Футбольные династии — это всегда интересно. Мальдини, Круифф, даже сын Криштиану Роналду уже успел взять золото в чемпионате Саудовской Аравии — пусть и в лиге U-13. В Беларуси тоже есть свои примеры. Братья Капленко пошли по стопам отца, который в свое время поиграл в чемпионате Беларуси, и не только в нем. Учитывая, что сыновья находятся в хорошей форме, помогают сборной и клубам, а самому Дмитрию Капленко не так давно исполнилось 50 лет, мы решили обсудить с ним секреты настоящей футбольной семьи.

Приехав к нему в гости, попали в домик, который иначе как выставкой достижений и не назовешь. Футболки Никиты и Кирилла из разных команд, медали, майки известных игроков — в спортивных барах нечасто встретишь такой антураж. Погружение в специфическую атмосферу произошло в начале диалога.

— Дмитрий Васильевич, с прошедшим юбилеем вас. Как прошел праздник?

— Все было на высшем уровне: собрались гости, семья. Кирилл порадовал, сразу после сбора с клубом прилетел к нам. Впервые за десять лет у него получилось именно в день рождения приехать, я даже растрогался. Никита у нас в стране — для него это не сложно, а вот у Киры все никак не выходило — хорошо хоть удалось в этот раз, на юбилей…

— Поговорим о вашей игровой карьере. После футбольного опыта в нескольких командах вы решили повесить бутсы на гвоздь. Почему?

— Стоит начать с того, что девяностые годы были очень трудными. Да, я мечтал стать футболистом. В Молодечно все сложилось хорошо, потом благодаря солигорскому “Шахтеру” попал в спортивную роту в Бобруйске, затем были смоленская “Искра”, возвращение в Беларусь. Но настало время делать выбор. Понимаете, когда у тебя зарплата пять долларов и такие же премиальные — семью не обеспечить. В 1995-м, когда родился Никита, мне предложили работу за другие деньги. Именно тогда понял, что все свои цели и действия направлю на сыновей, буду жить для них. Так моя карьера футболиста и подошла к концу.

— Можно ли в таком случае говорить, что развитие событий подтолкнуло вас к тому, чтобы воплотить футбольные мечты в детях?

— Однозначно. Более того, относился к этому максимально серьезно. Помнится, Никита тренировался у Сергея Гуренко на “Дариде” — это нынешний стадион “Динамо-Юни”. И тогда ввели запрет на посещение родителями тренировок. Так я купил небольшую треногу для камеры, забирался на забор с другой стороны поля и снимал процесс, чтобы дома разбирать ошибки. Можно говорить, что сыновья не вылезали из футбольной коробки, постоянно гоняли мяч во дворе, а я за всем этим следил. Приводил их на школьный стадион к пацанам из соседних домов и предлагал сыграть против моих парней. Никите тогда было около десяти, Кириллу — шесть. И они рубились вдвоем против пятерых, шестерых… И всегда побеждали! Изначально искал для них условия потяжелее — именно в таких можно вырасти.

— Вспомним динамовский этап в карьере Никиты. Вы видели разные ситуации для старшего сына в клубе — иногда он становился игроком основы, порой приходилось смотреть за игрой со скамейки. Что чувствовали в такие моменты?

— Еще когда их юношеская команда гремела в своем чемпионате, всегда говорил: “Не опускай руки, не смотри на то, что Рассадкин забивает по пять- шесть мячей и его называют вторым Месси, исправляй свои ошибки и работай над собой — все придет”. В итоге: кто из той команды еще держит уровень? Корзун, Пацко и мой Никита. А ведь его не брали ни в юношескую, ни в молодежную сборные, хотя партнеры по клубу уже везде успели поиграть. Мне оставалось только подбадривать и поддерживать сына. Сейчас говорим и о национальной сборной — в прошлом году он уже был в расширенном списке, но еще не успел попасть в окончательный. А моя мечта — увидеть их дуэт с Кириллом в центре поля в составе главной команды страны.

— Никита попал в солигорский “Шахтер” в трудный для клуба период: во время отсутствия турнирных задач, “минуса” в таблице на два сезона, при возможном сокращении финансирования. В чем он находит мотивацию, чтобы оставаться в Солигорске?

