Порхающая Алина. Надбарьерная среда

Пусть этому и благоприятствовали обстоятельства, ее бронза в беге на 60 м с барьерами выглядит не сенсационной, а закономерной, как результат правильного развития. Сначала ее аккуратно, бережно и долго вел за собой оршанский тренер Александр Гутин. И только в 21 год она покинула Оршу и перебралась в столицу, где ее подготовкой стал руководить Виктор Мясников.
Общаясь с Алиной, быстро понимаешь, в чем природа ее успехов. Преодоление — барьеров ли, жизненных ли трудностей — у нее в крови. Девушка моментально схватывает суть проблемы и отвечает подробно и развернуто, без пауз и глубокомысленных мычаний. Не избегает сложных вопросов, не манерничает, но в каждом слове, в каждом движении сквозят впечатляющая уверенность в себе, чувство собственного достоинства и неутоленные амбиции.

В Стамбуле

— Чемпионат прошел замечательно. Не ждала, что так здорово все выйдет. Мы с Виктором Николаевичем рассчитывали, что буду бороться за выход в финал. При этом ни тренер, ни главный тренер жестких задач передо мной не ставили. Сама решила: хорошо, если попаду в шестерку. Но все сложилось неожиданно. Уже в первом круге отсеялись чемпионка США Кэстлин и Диксон из Ямайки. С американкой пару раз вместе соревновались в Европе. Честно говоря, без шансов для меня. В Стамбуле бежали в одном забеге, стартовали рядом: я — по шестой, Кэстлин — по седьмой, Диксон — по восьмой. Кэстлин поздно услышала стартовый сигнал и, видимо, решив, что фальстарт, дальше не побежала. И вместе с ней Диксон. Я тоже не сразу среагировала, до первого барьера добежала, этих двоих справа не видно, остальные — рядом. Ну и убежала от них.

— Там ведь многие посыпались из-за проблем со стартом…
— На разминке был стартовый пистолет. А в забегах его заменили звуковым сигналом, который не все хорошо слышали. Было много нареканий и недовольства, поэтому во второй день снова вернулись к пистолету… После того как две фаворитки сошли, финал казался уже достижимым. А когда выиграла полуфинал, в голове стали витать медальные соблазны.

— И они помешали нормально стартовать в решающем забеге…
— Да, после полуфинала нервы потряхивало, может быть, немного перегорела. На стометровке чувствовала бы себя увереннее, там есть где разбежаться. А здесь все очень быстро — дистанции не хватило. Но все равно довольна и медалью, и тем, что удалось дважды разменять восемь секунд — об этом можно было только мечтать! Я ведь несколько месяцев из-за травмы стопы бегать не могла и занималась только ОФП. Поэтому подготовительный период вышел скомканным.

— С великой Салли Пирсон впервые бежали вместе?
— Нет, второй раз. Она, конечно, впечатляет: сразу умчалась вперед. А в общении никакой звездности у Салли не заметила. Поздравили друг друга, перекинулись парой фраз.

О росте и браке

— Трио медалисток выглядело нехарактерно для барьерного бега: одна большая — Тиффани Портер и две невысокие — Пирсон и Талай.
— Есть два типа барьеристок. Рекордсменки мира Йорданка Донкова и Сюзанна Каллур, а также чемпионка мира Лоло Джонс — высокие, Пирсон, я и примерно две трети европейских барьеристок — поменьше. Мой рост — метр шестьдесят четыре. Конечно, хотелось бы подрасти еще сантиметра на четыре. Но нужно мириться с тем, что есть. Приходится больше работать над техникой преодоления препятствий, над силой. Пирсон выше меня всего сантиметра на два, а стометровку с барьерами за 12,28 бежит и чемпионаты мира как орешки щелкает. Значит, и с такими данными можно достичь больших побед.
Высота барьеров — 84 сантиметра. Поговаривали, что их поднимут на 7 сантиметров. Вот тогда для меня все закрылось бы. А с этими справляюсь. Австралийка доказывает, что скорость, гибкость и сила важнее роста.

— У Пирсон скорость гладкого бега выше: она 11,30 меняет.
— Меняет, а у меня пока всего однажды получилось 11,48. Понимаю, что надо ускориться. Но я гладкие 100 метров бегать не люблю. Только с колодок вылетаешь — впереди такая пустота зияет: я теряюсь. Привыкла, что надо через барьеры летать. Другое дело — 200 метров. Эта дистанция мне очень нравится — есть где разбежаться: сначала вираж, потом — прямая. У меня лучшее время 23,56, но надо бы 23 секунды разменять или хотя бы приблизиться к этому рубежу. Думаю, летом получится. Чувствую, стала сильнее, мощнее. Еще бы нарастить четыре-пять кэгэ. В прошлом году удалось добрать до 58 килограммов — боевой вес!

— Есть какой-то секрет?
— Весь секрет — в режиме питания. Когда завтракаешь, обедаешь, ужинаешь по часам, начинаешь поправляться. Организм любит порядок. Вот когда сидим в Стайках на сборах на всем готовом, вес растет. Еще надо есть больше мяса.

