Оказывается, белорусский футбол в Бельгии представлен не только Максимом Киреевым, без пяти минут являющимся игроком нидерландского «Виллем II», и Федором Станиславичем, не так давно сменившим структуру «Серкль Брюгге» на «Роял Кнокке» (Д3). Благодаря тренеру-селекционеру АБФФ Денису Образову корреспонденту «ПБ» удалось узнать, что в стране шоколада, вафлей и замков выступает еще и семнадцатилетний воспитанник БАТЭ Платон МАТЮКОВ, с недавних пор обучающийся футболу в системе знаменитого «Генка». Подобно Александру Глебу и Виталию Кутузову перспективный вратарь сменил клуб из Борисова на западноевропейскую команду в юном возрасте.

— Платон, сперва хотелось бы вернуться на несколько лет назад. Как начинался путь в футбол?

— В раннем детском возрасте я играл за «Минск» — этот этап продолжался два-три года. Потом ненадолго уезжал из Беларуси, а по возвращении поступил уже в школу БАТЭ. Получается, что с такого более-менее осознанного возраста и до переезда в Бельгию все время я провел в системе борисовского клуба. Можно сказать, что основная школа футбола, включая игры на лицензии, была пройдена именно там.

— Под руководством каких тренеров довелось работать? Прогресс многих вратарей команды из Борисова был связан с работой Андрея Николаевича Дрозда, ныне трудящегося в минском «Динамо». Довелось с ним заниматься?

— С Андреем Николаевичем не удалось поработать — я выступал за более младшие возраста. Не встречался с ним, но наслышан о его работе. Вначале наш 2007 год тренировал Павел Витольдович Шмигеро. Но все же основным наставником был Дмитрий Анатольевич Дергай. У нашего возраста была частая смена тренеров. Он не работал в ту пору и когда увидел, что у ребят нашего года рождения появляется новый наставник каждые полсезона, решил вернуться, взяв на себя ответственность за наше воспитание. Можно сказать, это мой главный тренер в жизни и главный тренер у всех парней 2007 года рождения из БАТЭ. Он взялся за нас, поставил нам игру и каждый день был рядом. Еще отметил бы его сына, Дергая Евгений Дмитриевича, и Харлана Игоря Михайловича — моих тренеров вратарей в системе БАТЭ.

— Сейчас за родной клуб продолжаете переживать?

— Безусловно, стараюсь следить. За играми лицензии, за 2006 — 2008 годами рождения, смотрел их стыковые матчи с минским «Динамо», к примеру. Также болею за наш дубль, потому что был близок к нему, знаю там много ребят. И за основную команду тоже переживаю. Когда доводилось выступать на лицензии за 2006 год рождения, у нас тренерами были Виталий Рогожкин и Иван Мигаль, которые сейчас работают с главной командой.

Платон Матюков — четвертый слева

— Вы же пошли иным путем и решились на кардинальные перемены. Как возник вариант с Бельгией?

— Это достаточно интересная история. У меня есть родственник в Бельгии. В мае прошлого года у нас заканчивались игры возраста U-16 на лицензии, я тогда играл за команду БАТЭ 2006 года рождения с ребятами постарше. И меня посетила идея летом попробовать силы в Бельгии, съездить на какие-нибудь просмотры. Первым делом начал учить французский язык с мобильным приложением. Мы закончили чемпионат, и в июле я связался с родственником, попросившись в гости буквально на одну-две недели. Заранее подготовил резюме, отправил его по клубам. Но ответов толком не было. Из тридцати сообщений я получил обратную связь только по двум — автоматически сгенерированный ответ и письмо из «Гента». Клуб ответил, что не может осуществлять трансферы игроков, не имеющих гражданство Евросоюза и не достигших 18 лет.

— Но вы не отступили?

— Нет, взял с собой маленький чемоданчик, буквально пару маек и шорт и приехал в Бельгию. Первый клуб, который пришел на ум, — «Шарлеруа», так как родственник проживал рядом. Но это клуб из элитного дивизиона и попроситься туда на просмотр шансов не было. Вторым вариантом был «Фран Бора», представляющий лигу рангом ниже. Когда приехал на стадион, первым, кого я встретил, был тренер вратарей основной команды. Вот такая невероятная удача. Он отвел нас к руководству, там ответили, что видели мое резюме и предложили пройти просмотр, приехать на следующий день на тренировку.

— Это было занятие с главной командой?

— Да. Это была тренировка вратарей. Мне удалось отбить пару ударов, и вскоре тренер вратарей сказал коллегам, что парня точно надо брать. Узнал об этом от родственника, стоявшего неподалеку. И все — со следующего дня я начал работать с командой.

— Какого-то волнения и неуверенности не было?

