Владимир Крикунов: жизнь на колесах. Обогнать Тихонова

Бутылками не бросаюсь

— 1000-й матч вы провели в марте, когда “Ак Барс” уступил “Салавату Юлаеву” — 1:2. Как получилось, что подарок на юбилей вам вручили в Мытищах лишь спустя полгода?
— Так никто не следил за этим. 1000 матчей — немалая цифра, надо же еще высчитать. Это только чемпионаты высшей лиги СССР и России. Если охватить все турниры, думаю, таких игр наберется около двух тысяч. Пять лет отработал в Словении, а сколько было матчей со сборными и в еврокубках!

— Что для вас значит покорение этого рубежа?
— Если честно, даже не знал о достижении. Только потом рассказали, что подобных уникумов всего четверо: Белоусов, Тихонов, Цыгуров и я. Конечно, приятно находиться в одном ряду с такими глыбами. Всю жизнь их знаю. Белоусов сейчас на первом месте, Тихонов — на втором. Рассчитываю достать Виктора Васильевича — у него 1174 матча.

— Когда пришло осознание, что станете тренером?
— Не было такого, чтобы собирался целенаправленно. Но когда игровая карьера подходила к концу, жена натолкнула на мысль, сказала: “Давай займись, начинай глубже вникать”.

— Назовете дебютный матч у руля?
— Это было так давно, что уже и не вспомню.

— Боюсь ошибиться, кажется, это был 1988 год. Минское “Динамо” обыграло харьковское — 7:1.
— Ошибаетесь. Значительно раньше. Надо смотреть чемпионат-1985/86, когда делал первые шаги в качестве главного тренера. Были еще какие-то турниры предсезонные, но они, видимо, не в счет.

— Другие юбилейные матчи помните?
— Говорю же: не считал их никогда. Это уже сейчас, когда сказали, что достиг отметки, нетрудно вести статистику. А дату 1000-го матча легко запомнить, потому что 7 марта родился младший сын.

— Вас относят к специалистам старой формации, ретроградам…
— Естественно, коль я уже около 30 лет работаю главным тренером. Но это не значит, что раз я давно в деле, то не пользуюсь современными методиками. Наверное, если бы постоянно ориентировался на старые, давно уволили бы. Да, я не пинаю корзинки с мусором, не бросаюсь бутылками в игроков, не переворачиваю столы, как некоторые молодые коллеги. Конечно, могу накричать, поругать, но до рукоприкладства дело не доходит. А то ж есть и такие, кто бьет.

— Например?
— Не хочу называть фамилии. Повторюсь лишь, что они — тренеры “новой формации”. Этим они от нас, “ретроградов”, и отличаются.

— На что опирались на первых порах?
— Определенная база имелась, потому что сам играл 18 лет и неплохо изучил хоккей. Закончил институт, хотя и пришлось пропустить много занятий из-за тренировок, матчей. В вузе нас не учили, как надо работать, а просто хотели, чтобы мы знали, какую книгу в нужный момент открыть. Хотя, трудно спорить, многое пришлось познавать в процессе.

— Об особенностях вашей методики слагают легенды. Как возникла идея использовать эпические баллоны?
— Все началось в Минске. Набрали молодежь 1968 года рождения. Ребята неплохие, выиграли Спартакиаду народов СССР. Однако физически они были слабенькими, у многих страдала техника. Ввиду молодости несоответствие уровню взрослого хоккея естественно, но хотелось быстро подготовить парней для высшей лиги. Скажем, если заниматься только атлетизмом, то перенос физических качеств на лед составляет примерно 25-30 процентов. То, что качаешься “на земле”, — далеко не гарантия того, что будешь так же мощно выглядеть на площадке, нормально двигаться и конкурировать с уже сложившимися мастерами. Думали, как повысить этот показатель — так и пришли к упражнению с колесами. Не спорю, это тяжелый труд, иногда даже чересчур, но тогда у нас не было выхода. Мы и пробились-то в высшую лигу за счет такого подхода. Эффект очевиден, и в других клубах я также активно использовал баллоны.

— Много было игроков, кто не справлялся с нагрузками?
— Никто не отказывался, все работали на совесть. Единственное, если кто-то плотно позавтракал, во время упражнения его рвало. Поэтому всегда предупреждаем: сильно не наедайтесь, иначе возникнут проблемы.