— Какие у вас гастрономические предпочтения?
— Никаких. Все люблю. К пищевым изыскам не приучена.

— Рацион питания может существенно влиять на результаты. Кто- нибудь помогает за этим следить?
— Сама определяю свой рацион, хожу в магазины, на рынок, готовлю… Нет, готовим вместе с моим молодым человеком — то он, то я.

— Его зовут Юрий?
— Да, он тоже занимается спринтом, но у другого тренера. Мы вместе около полутора лет, но о свадьбе пока не думаем.

— Гражданский брак сейчас популярен.
— Я отношусь к этому лояльно. По-моему, должен существовать период пробы отношений. Одно дело встречаться, совсем другое — вместе налаживать быт. Поэтому важно пожить вместе год-два, кому сколько, это зависит от конкретных людей. А просто поставить штамп в паспорте и вскоре разбежаться — на это много ума не надо. У нас тоже есть трудности притирки, но они минимальны. Надо стараться идти на уступки и пытаться ставить себя на место партнера. Как и у всех, у нас случаются ссоры, но до чего-то критического, слава богу, не доходит. Я рада тому, как у нас складываются отношения.

Тюрьма как инфраструктура

— В Орше довелось быть однажды — в конце 80-х. Запомнилась какая-то безысходная тусклость.
— Могу поверить: в нашем городе еще недавно было три тюрьмы, причем одна с решетками на окнах — в самом центре. Но к “Дожинкам-2008” город стал лучше. Проделана большая работа. Тюрьму, которая в центре, отреставрировали, вернув прежний вид Иезуитского коллегиума. Получилось очень красиво: теперь это уже не тюрьма, а нечто вроде ратуши. От въезда в город до центра отремонтированы дороги и тротуары, во многих местах положили плитку. Когда сейчас приезжаю в родной город, на него приятно смотреть. Конечно, инфраструктура у нас бедная. В Новополоцке, Барановичах, Мозыре, сравнимых с Оршей по масштабам, есть вузы, кафе, клубы. У нас до недавнего времени некуда было пойти отдохнуть. Но сегодня ситуация изменилась: появились пиццерия, места отдыха. Правда, контингент там… интересный.

— Новые стены возвести проще, чем воспитать новых людей.
— Думаю, в будущем и это изменится к лучшему.

Гутин

— Я единственный ребенок в семье. Родители у меня замечательные, я их очень люблю! Горжусь тем, что они такие: все понимают, за моими делами внимательно следят. Папа работает на заводе приборов автоматического контроля, мама — завхоз в общежитии медицинского колледжа. Оба — энергичные, общительные, с детства приучили меня к активному образу жизни. Мама занималась волейболом. Отец с друзьями играл в футбол, настольный теннис, ходил в тренажерный зал. С пяти лет родители брали меня с собой в велосипедные и пешие прогулки.
У меня до пятого или шестого класса было много свободного времени. Хотела, как мама, играть в волейбол. Потом стала искать другую секцию. Как раз в это время пришлось выступить за школу на соревнованиях по четырехборью. Видимо, я неплохо бежала и прыгала. Меня заметил Александр Семенович Гутин и пригласил в секцию легкой атлетики. Тренироваться у него было интересно: футбол, эстафеты, игры! Специальной работой занимались как бы между делом. Сформировался костяк группы, человек десять, которые ходили на тренировки систематически. Вместе было весело, мы дружили, и меня постоянно туда тянуло. Если бы не было интересного общения, может, и прекратила бы тренироваться. Нашему сплочению способствовало и то, что мы занимались в отрыве от остальных групп.

— Когда появилось ощущение, что спорт — это призвание?
— Вкус к спорту приходил постепенно. Первый раз победила на первенстве республики в 2003 году: выиграла связку спринт — прыжки. Однако до выпускного класса не относилась к спорту очень серьезно. Пожалуй, только после того как в 2009-м завоевала бронзовую медаль на молодежной “Европе”, поняла: спорт может стать моей профессией.

— Но ведь за год до того было участие в юниорском чемпионате мира в Быдгоще?
— Та поездка не казалась мне знаковой. В то время спорт воспринимала как увлечение. Думалось: прикольно на чемпионат мира съездить! Тогда в забегах у меня было лучшее время, но финал не получился, осталась четвертой.

— Значит, параллельно планировалось что-то иное?
— Учеба в школе давалась мне легко. Средний балл по окончании был около девяти. И я поехала в Минск поступать в педагогический университет имени Максима Танка. Однако баллов недобрала. Можно было попробовать на платное отделение. Но не хотела нагружать родителей: для нас это немалые деньги.

— И спортивные достижения не помогли?
— А какие на тот момент были достижения? В 2006-м была всего лишь кандидатом в мастера спорта. Да и юношеский максимализм не позволял этим пользоваться. Мне не нравилось, чтобы кто-то за меня ходил и просил. Даже рада, что не поступила. За пять месяцев работы в ЖЭСе навидалась достаточно, чтобы понять: надо упорно тренироваться и учиться, чтобы жить не так, как многие из тех, с кем пришлось столкнуться. Через год поступила в БГУФК на специальность “Менеджмент спорта и туризма”, учусь заочно на четвертом курсе.

