Безалкогольный Пивко. Дом, который построил Либор

Но выкроить несколько часов для совместной беседы хотелось давно. Хорошо запомнился первый разговор с Либором об автомобильных пристрастиях хоккеистов. Новобранец “зубров” тогда отметил, что машина значения не имеет: “Лучше построить дом для жены и детей, чем рассекать на “суперкаре”. Слова подкреплялись делом — Пивко до сих пор рулит просторным семейным, но отнюдь не крутым “Фольксвагеном мультивэном”. А дом, кстати, он уже построил. Естественно, на родине, в Чехии. Семья для него определенно самое главное…

Дом и вера

— Здесь и вопросов быть не может. Дети — лучшее, что есть в жизни. Даже не надо ничего объяснять: семья — это все!

— Продолжите фразу: дом — это…
— …символ семьи. Я не знаю, как красиво сказать по-русски. Просто место, куда мы всегда можем вернуться и побыть вместе. Позвать друзей, отметить Рождество… Место, где нам хорошо.

— Когда созрели для строительства?
— В США во время выступления в АХЛ, когда у нас родилась дочка. Поэтому по возвращении в Чехию решили: нужен свой уголок. До этого скитались по разным квартирам. Подписал контракт на три года с “Пардубице”, нашли в городе уютное местечко, где и решились строиться. Почему именно в Пардубице? Родная Копрживница очень маленькая, тысяч 15-20 населения. А я думал в том числе и о будущем детей. В Пардубице и школы получше, и работу престижную найти куда проще.

— Кто занимался дизайном?
— Сообща. Магдалена боится что- то выбирать сама, всегда переживает, чтобы покупка понравилась и мне. Поэтому все делали вместе. Спорили, конечно. Без этого, наверное, ни одно подобное мероприятие не обходится. Пока нельзя сказать, что он полностью готов. Да, нам уже хватает построенного, но еще некоторые вещи хотелось бы доработать.

— Сами принимали участие в отделочных работах?
— Нет, только в проектировании. На наши плечи легло облагораживание сада. Магда цветы сажала, зеленью украшала.

— Может, было или есть место, где всегда мечтали бы жить?
— На профессиональном уровне я впервые играл в Злине, нам было там очень комфортно. Но складывается впечатление, что Магдалене нравится везде, где мы живем. Она и в Америке хотела остаться. Зато меня Штаты не впечатлили. Жить там не смог бы.

— А вообще, какая-то семейная мечта есть?
— Сейчас, когда появились дети, просто хотим жить для них. Делать все, чтобы Дианка и Тобиас выросли здоровыми. Если честно, хочется еще окончательно рассчитаться по кредиту, что брали на строительство, обрубить этот хвост. Ну и обжить семейные апартаменты по-настоящему.

— Насколько, по-вашему, вопрос материальных ценностей важен для семьи?
— Деньги, конечно, необходимы, чтобы жить было легче. Но в ряду ценностей их не поставишь выше, например, здоровья родных. Впрочем, для этого надо, чтобы дети полноценно питались, тепло одевались… И все же деньги мерилом семейного благополучия быть не должны.
Магдалена. Главное, чтобы мы всегда были вместе. Куда бы ни ездили, в какие бы края судьба ни забрасывала. Нам очень тяжело порознь. К сожалению, у Либора такая работа. Хорошо, когда твой муж играет в родном городе. Вот Дианка в следующем году пойдет в школу, а Либор еще не знает, где будет. Главное, чтобы мы не теряли связь даже на расстоянии и могли чаще видеться.

— На вас, как говорится, любо-дорого смотреть. Видно, насколько вы счастливы вместе. Но, к примеру, в постсоветских странах не нова проблема ранних разводов. Она актуальна в Чехии?
Либор. Та же ситуация. Есть и у меня женатые друзья, которые уже разбегаются. Не знаю, возможно, проблема в том, что у них нет детей. Когда появляется ребенок, ты становишься менее эгоистичным. Начинаешь думать о малыше, а не о себе. Ребенок укрепляет отношения.

— Совсем недавно узнал, что в Чехии все больше людей скрывают свое вероисповедание. Может, проблема уходит в духовную сферу?
М. Вполне возможно. У нас многие не верят в бога.
Л. Или же верят, но в костел не ходят.

— А вы?
Л. Мы венчались в костеле. Но я из тех, кто верит, но в храм не ходит. Хотя детям какую-то частичку духовного воспитания стараемся передать.

