начинаешь относиться спокойнее.

— А все-таки один эпизод вспомнился — когда в матче против “Северстали” водой плеснули во вратаря череповчан Кошечкина.
— Это мой хороший “друг” Буланов постарался. Надеюсь, не обидится, но мне его судейство совсем не по душе. Хотя знаю, что другим хоккеистам нравится. Однако в том моменте и я сделал то, чего сейчас не могу объяснить. “Северсталь” выпустила Кошечкина на буллит, он его вытянул и, проезжая мимо нашей скамейки, показал победный жест. А мне что-то захотелось его освежить. Однако уверяю: ни одна капля на его экипировку не попала. И все это в шутливой форме произошло. Второй главный судья не придал значения, а Буланов — удалил.

— Интересно, что многие болельщики на форумах приписывают вам хорошее умение играть в нападении, но не довольны действиями в защите…
— Что ж, я никогда не был “домоседом”. Таков мой стиль, слишком поздно его менять. Люблю убегать вперед, может, не всегда осторожно. И если б вышел хотя бы в ноль по показателю полезности, вряд ли удостоился бы критики. Но пока у меня минус. Где бы ты ни играл — в Словакии, КХЛ, НХЛ, — это плохо для защитника. Буду исправляться.

— Вы никогда не соревновались с Обшутом на силу броска? Считается, Ярослав вне конкуренции, но почему-то кажется, что вы “щелкаете” как минимум не хуже…
— Скорость полета не замеряли, но Обшут действительно вне конкуренции. Это вам многие подтвердят.

— Вы знаете, какими у нас должны быть иностранцы?
— Нет. Скажите.

— На голову выше белорусов.
— Так везде. Оправдываю ли статус легионера, спросите лучше у других.

— Одно можно сказать точно: лексический запас у вас большой, выдает только акцент…
— В третьем или четвертом классе изучал русский язык. Когда начинал профессиональную карьеру в “Словане”, выступал бок о бок с русскоязычными ребятами. В Америке постоянно играли несколько парней из России. А так как славянские языки более или менее схожи, с ними в основном и общался большую часть времени.

— Значит, и ненормативную лексику освоили?
— Везде, где начинаешь познавать чужой язык, тебе сначала расскажут все плохие слова и только потом научат хорошим.

— Наверняка рады были вернуться в “Динамо” еще и потому, что здесь подобралась славная компания чехов и словаков?
— Не только поэтому. Но в любом случае было приятно.

— Так что за история с “Магниткой”? Вы как-то обмолвились о неком случае еще до подписания контракта.
— Могу сейчас изложить свою версию, но она вряд ли совпадет с версией “Металлурга”. Поэтому не хочу разводить споры через газету. Скажу лишь, что это не касается хоккея.

— Помню, каким вы были подавленным в первые дни после возвращения.
— Ладно бы все межсезонье ничего не делал. А то ведь готовился, очень хотел показать качественный хоккей. Но в середине августа началась эта канитель, я не играл. Посему возвращению обрадовался, но душу терзало расстройство. Когда обрел свою форму — гора с плеч свалилась.

— Петер, если начистоту, казалось, что вы уехали просто потому, что “Металлург” предложил больше денег…
— Я никогда не прошу миллионы. Всегда с агентом договариваемся о контракте, исходя из предыдущего сезона. А он тогда сложился успешно. Показал игру, за которую другие защитники получают в два-три раза больше.

— В “Динамо” не хотели давать больше?
— Там предлагали другие условия.

— А если сейчас поступит предложение с большей заработной платой?
— Не хочу с помощью прессы делать себе контракт. Посмотрим, что скажет руководство “Динамо”. До нашей беседы со мной никто не разговаривал о новом соглашении.

— Жене с дочкой не надоело ездить за вами по миру?
— Безусловно, без ребенка было проще. Но что я всегда буду ценить в своей жене, так это заботу. Она сказала: “Неважно, где ты будешь играть — мы всегда будем рядом”.

— Дочка Виктория — это ваша победа?
— Победа, которую невозможно сравнить ни с чем другим. Я очень люблю свою дочь и радуюсь каждой минуте, проведенной вместе…