Владимир Великий. “На сборную просто нет сил”

Благо актуальных тем хватало: здесь и позиции нападающего в казанском УНИКСе после смены тренера, и клубные перспективы в квалификации Евролиги, и национальная сборная, в которой гомельчанина не видать вот уже как пять лет…

— Лето ты встретил в щекотливой ситуации: после продления контракта в УНИКСе сменился тренер. Сердце в момент, когда узнал об уходе Пашутина, не екнуло: мол, вот черт, влип-то как?
— На самом деле подписал контракт, когда Евгений Юрьевич уже перебрался в Краснодар — недели через две после его назначения рулевым “Локомотива”. Но каких-либо тревог относительно будущего в связи с этим не испытывал. Оставался в команде, к которой прикипел душой, в близком по духу и ставшим отчасти родным городе. Был нацелен на ту же работу с полной самоотдачей, что проделывал последние годы каждый день. Проще говоря, чувствовал под ногами твердую почву. А при столь надежном тыле совершенно не беспокоишься, кто из тренеров заступит на капитанский мостик.

— Какие воспоминания останутся от сотрудничества с Пашутиным?
— По большей части позитивные. Юрьич отводил мне довольно много времени на паркете, оставлял право на ошибку, поддерживал, когда игра не особо спорилась. Тренерское же доверие даже в небольших дозах всегда окрыляет. Кроме того, мужской характер, привитый УНИКСу за последние сезоны, сплотил коллектив и, как кажется, выгодно выделял нас на фоне соперников.

— Заступивший на казанскую вахту Ацо Петрович — тоже ведь не чужой для тебя человек…
— Верно. Серб вытащил меня из ямы, на дно которой угодил в последний год выступлений за подмосковные “Химки”. Пропустив целый сезон из-за травмы плеча, оказался никому не нужен. Но в отличие от коллег по цеху Петрович не торопился списывать меня со счетов. Наоборот, дал шанс снова стать на ноги и возобновить карьеру на высоком уровне. Так что только за это искренне благодарен Ацо. Помимо того, мы еще и отличный сезон провели: в розыгрыше-2008/09 завоевали Кубок России, бронзовые медали… Разумеется, в свете былых событий его летнее возвращение в УНИКС расценил как хороший знак.

— Если не ошибаюсь, именно Петрович начал использовать тебя в качестве сурового “персональщика”…
— Все балканские тренеры — приверженцы оборонительного баскетбола. Для них приоритет любой ценой сначала отстоять свое кольцо, а уж потом думать о взятии чужого. Поэтому не увидел ничего удивительного в том, как Ацо определил мои функции. Более того, новый формат действий полностью устраивал, поскольку по определению не являюсь снайпером. Так что тренер, может, сам того не подозревая, предложил едва ли не самую приятную работу из возможных. И я до сих пор стараюсь каждый матч выполнять ее наилучшим образом.

— В связи с уходом Пашутина и продажей лидера атак Генри Домерканта УНИКСу предстоит тактическая перестройка. Есть ли в связи с этим надежда чаще видеть Владимира Веремеенко на острие атаки?
— Назвал бы ее призрачной, поскольку в межсезонье к нам переехал Чак Эйдсон — человек, который собаку съел на попаданиях с любой точки площадки в “Летувос Ритас”, “Маккаби”, “Барселоне”. Кроме того, есть еще Лайдэй, Четмен, Каймакоглу — целый набор желающих посоревноваться в результативности. Конечно, самому тоже хочется отличаться чаще. И ради этого стараюсь чаще бросать — прежде всего с дистанции. Но в команде на меня больше рассчитывают как на разрушителя, а не дриблера или дальнобойщика. Поэтому задача сводится к простой схеме: реализовывать все моменты, что создают партнеры.

— УНИКС называют безоговорочным фаворитом отбора в основную сетку Евролиги. Как раз тот случай, когда репутация способна сыграть с клубом злую шутку, не находишь?
— Стараемся отгородиться от выкладок прессы и прогнозов публики. Куда полезнее понимать, что представляем собой на данный момент, держать в уме силу соперников. Ведь проходных матчей квалификация не предусматривает: любое поражение означает моментальный сход с дистанции. Так что на турнир настраиваемся серьезно. Никаких поднятых носов, никакой недооценки в связи с прошлогодними успехами.