Жена и скромность

— Как вы познакомились?
Л. О, это веселая история! Случилась она, когда еще играл в Гавиржове, родном городе Магдалены. Заказали с друзьями столик в ресторане, но немного опоздали, а нам говорят: “Ваше место уже занято”. Мы и стали возмущаться, мол, как так?! Ну, я глянул — сидят на наших местах барышни красивые. Попросили подсесть, они не отказали. Пообщались, потанцевали немножко. Потом созвонились, начали вместе гулять. Я когда сказал, что профессионально играю в хоккей, Магда очень удивилась.
М. Просто никогда не думала, что хоккей может быть работой. Получать деньги за матчи? Всегда казалось, что они играют ради забавы. Долго не верила.

— Думали по молодости, с какой женщиной сыграли бы свадьбу?
Л. Всегда размышлял о том, что мне надо от жизни. Сначала очень-очень хотел выступать в НХЛ. Хоккей тогда однозначно был на первом месте. Правда, еще в детстве казалось, что не смогу играть на высоком уровне. Хотя бы в чешской экстралиге. В юношеской команде уже начал понимать, что чего-то способен достичь. В ту пору о девушках особо не думал — времени не было. Вот чуть позже, немного повзрослев, стал задумываться о семье, мечтать о строительстве дома. И знал, чего хочу. Мне не нужны были девушки для каких-то мимолетных свиданий, хотел встретить такую, с которой мог бы остаться, завести детей.

— Но по ресторанам все-таки ходили…
— Нет, не подумайте. Мы часто после игр заглядывали в тот ресторанчик поужинать.

— Магдалена, а парни, перед тем как подсесть за столик, ругались, что вы их место заняли?
М. Нет, что вы. Когда они увидели красивых девушек, думали только о том, как бы познакомиться!

— И чем покорил Либор?
М. Ха-ха! По-чешски, кстати, это звучит “окозлил”. Так вот “окозлил” тем, что был такой большо-о-ой, а я — такая ма-а-аленькая. Конечно, и весельчак он тот еще. При первой встрече это и приглянулось. Потом, когда лучше узнали друг друга, нельзя было не заметить, что Либор культурный и скромный парень. Как и мои родители, его мама и папа уделяли много внимания воспитанию детей.
Л. Это я, что ли, скромный?!

— Есть немного. Поведайте, как проходило ваше детство…
Л. У родителей не было больших денег, жили мы довольно скромно. Наверное, поэтому есть во мне частичка сдержанности и культурности. Родители работали на заводе. Тогда вся Копрживница трудилась на “Татре”. Думаю, даже в Беларуси знают эту марку.

— Выходец из Копрживницы говорит, что ему без разницы на какой машине ездить…
— Это правда. “Татра” последние три десятка лет не производит легковые автомобили, специализируется на грузовиках. Их легковушки я уже особо и не помню. Может, оттого и не влюбился в машины.

Семья и Минск

— Сколько в молодости детей хотели?
М. О, я помню! Либор говорил мне, что хочет четверых!
Л. Просто у моих бабушки и дедушки по линии мамы была большая семья — пятеро детей. Я очень любил, когда все собирались вместе и веселились. Глядя на это, хотел себе столько же родни.

— А сколько детей в традиционной чешской семье?
Л. Один-два, как и у вас в Беларуси.

— Уровень жизни позволяет иметь больше?
Л. Сейчас уже тяжело решиться на такой шаг. У людей не очень хорошее материальное положение. Они задумываются: а хватит ли денег на третьего ребенка? Зарплаты-то не шибко растут в отличие от цен.

— Вообще жить в Чехии комфортно?
Л. Вполне. Жаловаться не на что.

— А в Минске?
Л. Вижу и понимаю, насколько людям трудно. Но мне Минск нравится. Не видел его летом, однако знаю, что здесь есть река, поблизости озера. Мне, как любителю рыбалки, это по душе. Как будет свободное время, хотел бы посидеть с удочкой. Только летом. Зимний “fishing” точно не для меня.

