Владимир Денисов. Хароши мужьик!

Йере

— Владимир, даже как-то непривычно видеть вас после тренировки без Йере…
— Клубный сезон закончился, сейчас я в сборной, а это — совсем другое. Да, вместе играли, но Каралахти уже отдыхает, а мы тренируемся.

— Как вышло, что так сдружились с финном?
— Получилось, что мы подписали контракт в один день, одновременно пришли на арену, вместе поехали на медосмотр. Вдобавок нас с первой же тренировки поставили в одну пару, и пошло по накатанной. Плюс играем в схожих манерах и нашлось немало общих тем для разговоров и взаимных интересов. Да и наши взгляды во многом сходятся. В чем именно? Ну, это уже личное. Йере хороший парень, отличный человек.

— На льду Каралахти всегда суровый. За пределами площадки он бывает веселым?
— Конечно. Постоянно подшучиваем друг над другом. И у нас вроде бы неплохо получается.

— По-русски Йере еще не начал говорить?
— Некоторые слова знает. Пытаюсь его немного учить, да и он проявляет интерес. Но, разумеется, тяжело приходится, нужна постоянная практика. А у нас в команде очень много легионеров, и в раздевалке в основном звучит английская речь. Будь он единственным или одним из немногих иностранцев, заговорил бы быстрее.

— А русскому мату обучился?
— Некоторые слова точно знает. Но они в принципе всем известны.

— Если Каралахти уже продлил контракт с “Динамо”, то ваше однолетнее соглашение истекает 30 апреля…
— У меня изначально был контракт по схеме “1+1”. Так что еще как минимум год я в “Динамо”.

— Довольны, что финн продолжит выступать в Минске?
— Йере — хороший защитник, такие игроки полезны команде. Здорово, что он остается.

— Два года назад вы сами не захотели продолжить карьеру в “Динамо”…
— Было такое. На то имелись определенные причины. Сложилась ситуация, когда не хотелось находиться здесь. Мне стало психологически тяжело в команде. И я ушел.

— Что изменилось в клубе за год вашей отлучки в Швейцарию?
— Многое. Сейчас в Минске на самом деле созданы все условия, никаких вопросов ни по инфраструктуре, ни, например, по менеджменту. Команда работает как единый механизм. Мне комфортно. Клуб очень сильно вырос в плане организации, это нельзя не признать.

— Причиной психологического груза двухлетней давности, насколько понимаю, был последний матч сезона с “Витязем”? Тогда вы схватились сразу с двумя чеховскими тафгаями, а партнеры спокойно наблюдали за происходящим.
— Давайте не будем ворошить прошлое. Лучше смотреть вперед.

— Чем отличался коллектив образца сезона-2009/10 от нынешнего?
— Сложно сказать. Каждый по-своему хорош и у каждого есть минусы. Их нельзя сравнивать, это просто две разные команды.

Марек

— Сейчас в отличие от предыдущих розыгрышей “зубры” действительно сохраняют костяк — большинство хоккеистов договорились с клубом о продлении сотрудничества. Осознание, что команду не ждет кардинальное изменение, вселяет оптимизм?
— Само собой. Прекрасно известно, что сохранение состава — позитивное явление. Не придется заново притираться, долго искать оптимальные сочетания. Это показатель хорошей работы менеджмента.
Конечно, как я уже неоднократно заявлял, хотелось бы видеть в команде больше белорусов. Но при этом считаю, что все должно решаться по спортивному принципу: белорусский паспорт не может быть прямым билетом в “Динамо”. Но в то же время каждый легионер обязан быть выше уровнем, чем местные. И хочется, чтобы иностранцы приезжали в клуб не на год, а на более длительный срок.

— В нынешнем сезоне все было в норме? Легионеры превосходили белорусов?
— Не мне судить, это лучше знает руководство. Да и неэтично обсуждать партнеров.

— В венчавшем работу в “Динамо” интервью Марек Сикора признал, что имело место разделение игроков на три группы: белорусскую, канадскую и чехословацкую.
— Такое есть и будет, если команда интернациональна. Логично, что люди больше общаются с соотечественниками. Но, считаю, не важно, кто из какой страны, когда мы находимся в раздевалке или выходим на лед. Мы не обязаны быть друзьями, но по меньшей мере 60 минут матча должны быть одним целым.

— Среди канадских одноклубников у вас три потенциальных партнера по национальной команде. Что думаете об этом?
— Главное, чтобы была польза для сборной. Если эти игроки помогут команде, то почему нет? Естественно, при условии, что все происходит по зову сердца, а не по каким-то личным мотивам. Натурализованные займут место в составе кого-то из белорусов? Считаю, здоровая конкуренция еще никому не вредила. Особенно учитывая наши проблемы — арен много, а хоккеистов мало. Да и тренеров не хватает.

— Но разве может человек по зову сердца принять гражданство, проведя в стране несколько месяцев?
— Это его личное дело. Каждый сам принимает решение, в душу не залезешь.

