СИСТЕМА РАЗДОРА. Еж — птица певчая. Почему же не летает?

Достойная смена отсутствует, и для специалистов не секрет, что тренерский цех Беларуси в большинстве своем находится в предпенсионном либо уже пенсионном возрасте. Альтернатива слаба и малочисленна и проблема Эдуарда Малофеева — его заменимость на капитанском мостике национальной футбольной сборной — в этом плане тоже весьма симптоматична. Перевернув страницу, вы окажетесь на презентации книги волшебника гимнастики Ренальда Кныша, который, слава богу, жив и очень хочет поделиться накопленным опытом. К сожалению, горьким. Это — луч света в темном царстве спортивного невежества и всезнайства, о котором необходимо говорить особо.

“Нужен ли прицел в никуда?”

Так называлась статья, которую 40 лет назад я, тогда действующий тренер и начинающий журналист, пытался поместить в какой-нибудь из центральных газет. Если коротко, то суть ее была в том, что каждый должен заниматься своим делом: спортсмены — бегать, тренеры — направлять, а чиновники — помогать тем и другим. Основанием для таких умозаключений послужило ознакомление с системой подготовки спортсменов в ГДР — ее команды тогда выступали триумфально во многих видах. Оказалось, что система эта довольно проста и прозрачна (что и помешало, как выяснилось впоследствии, принять ее в Советском Союзе). Ведь прозрачность исключает лазейки для шарлатанов и воров, облегчая жизнь старательным атлетам и тренерам- творцам. А главное — полностью обеспечивает преемственность (чего сегодня нет и в помине в нашей стране), одновременно делая центральной фигурой в спорте тренера, а не чиновника.

В Лейпцигской академии спорта тогда не было никаких распределений, и ее выпускники после окончания вуза могли прийти в любой спортивный клуб (уже тогда там была система клубов) и заявить о желании работать. Новичкам выдавали по четыре рабочих журнала и говорили: “Наберете группы — приходите”. И когда молодой наставник являлся с заполненными журналами, ему показывали его расписание в зале, бассейне, на стадионе и вручали на каждого принятого паспорт спортсмена, где все странички были пронумерованы — вырвать либо вычеркнуть что-то значило обнулить весь документ. Казалось бы: зачем каждой малявке такой серьезный паспорт? Но именно он и служил ключом к системе. На первой странице были, естественно, данные о занимающемся, дальше — время зачисления и история развития, и отдельным разделом — такие же полные сведения о тренере.

Спустя какое-то время тренер-новичок шел к своему коллеге, ведущему группу повышенного типа и предлагал ему для отбора наиболее способных своих детей. Старший тренер принимал пополнение либо отказывался от него, и так происходило на протяжении года, по истечении которого работа молодого специалиста оценивалась простой арифметикой. Приняли у него достаточное количество талантов — следовали повышение оклада и переход на ступеньку выше, нет — еще год в начальной группе. Причем шаг вперед не давал возможности легкой жизни, поскольку система была многоступенчатой и в ней осуществлялось движение не только вверх, но и вниз. Есть достойные воспитанники — идешь вплоть до главного тренера сборной, в обратном случае с вершины за несколько лет можешь скатиться на самый низ. Система не знала любимчиков и неприкасаемых, в ней не было святых и симпатичных, старых и молодых, неудобных и многообещающих — все шли под одну гребенку, критерием оценки труда были лишь результат и цифры в журналах.

Но возникает вопрос: стоит ли отдавать способного ученика кому-то, если он со временем мог стать знаменитым и принести не только славу своей стране, но и дивиденды наставнику? Однако здесь-то и вступал в силу упомянутый паспорт спортсмена. Если его обладатель добивался значительных успехов, достойных материального поощрения, то открывался этот документ и награждался каждый, чье имя фигурировало в разделе “Тренер”. Сам же спортсмен, будучи зачисленным в национальную сборную, поступал (как, кстати, и у нас) на полное обеспечение государства. Причем законом было определено, что атлет, принесший ГДР чемпионскую медаль Олимпиады, имел право на получение половины своей государственной стипендии пожизненно. Второе золото, как и все последующие, означали полную ставку до конца дней. У спортсменов и тренеров, таким образом, были четкие, понятные правила и весомые жизненные, а не сиюминутные стимулы.

Что было, что будет

Разумеется, бессмысленно ратовать за то, чтобы Беларусь в начале XXI века немедленно перешла на ГДРовские рельсы. Опыт 40-летней давности хотя и полезен, но отнюдь не требует слепого копирования — жизнь ушла далеко вперед. Но… Хочу вернуться к презентации книги Ренальда Кныша. Он рассказывал, как страстно хотел передавать свой опыт молодым и как большинство из них просто воспротивились этому, считая себя маститыми. Не буду сейчас оценивать уровень знаний и умений, которые дает своим выпускникам наша спортивная академия, но возникает вопрос: почему большинство из них оказывается не на тренерской стезе, а на обочине спортивной жизни? Думаю, потому, что им не привили главного — любви и уважения к профессии тренера, желания прославить страну через своих учеников. Ну и плюс к тому — неуважительная зарплата у новичков, помноженная на адекватное отношение со стороны чиновников от спорта.

Получается так потому, что отсутствует понятная, справедливая и эффективная система олимпийского воспроизводства. За неимением умных и прозрачных правил большинство белорусских спортивных федераций разъедают бесконечные склоки и конфликты, образно говоря — толкотня около кормушки. Беларусь — страна с замечательными спортивными традициями. 59 олимпийских чемпионов — таким достижением могут похвастаться немногие, даже более развитые страны. Но опять-таки жизнь не стоит на месте и пора не только идти в ногу с ней, но и опережать ее. И здесь нужно вернуться к заголовку статьи. Ведь изначально выражение звучит так: “Ежик — птица гордая. Пока не дашь пинка — не полетит”. Так, может быть, назрело время для этого пинка? Иначе спортивная отрасль будет по- прежнему топтаться на месте, когда при нынешнем отношении к ней государства есть все условия для нового расцвета.