Тренировались, как спартанцы

— Много нового открыли для себя в ходе деятельности?
— Хоккей развивается, и я стараюсь следить за всеми веяниями. С появлением КХЛ игра вообще резко изменилась. В ней стало больше рационализма, упрощенности, пропала изысканность. Но, чтобы идти в ногу со временем, приходится подстраиваться.

— Хотите сказать, советское поколение хоккеистов талантливее современного?
— Оно талантливее, потому что страна была одна на всех. Территория огромная, массовость колоссальная. Чтобы пробиться в группу, нужно было пройти сумасшедший конкурс. Грубо говоря, на двадцать мест претендовало до трех сотен человек. “Золотая шайба” охватывала десятки миллионов мальчишек. Это потом в высшей лиге стало 16 команд, а раньше было 9. И в эти 9 клубов пробивались лучшие — не только технически одаренные, умные, но и физически уникальные. Потому и уровень был высоким. Раньше игроки шли по ступеням вверх: из первой лиги приходили в высшую. А сейчас движение обратное: из КХЛ идут в ВХЛ или еще куда. О чем разговор, если во многих школах не хватает людей для набора! У молодежи сейчас совсем другие интересы. Приходится заманивать, уговаривать. К тому же надо иметь здоровье, желание и финансы. Хоккей стал дорогим видом спорта, не каждая семья может обеспечить сыну все нужды. Одна клюшка стоит как минимум 30 долларов. Во времена Союза занятия в школах оплачивало государство, а теперь такого почти нигде нет. Знаю, в Нижнекамске комбинат покрывает 90 процентов содержания детишек. Аренда льда, зарплаты тренерам, траты на экипировку, поездки на турниры — на все деньги дает завод. Но так ведь не везде. В той же Латвии, например, за все платят родители.

— Что для вас самое сложное в тренерском ремесле?
— Удержать команду на высоте. Сложно реализовать все задуманное, потому что всегда есть препоны, связанные не только с игровыми аспектами. В этом плане завидую тренерам из прошлого. Раньше ведь как было: на сборах все жили вместе, домой отпускали один раз в неделю, а остальное время мы тренировались с утра до вечера, как спартанцы. Поэтому и не боялись никого, в том числе и канадцев. Ездили к ним в гости и играли без всякого страха. А сейчас пару инвалидов приедет — вся команда трясется. А если это еще бойцы — так вообще…

— Не хочется вернуться в прошлое и что-нибудь изменить?
— Как поется в одной песне, жизнь невозможно повернуть назад. У каждого свой путь. Мне не о чем жалеть, я доволен, как складывается карьера. По крайней мере до сих пор востребован, и так на протяжении уже почти 30 лет. Как стал помощником у Бориса Косарева в 1984-м, так и по сей день тренирую. Предложения поступают каждый год. Считаю, это показатель.

— Для вас существует идеал тренера?
— Кого-то одного не назову — скорее это собирательный образ. Мне повезло, что имел честь играть под руководством великих наставников: Константина Локтева, Бориса Кулагина, Виктора Тихонова, Владимира Юрзинова — тех, кто в ту пору был на самом верху тренерской иерархии. Ступил на тренерскую стезю во многом благодаря Юрзинову. Еще когда играл у него в рижском “Динамо”, почерпнул массу полезного по тактике. Дружим с Белоусовым, Михайловым. Второй уже завязал. Думаю, и я через год или два закончу. Работа энергозатратная, требует здоровья, терпения. И хотя с годами становишься опытнее, рациональнее, все равно выматываешься сильно.

— Почему хорошими специалистами становятся в основном те, кто в бытность игроком не достиг больших высот?
— Возможно, это объясняется тем, что по окончании игровой карьеры испытываешь неудовлетворение и потому стремишься наверстать упущенное, добиться большего уже в другой ипостаси.

В Турине шведам бог вернул долг

— Считается, что вершина тренерской деятельности — работа с национальной сборной. Можно ли назвать туринскую Олимпиаду, куда повезли россиян, самым главным для вас турниром?
— Не сказал бы. Мы заняли лишь четвертое место, которое все расценили как неудачу. После разгрома шведов в группе (5:0) и первой за 15 лет победы над канадцами в четвертьфинале некоторые посчитали, дескать, золото никуда не денется. Тренерский штаб эйфории не поддался. Мы понимали, что борьба за медали только начинается, серьезно готовили ребят к финнам, указывали на уязвимые места. Увы, достучаться до подопечных не удалось. Финны закрылись, а мы так и не смогли взломать их оборону. Плюс невезение: пропустили нелепый гол. После такой оплеухи настроиться на чехов в матче за бронзу было уже сложно. Так что не считаю Игры в Турине своим пиком.