— Странно, что вы не сказали про чистые и красивые улицы. Откуда это у легионеров? Неужели в той же Чехии грязно и неприглядно?
Л. Тоже красиво. По крайней мере в Пардубице и Копрживнице — точно. Может, они живут в загрязненных городах? Хотя столько зелени, как в Минске, у меня на родине, наверное, нет. Я вообще, когда в Беларусь отправлялся, пребывал в неведении. Соответственно и не представлял, что на поверку столица окажется такой прекрасной. Потому что Нижнекамск, где выступал в прошлом году, откровенно говоря, ужасный город… Да и городом язык не поворачивается назвать: магазинов не хватало, только два ресторана, сходить некуда… Мы когда на эту тему с чехами и словаками разговаривали, пришли к выводу, что Минск — вне конкуренции в КХЛ. Может, где-то и есть место лучше, но здесь у нас имеется все, что надо. В том числе красивая арена, классные болельщики…

— Хотите остаться?
Л. Очень. Но надо, чтобы и другие хотели.

— Вы про контракт?
Л. Да. Еще никому об этом не говорил — вы первые. Искренне хочу продолжить карьеру в Минске.

— Спасибо за информацию, учтем. Но вообще-то я имел в виду другое — остаться по окончании карьеры.
Л. Тоже легко. Спокойно могли бы жить в Минске — все условия здесь имеются. Но вы же понимаете, когда построил дом, всегда будет тянуть к родному уголку.

Дианка и Тобиас

— А вы еще собираетесь наверстать упущенное и осуществить юношескую мечту о четырех детях?
М. Нет! Мы уже, пожалуй, закончили.
Л. Увидели, что это нелегко. Если бы я всегда мог находиться рядом, трудностей было бы меньше. А так Магдалена много времени проводит без меня. Невозможно почти в одиночку вырастить четверых.

— Можно дерзнуть после окончания карьеры.
Л. Думаю, уже будет поздно, станем староваты. Очень сложно, когда ребенок совсем маленький. Да, Дианке уже шесть — немножко самостоятельная, но за Тобиасом, которому еще нет и трех, нужен глаз да глаз. Чувствую, как Магде порой приходится нелегко.

— Как живется врознь?
Л. Плохо. Но такова работа хоккеиста. Спасает то, что нет времени заморачиваться на этом. У меня постоянные матчи, у жены — возня с детьми. Дианка изучает английский, учится кататься на коньках, ходит на балет. Тобиаса уже отдали на плавание. Шесть месяцев занимается.

— Хорошо плавает?
— Ну, если отпустить, то под воду поплывет.

— Будущий Ян Торп?
Л.О нет, он будет настоящим хоккеистом! Хотя посмотрим. Когда я был маленьким, отец хотел меня и брата обучить различным видам: в футбол играть, на коньках кататься, на лыжах ходить. Чтобы мы были физически крепкими, многое умели. Когда становишься взрослым, такая подкованность очень помогает. Поэтому любовь к спорту хотел бы передать детям. Может, Тобиас хоккей полюбит.

— Дети узнают папу на площадке?
Л. Дианка говорит, что узнает. А Тобиасу пока все равно, что там происходит.

— Йозеф Штумпел не представляет, как можно жить без семьи, и в каждый уголок мира берет родных с собой.
Л. У Дианки — последний год в детском саду. В следующем она идет в школу. Слышал, что дети Йозефа хорошо говорят на английском, и он может отдавать их в английскую школу. По крайней мере так рассказывали, когда наводил справки. Моя дочка учит язык, но заниматься в полностью англоговорящей школе не смогла бы.

— Как проводите свободное время, когда родных нет рядом?
М. Так, хороший вопрос. Ну-ка?
Л. А я что? Я ничего! Неподалеку живет Йере Каралахти. Так мы обычно вдвоем куда-то выбираемся: в магазин за покупками или просто кофе попить.

— Йере, однако, суровый дядька. Какой он вне площадки?
Л. Очень хороший человек. Просто его внешний вид наводит страх. Но в жизни, уверяю вас, Каралахти — добряк, каких поискать.

— Только кофе ходите пить? А необычные места посещали?
Л. Нет. Хотя Йере повадился навещать какой-то массажный салон с джакузи и сауной. Рассказывал, что там классно, меня звал. Надо сходить.

— Наверное, когда жена рядом, проблем с “вкусно поесть” не возникает?
Л. Конечно, вообще ничего делать не надо! Просто жду, когда принесет что-нибудь из моего любимого. Вместе легко. Збынек гворит: “Слушай, как только Магдалена приезжает, ты сразу начинаешь забивать. Ты уж уговори ее во время плей-офф в Минске побыть”.