— Нет опасения, что прецедент войдет в практику? Ведь гораздо проще выдать паспорта уже состоявшимся иностранцам, чем вырастить своих.
— Проблемы детско-юношеского хоккея — предмет для отдельного долгого разговора. Но с этого все начинается. Вспоминаю, какой раньше была школа в родном Новополоцке, какими были результаты, сколько хоккеистов подготовили… Недавно ездил на родину, правда, по печальному поводу — умер наш наставник, замечательный человек Валентин Лебедев. Просто пообщался с тренерами, поговорил с директором новополоцкой школы — что там творится, уму непостижимо. Происходящее иначе как безобразием не назовешь. Но, видимо, никому до этого нет дела. Уверен, во многих городах так, и никто не хочет ничего менять. В этом вся проблема. Детей обучать некому, зарплаты у тренеров мизерные.

— Из года в год мы слышим об этих проблемах, всем о них известно, но ничего не меняется…
— Разговоры есть — дела нет. Детский хоккей — важнейшая ступень, с нее все начинается. Общаясь с уважаемыми людьми, отдавшими много лет белорусскому хоккею, вижу, что им до слез обидно. И они не в силах что-либо изменить, нет нужных ресурсов. Получается, все решают за них. И перемены никому не нужны. Это самое печальное.

— Если вернуться к динамовской теме, можно отметить, что вы едва ли не единственный из белорусов, кто получает игрового времени не меньше легионеров — в основном наши хоккеисты выступают в сдерживающих звеньях. Как это может отразиться на сборной?
— Трудно сказать. Да, многие ребята в “Динамо” и “националке” выполняют разные функции. Кому-то приходилось практически все время играть на разрушение, а сейчас нужно будет обеспечивать результат, выходить в большинстве. Одному будет психологически тяжело перестроиться, а другому, наоборот, легко приспособиться. Но сборная — одно, а “Динамо” — другое. Две разные команды, организации.

— Организации разные, но какие-то общие цели ведь должны быть?
— Давайте определимся: “Динамо” само по себе или для сборной?

— Изначально оно создавалось в интересах национальной команды, но после от этого ушли.
— Тогда о чем говорить? У клуба свои задачи, собственное видение развития. Так что не стоит проводить параллели.

— В числе вероятных претендентов на пост нового рулевого “зубров” — главком сборной Кари Хейккиля. С точки зрения игрока, назначение финского специалиста пошло бы на пользу?
— Это опять же решать руководителям. А в таком совмещении нет ничего страшного. Главное, чтобы не вышло, как с Хэнлоном, когда его отправили в отставку в “Динамо”, а он вскоре оставил и сборную.

— Какие воспоминания останутся о Сикоре?
— “Хароши мужьик”, как он сам любил говорить. Считаю, Марек многое сделал для “Динамо”, оставил в клубе частичку себя. Мне приятно было с ним работать. Открытый, приятный в общении человек.

Руслан

— Матч с “Витязем” двухлетней давности больше не трогаем. Но в текущем розыгрыше также случились вызвавшие резонанс поединки с чеховцами. Абсолютное большинство болельщиков сошлось во мнении, что динамовцы получили установку не реагировать на провокации соперников.
— У меня по этому поводу свое мнение: считаю, что против “Витязя” мы должны играть иначе. Уступили в двух поединках, поэтому так действовать с чеховцами нельзя.

— Кажется, в межсезонье вы сами не верили, что можете вновь оказаться в составе “зубров”.
— Да. Я серьезно говорил, что даже при наихудшем раскладе не собирался возвращаться в “Динамо”… Очень сильно повлиял разговор с Салеем. Не случись его, не знаю, где бы я сейчас выступал. Однако, как уже говорил, давайте смотреть вперед.

— Вспомнили Руслана, поэтому не могу не спросить: что творилось в голове 7 сентября 2011-го?
— У меня даже сейчас дрожь по телу… Случилась страшная трагедия, приведшая всю хоккейную общественность в шоковое состояние. Мы потеряли настоящего капитана, лучшего хоккеиста, лидера сборной на льду и за его пределами. Сложно подобрать какие-то слова… Боль и печаль.

— В феврале под своды “Минск-Арены” была поднята майка Салея.
— Очень хотел присутствовать на этой церемонии, но обстоятельства сложились так, что, к сожалению, не получилось.

— Довольны клубным сезоном?
— Уже не раз говорилось, что до Нового года команда выглядела здорово, провела отличный отрезок. А после нас начало штормить, дела разладились, и концовка вышла очень смазанной.

— В чем была проблема? В “физике” или, скажем, в психологии?
— Здесь много компонентов. Где-то одного не хватило, где-то другого.

— И удачи?
— Везет сильнейшему, так что не стал бы так говорить.