— Подписывали контракт с “Шахтером” еще в ноябре 2022-го, до всех этих происшествий. Поэтому никто ни о чем не подозревал. А потом — как снег на голову. Все обрушилось. Мне оставалось только говорить, чтобы он показывал себя на поле и помогал команде сохранить место в высшей лиге. Еще два года контракта — можно хорошо себя проявить и снова получить предложение от сильного клуба. На “Шахтере” карьера не заканчивается, это понятно.

— Кому и при каких обстоятельствах пришла идея отправить младшего сына в школу “Краснодара”?

— А мы и Никиту подумывали отдать в московский “Локомотив”. Но все же не решились с женой отпустить первенца в тринадцать лет в другую страну. А Кирилл… Было заметно, что он выделяется на фоне сверстников, и я не мог найти перспектив для роста в Беларуси. Есть у нас такие тренеры, которые не видели в сыне таланта и говорили, что легко заменят его в составе. Так получилось, что бывший наставник БАТЭ Саша Ермакович отдавал своего Кирилла в “Краснодар”, и мы начали суетиться. Срочно перевели Киру в борисовский клуб, он отыграл там полгода, и Витя Гончаренко через знакомого тренера помог устроить просмотр — он был пройден успешно. Начался этап в академии. Помню, жена туда каждые выходные летала. Но появилась преграда — нужно было оформлять российский паспорт, ведь клуб не подписывал контракты с легионерами. Но и эту проблему решили: нашли родственников в Архангельске, подготовили все нужные документы — и сын продолжил заниматься в “Краснодаре”.

— У вас со времен карьеры игрока осталось много друзей в футбольном мире?

— Да. И те, кого уже упомянул, и много других. Тот же Вася Баранов, например. С ним отлично общались. Это уже потом он стал отшельником и оставил вокруг себя только узкий круг людей. Что-то непонятное с ним в “Спартаке” произошло…

— Вернемся к младшему сыну. Получается, вы сыграли роль и скаута, который точно знал, на что способен футболист, и тренера, и заботливого отца одновременно?

— Выходит так. Ведь видел, как мои дети проявляют себя на тренировках, да и сам постоянно их нагружал, поэтому был уверен в их таланте. Кирилл так и вовсе в детстве мог чеканить мяч по тысяче раз — но за сладкое вознаграждение. Видел по играм, что у него совсем другое футбольное мышление. Которое в итоге заметили и тренеры “Краснодара”. Вспоминаю себя на поле — такой же долговязый, худой… Считаю, что сыновьям не хватает взрывной скорости, и в этом компоненте хотелось бы добавить. Но за счет выбора позиции и качества паса парни берут свое. В краснодарской академии была первая в России интерактивная доска, на которой отображался процент точности передач во время тренировок. Так вот из трехсот человек первым был как раз таки Кирилл. Нужно было на время отдать как можно больше точных передач в четыре стороны — у него все получалось.

Поговорив о детстве сыновей, мы принялись рассматривать футболки на стенах. Здесь форма Александра Ермаковича образца БАТЭ 2000 года, чуть дальше — Федора Чалова, майки “Ростова”, “Анжи”, “Локомотива”… Отдельный угол для футболок Никиты. Приметил черно-белую торпедовскую…

— Дмитрий Васильевич, это футболка “бронзового” сезона? Наверное, одна из самых тяжелых медалей в карьере Никиты?

— Вы правы. Помню тот сезон очень хорошо. До заключительного тура была плотная борьба с “Витебском” — с ним был и решающий матч. Когда на последних минутах жодинцы забили победный гол, кажется, весь поселок стоял на ушах. Танцевали, орали — незабываемые эмоции.

—  Весомый вклад в ту бронзу внес Юрий Пунтус — представитель старой школы. Можете сравнить тренерскую работу разных поколений с высоты своего опыта?

— Тут все ясно: Юрий Иосифович до сих пор неплохо справляется в “Макслайне”. Я был на тренировках, играх — мне нравилось, как работает этот специалист. Поэтому могу ответить на вопрос известной поговоркой: старый конь борозды не портит. Вот и весь мой анализ старой школы.

— Тренеры не любят, когда родители следят за детьми во время занятий. У вас с этим проблем не возникало?

— Нет. Всегда находил какие-то лазейки, чтобы посмотреть за тренировками детей. Хотя нет, вру: в Краснодаре по периметру базы стояла охрана, поэтому там не мог пробраться. Это не “Дарида”, возле забора которой можно было поставить лестницу.

