НХЛ. Хороший вор

“Если откровенно, то Томас тогда представлял из себя хилого паренька, бесперспективного и ни на что не годного, — вспоминает Нилл. — При росте в 175 сантиметров и весе чуть более семидесяти килограммов он еще и плохо держался на коньках. Меня, по крайней мере, не покидали сомнения, что достаточно коснуться мальчишки, и он упадет. Однако прошло несколько лет, Томас стал намного крупнее и сильнее, и мы решили предоставить ему маленький шанс”.
На драфте 1994 года “красные крылья” выбрали шведского форварда в десятом раунде, под общим 257-м номером. Подозревали ли они тогда, что буквально на падающем флажке рекрутировали бесстрашного ледового рыцаря, который на многие годы встанет на линии огня и будет нещадно терроризировать лучших голкиперов мира? Его место — на пятачке перед чужими воротами. Там, где в лицо свистят пули товарищей, а в спину бьет, рубит и колет враг. Его призвание — вести за собой, быть сердцем и душой славной мичиганской дружины. И пускай сейчас роль Томаса на льду сведена до бодания в четвертом звене, это все равно лучшая роль второго плана в современной НХЛ. Во-первых, потому что Холмстрем привык выкладываться по полной программе и отдавать всего себя любимой игре. А во-вторых, Детройт стал для скандинава новым домом, а родина, пускай и вторая, — понятие святое.
В понедельник Томас отпраздновал 39-летие, однако об уходе на заслуженный отдых пока нет и речи. Если не случится ничего непредвиденного, то в феврале он проведет юбилейный, 1000-й, матч в чемпионатах НХЛ. За четырнадцать сезонов с “Детройтом” (нынешний — пятнадцатый) ветеран пять раз брал планку в 20 заброшенных шайб и четырежды завоевывал Кубок Стэнли. Естественно, хочется дополнить до пяти и коллекцию трофеев. Благо для этого есть все предпосылки: “красные крылья”, традиционно одна из самых опытных и самых шведских команд лиги, с прошлой недели возглавляют чемпионскую гонку. Почти как пятнадцать лет назад, в дебютном сезоне Холмстрема.
Парень прилетел в город моторов из маленького шведского местечка Питео, расположенного далеко на севере страны, у самого Полярного круга. И его первым учителем да и, пожалуй, настоящим заокеанским гуру стал легендарный Скотти Боумэн. “Именно Скотти сказал мне, чтобы я никогда, ни при каких обстоятельствах не отходил от чужих ворот. “Твое место там. Ты не должен отлучаться даже в угол площадки”, — его слова”, — с улыбкой говорит Холмстрем.
Томас во всем следовал указаниям тренера, однако даже во втором своем заокеанском сезоне не был уверен, что задержится в сильнейшей лиге надолго. Так, когда швед взял 96-й номер в качестве напоминания о годе прибытия в Северную Америку, Боумэн порекомендовал подопечному выбрать 98-й, поскольку в 1998-м, по словам коуча, Холмстрем вернется в Швецию. Одноклубники долго хохотали над этой шуткой, однако Томасу было не смеха: он и впрямь думал, что его дни в элите сочтены. И полез под пули! Холмстрем стал тенью неприятельских вратарей. Его широкая спина закрывала обзор, а быстрые руки непостижимо переправляли в цель летевшие со скоростью за 150 км/ч шайбы.
“Когда я ушел из “Детройта”, то всегда в матчах против этой команды видел только одно — красные трусы Томаса. Он располагался так близко к воротам, что, наверное, мог бы сказать, какую марку пива предпочитает каждый из голкиперов лиги”, — говорит Крис Осгуд. “Холмстрем — человек уникальной профессии. Можно кого угодно послать на чужой пятачок в поисках счастья, однако уже через короткий промежуток времени “шпиона” беспардонно вышвырнут оттуда. Холмстрем же стоит как вкопанный, отодвинуть его нереально”, — уверяет Майк Бэбкок, главный тренер “Детройта”.
Одному богу известно, чего это стоило нашему герою! Его спина и задняя поверхность ног буквально залеплены синяками и ссадинами. И это несмотря на дополнительные щитки, которые поддевал под амуницию форвард. “Иногда меня просто бесили подлые удары сзади. Я терял терпение, давал сдачи, но… Защитники могут все — бить по ногам, голове, — и им за это ничего не будет. Если же я разворачиваюсь на 180 градусов, то автоматически получаю две минуты”, — говорит Холмстрем. Не жалуется, а констатирует факт, с которым давно свыкся. Томас не в обиде на судьбу. Более того, он даже получает удовольствие от застывшего в глазах соперников бессилия, когда шайба порхает в сетку.
“Он держится особняком. Он другой. Томас вырос так далеко на севере Швеции, что и в НХЛ обитает за полярным кругом. Парень больше общается с чужими вратарями, чем с нами. Рассказывает им разные анекдоты, выводит из себя, — делится Хенрик Сеттерберг. — Проблема в том, что все свои байки Холмстрем рассказывает на двух языках одновременно. Он смешивает английский со шведским, получая уникальный “швенглиш”, который, пожалуй, понимает только сам”.
Особые отношения у 96-го номера “красных крыльев” и со своими защитниками. В частности, с Никласом Лидстремом. “Он ворует у меня голы, — прямо говорит семикратный обладатель “Норрис Трофи”. — Шайба попадает в него и влетает в ворота. Помню, когда я стоял в одном точном выстреле от двухсотого гола, Томас долго не давал отпраздновать юбилей”. “Да, я такой, — расплывается в довольной ухмылке Холмстрем. — Если сложить расстояния, с которых я забросил все свои шайбы в НХЛ, то, наверное, не доберешься и до середины площадки. Но ведь это сама жизнь сделала меня таким. Я мог бы провозить шайбу через нейтральную зону. Уверен, я способен обогнуть одного-двух соперников, отыграться в пас с партнером. Но разве Дацюк или Сеттерберг отдадут мне шайбу! Вот и пришлось всю жизнь ловить удачу у самых ворот”.
Что же, удача любит сильных. Сильные идут вперед. И впереди у Холм- стрема и его товарищей по оружию еще много великих сражений.