— Когда страсти улеглись, не посещала мысль, мол, лучше бы уступили канадцам, чтобы не опозориться в дальнейшем?
— Нет. Канаду надо было побеждать обязательно, потому что вообще не попали бы в четверку.

— В Солт-Лейк-Сити ваша команда также финишировала четвертой, но реакция общественности была противоположной, ведь этого сенсационно добились белорусы.
— Историческая веха. Шведы, которых мы одолели в четвертьфинале, через четыре года стали олимпийскими чемпионами. Полагаю, это не случайно. В жизни все складывается таким образом, что если когда-то чего-то не добрал, рано или поздно тебе воздастся. С “Тре крунур” так и было: в Турине им бог вернул то, что забрал в Солт-Лейк-Сити. Ведь до роковой встречи с белорусами в 2002 году шведы на предварительном этапе расправились со всеми соперниками по группе, включая грозных канадцев, и превратились в фаворитов номер один. Запомнилось, как после матча президент ИИХФ Рене Фазел зашел в раздевалку и сказал: “Ребята, хочу с вами выпить, потому что за такие моменты все и любят спорт”. Когда еще случится такая сенсация? Имею в виду не только белорусов, а вообще сборные, не входящие в когорту сильнейших. Хотя разница в классе постепенно сокращается. Не исключаю, Олимпиада в Сочи будет богатой на сюрпризы. Возьмем тех же швейцарцев: они еще в Турине сняли пару скальпов. У датчан постоянно увеличивается десант в НХЛ. Что далеко ходить? На последнем чемпионате мира французам для попадания в плей-офф не хватило одной победы. Играет роль и фактор недооценки. Сильные всегда смотрят на слабых свысока. Те же канадцы зачастую наплевательски относятся к соперникам, да и россияне этим грешат. Шведы проиграли белорусам также во многом из-за недонастроя. А по ходу матча уже тяжело разогнаться. У нас же была максимальная мотивация. А здесь еще Ковалев увидел тренера, который отчислил его из клуба, хотя Андрей был одним из лучших бомбардиров чемпионата Германии. Ковалев рвал и метал: пас отдал, гол забил. В общем, все совпало наилучшим для белорусов образом.

— Весь мир ждал легкой победы шведов. Но вы-то наверняка рассчитывали не просто дать бой.
— У каждой команды есть слабые места. Шведы в зону входили в основном по левому флангу. Попросили ребят перекрыть ту сторону — помогло. Мезин отработал блестяще, да и все полевые игроки бились не щадя живота. А вспомните невероятный первый гол: мы отличились, играя втроем. Шайба влетела в “девятку” — соперник спихнул все на случайность и не придал этому значения. А надо было насторожиться. Вот эта недооценка в первую очередь и сыграла со скандинавами злую шутку.

— Прорыв со сборной Беларуси — наивысшее достижение для вас?
— Скорее — одно из. Многое также значат выигрыш чемпионата России и Кубка европейских чемпионов с московским “Динамо”, бронзовые медали чемпионата мира-2006 в Риге.

— А какую неудачу назовете самой обидной?
— Как раз туринскую. Хотелось выиграть хоть какую-нибудь медаль — все-таки Олимпиада. Обидно, что не вышло, ведь состав и атмосфера в сборной России были отличными.

В Казахстане хоккейный бум

— Лучшая команда, с которой работали?
— Все лучшие. Получаю удовольствие от процесса как такового: нравится выявлять у команды слабые места и работать над их устранением. Чтобы определить истинный потенциал, нужен как минимум год.

— На мой взгляд, в 2005 году московское “Динамо” было командой без слабых мест.
— Пока наши НХЛовцы защищали честь сборной на Кубке мира вместе с Зинэтулой Билялетдиновым, мы начали чемпионат без них. Четыре или пять стартовых игр провели — все “на ноль”, ни одного гола не пропустили! А когда НХЛовцы приехали, и мы поставили их в состав, сразу получили четыре шайбы. А до этого все ребята четко и собранно играли. У нас было шесть пятерок, тогда отсутствовало ограничение на количество игроков. Крутили-вертели состав, как хотели. На следующий год из команды ушли одиннадцать человек. Они как будто прочувствовали, что денег у нас не будет. Зарплаты за пять месяцев задерживали. Мы не бастовали, хотя ситуация действительно была тяжелая. Настолько, что когда завоевали Кубок европейских чемпионов и заработали 70 тысяч швейцарских франков, поделили деньги на всех поровну — от массажистов до президента клуба. Но защитить титул чемпионов России без усиления было невозможно. А мы не могли никого пригласить, отсюда и спад. Финансовое положение стабилизировалось уже после того, как я покинул “Динамо”.

