Олег Мисюль: Воробьевы горы. “Локо”-мотивация

Удастся ли Олегу свернуть горы и покорить новые вершины, поехав на чемпионат мира, решится скоро. Впрочем, еще недавно казалось, что Мисюль безвозвратно утерян для нашей дружины… В общем, интересных тем для беседы с молодым талантом хватало — разговор в холле гостиницы “Юбилейная” пролетел незаметно.

— Олег, ты ведь родом из Минска. Почему живешь в гостинице?
— У нас в основном двухразовые тренировки, между которыми пауза совсем небольшая. Чтобы добираться было не далеко, поселился здесь — я же без машины. Но дома, конечно, побывал — в выходные, когда ездить на “Минск-Арену” не нужно было.

— Ты перебрался в Ярославль в раннем возрасте. Друзей в Минске осталось много?
— Они так или иначе связаны с хоккеем. Сейчас все в разных командах. У них сезон только заканчивается, большинство еще тренируются. Но с кем-то успел увидеться. Хорошо общаюсь с Ромой Граборенко, который нынче тоже в сборной, Никитой Туровцом, Яном Шелепневым… Егора Агеенко вот видел недавно.

— Между Ярославлем и Минском большая разница?
— Города, конечно, не сравнить. Минск все-таки столица, поэтому здесь многое иначе, все гораздо аккуратнее. И здания красивые — за внешним обликом у нас тщательно следят. Со временем Ярик стал ухоженнее, многое довели до ума. В любом случае, там мой второй дом — появились новые друзья, знакомые.

— Как после сентябрьской катастрофы жил Ярославль?
— Сезон разделился на две неравные части. Сначала все ждали старта чемпионата, связывали много надежд с этим годом, но трагедия все перевернула… После болельщики уже поддерживали нас — в МХЛ, ВХЛ. Очень благодарны им за заполненные на каждом матче трибуны.

— Год для тебя получился крайне насыщенным: играл в МХЛ и ВХЛ, за молодежную и национальную команды Беларуси. Можешь назвать его переломным?
— Не то чтобы переломным… Скорее не таким, как все. Удалось сделать шаг вперед как в сборной, так и в клубе. Да, молодежный чемпионат был тоже хорош, но в “вышке” все же совсем другой уровень. Так что сезон получился насыщенным. Но, думаю, это плюс, причем большой. Нужно идти дальше, покорять новые вершины.

— Как дался переход из МХЛ в ВХЛ?
— На удивление очень легко — разницы как будто и не почувствовал. Да, несколько сложнее, скорости выше — мужики есть мужики. Все-таки и крепче они, и мышление другое. После февральского “Турнира четырех “BelSwissBank” в Минске меня на пару матчей вернули в “Локо”. Вот тогда почувствовал существенные отличия. Понял, что в МХЛ в любом случае более “детский” хоккей. В первой команде все иначе. В молодежной можно где-то расслабиться, и тебя в ту же секунду не накажут.

— А в плей-офф ВХЛ разницы с “регуляркой” тоже не заметил?
— Как раз нет. В плей-офф против нас играли совсем по-другому, гораздо жестче. Можно сказать, другой чемпионат.

— Остановка в полуфинале — следствие молодости команды?
— По-видимому. Нам не хватило опыта и мастерства, чтобы победить в решающей встрече серии. Да еще и обидно пропустили в концовке.

— Кстати, об уже упомянутом “Турнире “BelSwissBank”. Он вышел для тебя скомканным — на площадку так и не вышел, а обратно уехал еще до окончания второй встречи…
— Руководство клуба отпросило меня у тренеров сборной. Изначально договорились, что приеду в Минск только на одну игру. Так получилось, что в заявку не попал, поэтому просто потренировался. Зато неплохо освоился в коллективе.

— Насколько понимаю, в начале сезона определенности, будешь ли выступать за Беларусь, еще не было…
— По сути, так. Но вскоре пришли два вызова: в молодежную команду России и главную — Беларуси, на “Кубок Полесья”. В клубе никто не давил, предложили выбирать самому, куда отправляться. Я определился, решил, что второй вариант лучше. К тому же это очень большая честь — защищать цвета национальной дружины.

— Раздумывал долго?
— Не особо.

— Сказалось, что в свое время “прокинули” мимо состава юношеской команды России, в которую ты регулярно вызывался, но на чемпионат мира так и не поехал?
— И это тоже. Россияне всегда говорили: мол, ты — игрок сборной, с тобой связаны большие надежды. Но в итоге ничего не получилось. При этом они не раз могли просто заиграть меня за свою национальную команду, и я не смог бы выступать за Беларусь. Однако не сделали этого. А здесь мне предоставили шанс, который выпадает нечасто и далеко не каждому.

— И ты принял приглашение на “Кубок Полесья” — турнир, от которого вряд ли остались хорошие воспоминания.
— Там собрали экспериментальный состав, много молодежи. Поэтому первоочередной задачей было проявить себя, понять тренера, его требования. Считаю, провел матчи неплохо. Естественно, было крайне неприятно уступать с такими счетами, тем более дома. Но ничего страшного не случилось — нужно просто сделать выводы, работать дальше. Сейчас вот игра сборной налаживается.

