ЧЕ-2012. С места событий. Красота спасет EURO

Саня легионерствует в медиаджунглях, и, судя по его фирменной улыбке и упругой походке, получается в кайф. Его варшавское место жительства на время станет и моим — следить за развязкой в самой “темной” группе чемпионата Европы сподручнее отсюда, из главного города Речи Посполитой…
Гений афоризма Ежи Лец говорил: в столице и собака лает центральнее. Ну точно: Вроцлав в обнимку с Гданьском безропотно меркнут перед варшавским EURO-размахом.
Сердцевина стольного града нынче начинена футболом, как подсолнух семечками. Его фан-зона — крупнейшая на турнире, рядом с ней отдыхает даже киевская товарка, хотя именно на берегах Днепра пройдет финал турнира. 100 тысяч душ — таков людской потенциал варшавской болельщицкой резервации. “Представляешь, в фан-зоне даже есть свой пресс-центр”, — усмехаясь как-то очень по-белорусски, Путило показывает мне аккредитацию цвета яичного желтка. Мы прогуливаемся по одной из центральных улиц, вьющейся вдоль “зоны”. Оттуда доносится музыка, туда стекаются пестрые человеческие потоки.
Вся эта кричащая, ревущая, поющая, звенящая и сверкающая радость в варшавские интерьеры вписывается, разумеется, не без эстетического вероломства. Все ж таки польская столица — город польских королей. Город дворцов. Город университетов. И, конечно, бессчетных исторических ценностей, на изучение которых любознательному туристу надобно потратить добрый отпускной месяцок.
Выходные Варшава прожила неспешно, чинно, благородно — как старушка-дачница. Ходил народ смотреть футбол к телебимам, не безобразничал, после финального свистка расходился, благо метро рядом и по случаю праздника работает круглосуточно. В понедельник варшавяне и варшавянки двинули на работу — в офисы, в цеха, в руководящие кабинеты, в организации сферы обслуживания. До шести вечера, с перерывом на обед, они вкалывали на благо родной экономики. Но уже тогда — в понедельник — от надвигающегося второй волной EURO было невозможно отмахнуться.
Русские идут! — в такое русло укладывались мысли в любой голове. И очень много в этих словах для сердца польского слилось. Здесь тебе и собственно футбол — игра с дружиной Дика Адвокаата была принципиальнейшей и важнейшей для парней Францишека Смуды. Здесь и множество подтекстов, включая исторические, и известные пятничные события во Вроцлаве, накалившие обстановку, и объявленный на половину седьмого вечера великий и ужасный “Русский марш”…
Означенный “марш” волновал обывателей более всего — как бы чего не вышло? — и в тот же понедельник, как рассказал мне земляк Саша, польский министр спорта даже обратился к горожанам. Мол, во избежание недоразумений на межнациональной футбольной почве заканчивайте вы, граждане и гражданки, свой рабочий день пораньше — да и поезжайте домой. Так будет спокойнее, а то вы же понимаете…
Народ понимал — и внимал предостережению. Но только тот народ — кто не планировал поход на стадион или к манящим, широченным экранам фан-зоны. Настоящего болельщика опасностью не испугаешь. Тем более у него дома. Русские? Пятнадцать тысяч? А мы кто — мы же Polska!
Вчера Варшава перестала быть городом тихих тружеников. И преобразилась радикально. Примерно так, как преобразился тот невеличкий пацаненок, севший в один со мной вагон в Гданьске ранним туманным утром. В первые полчаса пути он был само студенческое прилежание: очки на носу, какая-то пацифистская майка, кеды не слишком взрослого размера, рюкзачок — ну чисто “ботан” с филологического факультета. Но когда на одном из полустанков, звеня пивными банками, вагон пополнился еще десятком ему подобных “ботанов” — “ботаническое общество” взбодрилось и расцвело буйным патриотическим цветом. Развесив по окнам “бяло-чэрвоные” стяги и с трудом попадая в ноты, оно наливалось пенным напитком и любовью к родине — и горланило песни, и дудело в проклятые дудки. “Гражданский” народ воспринимал это смиренно — с пониманием исключительности футбольного момента. Разве что одна далекая от спорта бабуля, не выдержав, сварливо выкрикнула: “Тихо там!”. В ответ раздалось нетрезвое гыканье и ржание.
По приближении к Варшаве народу в поезде становилось все больше — доля “гражданских” неумолимо уменьшалась. Песни становились громче, скандирование — резче. Речевки фанатов пересказывать смысла нет — кажется, во всем мире они одинаковы. Одинаковы даже многие мелодии распеваемых песен. Поляки тоже поют что-то на мотив “Мы приехали, чтобы победить!” И чехи тоже. А испанцы два дня в Гданьске выдавали некий нетленный слоган, положенный на мелодию русской “Калинки”. Про всем известное “Оле-оле-оле!” говорить не приходится — оно звучит в Польше из-за каждого угла, из каждого утюга, как Стас Михайлов в наших широтах.
Уже перед самым прибытием к перрону “Варшавы Центральной” “бяло-чэрвоная” торсида заголосила хоть что-то, претендующее на оригинальность. Она запрыгала в коридоре между сиденьями и принялась чеканить: “Хто не скача — тэй з рускими! Хэй! Хэй!” В слове “рускими” — для полноценного ямба — ударение ставилось на второй слог. Увы, даже в этой нетленной сентенции польские тифози не были кристально самобытны. Еще на прошлой неделе то же кричали во Львове — городе украинских “западенцiв”. С одной лишь разницей — русских там называли “москалями”.
Ну а “москали” вчера вели себя прилично. Как оказалось — о “Русском марше” слишком плохо думали. Он прошел достойно — 10-тысячная колонна с флагами и барабанами продефилировала от музея Войска Польского до Национального стадиона, в общем не выплеснувшись за пределы общественного порядка и здравого смысла. Адекватно приветили гостей и “бяло-чэрвоные” хозяева. Эксцессов практически не было. Практически — потому что ситуацию политизировали местные активисты, устроившие антипутинские пикеты, и дестабилизировали агрессивные варшавские ультрас. Их было немало — морд полтораста, они взорвали десяток оглушительных петард и развязали несколько локальных драк. В остальном же — ажур. На излете “марша” российские “маршисты” даже массово фотографировались с прекрасно сработавшими “полициянтами”, и те с удовольствием им позировали, улыбаясь сквозь стеклянные каски…
А потом начался футбол. Который, несмотря на все уличные излишества, все же остается главным на этом празднике жизни.