Грани брестского стакана

Я не знаю, сколько их у махрово советского по названиям улиц, но уже давно минимально советского по сути Бреста. Каждый может и волен насчитать, сколько угодно. В зависимости от поры года, дня недели, времени суток и персональной рефлексии в конкретную минуту.
В свой очередной приезд в Брест я рефлексировал поздним апрельским вечером субботы. Крепко и в одиночестве. Несколько часов назад наша журналистская гандбольная сборная впервые за полтора года соперничества проиграла российским товарищам-коллегам. С необъяснимой, унизительной разницей «минус пять». Проиграла ментально, распустив перья после стартовых 6:3 и так и не выбравшись из психологического пике после первотаймовых 7:8, выродившихся невесть откуда. Проиграла тактически, не подрезав крылья в недавнем прошлом чеховскому «медведю» Женьке Гостеву и его шустрому мальчонке-ассистенту Димасику Красюкову. Правда, MVP СЕХАлиговского мини-турнира среди репортеров стали не эти понаехавшие в нерезиновую Москву провинциалы-волгоградцы. А здесь и сейчас фактически лучший гандболист Европы среди журналистов Владимир Можайцев. Эту грандиозную информацию с подачи портала Life.ru, где по какому-то удивительному совпадению работает Вовка, вскоре стремительно понесли миру новостные ленты и соцсети. Как и информацию с космического масштаба посылом: сборная российских журналистов принесла мужскому гандболу России первые с 2004 года медали международных турниров!
Нет, Володя действительно забросил белорусам пару мячей, чем вдвое перекрыл личный рекорд результативности. А то и вообще всю карьерную результативность. Возможно, они были в миллион раз ценнее и красивше жалких одиннадцати голов подмастерья Гостева. А MVP… Титул действительно можно было давать. Всей российской команде — в ночном клубе «Койот», за неподражаемое исполнение и творческое переосмысление то ли латиноамериканских танцев, то ли панковского пого.
За четверть часа до отправления из Бреста в минский аэропорт заказанного для россиян автобуса на телефон их командора и идейного вдохновителя Сергея Николаича Приголовкина, нервно курившего на ступеньках отеля в компании белорусских провожающих, еще шли конкурсные видосы. На них приголовкинские ребята в центре «Койота», в сиянии дискотечных огней совершали такие па, что народный артист СССР Махмуд Алисултанович Эсамбаев со слезами зависти и злости амплитудно переворачивался в гробу. Они так и выгрузились у гостиничного крыльца из переполненного участниками танцевальной массовки такси — пританцовывая и изящно смахивая капли вдохновенного пота с аристократичных лбов…
Кстати, на журналистском турнире были еще какие-то балканцы. Разбавленные немцем. Россияне разделали их 15:8. Мы вообще не заметили — 22:8. Позже наш рулевой Сергей Юрьевич Новиков подошел ко мне и с осуждающим прищуром спросил: «Витя, а ты знаешь, что во время нашей с «югами» игры кто-то сломал палец сербу Жике Богдановичу, и тот теперь ходит с загипсованной клешней?». В самом первом матче с россиянами, в Бресте, я сломал руку Левке Савари. Во втором, в Звенигороде, чуть не рассыпал осколками по полу хрустального Димку Красюкова. В третьем, в Минске, чуть не сделал Кароля Белецкого из Дениса Богомолова — Приголовкин и Новиков экстренно возили его в десятую клинику. В четвертом, в Москве, практически затеял потасовку… По ночам мне снилось, что я прихожу на прием к офтальмологу. И это Богомолов. Еще снились Савари с Красюковым, топчущие кованными сапогами мою бросковую пятерню. В субботу, в Бресте, я усадил на копчик добрейшей души человека Темку Шмелькова. Но разве все эти незначительные случайности повод признавать, что «часовню», то есть Жику, — тоже я?
…Наверное, было так: наша раздавленная морально команда тряслась в бусе по дороге в Минск, медленно и печально выпивала и слушала приблатненный лекторий Васи. Вася — это Серега Васютченков. Дорогой мой человек. Дитя лихих 90-х, в них состоявшийся и чтящий их принципы по сей день. Когда-то мы вместе выигрывали юношеский чемпионат СНГ. Но главный свой матч Вася, классный разыгрывающий, провел в октябре 1995-го. В 1/16 финала Кубка ЕГФ. В составе минского СКАФа. Не поверите — против, будь он неладен, германского «Фленсбурга»! Ну, как сыграл… Отметился буковками «н.в.» («не выходил») в протоколе, значась в заявке… вратарем. Такая была махновская команда, тот СКАФ Аркадия Гургеныча Мовсесова. Минчане тогда согласились провести обе встречи в гостях, само собой, продули — 19:27 и 17:32. Но спокойно, даже с гордым апломбом, объясняли немцам, кивая на Васю: «А чо вы так радуетесь? У нас вон в «раме» таксист стоит». Вася и правда в параллель учебе в физкультурном притаксовывал…
На проспекте Машерова я увидел настоящего ежа. На замечательной, в лучших традициях европейских «пешеходок», улице Советской я увидел второго ежа. «Здравствуй, ежик», — хором сказали ему четверо молодых людей. Ежик ничего не ответил, повернулся попой и замер. «Ребята, он залип, как наша экономика», — резюмировали молодые люди.
В кафе напротив кинотеатра «Беларусь» я выпил кофе. Заводила шумной компании за соседним столиком доказывал кому-то: «А я вам говорю, что «Barista» — правильный кофе. Концептуальный». «Только давай не будем о твоих приземленных концептах», — отвечали ему.
На пересечении Советской и бульвара Гоголя, у памятника Тысячелетию, парень с модной прической и в штанах по щиколотку заглядывал в глаза девушке: «О чем задумалась? Мысли о тщетности бытия?». Из-под ободка девчачьих туфель на высоченном каблуке виднелись свежие потертости. Ей очень хотелось нравиться ему, который так красиво про «тщетность бытия». А ему нравилось, что это нравится ей.
Центр города. Дело к полуночи. Выходной перед выходным. Ни единого милиционера. Клянусь, я не сочинил здесь ни одного диалога. И вот что подумал. В Минске люди работают. А в Бресте, даже работая, — живут. Просто живут. И потому, впахивая, не выгорают. А отдыхая, — не угорают. Поэтому здесь родилось такое явление, как БГК. Поэтому здесь проводят «финал четырех» такой крутой СЕХА-лиги. На топовом организационном уровне, где каждый четко делает большое дело в своих маленьких сегментах — от блестяще владеющих английским и не ведающих усталости студенток-волонтерок из универа до кухонных распорядителей и уборщиц. Поэтому здесь такие феноменальные болельщики, готовые носить мешковцев на руках и устраивающие трогательную овацию все проигравшему «Загребу»…
Поэтому здесь так легко и спокойно. Даже ежикам.