— Вашим основным соперником называется итальянский “Канту”. Ирония судьбы, но, по слухам, именно в этой команде ты мог оказаться, согласись летом на смену прописки…
— По поводу заинтересованности мною вряд ли что-то смогу предметно комментировать. Делами занимался агент, которого изначально сориентировал: за границу не сильно стремлюсь, куда охотнее рассмотрю варианты из России. В частности, отдам приоритет продлению контракта с УНИКСом. Естественно, когда поступило предложение из Казани, альтернативы, в том числе и из дальнего зарубежья, сами собой потеряли актуальность.

— А ведь как эффектно получилось бы: брат и сестра Веремеенко долгое время играли в России — и в одно лето уехали за границу… Кстати, признайся, верил, что Настя когда-нибудь простится с Оренбургом и наконец-то перейдет в топ-клуб?
— С трудом. Хотя сам не раз предлагал ей двигаться дальше. Более того, советовал даже сорваться в Штаты и попробовать силы в женской НБА. Но она такой человек, что ей трудно менять обстановку, приживаться на новом месте. К счастью, от предложения из Стамбула сестра не смогла отказаться, чему искренне рад. “Фенербахче” — отличный выбор, поскольку в составе чемпиона Турции Настя наверняка станет одним из лидеров не только топ-чемпионата, но и Евролиги.

— Знаю, что во время матчей женской сборной ты был в Беларуси. Сумел хотя бы краем глаза оценить игру команды Григаса?
— Смотрели с папой все матчи, стараясь захватить по интернету даже те, что не показывало белорусское телевидение. Впечатления? Поскольку в последнее время Настю в деле видел отрезками, именно ее действиям уделял повышенное внимание. В целом одобрил — особенно “треху”, ставшую более стабильной. Но, думаю, сестре пора чаще брать инициативу на себя — при таком подходе к делу ее игра станет продуктивнее. И, если тренерам удастся повлиять на Настину ментальность, это пойдет на пользу команде.

— Спустя месяц после триумфа девушек отбор к Евро-2013 провела сборная мужская…
— Увы, трансляции посмотреть не удалось, поэтому ограничился изучением статистики в интернете. Но, считаю, отбор провели не так уж плохо. Понятно, что итоговое место далеко от идеала. Однако могли ведь и чехов дома зацепить, и турок на выезде, после чего таблица приняла бы иной вид.

— В Беларуси болельщики по сей день верят, что с Веремеенко в составе результат был бы не в пример лучше…
— Кто знает… Понимаешь, чтобы летом играть за сборную, нужно тренироваться. У меня же каждый год в начале клубных сборов “летит” спина. Это медицинский факт, с которым УНИКС смирился — под это дело заранее продумывается щадящий режим на восстановление. Тогда как в сборной запас времени на реабилитацию отсутствует. Вместе с тем не вижу смысла заполнять в заявке еще одну позицию нападающим, когда четвертый номер в сборной закрывают Паша Ульянко, Денис Коршук, Егор Мещеряков — проверенные игроки, которым по плечу решать самые сложные тактические задания.

— Как вариант, может, выступил бы в роли скаута да посоветовал БФБ нормального легионера для натурализации? Глядишь, замолвил бы за нас словечко перед теми же Эйдсоном или Лайдэем…
— Вряд ли игра стоила бы свеч. Во-первых, ребята уже в возрасте, что делает их малопривлекательными на долгосрочную перспективу. Во-вторых, их надо заинтересовать. Только гражданством заманить баскетболистов сейчас уже не получится. Право числиться “неамериканцем” для многих ребят из Штатов уже пройденный в плане мотивации этап. Да, какому-то новичку, только получившему диплом, это придется по душе. А парням, которые провели в Старом Свете с полдесятка сезонов, поиграли в топ-клубах, до Беларуси не будет никакого дела.

