Штат Миннесота, раннее утро. К остановке подъезжает желтый школьный автобус. Шустрая детвора обнимает родителей и резво забегает в салон. За рулем — полюбившийся всем водитель мистер Сергей. В динамиках грохочущего транспортного средства малопонятный, но уже знакомый ребятам мотив — “Молодость моя, Белоруссия” в исполнении “Песняров”.

“Такое ощущение, что в США вообще не отдыхают. Я и сам стал трудоголиком. На школьном автобусе вожу детишек. Кто бы мог подумать лет двадцать назад? Хотя, не скрою, приятно, когда салон наполняется гомоном детворы. Вот ведь какая штука”, — как-то отмечал наш герой.

Но “лет двадцать назад” он также был часто связан с транспортом и поездками. Однажды в шутку вспоминал: “Едем в аэропорт после игры в Баку, а в автобус как полетят камни. Орем водителю: “Езжай в милицию!” А он отвечает: “Какая милиция? Она вон сама стоит, камнями швыряется”.

Речь, как вы догадались, о легендарном советском и белорусском футболисте Сергее Гоцманове. 27 марта ему исполнилось 65 лет — юбилейная и красивая дата. К огромному сожалению, Сергей Флотский, как любя называл его балагур Юрий Пудышев, уже не водит автобус, не дает интервью и больше не прилетит в Беларусь. Всему виной — тяжелая болезнь, названная в честь английского врача и химика XIX века Джеймса Паркинсона…

Гоцманов появился на свет в Казахстане, куда родители приехали поднимать целину. Отец был шофером, мама — завхозом на заводе. Когда мальчишке исполнилось два года, семья вернулась в Минск, где и начался путь в большой футбол — все свободное время Сергей проводил на тренировках в “Трудовых резервах”. Талантливый парень выделялся среди ровесников и привлек внимание Эдуарда Васильевича Малофеева — уже в семнадцать лет Гоцманов был зачислен в состав минского “Динамо”.

За взрослую команду “бело-голубых” он дебютировал в 1979-м. За столичный коллектив наш герой сыграл порядка трехсот матчей, внес огромную лепту в золото-1982 и по праву стал одним из символов клуба советской эпохи.

Еще одна яркая страница биографии — сборная СССР. Пропустив по состоянию здоровья чемпионат мира-1986, спустя два года Гоцманов стал серебряным призером чемпионата Европы.

“По стилю игры я подходил Лобановскому. Он ценил моторных и выносливых, — вспоминал полузащитник. — А мне самому больше нравился мягкий, техничный Федор Черенков, с которым довелось поиграть в сборной. Что ж, в других тебя притягивает то, что самому не очень дается. Впрочем, и меня посещало вдохновение. Настоящую свободу и удовольствие от футбола я почувствовал в отборочном матче со швейцарцами в 1986-м, когда мы выиграли 4:0. Пожалуй, то была моя лучшая игра”.

Советский Сергей Флотский был приверженцем другого стиля — настоящего английского футбола, атлетичного и на грани фола. За огромное количество предупреждений и удалений в чемпионате СССР наш именинник заработал репутацию недисциплинированного игрока и даже номинировался на приз “Чугунная нога” от журнала “Крокодил”.

Получив в 31 год возможность проверить себя в зарубежном футболе (к белорусу проявляли интерес клубы из Англии и Испании), Гоцманов, конечно же, выбрал Туманный Альбион — в феврале 1990-го он перешел в “Брайтон энд Хоув Альбион” из второго дивизиона.

“Город находится на самом юге страны, возле Ла-Манша. Можно сказать, я там прижился, а публика меня полюбила. Советские игроки для них все еще были экзотикой. Поселили меня в особняке, я привез семью. Соседи стали заходить на чашку чая, жизнь потекла по какому-то ровному руслу…”

Отрезок в “Альбионе” оказался коротким, но ярким и запоминающимся. В Англии белорус полюбился многим ценителям футбола. Один из них — Спенсер ВИНЬЕС, известный в Британии спортивный журналист и писатель, с ранних лет преданный поклонник “Брайтона”.