— Когда в серии с московскими одноклубниками пришло понимание, что уже не вытянете?
— Всегда нужно бороться до конца. Хотя сейчас понимаю: зацепи мы первый матч, не уступи в овертайме, все закрутилось бы иначе. Но не могу сказать, что и после 0:3 мы сдались.

— В прошедшей “регулярке” вы стали восьмым в лиге среди штрафников.
— У меня всегда было много фолов. Да, порой случаются неоправданные удаления, не отрицаю. Пару раз получал матч-штрафы, поэтому и такое количество минут.

— Любовь к игре в силовой манере появилась еще в юные годы или за океаном?
— Думаю, что с детства. Всегда старался играть в такой хоккей, а в Северной Америке просто приобрел новые навыки. Там этому уделяют большое внимание.

— А за пределами льда в детстве часто дрались?
— Нет. Не сказал бы вообще, что люблю потасовки. Силовой хоккей и драки — разные вещи.

Алекса

— Если взять три последних сезона — два в “Динамо” и один в швейцарской “Амбри-Пиотте”, какой из них назвали бы лучшим?
— Каждый по-своему хорош. Всегда стараешься выкладываться по максимуму. Главное, играть стабильно, без перепадов.

— Сезон в Швейцарии отметили бы знаком “плюс” или “минус”?
— Однозначно не скажешь. Увидел новый хоккей, чемпионат. Выступал в не самой сильной команде, но зато получал много игрового времени. Порой даже чересчур много. Это, конечно, плюс. Однако, разумеется, всегда хочется играть в клубе, который ставит перед собой высокие цели.

— Какое отношение в Швейцарии к легионерам?
— Там установлен лимит в четыре иностранца. Поэтому приезжий должен заметно превосходить местных. Сверхъестественного внимания не заметил, однако если даешь осечку, с тебя за нее спросят вдвойне.

— А интервью часто давали?
— Бывало. Я выступал в итальянской части страны, но языка не знал. Говорил на английском.

— Какие впечатления остались от Швейцарии?
— Все прекрасно знают: это страна банков, часов, шоколада и сыра. Горы, чистый воздух, высокий уровень жизни.

— Семье тоже нравилось?
— Жена с ребенком бывали наездами, но им там было комфортно.

— Как дела у дочки?
— Хорошо, спасибо. В мае будет четыре года, растем. Алекса радует меня. Конечно, бывает, подолгу не видимся, скучаем. Созваниваемся, общаемся по скайпу, когда я на выезде.

— Братика или сестричку не требует?
— Случается.

— И что родители?
— Будем работать над этим вопросом.

— Еще хотелось бы поговорить о вашем увлечении — езде на мотоцикле…
— Ну какое же интервью без вопросов на эту тему!

— Давно катались последний раз?
— Да. Прошлым летом, немного осенью. Сейчас жду, когда наконец погода улучшится, — может, еще на сборах успею привезти мотоцикл из Новополоцка. Вроде бы уже и потеплело, как вдруг снова то дождь, то снег. Каждую неделю смотрю прогноз. Жду, когда смогу добираться на тренировки не на машине.

— Каралахти, кстати, не любитель погонять на чоппере?
— Говорили с ним на эту тему. Оказалось, у него тоже есть такое увлечение. Правда, мотоцикла сейчас нет.

— Думали летом вместе поездить?
— Буду в Финляндии, покатаемся.

— Собираетесь в Финляндию?
— Мы же едем на чемпионат мира!

— А внеплановый визит?
— Вполне возможно, еще не знаю.

— Среди белорусских спортсменов больше нет любителей езды на мотоцикле?
— Не слышал, честно говоря. Думаю, если бы были, уже знал бы.

— Первый раз сели на чоппер в Северной Америке?
— Да. Меня, впрочем, и раньше привлекали мотоциклы, но там я по-настоящему заразился.

— Ощущения со временем не притупляются?
— Нет. Когда сажусь, чувствую себя свободным. Хоть где-то…

— ГАИшникам никогда не попадались?
— А чего попадаться: езжу по правилам!

— Но как-то говорили, что разгонялись и до двухсот километров…
— Было. Но, надеюсь, не попадусь. Хотя рано или поздно, чувствую, все равно остановят: иногда езжу без шлема, когда стоит невыносимая жара.

— На прошлой неделе вы побывали на акции “Мечты сбываются”, где приобрели один лот — майку “ПБ” с автографами Рутенко, Нестеренко, Герасимени, Домрачевой и Веремеенко.
— Думаю, не принципиально, что приобрел. Главное, что мы можем осуществить чьи-то мечты. Понятно, всем не поможешь, но важно, что деньги и внимание пойдут действительно нуждающимся в них.

— Часто бываете на подобных акциях?
— Следует признать: не очень. Не езжу по городам — сказывается жесткий график. Получается только летом — пару лет назад были в онкологическом центре. Хочется чаще, постараюсь это осуществить. Всегда с большой охотой откликаюсь, когда приглашают.