— Сможет ли когда-нибудь нероссийский клуб выиграть Кубок Гагарина?
— Почему нет? Впрочем, шансы российских команд предпочтительнее. Возможности тех же СКА, ЦСКА, московского “Динамо” безграничны. Иностранным клубам тяжело тягаться, потому что более богатые конкуренты всегда могут кого-то докупить.

— Погодите, в “Динамо” же Овечкина чуть не уступили конкуренту.
— Поверьте, сейчас у чемпионов все в порядке. Хотя соглашусь: по звучности имен “Динамо” уступает другим грандам. Но здесь все завязано на тренерском мастерстве. Олег Знарок с Харийем Витолиньшем хорошо работают. Олег, кстати, опирается как раз на советскую методику. Он же эту золотую команду строил не один год. Как начал воплощать планы еще с МВД, так и продолжает. Команда звездная не по именам, а по работе. Поэтому “Динамо” и играет лучше всех. Ставлю его в пример своим.

— Согласны с мнением, что лепить крепкие команды из средних исполнителей у вас получается лучше, нежели работать со звездами в решающих высокие задачи коллективах?
— Не сказал бы. С тем же “Ак Барсом”, который считается грандом, я работал два раза. Первый опыт был удачнее. Взяли серебро, да и на следующий год шли на первом месте, думали, что уже никому не уступим. Но в плей-офф совершили одну глупость — и оступились. А вообще многое зависит от экономической составляющей. Есть деньги — можешь собрать звездных игроков. Свежий пример — СКА. Армейцы стартовали ни шатко ни валко, а потом взяли Ковальчука, Тарасенко, Тихонова — и дело пошло. И что там лепить? Слепили, потому что взяли классных игроков, которые обеспечивают результат.

— “Барыс” тоже не устоял перед соблазном пригласить трех НХЛовцев.
— Уровень игроков несопоставим. Во-первых, они разного амплуа: нельзя сравнить нападающего Ковальчука с защитником Макдоной. Во-вторых, мы не имеем права перебарщивать с легионерами. Важно, чтобы игроки сборной имели практику. Взяли иностранца Хедмана — убрали иностранца Юнланда. На льду не может находиться больше шести легионеров с учетом вратаря — такова наша политика. Состав на 90 процентов состоит из ребят с казахстанскими паспортами. Почти все — выходцы из Усть-Каменогорска. Там единственная нормальная хоккейная школа в Казахстане, которая сохранилась после дикой перестройки. Зато сейчас пошел бум. В чемпионате выступают десять команд, две — в ВХЛ, одна — в КХЛ. На следующий год еще два клуба появятся. Всех обязали иметь в структуре школы. В целом перспектива хорошая. Страна-то богатая, большая: 5 тысяч километров с востока на запад, 2,5 тысячи — с севера на юг. Плюс все природные богатства: нефть, газ, уголь, металлы. А пока людей нет, в большинстве клубов перебор легионеров. По 12 человек в команде!

— Догадываюсь, что первоочередная ваша задача при совмещении постов — завоевание путевки в Сочи-2014.
— Как раз нет. Когда спрашивал у руководства о приоритетах, мне сказали, что одинаково важны три цели: выйти в плей-офф с “Барысом”, выиграть квалификацию в Риге и вернуть сборную в элиту.

— Верите в успех рижской миссии?
— Если бы не верил, не брался бы за дело. Знаю, что будет тяжело. Казахстан-то вылетел из высшего дивизиона, а Латвия и Франция остались. Надеюсь, ребята справятся.

— На что способен “Барыс”?
— Надо учесть, что в межсезонье команда обновилась процентов на 60. Сократили число легионеров, хотя среди них были и довольно сильные — имею в виду Кашпара, Новотного. Пригласили ветеранов Руденко, Уппера. Ну и постепенно стали подтягивать молодых. Конечно, они слабее, но какие есть. Все равно надо растить — других вариантов не вижу. Тем более для меня не в диковинку ставить на ноги молодых неоперившихся юнцов. Давно привык делать упор на воспитанников школы. А вот молодые тренеры испытывают трудности. Из-за недостатка опыта они просто не знают, как работать с подрастающим поколением. Видят, что мальчик не может ни принять, ни отдать, не умеет ни шайбу держать, ни кататься толком. И начинается паника.