— Магдалена, что Либор любит покушать?
М. Ему по душе гречка и горох. А еще нравятся гуляш и чешские кнедлики.
Л. Есть в Минске ресторан “Гвоздь”, где подают утку с кнедликами. Один раз там обедал — понравилось.

— Что готовите без жены?
Л. Ха, лучше не спрашивайте. Чай готовлю. Или сосиски. Проще всего позвонить Каралахти и вместе куда-нибудь сходить. Йере такой же повар, как и я.

Америка и Кубок Гагарина

— Чехия и Беларусь всегда на связи?
Л. Переживаю и за жену, и за Дианку с Тобиасом. Если Магдалена звонит и говорит, что дети заболели, настроение сразу рушится. Тяжело, но что мы можем сделать? В Нижнекамске так и вовсе ад был. Первые четыре месяца жил на базе, и семья не приезжала. В городе делать нечего. К тому же у пана Крикунова, сами знаете, непросто…

— Баллоны?
Л. Хватало всего: и баллоны, и кроссы.

— Как ваши хоккейные неудачи отражаются на семье?
Л. Я всегда расстроен, когда мы проигрываем. Вот после “Салавата” был подавлен. Но ни при каких обстоятельствах не смог бы злиться из-за этого на детей или жену. Хоккей и семья — разные жизни.

— Жена может определить, когда ваша команда победила, когда проиграла?
(Магдалена отрицательно покачивает головой.)
Л. Вот видите, значит, получается не переносить работу на семью.

— Бывали периоды в карьере, когда долгое время преследовали упаднические настроения?
Л. Года три назад в “Пардубице” возникли серьезные проблемы со спиной. Три месяца не играл и даже не знал, смогу ли вернуться на лед. Просто лежал и ничего не делал. Мысли всякие лезли в голову. Магдалена тогда меня поддерживала: “Не надумывай, все будет хорошо!” Тяжелый период.

— Золото молодежного чемпионата мира — самое главное достижение в карьере?
Л. Много было хорошего: и победа с “молодежкой”, и Кубок Колдера в АХЛ, и чемпионство в Чехии. Почему-то последнее доставило больше всего эмоций. Когда выиграли четвертый матч финала и вернулись в Пардубице, в городе творилось форменное безумие. Поздно ночью прилетели — и сразу на площадь. А там — тысячи людей. Болельщики в Пардубице, как и в Минске, очень преданные.

— С какими чувствами вспоминаете три года за океаном?
Л. Меня и Збынека в 2000 году после победного молодежного чемпионата мира задрафтовал “Нэшвилл”. В 2003-м поехал в кэмп. Но по его итогам отправили в фарм-клуб — “Милуоки Адмиралс”. Команда подобралась что надо — в первый же год завоевали Кубок Колдера. Менеджеры “Милуоки” тогда говорили, что уже в следующем сезоне наверняка заиграю в НХЛ. Однако я относился к такой возможности осторожно, поскольку знал о грядущем локауте. Никто не мог предсказать, сколько продлится пауза: десять матчей или двадцать, или весь сезон. И все же я решил остаться в АХЛ, чтобы создать задел на будущий год. Мы вновь дошли до финала плей-офф, только в этот раз уступили. На третий год в команде появилось много молодых хоккеистов из первых раундов драфта. И, конечно, в случае чего в “Нэшвилл” поднимали прежде всего их. Хотя то был мой лучший сезон за океаном: набирал в среднем больше очка за встречу, сыграл в “Матче звезд”… Думал: ну теперь точно должны дать шанс. Не дали.

— На четвертый сезон решили не оставаться?
Л. Один из скаутов “Нэшвилла” стал генеральным менеджером “Питтсбурга”. Он знал мои возможности и предложил обмен. Летом отправился уже в кэмп “пингвинов”. Тогда первый раз предсезонку проходили Малкин и Кросби. Провел в одной тройке с ними пару встреч, после чего сказали отправляться в “фарм”. Но я решил: хватит!

— И все же один поединок в сильнейшей лиге мира удалось провести. Незабываемые впечатления?
Л. Конечно! То был еще первый сезон, “Нэшвилл” играл в Колорадо. Сложно назвать это полноценным матчем, потому что выходил на лед только раз шесть. Но зато как: три броска исполнил! Сейчас за двадцать минут игрового времени не всегда такой статистикой могу похвастаться. С одной стороны, расстроен, что не дали проявить себя в полной мере. С другой — оглядываясь назад, счастлив этой одной встрече. Все-таки мечта осуществилась!