Он откликнулся на просьбу корреспондента “ПБ” и с удовольствием поделился воспоминаниями о нашем соотечественнике.

— Для публики на “Голдстоун Граунд” (домашняя арена команды в то время. — “ПБ”.) Сергей Гоцманов стал культовой фигурой — и это всего за три месяца и шестнадцать игр. В чем секрет такого признания?

— Тогда, в 1990-м, в английских лигах было не так много иностранцев — подавляющее большинство все же составляли британцы. Это не сравнить с нашим временем — ныне в местном чемпионате собраны представители со всего мира. Поэтому когда Сергей приехал в Брайтон, это было что-то необычное, уникальный случай. А как только Гоцманов вышел на поле, все убедились, насколько он еще и талантливый игрок. Вот поэтому он и стал героем местной публики.

— Вскоре после дебютного гола трибуны запели: “We’ve got a Russian international”.

— Эта песня была очень популярна. Сам пел ее, когда мне был 21 год! Болельщики “Брайтона” исполняли ее перед матчами во время озвучивания диктором составов команд. А затем на протяжении игры, обычно когда у Сергея получалось очередное выдающееся действие — пас, финт, удар. Это была отличная песня, при этом такая легкая, забавная — в английской лиге почти не было представителей зарубежных сборных, не говоря уже о россиянах, как называли всех выходцев из СССР, или белорусах.

— Однажды главный тренер Барри Ллойд отметил: “Гоцманов — игрок, от которого мы в восторге. Но то, что он стал праздновать еще до взятия ворот… Он показал: если веришь в мечту — она исполняется”. Празднование всех удивило?

— О да! В данном случае тренер говорил о голе в ворота “Халл Сити”, когда Сергей обыграл нескольких соперников и еще перед ударом высоко поднял руки в знак празднования. До этого никогда не видел, чтобы игрок радовался до взятия ворот! Впоследствии тот эпизод крутили в популярной футбольной телепередаче, что, думаю, во многом повысило авторитет Сергея среди футбольных болельщиков во всей Англии. После того гола все знали, кто такой Гоцманов!

— Однажды он вспоминал о соседе из Брайтона — тот подошел знакомиться и  признался: “Когда вы отличились в игре со сборной Англии (Гоцманов забил один из двух мячей в товарищеском матче СССР — Англия (2:0) в 1984 году. — “ПБ”.), я кричал на весь дом: “Нам забил какой-то русский козел!” Они долго смеялись и потом подружились.

— Хорошо помню ту игру. Однако переход в “Альбион” состоялся лишь спустя шесть лет, поэтому я, конечно, не подозревал, насколько значимым исполнителем и человеком станет Сергей для моего любимого клуба. Его английский был не очень хорош — думаю, он знал всего несколько слов. Но его улыбка, теплота и футбольные способности… За них Сергея ценили и товарищи по команде, и мы, болельщики. Это было 34 года назад, но его до сих пор с любовью вспоминают люди постарше — такие как я.

— “Альбион” хотел подписать Гоцманова на постоянной основе, но не смог конкурировать с условиями, предложенными “Саутгемптоном”. Не помог даже подарок в виде новенькой советской “Лады”…

— Знаете, это сейчас “Брайтон” довольно богатый клуб, преуспевающий в премьер-лиге. А в то время наша команда играла во втором английском дивизионе, сейчас известном как чемпионшип. У нас было немного денег, и Барри Ллойд, наш менеджер, творил чудеса, находя в необычных местах недорогих и талантливых игроков — таких как Сергей. Мы пытались сохранить его, но “Саутгемптон” тогда находился лигой повыше. Горечи из-за ухода почти не было — мы знали, что там другой уровень, больше финансов. Это сейчас, конечно, понимаешь, что было бы лучше остаться, ведь в новом клубе у Сергея не получилось. А вот в  “Альбионе” он был local hero, как говорят у нас в Англии. И если бы остался — думаю, мы еще долго восхищались бы им.