Разве это война?

— Беларусь, Латвия, Словения, Казахстан — где вам комфортнее?
— Везде чувствую себя неплохо. Повезло, что судьба забрасывала в разные страны — много в жизни повидал. Латвия понравилась еще в 1976 году, когда пришел в команду к Тихонову. Тренером там почти не работал. Только один раз был консультантом в сборной Олега Знарока, когда она готовилась к чемпионату мира в Канаде. В Риге основное местожительство, но и в Москве построил дом — с тем расчетом, что он станет своего рода базой, потому что планировал тренировать в командах из чемпионата России.

— Не боялись ехать в Словению? На Балканах шла война…
— Да какая там война! За три дня — один выстрел да пару машин раздавили танками. Помню, один мой подопечный танк захватил, гонял на нем по Есенице. А второй в одиночку не пустил в город вражеский десант человек в двадцать. Они из вертолета высадились на футбольное поле на окраине города, но даже через железнодорожные пути не перешли. Мой игрок сказал, что не даст пройти — отряд развернулся и улетел обратно. Это разве война? Хотя я знал одного человека — майора югославской армии, который грузовиками завозил в Словению оружие из Германии. По идее югославы легко бы разобрались со словенцами. Но конфликт урегулировался быстро. Агрессоры забрали оружие, обмундирование и увезли его в Сербию, Черногорию, Хорватию.

— А что больше всего поразило в Беларуси?
— О работе в вашей стране сохранились только хорошие воспоминания. Здесь я прожил девять лет: два года играл, еще семь — тренировал. Поэтому всегда рад посетить Минск. Заметно, что с каждым годом город становится красивее. Отмечу народ — добрый, отзывчивый. Друзей здесь много. Вот сейчас приезжали, подарки оставили (кивает на большой красный пакет). Ну и своего многолетнего помощника Кривоносова я нашел именно в Беларуси. С 1984 года вместе работаем. Познакомился с Иваном Санычем еще в бытность игроком, он тогда уже ассистировал Борису Косареву. Разлучаемся редко. Времена какие были! Раньше мы с ним вдвоем со всем управлялись. Не то что сейчас: в каждом штабе есть специалисты, отвечающие за игру в неравных составах, физподготовку, вратарей…

Грабовский — номер один

— Если бы летом вам предложили совмещать посты в минском “Динамо” и сборной Беларуси, согласились бы?
— Да. Но предложения не поступило.

— В чем видите причины слабого выступления белорусов на последних чемпионатах мира?
— Чтобы видеть корень проблем, нужно находиться внутри коллектива. Это довольно тонкий момент. Считаю неправильным давать оценку команде, в которой не работаю.

— Кто из белорусских игроков для вас — номер один?
— Миша Грабовский — безгранично преданный хоккею человек. Как игрок он вырос у меня в Нижнекамске и потом в московском “Динамо” сиял. Поразило его стремление играть, превозмогая боль. Помню, в одном из матчей плей-офф ему сильно рассекли лицо, но он наложил швы и как ни в чем не бывало вернулся на лед.

— Самый неординарный хоккеист?
— Александр Радулов. Парень талантливый — страшное дело! Но процентов тридцать мастерства он просаживает на эмоциях. Если бы Радулов серьезнее относился к делу, думаю, стал бы одним из лучших в мире, хотя и без этого классный хоккеист.

— Самый талантливый игрок?
— Выбор большой, на ком-то одном остановиться сложно. Дацюк, Малкин, Овечкин, Ковальчук — эти хоккеисты от бога, очень одаренные. Ковальчука помню еще в юношестве. Когда я был помощником у Михайлова, в товарищеской матче он нам забил потрясающий гол. Пошел в обводку, а потом как дал — шайба залетела в ворота через малюсенькую дырочку. Как он в нее попал — ума не приложу. Ординарный игрок не сможет так забить.

— Кого назовете образцом для подражания?
— Из тех, с кем работал — Дацюк, Грабовский. Настоящие профессионалы, ко всем играм готовились очень серьезно, никогда не позволяли себе послабления. Молодым надо смотреть, учиться и брать пример.

— Не звали их в “Барыс”?
— Общался с Дацюком и знаю, что он хотел в Казань. В итоге выбрал ЦСКА, как и Грабовский. Мишку действительно хотел видеть в “Барысе”, но наш клуб — не такой богатый, чтобы предложить лучшие условия. А так был бы рад, если бы Грабовский приехал играть в Астану. Город-то у нас дивный — как Дубай. Таких больше нет на всей территории бывшего Советского Союза. Тем, кто возводил Астану, надо памятник поставить — красота неописуемая.