— Так, может, причина плохого выступления в том, что каждый хотел проявить себя, не думая про общий успех?
— Вряд ли. Команда все равно слушала наставника, старалась выполнять установку. Не знаю, почему так вышло. С теми же россиянами неплохо играли, но в концовке чего-то не хватило. Сложно сказать, что случилось в матчах со словенцами и датчанами. Кажется, со стороны это проще разглядеть.

— В декабре на молодежном чемпионате мира в дивизионе 1 также не хватило совсем немного — с минимальной разницей уступили в первом, но, как оказалось, решающем матче.
— Да, так случилось, что дебютная встреча стала определяющей. Может, сказалось то, что к первой игре еще не обрели нужных кондиций и сразу попали на столь серьезного соперника. В плане настроя никаких проблем не было — все выходили за победой, готовые к напряженной борьбе. Не получилось…

— Ты выступал за юношескую сборную России и за белорусскую “молодежку”. Вопрос об уровне, в силу разных возрастов, вряд ли уместен. А что скажешь об организационной составляющей?
— В России, конечно, в этом смысле серьезнее. Там своя база сразу для всех: хоккеистов, футболистов, теннисистов и других. Туда все заезжают, живут вместе, тренируются, кушают. У нас все отпущены по домам. Хотя, может, это тоже неплохо.

— Нововведение КХЛ, согласно которому статус легионера в российских клубах присвоят многим хоккеистам, заигранным за другие сборные, тебя не коснется?
— Не должно. Ведь там есть примечание: если хоккеист два года выступал в Континентальной лиге не как иностранец, то он не попадает под новое ограничение. Вот если сейчас кто-то хочет сделать паспорт, то уже, выходит, все — не поможет, если заигран за какую-то сборную.

— Но там говорится о двух годах в КХЛ. МХЛ тоже идет в зачет?
— Хм… Надеюсь, что так.

— В регулярно обновляющемся рейтинге драфта НХЛ-2012 в европейском списке фигурирует и твоя фамилия. Следил за изменениями по ходу сезона?
— Ну, моя позиция держалась примерно на одном уровне. Не скажу, что тщательно изучал рейтинги, но, само собой, видел их. Не особо задумывался. Задрафтуют так задрафтуют. Попаду на чемпионат мира — получу большой плюс, будет возможность проявить себя. Если же не поеду в Финляндию — будет сложнее. В прошлом году я также мелькал в рейтинге, причем примерно на тех же позициях, но ничего в итоге не получилось.

— То есть больших надежд с НХЛ у тебя не связано?
— Желание пробиться в североамериканскую лигу, разумеется, есть — это мечта с детства. Но необязательно драфтоваться, туда можно приехать и позже, свободным агентом. Хотя быть выбранным, безусловно, неплохо — появляются перспективы.

— Как я понимаю, ты уверен, что без выступления на “мире” тебя не выберут?
— Почти.

— А есть мечта об основе “Локомотива” в КХЛ?
— Конечно! Сейчас это мой клуб, и все мысли только о нем.

— К слову, о Северной Америке. Многие ребята в раннем возрасте пробуют силы именно там, но ты сделал выбор в пользу России.
— Я ведь перебрался в “Локомотив”, когда мне было всего 14. Уехать в Канаду хотел в 16, но, поговорив с руководством клуба, пришел к выводу, что лучше развиваться здесь.

— История с переездом в Россию вышла мутная…
— Поехал в Ярик, начал тренироваться. Но когда сезон стартовал, сказали, что нужно забрать трансфер из Беларуси. А здесь его почему-то не отдавали. Получилось, что до Нового года не мог играть. Правда, потом все разрешилось.

— Обиды не таишь?
— Сейчас нет. Рабочие моменты.

— Тяжело уезжать, оставив в Минске родной дом, друзей?
— Надо было что-то менять, выходить на новый уровень. Со мной переехали родители, так что я чувствовал себя комфортно. А вот для них переезд был труднее. Благодарен им за поддержку. И доволен, как все сложилось.

— В сборной самого юного игрока не обижают?
— Ничего похожего, отношение отличное. Нет разделения на стариков и молодых. Только шайбы собрать после тренировки — наша обязанность, так это везде. Даже не обязанность, а скорее нормы приличия.!

— Конкуренция у защитников нынче очень приличная…
— Да, игроков обороны чуть ли не больше, чем нападающих, — одиннадцать.

— Если представить худший вариант, при котором ты останешься за бортом заявки сборной на чемпионат мира, расстроишься сильно?
— Конечно, приятного будет мало. Чувствую, что готов сыграть на “мире”. Но понимаю: если не поеду в Финляндию, ничего ужасного не случится. Все-таки я самый молодой, есть ребята куда опытнее. Если тренеры так решат, то продолжу прогрессировать и доказывать — чтобы поехать в следующем году.