— Как на протяжении этого времени складывались отношения с Магдаленой?
Л. Поженились после первого года в Америке, летом. На тот момент знакомы были больше трех лет. До этого первый сезон Магдалена на родине оставалась. Поскольку в браке не состояли, то возникали проблемы с визой. На следующий год поехали за океан уже вместе.

— Магдалена, не боязно было срываться с насиженного места и лететь на другую сторону Атлантики?
М. Конечно, неизвестность пугала. Но, знаете, почти не колебалась. Собрались, улетели и ни о чем не задумывались.

— Либор, золото чемпионата Чехии вы взяли на четвертый год после возвращения. И на протяжении этих сезонов не блистали результативностью. Что сейчас, во времена успешного выступления за “Динамо”, даже удивляет.
Л. В принципе я никогда не набирал много очков. Результат третьего американского сезона был лучшим в карьере. Тогда тренер доверял и выпускал на реализацию большинства на позицию защитника. Зарабатывать очки было несложно, ведь играли на маленьких площадках: набросил на пятачок — а там кто-то добьет. Когда вернулся в Чехию, рулевой “Пардубице” Милош Ржига постоянно требовал трудиться на оборону. Чем-то та игра была похожа на нынешнюю динамовскую. Вероятно, поэтому обилием результативных баллов похвастаться не мог.

— При этом на рубеже четвертого десятка отправились покорять КХЛ. Не возникал вопрос: стоит ли?
Л. В Пардубице выходил на лед в качестве левого вингера. В прошлом сезоне весьма неожиданно позвонил агент, сообщил, что “Нефтехимик” подыскивает центрфорварда, умеющего отрабатывать в обороне. Спросил, могу ли сыграть на этой позиции. Мне же без разницы, в каком амплуа действовать: в Америке выходил справа, в Чехии — слева. В общем, дал добро. В “Нефтехимике” почти не играл. Был в четвертом звене, и нас выпускали раза три-четыре за матч. Что спортсмен может сделать за пару минут?

— И все же: у вас в Чехии семья, дом, команда неплохо выступает. Кажется, зачем дергаться, ехать в суровую Россию?
Л. Были и такие мысли. Просто очень хотел попробовать другой хоккей. Все говорили: “О, КХЛ! Серьезный уровень!” А здесь еще конкретное предложение. Как отказаться?

— Непривлекательный город, игра в четвертом звене… Пожалели?
— Не то чтобы пожалел… Просто немного не понял Крикунова. Весь сезон мариновал меня в последней тройке, а когда наступила пора плей-офф, перекинул в первую и взвалил основную ответственность. Выпускал против Ягра, Червенки и Калюжного. Честно, не понимал: двадцать матчей без особого шанса проявить себя, после чего сразу в пекло. Хотя, кажется, смог выдержать испытание, потому что генеральный менеджер выразил желание оставить меня в клубе. Только обмолвился, что последнее слово за паном Крикуновым. Но тренер набрал других легионеров. Тогда агент позвонил Матушкину, предложил мои услуги. Решили для начала подписать контракт до декабря, чтобы клуб мог посмотреть на мои возможности. После чего автоматически продлили до конца сезона.

— Жена не просит заканчивать?
М. Не-а! Пусть еще десять лет играет!

— Десять лет в “Динамо”?
М. О, тогда точно придется в Минск переезжать!

— Либор, уже думали, чем займетесь по окончании карьеры?
Л. Не знаю. Наверное, хотел бы остаться в хоккее. Возможно, стать тренером.

— Магдалена знает об этом?
Л. Давайте пока не будем ее расстраивать.

— Пригласят вас тренером, ну скажем, в “Динамо”, и опять придется жить по отдельности.
Л. Почему? Продадим дом и купим квартиру в Минске!

— А если серьезно, чего еще хотите достичь в хоккее?
Л. В детстве мечтал сыграть в НХЛ — получилось, пусть и один матч. Когда вернулся в Чехию, горел желанием выиграть родной чемпионат — удалось. Затем был преисполнен решимостью попробовать себя в КХЛ — и здесь не подкачал. Впереди Кубок Гагарина…

P.S. Главное, чтобы в марте счастливая семья Пивко снова собралась вместе и всячески трудилась во благо результативности главы семейства. Она (велики на то шансы) должна лечь в основу командных успехов. На кого, если не на центра первого звена, нам возлагать надежды?