— Джон Мирасти — пример для подражания?
— Конечно! Тренируется, как зверь. Очень сильный парень.

— Тафгай в команде — не помеха?
— Нет. Мы ж его ставим не всегда. Выходит, только если в других клубах есть бойцы.

— С кем из игроков было больше всего проблем?
— Игорь Бубенщиков с Димой Ерастовым — ребята хорошие, но не дружили с режимом. Отчислил их, договорился с одним приятелем и отправил играть в Чехию. Миша Захаров тоже проблемный был. Но видите — тренер из него получился неплохой. Единственный в мире, кто выиграл Континентальный кубок дважды. А мне этот трофей так и не покорился: серебро и бронза есть, а золота нет. А сколько раз Захаров был первым в чемпионате Беларуси! И не надо говорить про сомнительный уровень. Победа есть победа, она везде забирает уйму сил. Скажем, триумф в чемпионате Словении мне в свое время дался тяжелее, чем в России.

Надо дать дорогу молодым

— Некоторые североамериканские тренеры в свое время практиковали выпивку для сплочения коллектива. Как вы относитесь к подобным вещам?
— Думаю, вы преувеличиваете. Если кто-то на ужинах предпочитает выпивать — пиво, водку или вино, это не говорит о том, что он заядлый любитель пригубить. Это встречается и в российских клубах.

— Тогда приведу пример Реджи Лича, который в 70-х употреблял алкоголь большими дозами, что не мешало ему блистать на льду.
— Таких феноменов мало. Это ж надо и здоровье иметь приличное. Те же Бубенщиков, Ерастов — они могли режим нарушить, а на следующий день играли лучше всех. Бубенщиков вообще уникален. Чтобы поднять пульс до 160, его надо было гонять как сумасшедшего. Как будто два сердца у человека было: он мог спокойно бегать по две смены подряд — и ничего, не задыхался.

— За выпивку карали?
— Боролись как могли, тем более молодежь была в курсе их похождений. Штрафники отрабатывали как положено. Тогда народ немножко другой был. Сейчас, чтобы привести в порядок нарушившего режим игрока, нужна неделя. А те — покуролесили, на следующий день отыграли, потом опять напились.

— В национальных дружинах встречались такие?
— Сборная России как раз этим и славится. Хотя и канадцы тоже далеко не святые. Когда c латышами ездил на чемпионат мира, видел, как родоначальники зажигали в Галифаксе. Но они в основном пивом увлекаются. А наши-то любят погорячее.

— Финны дадут россиянам фору?
— Мне кажется, больше всех пьют французы. Когда приезжаешь к ним играть, на столах вместо воды вино стоит. Так что финны с россиянами в подметки не годятся.

— Никогда не думали взяться за мемуары?
— Пока нет, но в будущем — не исключено. Как уже говорил, еще год-два — и надо завязывать. Хватит уже, сколько можно работать? Надо давать дорогу молодым. Пусть идут, работают.

— У кого хорошие перспективы?
— У Квартальнова. Правда, как человека, я его не уважаю.

— Уж не потому ли, что он как-то про вас сказал: “Владимир Васильевич — немного барин по своей натуре, по отношению к хоккеистам. Он мог унизить игрока, как это практиковалось в былые времена”.
— Просто я заставлял его работать, а он отлынивал. А тренер из Квартальнова неплохой выклевывается. Также отмечу Леонова в “Витязе”, Назарова в Череповце. Знарок — понятно, выше крыши. Брагин? У него в ЦСКА такой состав, что он должен идти впереди всех с 20-очковым отрывом. Кто там еще? Вспоминаю команды, и все легионеры попадаются. У нас так много иностранных тренеров!

— Зато два первых отставника сезона — финн Хейккиля и швед Карлссон.
— Наконец-то до кого-то дошло, что они ничем не лучше отечественных специалистов. Многие руководители думают: ух, вот легионер приехал — сейчас чудо сотворит. Но мы-то знаем, что эти варяги из себя представляют. Для таких стариков, как я, секретов никаких уже давно нет. Я не против иностранцев — пожалуйста, пусть работают, доказывают свою состоятельность. Конкуренция никому не вредила. Просто немного обидно, что своих при этом вроде как относят ко второму сорту.