1-я лига. Скандал. “Здесь надо санитаров вызывать”

Он, кстати, завершился легкой викторией хозяев — 4:0. Со стороны все смотрелось безмятежно, безо всяких предпосылок к случившейся “шумихе”. Неладное мы обнаружили уже вслед за финальным свистком. Судья из Гродно Алексей Обелевский дополнил итоговый протокол внезапной ремаркой. Из нее следовало, что после окончания поединка наставник “Ислочи” Виталий Жуковский и его ассистент Павел Плют “оскорбляли инспектора встречи Евгения Сережкина и угрожали ему физической расправой”.
Это автоматически означает изучение подобных инцидентов дисциплинарным комитетом БФФ. На его пятничном заседании было постановлено: к обоим тренерам “волков” применить санкции. А именно: Жуковского дисквалифицировать на пять матчей и оштрафовать на 100 базовых величин, Плюта — на четыре матча и 30 базовых величин. Наказание суровое, однако оно опирается на нормативные документы, где черным по белому написано — кому, сколько и за что.
Таким образом, повторный матч 1/16 финала Кубка страны с тем же “Химиком” рулевой “Ислочи” провел уже не у кромки поля, а на трибуне. Как, впрочем, и его помощник. Там же Жуковский проведет еще четыре встречи. Это, между прочим, будут важные матчи первой лиги (у команды из Минского района они нынче все такие) — с “Лидой”, “Речицей”, “Сморгонью” и “Крумкачамi”. Соперники не подарок. А функции наставника “волков” на это время переданы другому ассистенту Жуковского — Владимиру Маковскому.

Виталий Жуковский: наказание слишком суровое
Реакция на произошедшее главкома “волков” была незамедлительной. Цитаты из монолога Виталия ЖУКОВСКОГО на сайте “Ислочи” приводим ниже.

— Началось все с того, что к нашей скамейке — попрошу заметить, по ходу встречи — подошел какой-то непонятный мужик без каких-либо знаков отличия. Я его не знал, он никогда не был инспектором матчей “Ислочи”. И говорит мне: “Ведите себя здесь потише!” Спрашиваю: “Кто вы такой?” Он: “Я сказал, веди себя тише и успокой свою лавку!” Я промолчал, не обращая дальше на него внимания, и он ушел обратно на трибуну. Оказалось, это инспектор. На этом все закончилось.
После первого тайма мой ассистент спросил у Сережкина, почему он такое себе позволяет. Тот начал врать, что представлялся. Инспектор вел себя как царь и бог. Перед началом второго тайма главный судья попросил меня, чтобы я извинился. Спросил у него: “За что?” — “За лавку”. Не понимаю, если я или запасные ведем себя неприлично, то почему рефери не удалит кого-либо из нас.
Также арбитр сообщил, что инспектор дал указания выдворять наших игроков с поля за каждый мат. Было видно, что из-за такой установки судьи начали действовать нервно. Поэтому мне уже после 60-й минуты пришлось заменять ключевых игроков. Ведь за одно только “…ля” любого из них могли удалить. Хотя футболистам “Химика” было позволено кричать что угодно.
Мне кажется, инспектор приехал из Могилева просто провоцировать. Или воспитывать он кого-то собрался, или специально шел на конфликт. После матча узнаю, что он написал на меня рапорт. Спрашиваю у него: “Это правда, что меня дисквалифицируют? За что?” Сережкин же показывает мне два пальца, изображая очки: “Что ты вылупился!?” Я не сдержался и высказал ему все, что относительно него думаю. У человека сразу пропала вся дерзость.
У меня ни одного замечания не было за пятнадцать туров! Да, порой четвертый судья просил вести себя спокойнее, и все. Но чтобы такое! Это впервые! Выигрываем 4:0, а инспектору что-то не нравится. И он написал рапорт, чтобы меня дисквалифицировали. Не могу понять, как можно после такой победы всем испортить настроение.
И еще. Угрозы физической расправы с моей стороны не было. Да, оскорблял Сережкина как личность, поскольку он делал то же самое. Просто я разговаривал с ним по-мужски. Но подобной угрозы не было. Готов понести наказание. Пусть меня дисквалифицируют. Хотя по установкам и комментариям с нашей скамейки это был рядовой матч. Мы можем показать видео.
А наказание очень серьезное — считаю его абсолютно незаслуженным. Мы будем готовить апелляцию на решение дисциплинарного комитета. Считаю, так оставлять это нельзя. Иначе каждый будет подходить к лавке и писать все, что вздумается.