— Вначале это присутствовало. Мне 15 лет, я говорю на французском только какие-то отдельные фразы. И тут оказываюсь во взрослой команде с европейскими игроками на контрактах. Сначала меня как-то не воспринимали всерьез — я ведь был скорее еще ребенком. И даже не включали в состав команды на тренировках. Принимал участие только во вратарских занятиях и отдельно работал на технику в зале с тренером вратарей Гаем Йонгблудом. Он в этом плане очень помог. И скорее всего на целый сезон в команде я остался именно из-за него. Тренер вратарей был тем, кто, скажем так, прикрывал спину молодого парня перед всеми. И постепенно уровень наращивался. Потом меня начали интегрировать в основную команду, и все пошло.

Параллельно был долгий процесс с ФИФА с получением официального разрешения на игры. К сожалению, клуб тогда не выкупил меня у БАТЭ, не заплатил деньги за мое развитие — команда была одной из самых бедных в стране. И мне разрешили играть только за U-23, и за сезон я провел около десяти матчей.

— Насколько понимаю, после года в Бельгии, возможности привлечь внимание более статусных команд повысились?

— За это время у меня появился агент, имеющий много связей. Мы записались на просмотр в «Стандарт» из Льежа. Там у меня были две тренировки и игра. К сожалению, там ответили, что подхожу им по футбольному уровню, но есть вопросы по оформлению документов. После этого была пауза, и я тренировался дома. В августе же пробовал свои силы в «Эйпене», вылетевшем во второй дивизион. Месяц работал с командой U-23, попадал на тренировки основы. Все было хорошо, но как только подал документы на регистрацию, на следующий же день мне сказали, что трансфер не возможен.

— С учетом этого будущий переход в «Генк» выглядит еще более неожиданно.

— Появился вариант приехать в Генк просто как в город. На учебу и в интернат. Агент сказал, что это единственный способ попасть в клуб. «Если тебя не замечают, как минимум надо быть в городе, чтобы им было легче тебя пригласить». И я с октября начал там учиться и жить в интернате. Вскоре меня пригласили на тренировки к «Йонг Генк», команде U-23, выступающей во втором дивизионе. Поработал на трех занятиях и сказали, что все хорошо, но вакансий нет. При этом пообещали, что, если будут травмы или болезни вратарей, меня будут вызывать, потому что живу в этом городе и экстренно пригласить меня не сложно.

До февраля я просто учился и тренировался самостоятельно. И в один прекрасный вечер раздался звонок. Агент сказал, что «Генк» приглашает меня в команду до 18 лет до конца сезона — из-за травм вратарей в строю остался только один парень, и у него не было даже дублера.

И все, я начал каждый день тренироваться, потом сыграл в товарищеском матче с командой из Дании. В начале марта была и первая официальная игра в лиге U-18. Первый вратарь заболел и мне доверили место в основе в матче с «Шарлеруа», получилось достаточно успешно — 3:0.

— Насколько сложно в таком юном возрасте было адаптироваться к абсолютно иной стране, новым партнерам? К тому же, насколько понимаю, в Генке ожидал другой язык — нидерландский?

— Я с детства сменил много коллективов — как футбольных, так и школ. Так что влиться в новую среду было не большой проблемой. В плане языка у меня английский почти как русский — это хорошее подспорье. С французским было сложнее, учителя не было, старался изучать и практиковаться сам и за год постепенно дошел до разговорного уровня. А когда переехал в интернат — во Фландрии, как вы и сказали, ожидал нидерландский язык. И я начал учиться по программе по изучению языка. Прихожу — и у меня шесть часов нидерландский. В итоге почти за пять месяцев я начал спокойно говорить на нем, даже намного лучше, чем на французском. Да, было непросто, такой специфический язык, но благодаря учебе и приложенным усилиям все приходит.

— Среди партнеров в основном местные ребята?

— Преимущественно это бельгийцы и парни, у которых африканские корни. Из иностранцев в моей команде больше никого нет. В коллективе U-16 знаю одного парня из Казахстана. В более же младших возрастах только ребята с бельгийскими паспортами. А вот в команде U-23 и основном составе хватает легионеров. В том же «Йонг Генк» 4-5 игроков из Японии и Южной Кореи, есть финн, парни из Франции.

— Парадоксальная ситуация, когда ребята проходят отличную школу, однако в элите практически не получают шанса, уступая место зарубежным футболистам.