Переезд

— Полтора года назад вы перебрались в столицу и стали тренироваться у Виктора Мясникова.
— Мне предлагали переехать в Минск еще в 2009-м, причем несколько тренеров, в том числе и Виктор Николаевич. Тогда не решилась на крутой поворот: опасалась, что меня “сломают”.

— То есть?
— Боялась, не выдержу высоких нагрузок, пойдут травмы.

— А у Гутина тренироваться было легко?
— Трудно бывало лишь иногда. Александр Семенович нагрузки повышал постепенно. И результаты все время росли. На чемпионате страны 2010 года разменяла 13 секунд на 100 метрах с барьерами — 12,87.

— Я видел тот бег в Гродно, тогда дул сильный попутный ветер… Но какой смыл уходить от тренера, если есть прогресс?
— Мне кажется, я созрела для тренировок на другом уровне. Условия для роста в группе Мясникова более благоприятные. Здесь занимаются спортсмены международного класса — Максим Лынша, Юлия Балыкина, до недавнего времени — Саша Линник. Когда видишь, как профессионально люди работают, это заряжает и стимулирует. Я сама подошла к Виктору Николаевичу и попросилась в его группу.

— Гутин, наверное, обиделся?
— Да, у нас произошел конфликт. Наверное, я виновата, что ушла не очень красиво. Александр Семенович расстроился: он хотел сам довести меня до спортивных вершин. Очень благодарна за те восемь лет, что у него тренировалась, за терпение, с которым он переносил мои подростковые фортели, за то, что вывел на уровень участия в чемпионатах мира и Европы. Сейчас у нас нормальные отношения.

Голубая мечта

— Переход к Мясникову получился болезненным?
— Нет, Виктор Николаевич первый год давал очень щадящие нагрузки, к которым я быстро адаптировалась. Обычно тренируюсь один раз в день. Двухразовые занятия бывают, как правило, в подготовительном периоде. И в группе у меня нет проблем.

— Иногда старожилы группы с ревностью относятся к талантливым новичкам. Возможно, поэтому Илона Усович ушла от многолетнего наставника Игоря Захаревича.
— Ничего такого не почувствовала. Виктор Николаевич уделяет достаточно времени всем, кто у него занимается. Кто-то приходит работать в другое время, например Лынша. Может быть, сейчас, после чемпионата мира, внимания ко мне стало чуть больше.

— Впереди — Олимпийские игры, на которые еще нужно отобраться.
— Да, помню: норматив Белорусской федерации легкой атлетики — 12,80. Если так не бежать, в Лондоне вообще нечего делать.

— Но чтобы попасть в олимпийский финал, надо как минимум обновить рекорд Беларуси, который принадлежит Лидии Юрковой уже 22 года.
— Да, блин, ну что такое 12,66?! Можно и 12,60 менять!

— То есть в Лондоне будете пытаться стать финалисткой?
— Конечно! Зачем же тогда занимаюсь легкой атлетикой?!

— Ловлю на слове. В прошлом году, выиграв в течение недели два турнира подряд — молодежный чемпионат Европы и Всемирные военно-спортивные игры, вы на чемпионат мира не поехали.
— Я тогда получила болезненную травму еще в забеге. Но выиграла его за 14 с чем-то. Пошла к россиянам, они меня знают — помогли, затейпировали ногу. А финал пробежала с тейпом за 12,95. Решение не выступать в Тэгу приняла сама. Виктор Николаевич был с этим не согласен и огорчен. Но ехать на чемпионат мира, чтобы в лучшем случае дойти до полуфинала… А к большему я не была готова.

— Что за блажь такая: нестись прямо из Остравы за тридевять земель в Рио-де-Жанейро?! Военные игры — не тот турнир, чтобы так себя изводить перед мировым форумом.
— Во-первых, хотела отблагодарить спортивный клуб армии: он обо мне очень заботится и помогает. Во-вторых, Рио-де-Жанейро — голубая мечта еще с тех пор, как прочла “Золотой теленок”.

— Последовательница Остапа Бендера, значит. И как вам Рио?
— Побывала на знаменитых пляжах Копакабана, постояла у статуи Христа-Спасителя, но в целом ждала большего.

— Чтобы почувствовать город, надо побродить по его улицам без гида.
— Нас предупредили, что это небезопасно.

— А какой город произвел самое сильное впечатление?
— Барселона! И фонтанами, и природой, и архитектурой. Рекомендую всем побывать в столице Каталонии.

— Тогда в полуфинале чемпионата Европы Алина Талай сбилась с ритма и сошла с дистанции — этот снимок “украшал” первую полосу “Прессбола”.
— Рядом бежали сильные барьеристки, тянулась за ними, не хотела уступать и рано опустила маховую ногу.

— Читаете нашу газету?
— Все, что касается легкой атлетики. Критика не пугает. Пресса…

— В Лондоне в отличие от Рио по улицам ходить не страшно. Тем более зная английский.
— Сейчас хожу на языковые курсы дважды в неделю. Язык можно учить и самой, но на курсах есть возможность совершенствовать разговорную речь в контакте со специалистами.