Евгений Сережкин: за себя было страшно
Вчера для полноты и объективности картины мы вышли на связь и с другой стороной конфликта — инспектором той встречи Евгением СЕРЕЖКИНЫМ.
— Я сидел на трибуне рядом со скамейкой “Ислочи”. Мат оттуда был хорошо слышен. Обратился к помощнику судьи на ближней бровке: “По возможности скажи резервному арбитру, чтобы тот сделал замечание главному тренеру”. Так все и произошло. Смотрю: вроде сработало.
Однако спустя десять минут — снова трехэтажный мат. Не выдержал — спустился к скамейке хозяев. Говорю: “Я инспектор, моя фамилия Сережкин”. Вообще, никогда не позволяю себе общаться, не представившись. И странно, что Жуковский не знал, что это за “мужик”. Ну, поколение “пепси”… Увидев, что я спустился к скамейке, тренер “Ислочи” Плют начал возмущаться: “Да что он там сказал?!” Я же понял, что лавка нервная. И что мне там больше делать нечего.
После первого тайма напомнил судьям — главному и резервному, что нужна соответствующая профилактическая работа. Нужно же как-то реагировать на подобное. Иначе мы даем тренерам основания комментировать действия арбитров. Обратился к рефери Алексею Обелевскому: “Удалять игроков за маты не призываю, но эта самая профилактическая работа нужна”. А ругались, между прочим, и те, и другие.
Перед вторым таймом уже решил, что дополню итоговый протокол соответствующей записью. И затем на нецензурщину со скамейки “Ислочи” уже не обращал внимания. После встречи мы готовились покидать судейскую, как вдруг туда зашел Жуковский. И сразу вопрос: “За что меня дисквалифицируют?” — “Это определяю не я, а дисциплинарный комитет. Но вообще — за использование ненормативной лексики”.
Если бы так все и закончилось, санкции к тренеру были бы применены не столь суровые. Однако Жуковский устроил такой истеричный дебош, что впору было вызывать санитаров из психиатрической больницы. Он начал меня оскорблять — я такого вообще не слышал! Тренер “Ислочи” был настолько неадекватен, что мне стало по-настоящему страшно за свое здоровье. И если бы не три помощника судьи, которые пытались оттеснить его от меня, так бы и вышло.
Я испугался, но молчал. Иначе это бы его еще больше распалило. И Плют был рядом. Ну просто бардак! Мат-перемат. Меня колотило. Милиции вообще не было. Судьи сказали: “Вы пока не выходите из судейской, мало ли что”. Затем спустя какое-то время поднялся на улицу. Там — Жуковский. С его стороны вновь понеслась откровенная похабщина. Был просто поражен. Обидно! А тренер наверняка чувствовал себя героем после того, как подобным образом обошелся с инспектором.
Я удивился, что такое вообще произошло. А объяснения тренера “Ислочи” — “вылупился”, обращение на “ты”, оскорбления? Потом звонили знакомые: “Зная вас, такое себе просто представить невозможно!” Не хочу оправдываться. Это ниже моего достоинства. А фразы Жуковского даже комментировать не собираюсь.
После матча два часа добирался из Минска до Могилева и думал: ну как так? Мы много лет назад обслуживали матчи чемпионата СССР. И на Кавказе частенько бывали — посещали и Степанакерт, и Карабах. И нигде мне никогда не угрожали. А здесь — такое…