— Мне кажется, здесь есть возможности для покупки игроков, все-таки лига далеко не бедная. Влияет также и менталитет. Пройдя тот путь, который у меня был, приходя каждый день на тренировку и видя комфортный зал, постиранную одежду, самые лучшие поля, заботу докторов — понимаешь, что здесь все на высшем уровне. И к этому постепенно привыкаешь, но всегда держишь в голове то, зачем ты пришел. Знаешь, что надо продолжать работать на максимуме. У ребят же это есть с детства. И, мне кажется, многие не ценят подобные условия и расслаблены, берут как что-то данное. Еще один пример. У нас в команде есть правый защитник, очень классный парень. У него хорошее образование, он и физически, и тактически очень сильный, понимает игру. Но недавно он сказал нам, что ему позвонили директора и предупредили, что не видят в структуре первой команды и ему нужно найти новый клуб. Здесь всегда готовы сделать все для людей, в которых видят перспективу. Еще одна причина в том, что те же ребята с африканским гражданством, прошедшие через французские академии, у которых не получилось заиграть в Лиге 1, имеют не самую высокую трансферную стоимость, не самые большие запросы по зарплате. Но они будут играть также как бельгийцы.

Атмосфера в комнате Платона Матюкова, напоминанающая о периоде в БАТЭ

— Среди партнеров кто-то уже привлекался в главную команду?

— Есть яркий пример. Парню 15 лет, а он недавно дебютировал в юношеской Лиге УЕФА, сыграл за вторую команду и иногда работает с основным составом. Также в первой команде каждый день тренируется вратарь 2008 года рождения. Он очень высокий — более двух метров.

— Так понимаю, из-за непродолжительного нахождения в системе клуба, у вас подобного шанса еще не было?

— Была недавно тренировка со второй командой, с первой же еще не занимался. Пока это достаточно далеко для меня. В «Генке» сумасшедшая конкуренция по вратарям. Передо мной, если посчитать, шесть вратарей. Я же пока только начинаю свой путь и развитие здесь. Первая команда в Бельгии — «Фран Бора» — дала мне очень многое в плане взрослого футбола, но в части самой структуры игры, наверное, я только начинаю свое развитие. Это только начало, посмотрим, как будет дальше. Я знаком с тренером второй команды и знаю, что этим летом ее покидают два вратаря, которым по 21 году, им уже пора переходить на взрослый уровень. Также голкипер главной команды Майк Пендерс переезжает в лондонский «Челси». Наверняка, в основной состав пригласят кого-то из игроков младших возрастов, образуются вакансии во втором составе. И я надеюсь, что летом у меня появится шанс остаться.

— Среди известных выпускников академии «Генка» — лидеры сборной Бельгии Тибо Куртуа и Кевин Де Брюйне. Получается, школа работает эффективнее, чем в «Андерлехте»?

— Мне очень нравится философия клуба. Это коллектив из первой четверки, в которую также входят «Андерлехт», «Стандарт» и «Брюгге». И из всех четырех только «Генк» смотрит на человечность. Остальным неважно, какой он человек, как работает в зале, за сколько приходит на тренировку, как разговаривает с людьми. Им важно только то, что происходит на поле. У нас все немножко по-другому. Может быть, ребенок будет не дотягивать до какого-то уровня, будет чуть-чуть хуже другого парня на поле, но он будет приходить на занятие за час, сам разминаться, отрабатывать какие-то упражнения, после тренировки будет дорабатывать в зале. В любой свободный выходной день станет бегать. И они выберут этого ребенка. Потому что видят его стремление и знают, что при таком подходе он вскоре окажется сильнее конкурентов. И это то, что мне безумно нравится, то, на что я очень сильно рассчитываю.

Здесь всех возят на автобусах на тренировки, домой, в интернат. Если посмотреть статистику — в более чем половине команд чемпионата Бельгии играют вратари-выпускники академии «Генка». По голкиперам — это точно школа номер один.

Мне дали гарантию, что я точно остаюсь в команде до конца сезона, чтобы закрыть вакансию в команде U-18, но дальше никто ничего не обещал. Я поговорил с директором академии по вратарям, он сказал, что шансы у меня безусловно есть, что все будет зависеть только от меня и от ситуации с коллегами по амплуа. Теперь они меня знают и у меня больше шансов остаться.

— Сейчас основная команда «Генка» лидирует в чемпионате Бельгии. В городе чувствуется футбольный бум?

— Безусловно. Думаю, здесь у каждого человека дома есть майка клуба. Сейчас живу в семье, где три сына — и все они болеют за «Генк». На матчах всегда аншлаги. Генк — это не большой город. Мне кажется, его можно объехать минут за пять на машине. И здесь все знают дорогу до стадиона, все кричалки команды, ходят на матчи, болеют. Город живет футболом.

Константин НАЩИНЕЦ

Фото из личного архива Платона Матюкова

Детский тренер Максим Котович: в высшей лиге у парня не спросят: «Сколько у тебя, друг, медалей и дипломов?» Посмотрят, что он умеет на поле

«Порой ребята Медиалигу знают лучше, чем обычный футбол». Ренат Шулунов — о тренерской работе, потребностях детей и стажировке в «Интере»

Андрей Диваков: можем гордиться тем, что обыграли на турнире ребят из “Манчестер Сити»