— Экс-игрок “Ювентуса” и его бывший партнер по минскому “Динамо” и сборной Сергей Алейников как-то вспоминал: “Гоцманов стойко принимал удары и терпел, даже если это было очень больно. Одним словом, боец. Сережа никогда ничего не делал вполсилы, никогда не делил матчи на важные и не очень, всегда полностью отдавался игре”. А каким Сергей запомнился вам?

— Гоцманов был большим мастером своего дела, особенно на уровне второго английского дивизиона. Он выделялся тщательным контролем мяча и видением происходящего вокруг. Мог чувствовать и делать то, что было не под силу другим. Трудно охарактеризовать его как человека — мы ведь никогда не встречались. Но знаю точно: партнерам по “Брайтону” он очень нравился. А его улыбка… Она такая искренняя, всем очень импонировала.

К сожалению, я был не в курсе, что у Сергея проблемы со здоровьем, это шок для меня. Но хотел бы, пользуясь случаем, передать, что его до сих пор с любовью вспоминают в Брайтоне и во всем графстве Сассекс, где живут много поклонников нашего клуба. От имени всех болельщиков команды хотел бы сказать Сергею огромное спасибо — благодаря ему те наши дни стали более яркими! Держись и всегда оставайся сильным!

В августе 1990-го Центральный совет московского “Динамо”, зная об интересе “Саутгемптона”, поставил перед Гоцмановым условие: либо он переходит в него, либо возвращается в Минск.

В конце концов игрок согласился, а за трансфер было заплачено порядка 150 тысяч фунтов стерлингов. В новом коллективе Гоцманов выступал вместе с советским защитником Алексеем Чередником, что очень помогало в быту.

Период в Саутгемптоне оказался не слишком успешным — всего 12 игр во всех турнирах за год. В команде из первого дивизиона (ныне — АПЛ) была сумасшедшая конкуренция. Так, одним из партнеров по линии атаки была восходящая суперзвезда английского и мирового футбола Алан Ширер.

“Помню, позвал нас Ширер на свадьбу. Пришли мы с Чередником, а там спиртное за свой счет. Это не по-нашему! Развернулись и поехали праздновать домой. Но вообще Алан веселый был. Такой небрежный, развязный. Всегда шутил, как Юра Пудышев. У Ширера была маленькая машинка, по-моему, Mini Cooper. Так он умудрялся в ней возить на тренировку по шесть-семь человек”.

Транзитом через вторую бундеслигу Гоцманов вернулся в минское “Динамо”, выступавшее уже в чемпионате Беларуси. А в 1995-м ради жены уехал в США: супруге Ольге Коваль, профессиональной гимнастке, предложили работу тренером в Миннеаполисе. Сергей не рассчитывал на продолжение карьеры, но чудо все же случилось: в одной из газет белорус наткнулся на объявление о наборе в команду “Миннесота Тандер”. Вскоре с ним подписали контракт, хотя сначала предлагали тренироваться бесплатно — из-за отсутствия свободного места в заявке.

В 1998-м после двух сезонов в “Миннесоте” Гоцманов принял решение завершить карьеру и стал искать новую работу. Со временем начал тренировать детей в одной из местных академий и устроился водителем школьного автобуса. Так завершилась карьера четырежды лучшего футболиста года в истории Беларуси.

Во многом Сергей был не просто лучшим, а номером один, первопроходцем. Именно он получил дебютный приз игрока 1983 года, на тот момент вручавшегося газетой “Физкультурник Белоруссии”. Был не просто первым белорусом в Англии, но и, перейдя в “Саутгемптон”, задолго до Александра Глеба сыграл в сильнейшем дивизионе. Первый гол национальной сборной на заре суверенитета — в ворота сборной Украины  осенью 1992-го на родном “Динамо” — тоже принадлежит Сергею.

Своеобразную эстафету перенял один из двух его сыновей — Александр Гоцманов стал первым и пока единственным белорусом, сыгравшим в американской МЛС, пусть это и был всего один матч в составе “Колорадо Рэпидз”.

Сергею повезло — у него есть любимые и любящие его жена, дети и внуки. И вообще любовь к нему огромна и повсеместна — от Беларуси до английского Брайтона из графства Сассекс. Сергей Анатольевич, знайте об этом! С днем рождения!

Константин НАЩИНЕЦ