— Есть ли сожаление, что в свое время не отдали Никиту в “Локомотив”?

— Должен признаться, есть. До сих пор вспоминаем ситуацию, когда Кирилла забирали в “Краснодар”, а Никита с обидой задал вопрос: “А я?” Впрочем, много времени с тех пор прошло, раны зажили, скажем так.

Смотрим на медали Кирилла. Дмитрий Васильевич подсказывает: “Вот это, если не ошибаюсь, с ЮФЛ еще времен “Краснодара”, это с турниров в “Зените”, это медаль ФНЛ с “Оренбургом”…

— Откуда у Кирилла любовь к 55-му номеру?

— В детстве, помню, первая игровая майка, которую я ему купил, была с фамилией Роналдиньо. Тогда на рынке такие можно было тоннами скупать. Так вот та футболка была образца “Милана” 2010 года, с 80-м номером. Кирилл носил “восьмидесятку”, но всегда хотел “десятку”, как у бразильца. Однако такие номера в командах часто заняты, поэтому выбор сына падал на 55-й. Мол, пять плюс пять равно десять. Вот такая альтернатива. Сейчас в “Балтике” Сергей Игнашевич предложил Кириллу “восьмерку” — в калинин- градской команде она считается приносящей удачу. Надеюсь, так и получится.

— К слову, не переживаете за младшего сына в игровом плане? Все-таки стиль “Балтики” Игнашевича — вертикальный футбол с фланговыми забеганиями, а Кирилл любит придержать мяч, разрезать линию тонким коротким пасом…

— Не то чтобы сильно переживаю, но есть некоторые опасения. Хотя, думаю, заинтересованность тренера в Кирилле скажется. Понятно, что это не совсем тот футбол, в который Кира привык играть. С другой стороны, может, это и хорошо, ведь только в конкурентной среде можно расти. К тому же там есть Юра Ковалев, которому такой стиль ближе, полагаю, он поможет Кириллу адаптироваться, как делал это и в “Оренбурге”.

— Сейчас Кирилл — один из лидеров национальной сборной при Карлосе Алосе. Какие у него впечатления от работы с испанским специалистом?

— Прежде всего стоит отметить, что и при Георгии Кондратьеве у Киры было достаточно игрового времени. Петрович — хороший специалист, я его уважаю. Мне нравилось, как он проводил предыгровые занятия, вел тренировочный процесс. При Алосе уже немного по-другому: больше дисциплины и интенсивности. “Сейчас меня уже не отпустят домой на полчасика”, — признался как-то сын. Надеюсь, у нашей сборной в группе Лиги наций многое получится — она, мне кажется, вполне проходимая. Посмотрите, как наши “пляжники” доказали, что с ними нужно считаться. Хотелось бы, чтобы и в большом футболе было так же.

— Общаясь с вами, понимаю, что все еще болеете футболом, следите абсолютно за всем…

— Да, у меня в телефоне много телеграм-каналов с новостями, инсайдами: Иван Карпов, Тимур Гурцкая и тому подобное. Смотрю все матчи, и не только с участием сыновей. Живу футболом, и мне это нравится.

— Помнится, в прошлом году Никиту и Кирилла приглашали почетными гостями на матч “Молодечно”. Вас там хорошо помнят?

— Ох, без слез не скажешь, к сожалению. Да, помнят, конечно, но все это с грустным оттенком. Приезжая в Молодечно, почему- то сталкиваешься только с одним вопросом: “Можешь ли помочь деньгами?” Душа разрывается, глядя на это, и не так уж хочется следующий раз туда возвращаться.

— Давайте подытожим разговор. Какая у вас мечта, касающаяся карьеры сыновей?

— Когда-то очень хотел, чтобы Кирилл попал в сборную страны — получилось. Теперь мечтаю, чтобы и Никита вышел на поле в футболке национальной команды. Хотя бы в паре матчей. Говорю младшему сыну: “Ты уже побывал в крупных российских городах, а в Москве еще не выступал — давай-ка попробуем”. То есть мне хочется, чтобы Кира поиграл в столичном клубе. При этом не важно, в каком именно — “Спартаке”, ЦСКА или “Локомотиве”. Верю, что все получится, об этом и твержу сыновьям.

Фото из фильма пресс-службы АБФФ