— Как в целом относишься к идее натурализации?
— Определенно избегал бы называть ее неестественной. Сегодня почти каждая сборная прибегает к “адаптации” игроков, считая, что для достижения больших целей хороши любые средства. Паспортизация — один из таких инструментов. Сторонников же чистоты национальной идеи никто не сдерживает. Хотите — делайте перезагрузку, ориентируя баскетбольную систему на подготовку молодежи. Или же завозите иностранных тренеров, чтобы они поставили преемственность воспитательного процесса на поток.

— Кстати, о молодежи. Во время отбора поймал себя на удивительной мысли. В 2007-м, последний раз сыграв в Минске, ты был одним из самых молодых баскетболистов сборной. Приедь в национальную команду сейчас — получил бы аналогичную характеристику…
— Смена поколений, как известно, процесс болезненный, специфический. Мы проморгали момент, когда его можно было запустить — и постепенным обновлением обоймы компенсировать упадок результатов. Когда команда еще пребывала в силе, требовалось не просто привлекать к сборам по паре перспективных игроков, но и выпускать их на площадку. Где, как не там, парням знакомиться с реальным мужским баскетболом, бескомпромиссными “зарубами”? Юношеские “Европы” или чемпионат Беларуси далеки от реальной подготовки к встречам с серьезными соперниками. К которым, как у нас выясняется, человек не готов ни морально, ни физически. В итоге получается, что неопытного паренька бросают в мясорубку и, рискуя сломать, смотрят, выкарабкается он или нет. Сам через подобное проходил, поэтому прекрасно эти моменты помню.
Именно поэтому считаю, что сейчас следует кардинально поменять принципы формирования сборной и скорректировать ставящиеся перед ней задачи. Скажем, лет на пять- шесть забыть об амбициях, великих результатах, попаданиях в элиту. И вместо этого позволить молодежи набить шишки, освоиться в новом для себя мире. Не уверен, правда, что сегодня у нас наберется сколько-нибудь перспективных игроков хотя бы на две пятерки. Но двигаться надо именно в этом направлении.

— Володя, а что должно измениться для возвращения Веремеенко под знамена национальной команды?
— Если честно, на сборную у меня просто нет сил. Последние годы работаю по устоявшейся схеме: летний отдых, предсезонные сборы, набор физической формы, выход на ее пик и дальнейшее движение по инерции до конца баскетбольного года. В таком формате здоровья на сезон кое-как хватает. Все же, что приходится сверху, просто прибивает — особенно учитывая травмы, что в последние годы валились валом.
Говорю как есть: паузы в межсезонье брал не из-за того, что хочу или не хочу приезжать в национальную команду, а исключительно по медицинским показателям. Чисто физически не выдержу дополнительных нагрузок. Тогда как филонить в сборной, бегая на одной ноге, просто не могу себе позволить. В каждой игре привык выкладываться по максимуму — если работать, то на износ.

— Самым перспективным парнем новой плеяды считается Артем Параховский. Однако, как и тебе, ему не удалось закрепиться в НБА. Как считаешь, почему белорусам даже при хорошей статистике и добрых отзывах в летней лиге не приходят приглашения в тренировочные лагеря?
— У кого-то, как у Темы, есть мечта — уехать в НБА любой ценой. Не могу сказать, что в свое время жил чем-то подобным. Возможно, задайся такой целью, и карьеру развивал бы иным путем. Например, остался в Штатах и через минорные лиги искал лазейку в высший свет. Или же блеском в глазах убеждал тренеров в выгодности внесения белорусского игрока в заявку. Но, взвесив все плюсы и минусы, отказался от этого. Во-первых, в России зарабатывал на порядок больше. Во-вторых, много играл, имел уже сформировавшуюся репутацию, востребованный игровой стиль. При таких раскладах совершенно не улыбалось протирать штаны на скамейке, пусть даже в НБА. Да и заново кому-то что-то доказывать не хотелось: спортивная карьера слишком коротка, чтобы тратить по несколько сезонов на ее построение с чистого листа.
Что до Параховского, то он неплохо проявил себя в летней лиге: добился статистики, которую не стыдно показать скаутам, продемонстрировал баскетбол, характерный для доминирующих центровых. Увы, в Штатах многое решают не спортсмены, а агенты и знакомства. В ростер включают настолько непонятных персонажей, что через год его даже партнеры не могут вспомнить. Либо же специально раскручиваются коммерческие проекты. Как с тем же Джереми Лином: парнишку никто не знал, а потом — бац! — и в одночасье он превратился в звезду НБА.

— Разобравшись с американскими реалиями, давай обсудим белорусские. Не шокировала ли тебя родина при встрече после долгой разлуки?
— По сути мало что изменилось. Да, Гомель стал чуть-чуть красивее — открылись магазины, торговые центры. Минск по оформлению стремится к европейским образцам. Но менталитет и устои остались те же: как был застой, как люди жили по часам, плывя по течению, так и живут, веря в принцип “будь что будет”. От этого становится не по себе. Хотя многим в стране, насколько могу судить, меняться не хочется. Поэтому все так и остается, словно застывшее в янтаре.

— Не находишь, что спорт переоценен как в России, так и в Беларуси? Все-таки дивно, когда футбольные клубы покупают Халков за 100 миллионов, а средняя зарплата по стране при этом не дотягивает и до полутысячи долларов.
— Переоценен, вопросов нет. С каждым годом конкуренция в спорте возрастает. Ну а чтобы получить лучшее, ты должен предложить максимально выгодные условия. Вот и идет “гонка вооружений”. Здесь уж все зависит от сознательности спонсоров: готов давать деньги “Газпром” — и никакие теории о несоразмерности трат с бедственным положением людей в стране его не остановят.

— Изменилось ли с годами твое отношение к деньгам?
— Никогда не было такого, чтобы одержимость дорогими вещами накрывала с головой. По молодости — в Саратове и Питере — в силу возраста она зацепила. Но затем сошла на нет. Сейчас вовсе сконцентрирован на том, чтобы создать прочную основу для будущего. Хочется, чтобы, когда уйду из баскетбола, семье было комфортно. Да и сам мечтаю заниматься тем, что по душе. Поэтому всякой помпезности предпочитаю заботу о завтрашнем дне.

— А к популярности как относишься? Говорят, жажда славы у спортсмена должна присутствовать постоянно, иначе он теряет мотивацию к росту.
— Не люблю, когда меня хвалят или выделяют на общем фоне. Предпочитаю оставаться в тени — как говорится, меньше забот.

— К слову, в Казани баскетболистам остается хотя бы кусочек обожания или все уходит на хоккей?
— Что-то перепадает, но мало. Да и любовь сомнительного качества: выиграл — тебя боготворят, проиграл — готовы растоптать. Те же хоккей, футбол и волейбол в городе в большем фаворе, поскольку местные коллективы регулярно выигрывают что-то масштабное. Возьми УНИКС золото чемпионата России — глядишь, тоже ходили бы королями.
Здесь все дело в результате. Это не Турция или Греция, где болельщики благодаря воспитанию заполняют трибуны и убиваются за любимую команду вне зависимости от результата. Например, дети приходят и смотрят на бескомпромиссность отцов, чтобы через десять лет уже самим столь же страстно вести себя на арене. В Минске же, читал, на матч мужской сборной с турками пришло больше иностранцев, чем своих… Людей нужно учить фанатской культуре, направлять их. И преемственность в этом вопросе важна не меньше, нежели в спортивных аспектах баскетбола.

— Руководство города или республики к числу обожателей УНИКСа относится? В Грузии, например, президент Саакашвили — частый гость на баскетбольных матчах.
— На важных встречах обязательно присутствует кто-то из первых людей республики. В том числе старается не пропускать матчи президент Татарстана. Накачек или разбора полетов в раздевалке не проводят. А вот напутствовать теплыми словами порой могут.

— Как считаешь, за счет чего белорусскому баскетболу реально привлечь к себе внимание верхов?
— Наш самый главный человек должен пару раз приехать на матчи. Возможно, Александр Григорьевич после нескольких посещений понял бы, что баскетбол — красивая игра, не уступающая хоккею. Отсюда же было бы рукой подать до смены национального вида спорта и до вложения адекватных средств в развитие инфраструктуры. Чего, на мой взгляд, баскетбол в Беларуси заслуживает.